И вожаками бывают самки!

      Рокка не смогла сомкнуть глаз, но ей, собственно, и не хотелось спать. Девушка наблюдала за сопящим Тором, понимая, что начались какие-то странности, несостыковки.       Когда она обучалась, то могла наесться 3 рыбами, а сейчас ей пришлось съесть больше 5 средних, да и мальчишка съел почти дюжину. Это уже не стыкуется с тем, что было вначале «жизни». Возможно, Тор просто целый день не ел, поэтому так много понадобилось рыбы, но…все это как-то странно.       Желтоглазая посмотрела на выход из норы. Солнце было не в зените, но оно ярко освещало окрестности. Возможно, сейчас обеденное время, но точно сказать Элла явно не могла. Внутри теплилось чувство неизвестности и предстоящих сложностей.       Ей придется в одиночку (но это пока, как предполагала Крот) добывать огромное количество пропитания, обучать вылупившуюся малышню абсолютно всему! Если Тор не знал, как правильно ухватить лежащий на земле кусок рыбы, то что говорить о таких сложностях, как огненном дыхании?! А о полетах? Рокка сама не освоила эту технику, ей самой ее оттачивать и оттачивать, а тут обучать ребенка!       Даниэлле было страшно. От ее профессионализма зависела жизнь целой популяции! Слишком мало времени дали на раздумья, слишком мало времени на спокойную жизнь, слишком мало времени на саму эту жизнь. Она не могла назвать всех их семьей, не чувствовала эту родственную связь и привязанность, но из головы не выходили слова сына бывшего вожака стаи.       Он поставил на ее хрупкие плечи восстановление стаи драконов. Причем Крот даже не знала, являются ли они все кровными родственниками. У нее просто нет знаний о собственном прошлом, о прошлом этого тела.       Вдруг здесь действует закон львиного прайда? И все эти яйца от одного самца? Тогда будут проблемы в период созревания. Придется еще искать других особей из других групп, чтобы не погибнуть.       Но эта теория разрушилась также быстро, как и была создана. Рокка — детеныш Мод и Олдерик, как и Тор, а будущий вожак был уже от другой пары. Следовательно, тут моногамные отношения, верно?       Тут нужны свойства коммуникации, общительность, умение уговаривать и прогибаться под пункты других. Нужно заставить себя собраться, действовать как взрослый, забыв, что значит ошибка, страх и неуверенность. Нужно…нужно…нужно…все это нужно, а сил не хватает! Не хватает смелости, не хватает знаний, не хватает уверенности для жизни в мире фэнтезийного прошлого. Катастрофически не хватает.       Плюс, их предыдущая стая была гораздо многочисленней, чем 27 особей. Значит, нужно искать других союзников в других стаях. Вылавливать всяких одиночек не выгодно, т.к. они или старые, или немощные, или какие-то бракованные изгои. Зачем в ее стаи такие уродцы общества, причем явно ослабшие? Нужно только преумножать свою…семью. «Ну, может они сами по себе одиночки?» — подумала бывшая человеческая особь, чувствуя, как начинает закипать мозговая жидкость. — «Вдруг они создают группу только для откладки яиц и после взросления нового потомства уходят по разным сторонам света?»       Возможно, это было логичнее. Ведь ящеры сами по себе одиночки в настоящей природе. Или же эта игра просто из мира фэнтези, которая ничем не связана с реальностью. Нужно учитывать все возможные пункты и подпункты, чтобы картина казалась цельней. Опять все нужно.       При упоминании семейных уз Крот невольно вспомнила свою семью. Сейчас они себе места не находят по поводу старшего ребенка. Они явно страдают, узнав, что их дочь погибла из-за террористической группировки в Женский День. Их возьмет ужас, когда они поедут опознавать разорванное тело девушки. Они будут рыдать над гробом собственного ребенка, у которого почти не было шанса на жизнь.       Одна мысль выстраивала бледные лица близких, их ужас и застывшие слезы в глазах. Эти картины вызывали дрожь в драконьем теле, человеческое сердце болезненно сжималось, а органы покрывались морозным инием.       Ужас крепко схватывал сознание почти совершеннолетней, которая видела морг и патологоанатома, который пытается успокоить ее семью. Даже в новой жизни ее преследует страх за предыдущую. Но Дана не пожалеет, что выбрала оставить свою предыдущую память. Без нее она бы точно не смогла выжить здесь. «Слава богу, мой брат тогда болел.» — выдохнула крылатая ящерица-переросток, вспоминая отрывки из прошлого. — «Его не было на тот момент в школе, его не коснулся этот ужас.» — от воспоминаний стали намыкать глаза.       