***
Просыпались дракончики странно: не было одного времени подъёма, так как солнечные лучи не проникали под землю. Поэтому опять выделился Моб, что смог быстро вылезнуть из гнезда. Крот к этому времени успокоилась. Меланхолия прошла и осталась лёгкая апатия, как и всегда бывает после сильных эмоций. Моб сел рядышком, прижался к ее боку и смотрел на проплывающие облака меж лучей рассвета. На улице было свежо и прохладно, но рядом с драконьей особью было теплее… морально? Или она себя обманывает, и теплее просто физически? — Доброе утро, Моб. Но дракончик ее будто не слышал: прикрыв глаза, он раскачивался по ветру. Глаза его были закрыты, а светлая мордочка так и притягивала солнечный свет. Полное уединение с природой самца чувствовалось просто физически, но Дане казалось, что он… готовится что-то сказать? А юному зеленоглазому было, что сказать. Начиная от вчерашнего вечера, заканчивая самым первым своим днем. — Рокка… ты можешь ответить на один вопрос? — собравшись, промолвил дракон. Его глаза, самые грустные глаза на свете, посмотрели ей прямо в лицо, и Дане пришлось собрать всю свою мужественность, чтобы не вздрогнуть. — Конечно, какой? — А что случилось с нашей семьей? — сказал малыш, и тут же исправился. — То есть, мы, конечно, тоже семья, но где наши… родственники? Родители? Долгое время хвостатая не могла промолвить и слова. Она знала, что, открыв рот, первостепенно расскажет об ужасе, что преследовал ее по ночам: о терпком запахе крови, раздирающим чувствительное обоняние, о грохоте сильных крыльев, о страхе, что прилетели за тобой, страхе, что прилетели не свои. Но сильнее всего, о тревожном первом шаге из своей привычной норы на белый свет, где все враги, и никто не поможет. Что-то из ее молчания Моб вынес: они одни. Но это не значит, что у них нет семьи.***
Так они и сидели, пока на свет выглядывали сонные фурии. Тихо подошел Бром, зевнул, и забрался под второй бок. Чисто инстинктивно Рокка потерлась своей головой об его, и ласковый рокот самца ее посмешил. Как большой кот, Бром принимал внимание с истинным королевским лицом, будто так и надо. Как же так, смертоносная рептилия, глава пищевой цепочки, и такая нежность в поступках? Она правда что-то не понимает в этом мире. — Доброе утро, Бром, — получив приветствие в ответ, малец счастливо улыбнулся. — Мы сегодня пойдем к морю? Мне вчера так понравилось! И когда мы будем учиться летать? Или извергать огонь? — сразу, как из рога изобилия, полились вопросы у новенького. Раньше это вводило альфу в недоумение, но сейчас она лишь мягко улыбалась, определенно вспоминая такие же вопросы от других ребят. — Все будет, не волнуйся. Чего Рокка не ожидала, так это возвращения Окс. Именно не выход из гнезда, а возвращение к поляне, на которой он находился. Ласточка сверкнула серебристой чешуей, что хорошо отражала свет, и юркнула к ним, продолжив традицию обтирания друг об друга. — Доброе утро всем! Сегодня так хорошо! — от шока, Крот даже не смогла сразу оформить свои мысли в речь. — Доброе, ты где была? — Гуляла! — радостно ответила самка, посчитав это полноценным ответом. Но, увидев широко раскрытые глаза главы их стаи, продолжила. — Я встала очень рано, поэтому решила не будить всех. Я далеко не уходила! Всего лишь взобралась на дерево. Оттуда такой вид, вы бы знали! Разговор о правилах безопасности малышам не понравился. Что уж говорить, Рокка сама успела устать объяснять все вначале Окс с Бромом, потом проснувшимся близнецам, а затем и Морре. Рептилии очень чутко реагировали на ограничение своего развития. Никто не хотел остаться позади, а в такой толпе уж очень просто затеряться. Тем более, есть и более базовая причина: не летающего детеныша могут загрызть даже свои. Не извергающего пламя дракона мимолётно убьют хищники на охоте. Дракон, что не сможет за себя постоять — мертвый дракон. И как бы не хотелось человеческому в Дане оградить стаю от опасности, их единственная сила в нападении. И уж лучше они будут набивать шишки под ее присмотром, чем под взглядом убийцы. — Хорошо, сегодня устроим тренировку способностей, — устало выдохнула альфа, понимая, что ее ждет. — Но вначале нам всем нужно покушать. Если у вас не будет достаточно сил, то это будет бесполезная тренировка. — Давайте разделился? — справедливо заметила Саран, дрогнув крылом. На вопросительные взгляды всей стаи, закатила глаза. — Сделаем все быстренько, а потом здесь встретимся и покушаем. Ее сразили нечитаемым взглядом, однако данную идею поддержал ее брат и еще главная любительница приключений, Агат. И вот, главная дебоширская троица гордо вышагивала и принюхивалась. Уговорить альфу было проще простого: она будто и ждала этого предложения и с чистой душой дальше отдыхала. Моб в этот раз решил не идти с ними и остаться с более адекватными представителями. Бон чувствовал себя покорителем этих земель. Он выслеживал свою жертву, которой в этот раз оказалась красная