Поймать мгновение

      Реборн не знает, что произойдет раньше — он всё же застрелит наследницу Вонголы, или же он окончательно сойдёт с ума. Нужно было сразу насторожиться несоответствию данных и отказаться от задания, вернуться к Дино и продолжить его тренировать, но нет же, гордость потребовала попробовать воспитать будущую королеву теневого мира. За что он сейчас и расплачивался. Да, Тсунаёши училась почти на отлично, была примерной девочкой, по мнению наблюдателей, что совершенно не мешало ей прогуливать занятия, бегая по школе наперевес с увесистым фотоаппаратом в поисках Хибари Кёи, желательно спящего. Ярая болельщица, поддерживающая все спортивные секции… ага, только вот исключительно мужские, и то только для того, чтобы пофотографировать мальчиков в движении, вспотевших, помогающих друг другу. Нужно было насторожиться сразу, когда зайдя к ней в комнату, он увидел полностью увешанную оную мужскими и мальчишескими фотографиями в недвусмысленных позах, и когда на него посмотрели голодными глазами. То, что его тогда вообще не слушали, а скорее раздевали взглядом, бывший аркобалено понял позже, тогда же он попытался донести до малявки, что теперь её спокойная школьная жизнь закончилась. Но жизнь Савады продолжилась, а вот его спокойной жизни пришел конец. Реборн осознал это особенно чётко, когда зашел в этот же день к подопечной, а та рассматривала распечатанные фотографии уже с ним. Чёрт! Он же даже не почувствовал, что за ним кто-то следил, а тем более та, кого он в тот момент и выискивал!       То, что с прибывшими хранителями тоже не все будет в порядке, следовало ожидать с самого начала, но Реборн наивно на что-то надеялся. Тсунаёши полностью проигнорировала Хаято, то есть она заметила его, но совершенно не в том смысле, в каком должна была. Та совершенно проигнорировала вызов, на который её позвали за школой и не попадалась в течение всего дня никому на глаза. И Гокудере пришлось уйти ни с чем, в то время как сама будущая десятая уже сидела дома и любовалась на работу своих рук, любовно рассматривая, как новенький раздражённо дёргался, пытаясь кого-то высмотреть, как он сцепился с Хибари, и особенно несколько удачных фотографий под невероятным ракурсом, что давали просто невероятный простор для фантазии. А так же момент, где Хаято переговаривался с Реборном. Вот тут предполагаемый репетитор понял, что с Савадой будет намного больше проблем, чем он предполагал. Больше всего напрягало то, что почувствовать за собой слежку никак не выходило.       С другими предполагаемыми хранителями вышло совершенно не так, как рассчитывал бывший аркобалено, даже тогда, когда он посчитал идеальным моментом воспользоваться неудавшимся матчем бейсбольной команды, чтобы подтолкнуть Ямамото сблизиться с Тсуной. Только вот та уже разобралась с этой ситуацией, и Реборн не ожидал, что она может быть такой эмоциональной. Та кричала на всех игроков, что они слишком положились всего-лишь на одного человека, а на Такеши — что тот самовлюбленный засранец, который слишком много на себя берет, о том, что бейсбол — командная игра и все они маются дурью. Потом же смотрела на все это умилительными глазами, фотоаппарат был уже в руках, а объектив хищно нацелен на обнимающихся парней. Тяжелый вздох вырывается непроизвольно, даже не было сомнений, что пылкая речь была затеяна только для этого момента.       Сасагава Рёхей был от Савады в восторге. Как оказалось, знакомы они еще с младшей школы, Тсуна была той, кто поддерживала все бредовые идеи Сасагавы, а так же являлась менеджером в клубе по боксу, и частенько зазывала туда новый народ. Так что у них царили любовь и понимание, и в их взаимоотношения было лучше не лезть для сохранения нервных клеток.       