Его коснется другой ужас — захоронение обезображенного трупа сестры.       Действительно больно вспоминать свое прошлое. Хотя буквально день назад она даже подумать не могла, что ее коснется какая-то Сансара, в которую девушка никогда не верила. В голове все не хотелось укладываться, шатенка вовсе не хотела принимать тот факт, что ее тело захоронят в заколоченном гробу.       Но черные когтистые лапы с плотной выпуклой чешуей говорят об обратном. Крылья, хвост и невозможность прямохождения заклеивали террариум, из которого выхода просто нет. Она не в заколоченном гробу, а в долбанном террариуме для змей! Итог будет один и тот же.       Желтоглазая чувствовала, как начинают ныть конечности из-за положения тела. Нужно перестать думать о былом. Она не хотела лишний раз двигаться, чтобы не разбудить спящего…брата. Но ноющие ног…лапы мучали и нервировали хозяйку, которая чуть ли не скулила от желания изменить положение.       Из-за того, что девушка дергалась, чтобы убрать эту боль, Тор проснулся. Он медленно открывал глаза, пробуждаясь и постепенно выходя из своего сна. — Что…уже пора? — сонно спросил мальчик, снова закрывая глаза. «Твою мать.» — стиснула зубы Рокка, поняв, что он проснулся из-за ее возни по земле. — Спи, спи, еще рано. — быстро прошептала Дана, надеясь, что Тор снова уснет. Чем больше самец будет спать, тем лучше будет для него и нее.       Тор все равно стал постанывать, заставляя свой организм проснуться. Он начал елозить рядом с Эллой, изредко жмурясь. Дракон постарше неотрывно смотрела на него, боясь, что самец проснеться и будет сонный. Почему она боялась? Здесь же нет ничего страшного. Наверное, ей просто хотелось отсрочить момент неизбежного. — Спать. — произнесла она, накрыв и слегка прижав малыша крылом. Дана могла сделать и лапой, но Тор лежал как раз на ней.       Когда малыш перестал двигаться и, вроде как, снова уснул, Крот смогла расслабиться. Она тихо выдохнула, почувствовав дурманящее облегчение. Ей пока рано обучать Тора, слишком большая ответственность. Сейчас могут проснуться хищники, они просто легкая добыча для них, а Рокка точно не сможет защитить всех, если ее максимум — 3 залпа плазмы.       Но она вздрогнула, почувствовав, как малыш кладет свою голову на ее вытянутые передние лапы. Девушка удивленно дергает бровями, смотря на спящего. Впервые он так близко к ней, Дана чувствует жар от горла, чувствует, как труться чешуйки друг от друга, и чувствует, как Тор сглатывает.       Рокка молчит, думая, что самец просто сменил положение для сна. Она рассматривает дымчатый окрас рептилии, видет блеск чешуек, которые выглядят как мелкая галька. Действительно красиво, Элла же раньше не думала о том, чтобы лучше разглядеть своего брата.       Да, на этот раз без кавычек, поскольку бывшая шатенка чувствует мимолетную связь с ним. Пусть это и не родственные узы, но явно что-то похожее. Может, она просто чувствует, что хочет его защищать, чувствует эту взрослую ответственность… Крот же привыкла быть самой старшей, самой активной и самой ответственной. Это уже как образ жизни…наверное. — Я хочу быть сильным. — коснулось ее ушей тихая фраза ребенка. Дана даже не сразу поняла, что это было сказано в реальности, т.к. она ушла в свои мысли слишком глубоко.       Смотрит на Тора с закрытыми глазами, тот продолжает молчать. Крот кажется, что ей просто показалось, но после очередной фразы сомнения пропадают: — Я хочу быть сильным…поэтому…пошли учиться летать и стрелять огнем, — менее сонно проговорил детеныш, не открывая глаз. — Без этого нас могут заживо съесть…я не хочу умирать, мне нравится жизнь. Даниэлла сглатывает напряжение после услышанной фразы, сказанной с       непередаваемой уверенностью. Впервые она слышит от ребенка такие слова. Сердце Крот замирает, и трудно распознать причину: может, это волнение или страх, а может это просто жалость и понимание.       