рептилия. Самец пригнулся к земле и искал момента, чтобы лучше сделать рывок. — Агат, а ты жертва. — хохотнула сестрица, заметив намерения младшего. Она толкнула старшую в бок, отчего та нагнулась. Из-за этого действия Бон кувырком перелетел через девиц, клубком покатившись по земле и больно распластавшись звездой. Наглые самки стали смеяться. — Еще не дорос, малыш! — горделиво вздернула подбородком Агат. — Но признаю, у тебя бы получилось, если бы не имел предателя под крылом. — она покосилась на другую самку, что показала язык. — Какие же вы… невыносимые! — не смог подобрать слова самец, поднявшись на лапы. — Вот и докажу, что я прирожденный охотник! Назло им Бон принюхивается в поисках чего-то съестного и, на удивление, улавливает. Пройдя по следу, он встречает нору, в которой были милейшие кабанчики. Они тряслись и тянулись к незваному гостю мокрыми пяточками. — Я же говорил, что найду еду! — громогласно заурчал самец, возгордившись своей способностью. Дамы, переглянувшись, решили тоже посмотреть, что там такое. — Думаешь, мы такое едим? — скривилась Саран при виде дрожащей мелочи. — Агат, что думаешь? — Понятия не имею, — честно сказала старшая. Как бы мама ни разу об этом ей не рассказывала. Может, та сама не знала? — Да и зачем их есть? — Ну, можно и не есть! — в желтых глазах родился план. И дьявольские искры говорили о том, что отнюдь не добрый. — Можно же играть! Она нырнула в нору, после чего со свистом поросята вылетели из дома. — Догоняйте их! — побежала вслед за ними Саран. — Это же отличная мишень! — А ведь точно! — Бон подхватил эту идею, а вот Агат видела в этом подвох. Конечно, ей тоже хотелось практиковать залпы по двигающимся мишеням, вот только родители этих поросят должны были скоро вернуться. — Может… не надо? — неуверенно проговорила старшая, смотря на резвую беготню драконов. От их громких голосов болела голова. — Лучше тише, а то могут хищники найти! — Агат, расслабься! — подал голос Бон. — Не мешай веселью! Однако это веселье длилось недолго. С глубоким визгом появился чернющий кабан. Был ли он самцом или самкой детеныши рассмотреть не успели. В их жилах был впрыснут страх, поскольку они не ожидали того, насколько будет огромна взрослая особь этих милейших поросят. Детеныши побежали к родителю, родитель — на драконов, а драконы — в рассыпную. Агат в ужасе смотрела, как ее брат с сестрой орут во все глотки, пытаясь удрать от разъяренного вепря. — Не трогай их! — прикрикнула она, пуская залпы, вот только все были мимо, однако животное перешло на нее. Адреналин в крови позволил взобраться на дерево, пока парнокопытное визжало и пыталось оттуда достать. Бон с сестрой решили помочь Агат, поэтому самец запрыгивает на животное, крепко вцепившись когтями в жировой бугор. — Не трогай мою сестру! — рычал Бон, ударяя бегающее животное мощным хвостом. Кабан бросался, пытался скинуть его, бился о стволы деревьев, но дракон держался как мог, ведь знал, что если отпустит, то точно умрет смертью храбрых. Сестры старались помочь, стреляя в животное. Пытаясь испугать его, они тревожились сами: они уже не могли попадать по зверю, одновременно не задевая члена стаи. Агат пустила ещё один слабый залп, сестра рядом выдохнула терпкий дымок из пасти. Случилось то, что должно было рано или поздно произойти: количество зарядов закончилось. Яркая волна дрожи прошлась под чешуей, а от адреналина у старшей самки затряслись задние лапы. А ведь она взяла ответственность за малышей! «Мама будет ругаться!» — крутились мысли в голове. — «Даже не ругаться, она во мне разочаруется и бросит. Так мне и надо!» Но вот кто не сдавался и не впадал в отчаяние, так это Саран. Обычно ласковые глаза прищурились. «Если залпов у нас нет, когти не пробивают толстую шкуру, хвост не отбивает желание у этой твари,» — думала самка. — «То какое преимущество у нас ещё остаётся?» — Крылья! — закричала взволнованная сестра. — Агат, хватаем этого кабана сверху! Под весом всех троих драконов существо рухнуло на землю. Саран первая замахала крыльями, крепко вцепившись когтями в плоть животного. Трое рептилий медленно взлетали с поклажей, что верещала и вертелась из стороны в сторону. Уже не со злостью, а со страхом. Как-то неудачно дёрнув головой, кабан ударил ею Агат. Когда самка отпустила животное, двойняшки сами не смогли удержать тушу. Бедный родитель стремительно ударился о землю и убежал со своими поросятами подальше от хищников. — Юху! — закричал единственный самец в округе. — Мы отвоевали наши земли! Его сестра подошла и начала осматривать тело пострадавшего. В целом, все неплохо: нет ни ран, ни царапин. Лишь напряжение в мышцах, да огонь в глазах говорили о предыдущем сражении. — Это плохо, очень плохо! — Стала отрицать все Агат. — Залпов нет, как мы будем ловить рыбу в пруду? Так, как вас учили, я не умею, а стоять над водой и получать хвостами желания нет! И что мы скажем Рокке? Об этом приключении никто не должен знать! Перспектива того, что об этом бесчестии узнает не только Рокка, но и Моб со стаей, испугала самку больше любой опасности. Ей нравилось ее нынешнее положение старшей и сильной самки и как-то опускаться вниз по социально-драконьей лестнице она не хотела. — А рыбу можно наловить только в том озере? — сразу уточнила Саран, как главный генератор идей. — Я не знаю, мама ловила только там, — вздохнула Агат и повела за собой мелких драконов. Себя она считала, конечно же, взрослым драконом. — А на море нельзя? Мы хорошо плаваем, может рыбка сама попадет к нам в рот? Предвкушающая улыбка красной самки говорила сама за себя.***