Хибари Кёя знать ничего не желал о Тсунаёши, готов даже самолично заткнуть себе уши и закрыть глаза, в надежде, что это бедствие минует его стороной. Именно из-за него Савада пошла в старшую Намимори, в то время как была возможность поступить в старшую Мидори, школу для девочек, но будущая десятая была категорически против. И лучше Хибари об этом не знать, он бы приложил к этому все силы, всё чтобы не видеть на своем горизонте этого человека. У него развилась паранойя, что его повсюду преследуют, совершенно обосновано, так как оказалось, что по школе тайно среди девчонок распространялись фотографии Главы Дисциплинарного Комитета в домашней обстановке. Как Савада попала на охраняемую территорию и была не замечена — задаются вопросом все. А Реборн сокрушается о том, на что тратится такой талант. Тсуна могла уже любого присутствующего в Намимори человека пристрелить со снайперской винтовки — и его в том числе — но ей это совершенно не интересно. И, вообще, бывший аркобалено в городе уже месяц, а он так и не приступил к своим обязанностям по тренировкам наследницы.       От Ламбо Тсуна была в восторге и более чем неразумным ребенком, за которым надо приглядывать, его не воспринимала, как и прибывших следом за ним И-Пин и Фууту, её отношение к ним было соответствующее. Баловала, но при этом строго отчитывала, спорила с Наной о воспитании детей, постоянно чему-то их учила, заставила ходить в садик и школу, не слушая доводов всех остальных. Всего лишь из-за того, что дети должны делать так, а обучение на дому ни к чему хорошему не приведёт. За их правильное воспитание она готова была спорить до хрипоты с кем угодно и собиралась вырастить из них хороших людей, раз уж любимый папочка попросил по телефону позаботиться о них. С ними это была совершенно другая Савада Тсунаёши, та, кто готова тратить свое время на детей, от которых все остальные отмахнулись. Устраивать им веселые фотосессии, в качестве вознаграждения водить на аттракционы, в качестве наказания не разговаривать с ними днями и не давать любимые сладости. Для них не было худшего наказания. Никаких криков, только спокойные слова при общении с ними. Это действовало, даже Бовино успокаивался при виде Тсуны и вел себя как обычный ребёнок, который ждал чужого одобрения.       Письмо с приказом от Девятого она выбросила, даже не думая его читать, посмотрев только на своего якобы-репетитора как на идиота, и со словами, что хорошие девочки не участвуют в драках, начала спокойно собираться в школу. Все его дальнейшие слова она проигнорировала как всегда профессионально, а иногда ему казалось, что у Савады в голове переключатель, который автоматически отключается, стоит только появиться намёку о ненужной информации. Хуже было то, что и применить на ней силу не предоставлялась возможность, так как после первого раза, на следующий же день по городу распространились его фотографии в полуголом виде. Когда она умудрилась его сфотографировать, он даже не представлял, и хуже только то, что в нескольких журналах он был даже на главной обложке. И после этого он называл себя лучшим киллером?! Ещё хуже этого было то, что на столе демонстрационно вместе с этими журналами лежали еще несколько фотографий и копия договора о предоставлении при возможности фотографий именно этой модели. Никаких слов не понадобилось, он и так понял намек и все убеждения с помощью силы прекратил. После этого он внимательно обыскал комнату подопечной и нашел еще несколько таких же копий, среди которых был компромат и на Хибари. Теперь понятно, почему тот старается держаться от Савады подальше. Была бы возможность, он и сам бы так поступил.       Но хуже всего, как оказалось, дела в итоге обстояли с Рокудо. Мало того, что с Вендиче пришлось менять договор о поимке Мукуро, так потом по непонятным причинам по всему миру прошла массовая истерия по поводу пропавшей модели, которая только-только раскрутилась. Увидев на первой странице журнала фото Рокудо с небольшой колонкой о том, что он пропал и что теперь выдвигаются разные гипотезы по этому поводу, даже самые бредовые, Реборну потребовались все его силы, чтобы не схватить пистолет и не допросить Саваду с дополнением в виде нескольких дырок в её теле за все потраченные нервы. Как потом выяснилось, Тсунаёши просто наткнулась на красивого мальчика в городе и предложила ему стать моделью, на что тот охотно согласился (киллер в это ни на минуту не поверил, а Савада тактично промолчала, что парня она отслеживала в течении двух дней и столько же упрашивала. Она в жизни не видела никого, кто бы так