Девушка знала, что Тор пережил слишком много для новорожденного. Он уже знает, что такое смерть и война, знает, что такое враг, одиночество и…много чего еще, наверное, от чего родители обычно хотят защитить своих детей, подготовить их ко взрослой жизни, где…тебе никто не собирается помогать. — Ты будешь сильным, — кладет собственную голову на Тора, чувствуя его рельеф чешуи. Хочется облегчить душевные муки этого ребенка, выкинуть сомнения к чертовой…просто к черту. Послать все невзгоды глубоко нахуй. — Мы будем сильными, я это точно знаю. — голос тихий — волнение сжало глотку — но проникновенный. Им можно вселять первые зачатки уверенности, первые шаги к счастливому будущему.       Тор только кивает. И этого жеста достаточно, чтобы понять, как этому детенышу трудно. Он понимает, как тяжело сестре, понимает, что будущее придется строить самостоятельно через миллиарды препятствий и врагов.       Тор знает, что они слабее взрослых, знает, что они лишь добыча — закуска — для других. Он знает, как кричат те, кого едят заживо. Малыш знает слишком многое для того, чтобы быть ребенком.       Синеглазый не расскажет, что ночью не спал. Он не расскажет, как чувствовал дрожь сестры, как слышал ее всхлипы, как чувствовал ее страх. Рептилия многое не расскажет Рокке, не расскажет свои терзания, свои кошмары, которые не дают спокойно спать, свои рвотные позывы при виде крови и сырого мяса, которые мешают глотать пищу.       Дракон знает, что является обузой. Он знает, что является каким-то ненужным балластом, который только и умеет, что мешать развитию и спокойной жизни. Возможно, если бы его тогда съели, то Рокке было бы легче. Без него у нее меньше проблем, меньше ртов, меньше…шансов на смерть. А еще мальчик не расскажет о своем пессимизме. — Пошли, лучше начать сейчас, пока другие спят. — Тор встает и выходит из норы. Первым, чувствуя легкий мандраж. У него сильно колотилось сердце, подкашивались лапы. Необъяснимая влага в глазах размыливала окружение. Хотелось снова забежать в нору, забиться в дальний угол и не выходить оттуда. Но нужно жить.       Еще Тор понял, что быть слабым плохо.       Дана медлит, хмурится от болезненного чувства, которое посасывает где-то возле желудка. Она слышала легкую дрожь в голосе самца. Он, возможно, плакал. Причина была понятна без объяснений.       Сглотнув сухой ком, Крот тоже направилась к выходу, встретив греющее солнце. В душе было очень холодно и зябко. Глубоко вдохнув, девушка заставила себя отпустить страх, но рецепторы автоматически ловили каждый шорох. Рокка следила не только за Тором и норой, но и окружением. Строение глаз позволяло видеть шире, чем человек. Боковое зрение было улучшенно.       Пара встала поодаль от логова, находясь рядом друг с другом. — Так, лучше целься в сторону. — произнесла Рокка, смотря на дымчатого дракона.       Она быстро огляделась, ища самую безопасную сторону для огня. Если целиться в дерево, то может начаться пожар. Но Крот нашла большой булыжник, который будет преградой для пламени. Все-таки их огонь не такой мощный, чтобы прожечь камень. — О, будешь целиться сюда, — похлопала лапой по камню Рокка. — Повторяй за мной. Внимательно.       Синие глаза упорно следили за каждым движением старшего дракона. Это даже было мило.       Рокка приняла стойку, расставив лапы пошире друг от друга. Она сглотнула слюну, стараясь вспомнить, как нужно делать пламя. Единственное, что желтоглазая запомнила из обучения, так это то, что нужно напрячь щеки. И все. На этом ее знания заканчиваются.       Тот случай с каннибалами был случайностью, подкрепляемой животным страхом перед смертью. Тогда получилось все под адреналином, и память на том моменте просто вышибло.       Еще проблемой был Тор, который внимательно следил за ее движениями, стараясь перенять повадки. Если она сделает что-то неправильно, то младший запомнит все именно так. Ответственность выросла.       Девушка напрягла щеки, но ничего особо не произошло. Она не почувствовала привкус на языке, который оповестил бы о том, что начал выходить газ, который после нужно поджечь. Волнение опять начало расти, как и паника.       В голове вертелось миллион вопросов и вариантов последствий, которые могут стать даже смертельными для них. Глаза бегают по пространству, а Рок пытается вспомнить все то, о чем учил ее отец. Слова доходили долго, память отказывалась нормально работать в стрессовой ситуации.       