Море. Сегодня оно было спокойным: немногие волны тихо приближались к берегу и также мирно от него уходили. Лёгкий бриз, что оставлял соленый привкус на чувствительном языке, охлаждал тело и дарил покой. Раннее солнце ещё не припекало, но уже разогревало мышцы и дарило полное единение с природой. — Смотри, Агат, какую рыбину нашел Бон! — вдруг раздался крик. Красная самка, что охраняла небольшую кучу добычи, состоящую из даров моря, лишь повернула голову в направлении звука. Там красно-белая рептилия держала в своей пасти извивающиеся длинное полосатое нечто. Самец побежал ближе к старшей, обходя озеро из воды. Драконы не знали о приливах и отливах, как и не понимали причин такого действия. Но, найдя на берегу бескрайнего моря небольшое озеро с водой, наполненное разной живностью, решили, что это просто ещё один водоем, как и остальные другие. В нем были животные, которых стая в глаза не видела: крабы, устрицы, гребешки, моллюски, длинные большие черви. То, что считается деликатесом, мало впечатлило драконов. А вот желто-черное нечто — очень даже. — Ай! — выплюнул полосатика на землю Бон. — Оно кусается! Или щипается! Неважно, язык болит! Черно-жёлтое тонкое змеевидное тело, покрытое слизью, сужающиеся ближе к кончику хвоста. За черной головой находятся два маленьких чёрных плавника. — Ну и ужас! Мутант какой-то! — сказал самец и побежал полоскать рот в том же небольшом пруду. — Он ходить не умеет? — брезгливо потыкав его лапой, спросила Саран. Тело, двигаясь из стороны в сторону, стало от нее уползать. Забавно! — А что, если это наш предок? — Да ты что, мы намного лучше. Может это детёныш водного дракона? — фыркнул Бон. Не хочет он, чтобы это было их предком. — Тогда почему он такой некрасивый? И глупый, визжит, а не говорит. Прижав лапой голову этого существа, Саран и правда услышала лишь шипение. Показался язык: длинный, тонкий и раздвоенный. — Фу! — закричала дракониха и поджарила со страху это нечто. — Ой, прости, рыбёшка… — Ладно, пошлите, на всех думаю хватит, — лениво сказала Агат, что совсем не участвовала в добыче пропитания, а лишь лежала в тени прибрежных деревьев. Конечно же, устала она больше всех. — А как мы донесем все это? — Самые главные вопросы, как обычно, приходят на ум в последний момент. — У меня есть идея! — Сказала Агат, поглядывая на свое любое деревце.***
— Что-то они долго, — сказал Моб, проходя уже который круг по безопасной поляне. Дане это тоже не нравилось. Первый раз она ждала пищи, и время растягивалось неприятным сжатием желудка. Конечно же, она понимала, что проход туда обратно, да и сама рыбалка занимали приличное время. Но самостоятельная добыча — вещь совершенно иная и быстрая. А вот ожидание довело ее до нервного приступа. Драконы были активными. Бегали, прыгали, похлопывали крыльями, кричали и извергали огонь. И каждому из ним требовалось внимание исключительно самки. — Мама, смотри! — крикнула Окс и снова взобралась на дерево. Острые когти и маленькое тело позволяли ей проворно бегать по стволам высоких растений. — Прекрасно, Окс. — выдохнула самка, совсем растеряв былую тревогу. Ей просто-напросто не хватило моральных сил следить за каждым гиперактивным малышом. Она словила дзен: указав рамки игр — точнее, приказав не вредить собственному здоровью и жизни остальных членов стаи — за которые детки не должны выходить, просто наблюдала, как Тор, Моб и Руфус общаются с малышами. Окс, что казалась ангельским цветочком, вила стальные веревки из Тора. Разбавив его нелюдимый характер своим озорным, она завлекала самца на любые авантюры. — Окс, спускайся! — самый старший самец вел себя по-взрослому и грозно смотрел на подругу, скрывая нервозное волнение. — Нет, это ты забирайся на вверх! — мотнула головой улыбчивая, нарочито быстрее перепрыгивая с дерева на дерево, чтобы Тор не смог уследить за ней. Дана довольно быстро отключилась от этой парочки, и их крики стали для нее просто ещё одним шумом, что стоял на поляне. — Бром, ты меня понял? — тихо втолковывал Моб самцу в тени деревьев. Они выбрали достаточно отдаленное место от всех, решив поболтать между собой. — Самки от нас отличаются. — Да никак они не отличаются! — закатил глаза лимонный дракон. — Посмотри на Окс или Рокку: точь в точь мы. Только разный окрас и