Faith

Если сильно напиться, можно почувствовать, как под ногами быстро-быстро вращается планета Земля: она крутится, гудит, и за шумом городов вовсе не слышно ее естественных звуков. И даже не верится, что ты, сидящий за стойкой ирландского паба в Бостоне, на самом деле не неподвижен, а летишь в космосе с такой огромной скоростью, что захватывает дух... Коннор тряхнул головой, пытаясь отогнать странные мысли о том, что его, собственно, не касалось, и опрокинул стакан с виски. Старый бармен вполголоса выругался — привычно и даже по-домашнему, а сидящий рядом Мёрфи начал насвистывать какую-то знакомую мелодию. Святые, подумать только. Журналисты прозвали их с Мёрфом — их, обыкновенных ирландских парней с одними лишь пушками да верой в сердце, — Святыми. Покровители Бостона, ну надо же. За это стоило выпить. — Хэй, Коннор! — Мёрф неожиданно оказался совсем близко. От него густо пахло перегаром и сигаретным дымом, и Коннор глубоко вдохнул этот запах, смешанный с запахом брата. Идеальные вещи всегда рядом, нужно только уметь их найти. — Чего тебе? — кивнул Коннор, и Мёрфи расплылся в пьяной искренней улыбке, всем своим видом показывая восторженное счастье. — Тут мой новый знакомый спрашивает, что такое вера, — Мёрфи чуть откинулся назад и потрепал за плечо здоровенного бугая с усами и длиннющими волосами. — Эй, Рокки, Коннор ща всё тебе расскажет! — Я Рокко, — буркнул новый приятель Мёрфа, но с заинтересованным (хоть и осоловевшим от выпитого) видом уставился на Коннора. — Хм, — Коннор призадумался, ища подходящие для пьяного взрослого мужика слова, чтобы объяснить точнее. — Ну, для начала, вера — это не только Бог и молитвы. То есть, это тоже вера, но лишь её часть, не вся. Рокко сдвинул к переносице кустистые брови, изображая напряжённую умственную работу, и хотя Коннор, хотя и не был уверен, что его вообще слушают, продолжил: — Если ты веришь, то ты точно знаешь, во что. Даже если этого на самом деле нет. Вот кто ты такой? Американец? — Мексиканец, — буркнул в ответ Рокко. — А ты был когда-нибудь в Мексике? — спросил Коннор и, дождавшись отрицательного движения головой, заметил: — Вот. Но ты же веришь, что Мексика есть? — Ну есть, куда ж ей деться, — согласился Рокко и отпил большой глоток эля из своего стакана. — Так и вера, — кивнул Коннор, — ты не видел Мексику, но веришь в её существование, и тебе не нужно подтверждение, чтобы знать, что ты прав. С богом точно так же. И вообще со всем, во что веришь. Рокко задумчиво посмотрел на свой эль и гаркнул бармену: — Повторите заказ этому парню за мой счёт! Мёрфи рассмеялся и несильно ткнул брата кулаком в плечо. — В тебе пропадает священник, Коннор! Может, будешь читать мессы для пьянчуг вроде нас, а? — Да иди ты, — беззлобно огрызнулся Коннор и отвесил подзатыльник брату, а потом взял новый стакан виски. Рокко начал что-то громко говорить вслух — видимо, высказывал своё мнение, а потом запел какую-то весёлую песню, и Мёрф подхватил её. Виски ударял в голову, песня лилась над пьяными и счастливыми людьми в пабе, и Коннору не нужно было знать, что бог действительно существует, чтобы верить в него. Бог дал ему брата и голову на плечах. И этот виски, и этот паб существовали по божьей воле для того, чтобы он, Коннор, мог расслабиться здесь в свой законный выходной. Так почему бы не верить?.. И, запевая вместе с Мёрфом «Четыре пьяные ночи» (1), Коннор знал, что абсолютно прав. — Я в понедельник шёл домой, Был пьяным в стельку я...