Началась паническая дрожь от волнения и страха. Страха того, что Крот не сможет извергнуть пламя, не сможет обучить Тора и не сможет обучить всю популяцию, тем самым подвести ее на верную и мучительную гибель.       Кадры «будущего» били по нервам. Даниэлла чувствовала, как задыхается от ужаса, даже слезы появились в глазах. Она не хочет такой участи, не хочет быть причиной смерти! «Ну же! Ты же можешь! У тебя получалось раньше!» — кричала себе Рокка, нервничая от внимательного взгляда синих глаз ящерицы. — «Ты должна! У тебя все получиться!»       Она пробовала вновь и вновь, объясняя Тору, что просто ищет лучшую позу. Она никогда не признает то, что не умеет. Мальчишка должен видеть в ней пример, стремиться к идеалу, стараться… Крот не лучший пример.       После пятой попытки получилось. После четвертой из щелей вышел газ, который вскоре загорелся от искры. После третьей хотелось… Пусть Дана так и не поняла, откуда берется эта искра, она была очень рада, что смогла выплюнуть фиолетовую плазму в булыжник, оставив маленькое пятно копоти. — Ух ты! — подпрыгнул на месте дымчатый, вздрогнув от звука. Он разглядывал пятно на камне, чувствуя острый запах горелого. Это было действительно завораживающе, даже сердце быстрей начало колотиться, замирая где-то в горле. — Я тоже так хочу!       Дана чувствует себя впервые прекрасно. Смотря на сверкающие глаза Тора, она чувствует, что сможет поднять на ноги всех. Создается иллюзия, что ничего не может испортить им жизнь. Только…это просто иллюзия? — Так давай учиться вместе. — произнесла Рокка, чувствуя по бокам языка электрический ток.       Тор быстро-быстро закивал, одним прыжком оказавшись рядом со старшей сестрой. Он стал повторять каждое движение желтоглазой, которая неумело объясняла ход действий. Тор плохо понимал, что требуется для залпа, ему было трудно повторять движения щек. Он не понимал, откуда должен пойти газ, как он выглядит или ощущается.       После очередного провала Элла стала понимать, что нужно менять тактику. Шатенка не особо могла объяснить тему, которую сама не поняла. Но времени совсем нет, нужно как можно быстрей пройти теорию, чтобы тренироваться на практике. Возможно, все эти драконьи умения приходят с опытом, как и в животном мире.       Неудача. Неудача, неудача, неудача. Их преследовала только неудача. После каждой попытки ребята старались исправить недочеты, улучшить свои умения, но огромных результатов это не дало. Каждый из них не только устал, но и перестал верить в то, что у них что-то получиться из этого.       После второго залпа Рокка поняла, что этот ей дался намного трудней, да и по мощности он оказался намного слабей. Теперь камень даже не загорался, осталась только копоть. С каждым разом — точней, провалом — пара начала чувствовать разочарование и обессиленную злость.       Третьего залпа не произошло. На этот раз у Даны запас стал только на 2 раза. Это расстраивало, т.к. девушка больше не могла показать на практике, как происходит огонь.       Она пыталась снова и снова, после небольшого перерыва, который Тор просто игнорировал. Бывшая зеленоглазая не могла понять причины. Перед тренировкой она хорошо отдохнула и поела, так почему ничего не помогало?       Но драконихе пришлось остановиться в тщетных попытках, т.к. начало сильно болеть горло. Стало больно глотать, говорить и дышать. Она объяснила это Тору, который только понимающе закивал. — Ты отдыхай. Я сам попрати…попрактикуюсь. — произнес он новое слово, которое часто говорила Дана. Было приятно наблюдать за тем, как малыш повторяет за старшей.       Паренек пытался снова и снова, но ничего не выходило. Каждая его попытка была без хорошего итога.       Смотреть на его старания с нулевым результатом было больно. Крот видела недвусмысленный блеск в глазах и сжатые челюсти из-за несправедливости. У Тора ничего не получалось, это его очень злило. Девушка понимает это чувство, из-за которого хочется обматерить весь мир. Если бы не ребенок, она бы так и поступила.       Элла хотела помочь, ее сердце разрывалось от боли на лице Тора. Девушка могла прочувствовать все его негодование.       