размер. Но и это у нас с тобой отличается. — Нет, отличается… другое. — Почему-то ему было стыдно рассказать о главных отличиях самок от самцов. — И что же? — с вызовом спросил младший, который был явно больше Моба. Его оппонент смутился и повернул голову в сторону. — Вот то-то же. — Пусть тебе Рокка все объяснит, — нашелся с ответом Моб. Дана даже не знала, что делать с маленьким мачо в стае. Но правильно ли использовать это слово по отношению к драконам? Может, их вид моногамен и ищет себе пару на всю жизнь? Ее саму же передёрнуло от своих мыслей. Какой вид? Она человек! Может быть, внутри, но все же… Отвернувшись, ее взгляд упал на Морру и Руфуса. Прислонившись друг к другу, тело к телу, они просто лежали. Не спали, так как периодически Морра терлась мордой о шею самца и устраивалась поудобнее. «Косаткоцветный» от этого тихо мурчал, подбирал крылья, и давал самке все пространство, что было ей нужно. Это выглядело безопасно и мило. «Окс и Тор…» — крутилось у нее в голове. Подумав, она также добавила: «Агат и Моб. Они сразу вцепились друг в друга, а ведь знакомы пару дней. Значит, моногамны?..» Однако она тут же мотнула головой, откидывая мысли. Они стая, семья! Конечно, дракончики будут искать себе друга, с которым постоянно будут время проводить. Это же логичнее! «Но когда-нибудь они же влюбятся…» — продолжала размышлять попаданка. «Влюбятся — и этого совершенно не избежать. Все-таки у них будет этап взросления и с репродуктивной стороны.» Вставал вопрос о том, что делать в таком случае. Мешать влюбленным она точно не собиралась, но мозжечок покалывала стыдливая мысль о том, что она не знает, кто кому приходиться кровным братом или сестрой. Единственное не было вопросов насчет двойняшек… Страшно представить, что она не уследит и потомство от инцеста будет каким-то не таким… «Мне кажется, еще рано об этом думать…» — успокаивает себя, не желая задумываться об этом до половозрения стаи. Она занялась практикой крыльев, чтобы забыться. — Явились наши беглецы! — выкрикнул Бром, заметив на горизонте троицу с добычей. Он тут же вскочил на лапы и довольно поскакал к кормильцам, напрочь позабыв о нравоучениях старшего сиблинга. Все тут же обратили внимание на пришедших. За ними, на больших листьях прибрежных деревьев, волочилась большое количество добычи. Окс ловко спикировала прямо на кучу морских гадов. — У тебя лапы грязные! — фыркнула недовольно Агат, хлопнув стройное тельце лапой, чтобы та слезла. Однако ее укололо завистливое чувство. Белая поспешно извинилась, не заметив подвоха. — А это съедобно? — изогнул бровь Руфус, автоматически взглянув на альфу, которая дала убедительный кивок. В ее представлении было логично, что если они рыбоядны, то и все, что связано с морем, способны переварить. Пока все питались, Бон победоносно взял в рот морского червя, демонстрируя его Рокке. — Это я поймал! — говорит он. — Сложно было! Я думал, он меня задушит, так сильно сжимался у шеи. — Ты велик! — похвалила самца старшая. — Поймал целого угря! Но в следующий раз будь аккуратней, жизнь — это не шутка! — Да… — закатил бордовые радужки пятнистый ящер. Он хотел бы, чтобы больше нахваливали, сказали бы что-то эдакое, чтобы душа замирала от удовольствия… а не опять очередное нравоучение! Бело-красный почти не слышал умных рассказов о том, кто такие эти угри, хотя остальные заслушались. — А это я ему головешку поджарила! — подала голос старшая двойняшка, на что тоже получила похвалу. — И попробуй ты первая, как глава! Рокка была польщена данной щедростью. Однако попробовав, рот резко ополоснуло горько-обжигающей слизью. Кровь данного гада будто была ядовита. Конечно, самка выплюнула разжеванное мясо, однако привкус остался, сколько бы она не отплевывалась. — Какая… гадость! — подбирала цензурные слова фурия, которая не хотела обидеть добытчиков. — Не советую вам его есть. — Хорошо. — кивнули детеныши. Угорь был откинут за пределы поляны. Вожак начала есть остальное, однако к глотке подступила тошнота. Благо, она успела сглотнуть горькую массу. Легче не становилось, наоборот, с каждым мгновением все хуже. Желудок выворачивало наизнанку. Решив прилечь, девушка направилась в тень деревьев. Руфус заметил состояние «матери», которая обычно ела чуть ли не больше всех. Подойдя к ней, он прямо спросил, хорошо ли та себя чувствует. Конечно, попаданка соврала, что ощущения отличны, просто плохо спала. И, конечно же, самец не поверил. Он предложил ей попить воды, чтобы точно убрать отвратительное чувство, после чего героиня согласилась. Стая заметила ее уход, однако Руфус убедил всех, чтобы те не беспокоили альфу. Волнение нервозно кололо под шкурой каждого. В особенности Бона, который винил себя в том, что матери стало худо. — Но это не ты, — твердо произнес Бром. — Как минимум ты об этом не знал, верно? — Все равно! — оскалился дракон, чувствуя злость на себя. — Я мог догадаться, когда это нечто запустило в меня