же естественно притворялся, так что не хотела упускать свой шанс). Так что пришлось теперь возиться с Вендиче, отпуская Мукуро со всеми его подельниками, на жесточайших условиях, чтобы тот проехался по миру успокаивать всеобщую истерику. Кажется, от всего происходящего сам парень был в самом большом шоке, он никак не ожидал, что та самая полоумная, которая преследовала его в течение нескольких дней (и на которую не действовали иллюзии), мало того, что оказалась наследницей проклятой Вонголы, так дополнительно еще посодействует ему в «побеге», и, честно говоря, он даже не знал, как на все это реагировать, но пока решил присмотреться к ней, девчушка все же была в какой-то мере даже забавной.       Все предупреждения Реборна игнорировались, и слушать его никто не желал. Особенно Ноно с Емитсу, которые почему-то вбили себе в голову, что из неё вырастет замечательный босс. К голосу разума никто из них прислушиваться не желал и даже не думал об этом, наслаждаясь жизнью в Италии, в то время как его отправили в проклятую Японию. Вот и выходило, что обучение наследницы не сдвинулось ни на миллиметр, так как та всегда выходила из любой лужи сухой, да ещё и пропадала целыми днями, а иногда и неделями. И во всем городе это никого не волновало, ни школу, тут уж Хибари на радостях спелся с Савадой, ни приятелей, которых оказалось слишком много, но толком она ни с кем не общалась, ни даже Нану, та просто мечтательно вздыхала и говорила про молодость. У самой Тсунаеши спрашивать было бесполезно, та отговаривалась работой — что может быть за работа у шестнадцатилетней соплюшки, знать ему не хотелось — и заводила старую шарманку о том, какие в Токио милые мальчики, а это слушать он точно не нанимался. Так что Реборн пытался объяснить все происходящее Тимотео, но у того появилась новая идея фикс, и теперь в Намимори летит Вария, на Конфликт колец. Новость — лучше не придумаешь, особенно с тем бедламом, что творится вокруг. Гокудера ноет на ухо, с другой стороны стоит его сестра и тоже ноет, и у него от них скоро будет мигрень. Хаято так и не удалось даже нормально поговорить с Тсуной, не то чтобы стать её правой рукой. Ямамото Такеши ничего кроме бейсбола не интересует, но да, Савада прикольная девчонка, и готова их поддержать в играх, на этом и всё. Один Рёхей готов идти драться за названую сестру с кем угодно и когда угодно, только скажите, но тут Тсунаёши заботливо приводит новых членов клуба, и из головы Сасагавы вылетают все ненужные мысли. Ламбо слишком мелкий, чтобы его вообще брать в расчет. Хибари ничего общего с Савадой иметь не желает и ему плевать даже на сильных противников. А Рокудо Мукуро, вместо того, чтобы отсиживаться в тюрьме и ждать своего времени — гастролирует по миру, и его до такой степени загрузили, что времени об уничтожении мира даже думать не остается, а сил и подавно. В итоге выходит, что к этому конфликту они совершенно не готовы, только это никого не волнует. Но, что ещё хуже — прошло уже полгода, а Савада до сих пор ничего не знает о мафии.       Только из-за этого после прилета Варии и всех остальных, на следующий же день он собрал всех в надежде донести до них здравую мысль, что босс из Савады Тсунаёши никакой и поделать с этим ничего невозможно. Так что, когда они все вместе собрались в номере гостиницы, он без приветствия начал:       — Я за то, чтобы Занзас стал следующим боссом, — у него вырывается непроизвольный тяжелый вздох, но с этим Реборн ничего поделать не мог, его окончательно все достало.       — Реборн, что это все значит? — первый не выдерживает Емицу, никак не ожидавший таких известий.       — То и означает. Твоя дочь последний человек, которому я доверил бы кресло босса.       — Все настолько безнадежно?       — Тимотео, если бы ты сказал сделать из неё первоклассного киллера, с этим не было бы никаких проблем. Но она не слышит ничего, что хоть как-то связано с мафией. Это надо постараться вырастить такую дочь, которая ни на что не обращает внимание, и живет своей жизнью, — шпилька направленная в сторону Савады-старшего, отчего тот смущенно отводит взгляд. Реборн тут же достает телефон, и набирает ненавистный номер, сразу включая громкую связь. Легче будет продемонстрировать, чем что-то объяснять. Буквально через несколько секунд трубку подняли.       — Хай-хай, Реборн. Что-то случилось? Скажу тебе прямо, позвонил ты совершенно не вовремя, — совершенно фривольно обратилась девушка к лучшему киллеру, не опасаясь мести. Голос же был до безобразия бодрым, отчего у репетитора даже заныли зубы. Все остальные удивлённо смотрели на него, ожидая реакцию на такую речь, которой, на удивление всех, не последовало.       — Появился разговор, срочный. Я в гостинице в центре, ты её знаешь, — ещё бы ей её не знать, чаще всего именно здесь киллер вылавливал Тсунаеши, когда та преследовала вновь прибывших новичков, которые зачастую заселялись на первое время здесь.       — С чего это я должна бросать все свои дела и мчаться к тебе? — теперь проступило недовольство, на заднем плане шума стало больше, как будто там происходила драка.       Он окинул всех присутствующих внимательным взглядом, как будто оценивая, и тяжело вздохнул:       — Здесь есть пара симпатичных мальчиков, как раз в твоем вкусе. Хибари же от тебя никуда не денется, — к сожалению, за год он слишком хорошо её изучил, чем иногда выходило пользоваться.       — Окей, буду так быстро, как только смогу, — воодушевленный, полный предвкушения голос, после чего сразу слышатся гудки.       — Реборн, ты объяснишь, что происходит? — нахмурился Ноно, не понимая, что вообще произойдет и почему киллеру так важно познакомить их с Тсунаёши до начала конфликта и убедить, что она не подходит на место босса.       — Скоро сами все увидите.       В помещении повисло молчание, все решили дождаться, что же будет дальше, невозможно было представить, чтобы Реборн на своего ученика махнул рукой. Ведь даже из Дино он сумел вырастить что-то действительное стоящее. Занзас и все Варийцы же молчали с самого прибытия, решив наблюдать за всем происходящим. И какого было их удивление, что тот самый Реборн, который один из первых выступал против главы Варии на место назначения главы Вонголы, теперь наоборот выступал за его кандидатуру. Насколько же безнадежна должна быть наследница, выбранная стариком, что изменила его мнение? Тем более по телефону было слышно, что отношения у них были нормальные, но создавалось впечатление, что киллер смертельно устал от своей подопечной и хочет наконец-то побыстрее свалить из этого захолустья. Тут дверь распахнулась, и в помещение влетела запыхавшаяся девушка, низкорослая, без каких-либо женских очертаний в фигуре, с растрепанными волосами, которые были завязаны в небрежный низкий пучок. Большие карие глаза, которые смотрели на всех восторженно и предвкушающее. Потрепанные короткие шорты, растянутая выцветшая футболка, чёрные наколенники и налокотники, а также новенькие удобные ярко-красные кеды. И всю картину дополнял здоровый профессиональный фотоаппарат.       — Папочка! — счастливо взвизгнула и не раздумывая помчалась на внешнего советника, повиснув на нем, успев при этом расцеловать в щеки, не обращая внимание на щетину.       — Тсуна, — Емицу, от теплого приема прям засиял, становясь не похожим на того самого ублюдка Саваду, которого все так хорошо знали и терпеть которого не могли.       — Ты надолго к нам? К маме уже успел зайти? — отстраняясь от отца, затараторила Тсунаеши. При этом освобождаясь из объятий, уже рассматривая присутствующих здесь Варийцев, уделив особое внимание трем из них. Фотоаппарат был уже наготове, и она не стала сдерживать себя, в первую очередь нацелившись на развалившегося в кресле парня с забавными перьями в волосах.       — На две недели. После встречи сразу планировал отправиться домой к Нане. Как у тебя дела в школе? — не обращая внимание на все странные действия дочери, воодушевленно ответил Савада. В то время как все остальные пребывали в шоке от происходящего, а Тсуна не обращала ни на кого внимание, занимаясь любимым делом.       — Все как всегда, но в последнее время почему-то малость оживленнее, и в Намимори много людей стало прилетать. Как я поняла — это все знакомые Реборна, так что спасибо ему за это, — тяжело вздыхает, смотрит в объектив фотоаппарата, с которого на неё смотрят кровавые глаза и как будто пытаются испепелить на месте, а губы презрительно кривятся. Хорош, засранец. Теперь переключается на другого, примерно её ровесник, может чуть старше, со светлыми волосами, чёлка которых закрывала глаза, сам он жонглировал ножами, и, что больше всего ей понравилось — как только она переключилась на него, он начал подыгрывать и позировать ей со странным смешком и неестественно широкой улыбкой.       — Тсунаёши, что ты думаешь о мафии? — Тимотео решил подключиться к разговору, не понимая, в чём здесь Реборн видит проблему.       — А что с ней? — удивленный взгляд, полный непонимания.       — Тебя выбрали на место главы мафии, — со стороны Реборна раздаются приглушенные ругательства, но на него никто не обращает внимание.       — Ага, бегу и разбегаюсь, скажите, где удобнее свернуть, чтобы ускорить процесс. Так где, вы говорите, нужно расписаться? — сразу становится заметно, что Тсуна даже не вслушивается, а отвечает околесицу, в этот момент обмениваясь номерами с Бельфегором и договариваясь о дальнейшей фотосессии. После, не теряя времени зря, переключает все свое внимание на Суперби.       — ВРОООЙ!!! Ты что творишь, мелочь? — первый не выдерживает Скуало, которому надоело происходящее.       — Фотографирую, — довольно улыбается. — Это первый раз, когда Реборн сам зовет меня, не могу упустить такую возможность. Вы же прилетели сегодня утром, я видела вас в аэропорту, а обратные билеты только через две недели, так что я думала завтра вас разыскивать, но раз уж подвернулась такая возможность, то почему бы ею не воспользоваться?       У всех присутствующих наступает озарение в том, что здесь на самом деле происходит, кроме Емицу, который пребывает в хорошем настроении после встречи с любимой дочуркой. И все неверяще смотрят на киллера, осознавая, что тому так и не удалось донести мысль о мафии девчушке. А та живет спокойной жизнью и не подвергается тренировками в стиле Вонголы. На закономерный вопрос «почему» — гробовое молчание в ответ. В своей оплошности киллеру признаваться не хотелось и делать этого он не будет. И вообще он не против, если из-за его некомпетентности его отстранят от этой миссии. Никто и не замечает, как Тсуна убежала дальше по своим делам, весело со всеми попрощавшись.       — Что это было, Мусор?       — Это была Савада Тсунаёши, вопросы еще будут? — вопросов не было.       Посмотрев на все происходящее, было решено Конфликт колец на некоторое время отложить, а сюда созвать еще аркобалено для тренировок наследницы. Реборн на это ничего не ответил, сказал только, что они могут делать всё, что их душе угодно, но сам он в этом участвовать не хочет и плевать на чужие насмешки. Так что с прибытием остальных он взял на себя только одну роль — познакомить их с подопечной. Но и здесь всё пошло не так, как он запланировал. Тсунаёши проигнорировала всех, даже не взглянув ни на кого, все её внимание было сосредоточено на Урагане, и к нему она целенаправленно направилась.       — Возьмете меня в жены? — это первое, что сказала Савада, смотря Фонгу прямо в глаза. Реборн сквозь зубы грязно выругался, но так, что никто не заметил, все были поглощены тем, что происходило перед ними. У репетитора уже не хватало никаких нервов смотреть на гениальность, но и вместе с тем на тупость ученицы. Вот где роскошным цветком переплелись чудеса генетики, что уродилось это?.. Она взяла наивность и беззаботность от Наны, ум и смекалку от Емицу, а в итоге вышло это.       Фонг же застыл на месте с той же приклеенной вежливой улыбкой, но чуть дрогнувшая рука с чаем показала, что тот всё же удивлен происходящим.       — Я подумаю над этим предложением, — мягко, даже как-то задумчиво произнес мастер боевых искусств. От чего Савада просияла, и энергично закивала головой.       — Не против завтра прийти к нам домой, чтобы выпить чай? И-пин много рассказывала о вас, — спрашивает, застенчиво отводит взгляд в сторону, трясущейся рукой поправляет выбившуюся прядь волос за ухо. На этом моменте у Реборна отключился мозг. Савада, которая не знала, что такое стыд, та, которая пробиралась в мужские раздевалки, чтобы пофотографировать парней, та, что спокойно заходила в душ, когда он там купался, сейчас краснела аки невинная девица. Куда катится этот мир?!       — Я не против, — покровительственно кивает, и если киллер хотел предупредить товарища по несчастью, то тут передумал. Может, тот отвлечет Тсунаеши, и он сможет хоть один день вздохнуть спокойно. Пусть теперь сам мучается. Все остальные остались сидеть на местах, не понимая происходящее. Колонелло с Лар переглянусь между собой, как будто пытаясь найти ответ в чужих глазах. Верде даже не оторвался от своих распечаток с исследованиями. Мармон не появился, оправдавшись делами Варии. Черепа вообще не стали приглашать, как и Арию.       На следующий день, киллер застает царившую в доме идиллию, где не было места никому, кроме Фонга и Тсунаеши. Смотрит на то, как Ураган сидит на крыльце, ведущему в сад, в то время как ученица выбирает самый удачный ракурс для снимка, приседая на корточки, откидывается чуть назад, полностью поглощенная процессом. Реборна никто не замечает, поэтому раздосадовано цыкнув, он уходит. Киллеру не хочется признаваться себе, что ему чертовски обидно — его Савада ни разу не просила позировать.       — Давно увлекаешься фотографиями?       — Сколько себя помню. Простите за вчерашнее, не смогла удержаться. Просто у вас мой любимый типаж внешности, — смущенный смешок.       — Насколько я вижу, вокруг вас много красивых людей, взять, например, того же Реборна, — заинтересованно спрашивает Фонг, прикрывая глаза, вдыхая неповторимый запах чая, из персикового дерева.       — Тут вы действительно правы, но все же у моего дорогого репетитора что ни на есть чисто мужская внешность, такой своеобразный, так и видишь его на обложках дорогущих журналов, на фоне последней модели машины, или обнимающего какую-то модель. Реборн — это роскошь, вызов всему миру, хаос, даже можно просто сказать просто секс, как бы пошло это ни звучало. В то время как вы, Фонг — это утонченная красота, но ни в коем случае не женская — сама лично убью того, кому это придет в голову. Скорее, переплёт всего, на вас хочется смотреть вечно и запечатлеть, как будто огонь или же воду. Вы спокойны, но такое чувство, что под этим спокойствием лава растекается по вашим венам. Спокойные чайные церемонии, вплоть до простых прогулок по горам, но так же не отталкивает что-то буйное, вплоть до взрывов на заднем фоне, хотя это подходит и Реборну. Даже тяжело всё описать словами. Вы многогранны, и это в вас притягивает, — улыбка выходит влюбленной, с блестящими глазами, покрасневшими щеками, она совершено не похожа на ту Саваду, которую все знают. — Вы не против, если я распущу вам волосы?       — Нет, не против. Но если только нальете еще чаю, — улыбка вышла с хитринкой и как будто даже настоящей, что за аркобалено урагана никто еще не замечал. Но никто не мог не признать, что все аркобалено были самовлюбленными, этого никто не отрицал, вот только Реборн всегда был на первых местах, а тут его отодвинули в сторону и даже не посмотрели заинтересованно, что неимоверно льстило Фонгу.       — Сейчас, — яркая, счастливая улыбка. Фотоаппарат опускается рядом с ним, и слышатся быстрые шаги по направлении кухни. Уже буквально через семь минут рядом опускается поднос с свежезаваренный чаем, а старый относят обратно. И буквально через несколько секунд рядом опускается сама Тсунаёши, аккуратно берет в руки его косичку. Фонг заставляет себя глубоко вздохнуть и расслабить вмиг напрягшееся тело. Волосы девчушка перебирает не спеша, как будто наслаждается процессом, мягкими размеренными движениями расплетая косу, и это, в какой-то мере, было приятно. Это впервые, когда им восхищаются чисто эстетически, без дальнейших далеко идущих планов и совершенно не собираются это скрывать, как будто так и надо, как будто это повседневная суета. Ему это нравится.       — Что вы думаете насчет мафии, Тсунаёши? — вопрос задает не задумываясь, ему действительно интересно.       — Ничего я о ней не думаю, везде мафия, особенно на верхушке правительства сплошняком, так что об этом лучше и не задумываться, а жить своей жизнью, — чуть раздраженно проговаривает, и это раздражение скорее направлено на Реборна, а не на него.       