Профессиональные актеры

– И Александр у нас набирает больше баллов и... – И поет весь концерт один! Парни по-настоящему кайфовали от происходящего. Собрать собственными усилиями настоящий крутой фестиваль – музыки и игр. Соединить свои любимые увлечения – и создать фестиваль дружбы. Этот концерт, как обычно начинался с идеи. – Саашкаа, ну давай покрасим тебе волосы! И еще, давай сделаем танец! Будет же круто! – Ярослав носился вокруг Саши и выдавал новые мысли одна другой хлеще. – Ярик, твои идеи меня когда-нибудь доканают! Когда они создавали этот концерт, то собирали самые лучшие свои дуэты. Концерт – рассказ о них. Драйвовые хиты, немного фансервиса, лирики на двоих – привычный, в общем, расклад. – Весело же будет, мы просто угарнем! Решили ввести арии из новых проектов. Из-за того, что времени репетировать совершенно не оставалось, прогнать их всё не удавалось, но решили, что на сцене играли, и тут справятся. Только забыли, что чаще всего в своих дуэтах они выступают по разные стороны правды. «Show must go on!» – и зал взрывается овациями, свет, звук, воздух дрожит, крики радости. Дождались, наконец. – Слушай, мы как братья, братья по музыке! – Ярику эйфория кружит голову. – Что, уже забыл про испытание любовью? – Саша смотрит серьезно, ни на минуту не забывая, что всё это – шоу. Он слишком болезненно воспринял вчерашний спектакль, где пришлось быть всего лишь «верным учеником» и смотреть на «соблазнение». – Сааш, ну это же просто роль. – Ярик хитро улыбается. Понятно, что не просто роль, когда ты упорно шел к ней почти год, – твоя песня! Саша выходит и поет L'Assasymphonie. «Какой же красивый, черный мечущийся ветер, как прекрасен в своих страданиях», – думает Ярик, тихонечко подсматривая из-за кулис, радуется. Как давно не видел Сашу на сцене таким. Да, сегодня будет шикарный вечер. После, Яр идет кайфовать под своего человека-паука. – Яхта, парус, в этом мире только мы одни!!! – Ярослав пытается и петь, и смотреть на лицо Саши, смеется. Снова дурачимся с фансервисом. Благодарные зрители будут рады. Какой же классный концерт, когда можно просто расслабиться, петь, орать, прыгать, размахивать руками – кайф! И вот меняется история, теперь Ярик поет арию из «Моцарта», воздух звенит, а он сам немного успокаивается. ТОДД, Тетрадка, другие треки из аниме, ПИ – всё проносится слишком быстро. – Это фестиваль нашей с Сашей дружбы! Спасибо тебе... – Ярик еще что-то хочет продолжить говорить, но Саша, он всё помнит про сценарий, он помнит какие треки дальше и выводит разговор правильно. Он помнит про время, и про зрителей в зале. – Я понял, наконец… – начинает он, а Яр спрыгивает в зал. – «Ты сам поверил в то, что говорят кругом, и кажется, готов назваться божеством!» «Во, Саша молодец, актерище! Не знал бы, что так задумано, сам поверил бы», – думает Ярослав. Но почему-то голос за спиной явно выдает истеричные ноты. И что за звучащая претензия в голосе? Ярослав оборачивается к Саше, стоит в окружении поклонников. Тот почти свисает со сцены, дрожит и продолжает: – «Ты человек был, не бог и не царь, и поверь, тобой я восхищался много раз.» Яр не понимает, но чувствует, что-то идет не так. Саша не такой. У Саши в голосе, в позе, на лице – обида. Обида ребенка, брошенного: я же стараюсь для тебя, а ты – для них. Почему ты их любишь больше меня!? «Я не бросал тебя! Нет!», – хочется крикнуть. Ярослав выбирается из зала и бежит на сцену – спасать, и тут с губ Саши срывается строчка арии – крик души: «За тобой идет толпа!!! – и