противную слизь! Он практически не слышал подбадривающие слова стаи. Наоборот, все они вызывали лишь клокочущее огненное раздражение. Самец в мгновение оказался рядом с выброшенной тушей, которую стал с остервенением рвать и втаптывать в землю. Хотелось ее порвать на мелкие куски, сжечь, дабы больше она никому не смогла принести вред. — Может, помочь ему как-то? — Обеспокоенно спросила Окс. Она видела, как беспокоиться о двойняшке бордовая рептилия. — Лучше его не трогать. — Качнула головой Морра, которая понимала, что он должен сам успокоиться и принять свой поступок. Самец отошел от норы и специально сел на самую солнечную сторону, как бы наказывая себя. Остальные поглядывали на него с сочувствием и играть уже никому не хотелось. Первой сдалась Агат, которая просто не могла смотреть, как кто-то из близких страдает. Уселась рядом с братом, касаясь боками, но тот отполз подальше. Однако самка была не из робких и, не отходя от брата далеко, накрыла его крылом и схватила за лапу, чтоб уж наверняка. Она постаралась взглянуть на мордочку, но Бон надуто отвернулся. «Теперь понимаю, как я со стороны выглядела.» — вспомнила диалог с Роккой красная. — Я виновата в первую очередь, — начала сразу с козырей. — Я как минимум должна была это все проконтролировать. — Чтобы и тебе плохо стало? — Клацнул зубами младший. — Нет, что получилось, то и получилось. — Не так! — от неожиданного голоска вздрогнули оба. Обернувшись, они встретили Саран. — Никто совсем не виноват. А если и виноват, то все мы! Я тоже играла с этим угрем, я тоже его трогала, я тоже дала Рокке его съесть. Поэтому не надо всю вину брать на себя. — Именно, раздели ее с нами. — Подхватила ее мысль Агат. — Все-таки у нас уже есть общий секрет, — подмигнула огненная, вспоминая сражения с кабаном. Казалось, диалог положительно подействовал на Бона, который не хотел нести тяжёлое бремя ответственности в одиночку. Выдохнув, самец стрельнуть в сторону сверкающими глазками. Это не могло не радовать. Затем вернулась Рокка, к которой все дружно подбежали, трещотками расспрашивая о самочувствии. Альфа искренне пыталась улыбаться, но грустную морду заметили все. — Думаю, я лучше посплю на воздухе. — с этими словами черная улеглась под деревом. — Прошу, далеко не уходите. Если что-то случиться, то сразу будите. Она чувствовала ответственность перед детёнышами, которых не могла оставить, однако в сон так и клонило постоянно. Силы стремительно покидали тело, веки отяжелели. Самка уснула достаточно быстро. Однако никто не говорил, что спать она будет спокойно. Вначале ее окружала гудящая тьма, что давила на сознание. Некомфортная, влажная, лживая, опасная. Хотелось поскорее проснуться. Во тьме рисовались смутные образы, знакомые и далекие. Нарастала тревожность. — Дана… Даниэлла! — сквозь мглу слышится голос. Вначале нельзя распознать даже пола говорящего, однако попаданка испытывает ужас, увидев младшего брата. Таким, каким представляла — бледный, с цветными мешками и воспаленными белками из-за истерик по ней. Он смотрел с искрометной ненавистью. Насадил как бабочку на иглу. Остервенение ощущалось всеми органами. Ей было физически больно на него смотреть. Почему он зол на нее? Почему?! Она же не виновата! — Счастлива ты, да? — колкая издевка, а Крот до сих пор ничего не может сказать. — нашла новое тело, семью?! «Нет…» — осознание его претензий стало вырисовываться. Начало подташнивать. За что он с ней так?! — Давай, веселись! — рукоплещет. — Сейчас же только на это способна! — Я вас не забывала! — но на ее объяснения брат лишь смеется сквозь истерику. — Забыла! Предала! Помимо его крика девушка слышала отдаленно остальные голоса… мама, папа… Все ее ненавидели? — Променяла нас… Эгоистка! — Я вернусь! — ноги не держали, хотелось упасть ниц перед ним. Они ее семья, ради них она живет сейчас! — Я хочу вернуться! — Не позволю! Ты нам здесь не нужна! Вспышка ослепляющего света. Резко стало тихо, дух будто кто-то выбил хлестким ударом. Рокка куда-то падала в бесконечную белую пропасть. В этой вспышке она видит отблеск серебра в больших радужках, что устремлены на нее. Окс. Смотрела с неописуемой грустью и печатью. Разочарована? Почему?! — Ты хочешь вернуться. — начинает она. Голос множится в пустом пространстве без дна. — И бросишь нас. — глаза резко становятся зелеными, а на шкуре появляются пятна. Моб. — Конечно нет! — утверждает Рокка. Как она могла подумать о таком? — Я обещала вас защищать. — Врешь! — пятна меняют цвет на красный, становясь Боном. — Тебе плевать на нас! — фыркнул недовольно Бром. — Вы моя стая! — пыталась перекричать многоголосье, которое ее игнорировало, а собеседник лишь сильнее злился. — Стая? — скривился Руфус. — Но не семья! — оскалилась Агат. — Ты бросишь нас ради своего мира! — кроваво-красный становиться винным. Саран, такая позитивная малышка, становиться подобна демону. — Я делаю это искренне! — все пыталась оправдаться