Смешок вырывается непроизвольно, вот уж действительно чудо природы. Если Фонг не ошибается, то Реборн уже как год приставлен к ней, чтобы сделать из неё будущую королеву мафии, но так и не смог объяснить, что Тсунаёши имеет теперь к ней прямое отношение. И действительно сложно представить этого ребенка во главе сильнейшей семьи, даже несмотря на то, насколько развитой духовно она кажется. Не было ничего удивительного в том, что солнце не смогло донести многие мысли до Савады. Реборн был человеком действия, это было не для него — сидеть с подопечной и постепенно доносить ей нужную мысль, а не вываливать все за раз как это он любил делать. Но Фонг решил, что не будет помогать ему в этом, все же было что-то очаровательно милое в Тсунаеши, и он не хочет быть тем человеком, кто разрушает это в ней.       — Вы занимаетесь боевыми искусствами?       — Да, — отвечает спокойно, не видя смысла скрывать что-либо. Тем более, И-Пин и так уже многое рассказала о нём.       — Как насчет того, чтобы встретиться завтра тогда в додзё или в горах неподалеку? Просто хочу запечатлеть, как вы делаете хотя бы самую простую разминку, это должно быть невероятно, — у неё мечтательный вздох вырывается непроизвольно, уже представляя эту невероятную картину.       — Думаю, в горах будет лучше всего.       О том, что Савада Тсунаёши так и не стала Десятым боссом Вонголы, не стоит и говорить. Компромат нашелся и на Колонелло с Лар, даже не так, они сами предоставили ей его, а проверенный способ работает безотказно, больше они над Реборном не смеялись. Верде, не найдя ничего интересного, улетел обратно в свои лаборатории. А через несколько лет она и сама улетела в Китай к тому, кто в этом мире служил для неё источником вдохновения, с кем можно дышать полной грудью, не задумываясь о будущем. Страшно было рождаться заново, в незнакомой стране, окруженной странными людьми, без знания языка, и учиться жить заново. Даже в школу идти было страшно, а всё из-за того, что в прошлом мире увлекалась дорамами, где излюбленной темой было издевательства в школах. Но все обошлось, наверное, спасало только взрослое сознание, которое правильно вело себя, на корню задавив все издевательства. А потом отец, который редко бывает дома, подарил по просьбе фотоаппарат, и жизнь обрела новые краски. Совершенно не страшно было вести себя не так, как все, можно всё было списать на аниме и мангу, такая удобная отговорка, которой она так любила пользоваться. По проверенным схемам пробивать себе дорогу к профессиональным фотографам, что во второй раз делается намного легче. Совмещать работу с увлечением, а здесь такой простор, чтобы разгуляться. Только сожаление, что яой не получил еще такую популярность, как в её мире, но и так было достаточно развлечений.       Фонг спокойно улыбается, с нетерпением впервые в жизни возвращается в поместье, теперь там его дожидается Тсуна, которая почти не изменилась за прошедшее время. Рядом с ней тепло и по-домашнему уютно. Живая, как огонек, который манит к себе всех, и этому невозможно сопротивляться. Глупо было ревновать её ко всем остальным, иначе ревность испепелит его самого, важнее было то, что возвращалась она всегда к нему. Он учился наслаждаться тем, что у него есть, но с каждым днём ему было этого мало, хотелось присвоить девушку только себе, чтобы не появлялись в голове кромешные мысли, что Тсунаёши может обнимать кто-то ещё. Хотелось целовать её обветренные губы, прикасаться к ней. Но не мог ничего с собой поделать, ему было мало, что Савада носит обручальное кольцо, не снимая, и ни на кого кроме него не обращает внимание. Хотелось заклеймить её всю собой.       — Фонг, — нараспев, растягивая «о», обнимает его за талию, довольно улыбаясь. — у меня новость, ты скоро станешь папой! Ну что, рад?       Ураган рад, и это не передать словами. Он подхватывает на руки девушку, кружит по комнате, а внутри пузырится всё несдержанным счастьем.       — Как думаешь, Реборн будет не против стать крёстным отцом? — Фонг не думает, он уверен, что киллер будет против. Но это никого не волнует.