Малыш, не выдержав очередной неудачи, резко бьет хвостом камень, громко и низко зарычав. Его зрачки быстро сузились, а зубы приняли оскал. Он уходит в сторону, громко топая лапами и нервно, но размеренно махая хвостом, который явно ныл от такого сильного удара.       От неожиданности Дана вздрогнула, смотря на мальчика, который улегся в противоположной стороне, ударяя хвостом по земле. Она жалостливо сощурилась, желая подбодрить. Но девушка ждала момента, когда паренек успокоится. Ей хорошо знакомо такое состояние, и обычно люди не должны подходить, ожидая того момента, когда вся ярость уйдет в никуда.       Она сглатывает, встает с места и тихо идет к дракону, который весь излучал непривычный жар. Дана легла неподалеку, оставив пространство для выхода детского гнева. Драконша понимающе молчит, наблюдая за хмурым Тором через боковое зрение. Зачем что-то говорить? Это не нужно…и больно. — Я хочу научиться этому, — через какое-то время начал говорить мальчишка, убавив махи сложенного хвоста. Голос у него низкий, чувствуется усталость и удручение. Рокка наблюдает за ним без жалости или упрека. Просто смотрит, чувствуя что-то ноющее внутри. Ему нужно выговориться без лишних диалогов. — Я пытаюсь…действительно пытаюсь…но ничего не выходит, — малыш сглатывает, смотря на свои лапы. — И я не знаю причины…       Голос дрогнул, оповещая о том, что Тор на грани слез.       Он молчит, болезненно жмуриться и гладит голову на сложенные конечности. Девушка видит выступившую влагу в синих глазах. — Тебе следует отдохнуть, — ее голос не лучше: надорванный, хриплий, низкий и сиплый. Рокке больно говорить, что-то дерет глотку изнутри. Кажется, у нее ожог. — Тебе день от роду…не все сразу… — последняя фраза исчезает в сиплом звуке. — Но у тебя же получилось! — прикрикнул Тор, посмотрев на старшую.       Он чувствовал что-то такое, что никогда не чувствовал. Это похоже на боль, но не она. Возможно…нет, дракон не знает этого чувства, не может объяснить его. Оно будто поглощает его, разогревает, делает каким-то нервным.       Элла знает, что чувствует Тор. И она не осуждает, хочет просто помочь, облегчить проблемы, которые всегда будут накатывать на них. — Это была чрезвычайная ситуация, — говорит четко, смотря прямо в синие глаза со слезами. Оказывается, что драконы умеют плакать. — У меня получилось тогда только…из-за того, что я за…щищала тебя. — желтоглазая замечает, как напрягается Тор.       Даже хвост перестает двигаться. Говорить больше она не будет, иначе окончательно потеряет голос. — Это нор…мально, когда что-то не…получается, — девушка не может остановится, пока не успокоит Тора. — Надо от…дохнуть, а после все пой…дет быстрей и лучше. — кажется, Рокка хочет стать немой. — Мы не…идеальны. Поэтому…нужно тренироваться…но не так, чтобы…лишиться своего здоровья. — черночещуйчатая жмуриться, когда сглатывает. Острая боль не дает нормально дышать. — Посмотри…на меня, я не могу го…ворить. Тебе оно надо? — вопрос явно риторический. Кажется, Тор начал понимать. Злость с его лица стала проходить. Дыхание нормализовалось. — Нужно знать меру. Поэтому все будет хорошо.       Между ними молчание.       Синеглазый еще переваривает услышанное, а Дана наблюдает за младшим. Нужно сейчас ему объяснить все, чтобы в будущем не было плачевных последствий. Теперь Рокка знала точно, что несколько дней будет молчать, но она не жалеет, что потратила последние связки на дракончика.       Тор подсаживается к Рокке, утыкаясь в ее бок. Девушка чувствует, как начинает урчать мальчик, когда она укрывает его крылом. Внутри разливается тепло. — Ты права, — говорит малыш, положив голову на сестру. Ему стало легче. То чувство действительно куда-то ушло, не оставив даже намека на свое существование. — Прости. «Все нормально.» — думает Элла, но ничего не отвечает. Вместо слов она облизнула висок младшего брата, который удивленно встрепенулся, уставившись большими глазами с расширенным зрачком.       Он был таким милым, что Крот не удержалась и коснулась носом его носа, мило зажмурившись. Удивление еще присутствовало на лице Тора некоторое время, а после малыш обхватил хвостом хвост сестры, также удивив ее.       Девушка удивленно посмотрела на их сплетенные хвосты. Немного не этого она ожидала, но…тоже обвила в ответ фурию. Все-таки у них разные проявления привязанности. Но это так умилительно, что внутри подпрыгивает душа.