Рокка. — Вы мне дороги, я отвечаю за вас! — Да? — не поверил Тор. — Тогда в этом ты виновата. — он поворачивает голову, Рока следует взглядом и видит море крови, которая вытекала из оторванных и обглоданных частей членов стаи. У кого-то оторваны крылья, у кого-то — хвост и уши, конечности так и лежат тут и там… Желудок скручивает наизнанку, жар растапливает тело по ощущениям. Плоть на лапах стекает черной жижей, демонстрируя человеческие руки, но и они растворяются кислотой, показывая пузырящиеся кости. Подняв взгляд, девушка видела два мира, в котором успела побывать. Мир с братом весь растрескался, как разбитое зеркало, а детенышей продолжали есть непонятные драконы. Никого не спасла. Всех предала! Как выйти из этого кошмара?! Однако конечности обездвижены, выхода нет…***
Моб, что был неподалеку, заметил, как спокойный сон Рокки стал ухудшаться. Самка начала кряхтеть и вертеться, словно снился кошмар. Подойдя к ней, он уже на расстоянии чувствовал ее жар. Обеспокоенный позвал Тора, как самого старшего. — Что с ней? — Спрашивает пегий, пока родной брат альфы толкается чувствительной головой. Чешуя нагревается от жара черной фурии. — Не знаю… — Хмуро отвечает старший. Он волнуется, а сердце часто-часто стучит в груди. — Но ей явно становится хуже. В стае прошелся молнией страх. Вдруг она не выкарабкается? Что тогда будет? — Нужно ей помочь. — Заявила Окс, однако она не знала, как это сделать. Просто легла рядом со старшей. — Лучше воды ей принести, — подала идею Морра, — так ее тело быстрее остынет. Кто со мной? Вызвалась отпетая троица, и вчетвером они направились к ближайшему водоему, чтобы набрать в пасти воды и вылить ее на лихорадочную. Остальные размышляли о том, как будут сменять друг друга, чтобы следить за состоянием вожака. Самые крупные особи будут ее порой переворачивать, а мелкие — кормить и поить. — Все же будет хорошо, да? — интересуется Бром у замены альфы, Тора, у которого лежал под боком. Сейчас вся стая кучно улеглась рядом друг с другом, чтобы морально поддержать. Тор долго смотрит своими очами-сапфирами. Нервное, долгое напряжение в груди перекрывает путь кислороду. Дракон смотрит на сестру, всегда такую красивую, статную и сильную, и видит лишь отголоски былого величия. «Кто я такой, чтобы заверить в том, что все будет хорошо?» — развевалась корни тревоги в мыслях старшего, — «И кого я в этом убеждаю? Не себя ли?» «Но кто, если не я?» — пульсирует в голове, отдаваясь в кончиках лап. Глубокий, тихий вдох — чтоб никто не увидел зачатки начинающейся паники — и снова взгляд на сестру, беспокойно ворочавшейся в лечебном сне. — Все будет хорошо, — заставил себя улыбнуться серый, аккуратно положив голову на мальчишку и глубоко выдохнув. У него было такое ощущение, что легкие разрываются от недостатка кислорода. Такое чувство, словно приходится контролировать каждый вдох, будто организм взбунтовался против своего хозяина. Закрыв глаза, он снова вздохнул. — Я тебе обещаю. И тут вспышкой возникает воспоминание, почти одно из первых хороших. Когда-то Рокка отвечала ему также, только малыш был на месте Брома. Она также старалась его успокоить и подбодрить, чтобы весь негатив ушел. «Так вот что ты чувствовала…» — синие глаза вцепляются в спящую поодаль. Если бы у него что-то спросили, он бы не смог ответить: все силы организма ушли на сдерживание неожиданно влажных глаз. Казалось, если он не сможет показать внешнее спокойствие и собранность, стая неминуемо пуститься в уныние и потеряет всякую надежду. Тор понял, как ей было тяжело, как было страшно. Она была таким же новорождённым, как и он, на которого упал груз ответственности взрослой особи. — «Спасибо за все. Я тебя не подведу, я стану достойным вожаком!» Квартет подоспел с порцией воды, которую тут же вылил на Рокку. На какое-то время должно помочь, ведь самка стала немного тише и спокойнее. — Так нужно делать в течении дня. — подал голос Руф, и все были с ним согласны. Теперь квартет сменили остальные.***
Так продолжалось неоднократно, чтобы поддерживать стабильную температуру у фурии. Детеныши старались не падать духом. Хоть Рокка не просыпалась, но ее состояние не ухудшалось. — Нельзя унывать! — Пыталась подбодрить всех Окс, которая остро ощущала нагнетающую атмосферу. Как самой сентиментальной, ей было тяжело ощущать грусть каждой клеточкой своего тела. Чужие чувства и ответственность давили на самое глубокое, что могло быть в дракона двух дней отроду. Детям вообще трудно нести бремя взрослых. — Мы должны тренироваться, чтобы потом обрадовать маму! Она будет нами гордиться, если мы выучим что-то новое. — Веселиться, пока ей плохо? — Скривился Бром. Многие были солидарны с ним. От понимания собственной оплошности Окс заметно посерела. Может быть ее идея звучала глупо? Кто бы мог ей подсказать? Взгляд падает на Тора в поисках защиты или поддержки, но кто бы сам ему помог? Погруженный в собственные мысли дракон не