doin time

Это был июль 1939. Венеция. Это был последний их год, последнее лето. Они сидели на одной из множество улиц, клялись в любви, в вечной — чистой любви. Эдвард рисовал что-то загадочное на листках, пока Ричард рассказывал очередную глупую историю. Нет, он слушал, разумеется. Но все это было таким заезженным, он слышал каждую по три раза на день, но он любил это все, словно проживал их снова. В тот день стоял густой туман, тучи грозились ливнем, но воздух был таким легким, чутким. Они провели целый день на улице, изучали Венецию. Под конец дня ноги ужасно гудели, идти совсем не хотелось. Тогда-то Ричи донёс Каспбрака до номера на руках. Эдвард вовсе не жалеет, что отправился вместе с ним в Италию, и теперь-то, спустя десятки лет, эти воспоминания подобно пламени сжигают сердце дотла, каждый раз. Он помнит, как за городом, в пригороде они купались в водопаде. Такой кристальной воды он не видел больше никогда. Он помнит пикник на траве, легкие поцелуи, каждую мелочь. «Здравствуйте, Ричард Тозиер! Поспешу оповестить вас о начале службы, вы отлично подходите нам в военные ряды, отказы слышать не намерен. Грядет война, страшная война. Нам нужен каждый кто способен выживать в трудных условиях, кто-то здоровый. На стороне Немцев мощное оружие, а на нашей Бог и командный дух. Командир полка, Браун Старший» — Я не намерен оставлять тебя одного. Эдди, я безумно влюблен в тебя, как же я смогу прожить без такого как ты? – глаза полны слез, Тозиер не может сдержать боль, он прижимает Каспбрака к себе, до упора, пока кости не начинают хрустеть. – Я умру. — Ричард, прошу, остановись. Пойми уже, это твой долг, ты просто обязан пойти. Каким героем ты будешь, возможно именно из-за тебя что-то переменится. Может именно ты повлияешь на историческую цепочку. Я люблю тебя, знай это, всегда. Будь храбрым, стойким и победи уже, – Эдварду самому каждое слово дается с болью. Они будут писать письма друг другу, года два, пока на почте Каспбрак не обнаружит соболезнование от капитана гвардии с именем Ричарда еще на конверте. «Здравствуй, Ричи! Спешу тебе сообщить, что у меня все хорошо. Я продолжаю рисовать и писать стихи, как ты меня просил. Недавно я приобрел себе магнитофон, теперь-то заживу. Правда без тебя... Какой вовсе прок жить, если я больше не просыпаюсь в твоих объятьях, никто не целует меня на ночь, не желает сладких снов. Я ужасно скучаю, Тозиер. Закончи уже эту чертову войну, ради меня. Твой мальчик, Эдвард» Это было то самое письмо, которое он хотел отправить, но было так поздно. Теперь ничего не поменять. Но, спустя десятки лет, когда от прошлого Эдди останется только имя, он все равно не забудет. Этот шрам на сердце болит каждый день. Каспбрак любит перечитывать ответы Ричи, вспоминать каждую минуту рядом с ним. Эта война для них продлилась целой вечностью. И он уже ничего не исправит, никогда.