на выдохе, – А толпа всегда слепа.» Яра ужасает правдивость текста. Кружится голова от музыки, от криков толпы, от вида Саши на грани срыва. «Я не хотел этого», – думает Яр, – «Я забыл, я заигрался. Забыл о тебе» – «Ты был моим богом, ты мне теперь жалок», – Саша продолжает мучить и себя, и Ярослава. Вместе с этим Яр физически чувствует, как Саша рвет все нити, их связывающие, – «Сам виноват, слышишь?» – Прочь! – надо это как-то закончить. Что это? Крики людей. Точно же, мы на концерте. Мы не одни. Это шоу. «Я лишь хочу докричаться. Я не обвиняю», – думает Саша. «За что? Почему? За что ты так со мной? Это просто строчки арии. Это не твои слова. Не твои же? Или?», – Яру страшно и за себя, и за Сашку – Саша, который всегда всё правильно рассчитывает, тут вдруг не удержал, не проконтролировал. Высказал всё, о всех этих встречах с поклонниками (поклонницами), милыми партнершами по спектаклю. Звенящие слезы в глазах. Закусанные губы. Яр срывается с места обнять Сашу, и едва успевает шепнуть слова на ухо: –Держись, держись, пожалуйста. Последняя песня, и этот блок закончится. Мы снова будем жечь и творить мясо. Но Саша резким движением сбрасывает его руки и убегает. Как хочется броситься за тобой в темноту кулис. К черту всё, этот концерт. Никто не узнает, о чем ты думаешь. Может бросить микрофон и убежать? Взгляд в зал, и – лица. «В них не отразится ни смерть моя, ни судьба». Что там дальше? Гефсимания. Хорошо, я сейчас всё скажу. Взгляд на музыкантов, и начал – история об одиночестве. Яр поет, думает: «Я каждый раз всё делал сам. Страшно, да, я ослаб. Всё перегорело. Сколько рвал, лез в гору. Ради чего? За три года и правда, словно тридцать лет прошло. Казалось, всё могу, но главное забыл». Взгляд – вдаль, и – в себя. Ты никого не видишь. Собственно, это – молитва, по неправильному обстоятельству исполняемая публично. Саша стоит за сценой, вжался в сцену, ему в который раз страшно за Яра, тот опять живет, а не играет. – Ты же сгоришь, мальчик. Сколько раз тебе говорил, ты – профессиональный актер, так играй. – Не могу врать, Саш. – Может, ты и прав, – грустная улыбка. Саша пробует так же играть на износ, но понимает, каких неимоверных сил это требует. Где-то в районе солнечного сплетения тянет, собирается черный комок, и разрывается золотым фейерверком. Сил хватит, всё вернется, но пока – когда там уже следующий трек? Закончился, наконец. Почему зрители молчат? Аплодисменты. Всё. Выдохни. Саша видит совершенно сломленного Яра на сцене, который умоляет взглядом: «Подойди ко мне, помоги, скорее, я же падаю, посмотри.» Объятия. Успел. Спас. А теперь хиты Саши. Снова. Всё что накопилось, надо вылить. Теперь – страдать твоя очередь. Жесткие рифы, как будто физически пронизывают плоть. «Я в одиночество вплетен, как в странный и безумный сон», и «твоей улыбки дверь». Понятно чьей. Все посвящения понятно кому. Яр возвращается колдовать, в нем просыпается темный маг и манипулятор. Как будто ничего и не было. Просто после этого блока все треки стали разговором – сигналом S.O.S. Играешь, вкладываешь всю душу. И спрашивается, ради чего так старался? Конечно, ради того, чтобы рассказывать эту историю о любви, о смерти, о одиночестве, о дружбе. Вот и конец. Прощаются, уходят со сцены. Каждое слово, как напоминание того блока. Весь концерт – история. Яр сам ее создал. Но тут магия ушла из-под контроля. Саша сжимает Яра в объятиях: – Всё получилось, – усталая улыбка. – Когда-нибудь мы снова научимся не умирать на сцене. Спасибо тебе за всё.