всегда отвечает на прямые вопросы, не то что защищает ее. — Она права, — встает на защиту сестрицы Агат, чтобы та не расплакалась. Самка поравнялась с младшей, возвышаясь над остальными. — Хватит ныть и скулить! Рокка бы не позволила нам так долго хандрить. Поэтому поднимайте свои задницы, идем тренироваться! — Глупая, — прошептал Моб, за что получил огненным залпом по лапам. — Ах ты мелкая ящерица! — вскочил он на ноги, чуть ли не дымясь от возмущения. — Хочешь напасть? — С надменным вызовом спрашивает старшая. — Так давай! Как по команде Моб стреляет в нее залпом, однако та резко перекатилась в бок. Началась беготня, которую решил остановить громогласным ревом Руфус. — Если хотите драться, то только в игровой форме и подальше от Рокки! — Сделал вердикт он. И всей аурой самец показывал, что его следует слушаться. Постепенно детеныши помогали друг другу в разных техниках залпов или полетов. Тор разрывался между ними и сестрой. Как он мог оставить ее одну? Перестать следить за ее состоянием, температурой и самочувствием? Уже болела голова от мельтешащих разноцветных крылатых огоньков, пока Рокка неподвижно спала, изредка кряхтя. Если бы не этот звук, если бы он лично не чувствовал, как вздымается ее грудь, то подумал бы о страшном. Таком, что нельзя произносить вслух. Агат заметила, как пристально наблюдает за Тором Окс. С сожалением, с болью, пониманием и сочувствием. Столько сейчас эмоций плескалось в ее светлых радужках! Наверное, ей было не намного легче него. — Он самый старший из нас, — издалека начала красная, обратив на себя внимание белой. — Он больше всех знает ее. «Поэтому больше всех страдает» — сталось невысказанным. Очевидный и грустный факт. — Тор и Рокка были всегда ближе друг к другу, — улыбнулась теплым воспоминаниям. — Они вдвоем меня старались обучать. Весело было. — Я могу как-то помочь ему? — спрашивает так тихо, как шелест листьев на ветру. Агат заметила, как Окс старается всем помочь, как пытается всех сделать счастливыми… — Ты похожа на Рокку, — подмечает вслух, поймав удивленный взгляд. — Она также старается всех осчастливить. И, поверь, у тебя получится ему помочь. Агат была довольна тем, как младшая тут же засияла. Она извинилась за то, что была груба с ней, когда та спикировала с дерева… так ловко! — Давай я тебя научу? — предложила помочь ласточка. — Я тяжелая слишком… — с печалью опускает голову, смотря на свое мощное тело. — Оно не для таких легких полетов, как у тебя. — Тут дело не в теле, а в технике. — качнула мордой Окс, подтрунивая над сестрой, чтобы та загорелась показать мастер-класс. Красная с недовольством смотрела на ствол дерева, на который должна была залезть. Окс ее уже ждала наверху. — Давай, покажи этой природе, кто вожак! — подбадривала ее фурия. — Эх, ну, берегись, древко! — самка стала взбираться все выше и выше пока не достигла нужной высоты. Младшая уже успела объяснить, что если нужно планировать, то крылья выполняют лишь второстепенную функцию. Их задача просто ловить ветер. А вот основу и сами маневры выполняет тело, которое должно было задавать сторону полета. И вот, Агат вновь падает с дерева, оттолкнувшись лапами. Она была готова к удару, однако советы белой действительно помогли. Парила! Просто парила, почти также ловко! Захватило дух, однако просто спускаться фурия не хотела, поэтому махнула крыльями. Вначале ее немного понесло, однако после тело выровнялось в воздухе. Взмах и еще — вот, она поднимается в воздух. Слезы сами намочили глаза от радости и восторга. Столько всего переполняло, казалось, скоро полетит над верхушками деревьев! Правда сил не хватило высоко взлететь, Агат могла только держаться на одном уровне и не падать. — Смотрите! Смотрите все! — кричала она изо всех сил, чтобы абсолютно каждый мог понять, что есть шанс летать! Агат слышала, как много сиблингов ее поздравляет, даже Моб, который требовал быстрее взмахивать крыльями, чтобы тушка поднялась выше. Когда красная шлепнулась на землю, все к ней подбежали с расспросами, а она глупо улыбалась и не знала предела своего счастья. Летела! Сама, своими крыльями! — Все почести Окс! — она указала на приближающуюся фурию, которая робко вздрогнула от всеобщего внимания. — Она прекрасный учитель! Стая тут же подбежала к самой маленькой, чтобы та обучила их мастерству. И Окс именно так и сделала, чтобы каждый нашел свое дерево и мог контролировать свое планирование вниз.«Ваше тело: все мышцы, связки, конечности и даже когти! Именно оно ключ к полету.»
Это звучало в голове каждого, пока они, с помощью сильных лап, взбирались на верхушку.«Вы уже можете парить, надо лишь почувствовать потоки воздуха всем телом, каждой клеточкой!»
Крылья раскрывались так, как их всех учила глава стаи. Все, начиная от сильных мышц, заканчивая маленькими элеронами дрожали от напряжения и вдохновения.«А потом, забудьте про страх! Прыгните в объятия ветра так, будто он ваш самый близкий друг.»
Прыжок Руфуса был первым. До этого у него уже получалось парить, так что и новый старт для него не новость. Огибая ветвистые деревья, он красовался перед стаей силой своих крыльев. Моб не выдержал конкуренции и оттолкнулся вслед за ним. «Ветер, какой сильный ветер!» — Крутилось в мыслях у местного мачо. Он слишком стремительно оказался внизу, так быстро и легко, что совсем не заполнил полет. Только капризные потоки воздуха, от которых у него, оказывается, слезятся глаза. У Агат, поймавшей его у самой земли, точно были самые прекрасные глаза, что он видел. Особенно, когда они смотрят на него с такими радостными бликами. В них отражалось солнце, яркое, как и её характер или чешуя. — Я не проиграю тебе! — заявил мелкий пегий самец, вздернув подбородком. Однако Агат впервые не ответила колкостью, наоборот, пожелала удачи.***
Радостные фурии собирались отдохнуть от плодотворных тренировок и пойти подкрепиться. В этот раз на охоту пошли Бром, Руфус и Моб, а также за ними увязался в последний момент и Тор, желая лично принести воды сестре. Остальные задорно обсуждали сегодняшний день. — Вот теперь можно поспать. — широко зевнула Морра, желая завтра еще больше улучшить свое планирование. Только она плюхнулась в норе, как тут же вскочила испуганно на ноги. В ночи ей показалось, что в логове находиться змея, однако в итоге это оказался хвост новорожденной фурии. Морра пораженно смотрела на лунные глаза новой фурии. У нее не было ни зрачков, ни радужек. Очень красиво и жутко. Она схватила мелкого за хвост и вытащила наружу, дабы все могли на него взглянуть. Луноглазый пугливо вжимался, его элероны на макушке были постоянно в движении, улавливая каждый вздох окружающих дракончиков, каждый их звук. — Ой, он почти как Бром! — подметила Окс. — Не, Бром желтый, это прям апельсин. — качнула мордой Саран. — И как назовем? — поинтересовалась ее двойняшка, обращаясь ко всем. — А никак! — подала голос Агат. — Рокка в отключке, а Тор умотал за водой. Вот когда они придут, тогда и назовут. — Нечестно. — Фыркнула Саран. — Мы вот сами себе имя выбрали, может и он хочет. — А это вообще он? — оглядывала рыжего Морра. — Ну, вроде, — предположила бордовая, — самцы наши примерно также пахнут. — Эй, хочешь себя сам назвать? — Спрашивает у нового фиолетовая, отчего тот вздрагивает и опять прижимается к земле. — Н-не знаю. — голос его дрожал. — Тогда я это сделаю, раз никто не хочет. — Продолжила самка, на которую сразу же наехала Агат, продолжая свою шарманку, что «главные» ушли. — У нас свободная стая! После Тора по старшинству ты, Моб, Руфус и Бром ушли. Следующая кто по старшинству? Я! Следовательно и мне называть. Тем более я его нашла первая. Логично? Удивительно, но такая логика устроила абсолютно всех. — И так, назову тебя… Мун! Как раз ты так похож на Луну. — Луна? А какая она? — спросил мальчик. Странно, но он не лицо поднимал, а настраивал элероны на говорящего. — Большая и белая, как твои глаза! — Белая?.. — Размышлял рыжий, пока еще не понимая, что это значит. — Я тебе ее обязательно покажу. Стая начала принюхиваться, каждый представился новому члену семьи, который старался всех запомнить. — Пойдем, покажу тебе нашу и твою маму! — Окс сразу направилась к Рокке, однако она поняла, что малыш не идет за ней. — Что стоишь? Пошли, надо же тебя с ней познакомить! — Да, хочу! — обрадовался самец средних размеров. Мун направился точно на голос, но перед ним была Саран, с которой он столкнулся. — Не ушибся? — Интересуется, но получает отрицательный кивок со стороны Муна. Самец опять собрался идти на звук, который запомнил. Фурии видели, как он аккуратно и неуверенно ступает, прощупывая лапами почву впереди. — Он… слепой? — Наклонила голову Агат, когда поняла, что самец ушел совсем в другом направлении, и если бы Окс не сказала ему, что в другой стороне, то он бы сам не дошел. — Что значит слепой? — сразу спросил Бон. — Когда ничего не видно. — Пояснила ему двойняшка, на что бело-красный с ужасом осознал, как это сложно. — Вот наша мама, — представила ему Рокку Окс. — Красивая, правда? Она взглянула на Муна, но тот не понимал, о чем идет речь. Он лапами водил по телу спящей и удивлялся, какая она большая. — Я такой же? — странный вопрос, на который получил положительный ответ. — Ура! Я такой же, как мама. — Да, мы все такие. Она нас защищает, мы обязаны ей, — продолжает весело Окс, даже не подозревая, что он слеп. — О, остальные пришли. Пошли поедим? Мун был со всем согласен, вот только проблема не уходила — он не мог подоспеть за ловкой сестрицей, спотыкался и шел в разы медленнее. — Саран, за мной. — скомандовала зеленоглазая. — Ему нужна наша помощь. Саран пошла объяснять Окс, что значит быть слепым, а Агат отвела малыша непосредственно к еде. Прибывшие самцы заметили новую особь, с которой принялись знакомиться. Мун нервничал, столько звуков и запахов на него обрушилось сразу. У него заметно дрожал голос, однако семья была дружелюбна. Самки попытались объяснить всем, что значит быть слепым. — А как он будет летать, охотиться, огнем дышать? — задал логичный вопрос Моб, который присутствовал у всех в мыслях, но не каждый мог задать его вслух, чтобы не обидеть Муна. — Ну, все это он может делать… — расплывчато ответил Руфус. — Вопрос в том, насколько удачно. Может в дерево влететь. Рыбу может просто ртом открытым ловить в озере, с огнем все понятно. Упомянутый от страха и неизвестности не имел даже сил для собственной защиты. Его трясло, а никто не потрудился его успокоить? Кто бы мог? Фурии не знали, как его обучать. Кто бы мог его приручить? Дать те самые, начальные положения их драконьего общества? Тут без Рокки никак не обойтись, жаль, что она до сих пор спит.