Heartlines

Just keep following the heartlines on your hand 'Cause I am

– Надоело. – Вельзевул с силой всадила кинжал, который вертела в руках последние полчаса, в обивку дивана нежно-лавандового цвета и пнула стеклянный столик. Сдавленно звякнув в последний раз, столик с грохотом рассыпался осколками под ноги стоявшего у окна архангела. Гавриил вздрогнул и обернулся, переводя взгляд с кинжала на Вельзевул и на то, что осталось от столика, но оставил акт разрушения без комментария. Только его глаза на долю секунды ярче вспыхнули лавандовым: в конце концов, он лично выбирал этот диван и этот столик, они ему нравились. Почти вся обстановка в этой квартире для тайных встреч была выбрана им. Гавриил вздохнул и провёл подушечками пальцев по прорезанным на стенах защитным печатям, которые делали место невидимым для любых эфирных и оккультных сил. Вельзевул сползла по дивану, прикрыв рукой лицо. Потрёпанные брюки, и так чересчур для неё короткие, задрались почти до середины икры. Она казалась беззащитной и маленькой, но это было самое большое заблуждение, которое могло бы допустить живое существо. – Может объяснишь уже наконец, в чём дело? – Архангел сделал пару шагов в сторону Вельзевул, но наткнулся на невидимое силовое поле, отталкивавшее его назад. – Не подходи! – раздраженно рявкнула демон и вскинула руку. Силовое поле ощутимо ударило Гавриила в грудь и оставило во рту привкус раскалённого металла. – Да что с тобой не так?! – повысил он голос, и от его сверхъестественной энергии оконные рамы начали дрожать. Пара винных бокалов, встретившись с невидимой волной, полетела с барной стойки на пол и присоединилась к останкам стеклянного столика. Гавриил тут же пожалел об этой секундной вспышке, потому что за окном резко потемнело, будто бы от нахлынувшей ураганной грозы, а по стенам начали расползаться тени яростного мушиного роя. – Всё с нами не так, – сквозь нараставшее жужжание проговорили сотни тысяч тонких голосов, сливавшихся в один. – Всё не так. Вельзевул, будто сотканная из бесчисленных роившихся мух, подняла голову и посмотрела на Гавриила. – Со мной всегда всё было «не так», правда? Уж тебе ли не знать? И даже сейчас... – Сейчас? – Правая рука Люцифера, повелительница Ада, верховная судья и что там ещё, кем меня там называют... – не договорив, она устало отмахнулась, одним нечеловеческим движением поднялась с софы и пролетела к барной стойке, не касаясь пола ногами. Схватив открытый бурбон Jim Beam с этикеткой, горевшей большими буквами «Devil’s Cut», Вельзевул сделала один жадный глоток и утёрла рукавом капли с подбородка. А потом, запрокинув голову, перевернула в себя всю бутылку целиком. Архангел взглянул на неё растерянно и застыл посреди комнаты: внутри у него вдруг зашевелилась нехорошая догадка. – Это предатели? У тебя новые предатели? – Предатели? – злобно усмехнулся мушиный рой. – О нет, официально просто демоны. Самые обычные. Все они ненавидят меня и с радостью бы посмотрели, как меня свергнут и утопят в святой воде. Они не вступятся за меня, но подчеркнут каждый мой промах, они боятся и лишь потому уважж-жают. Они... – Не любят тебя? – вкрадчиво продолжил за неё Гавриил. Вельзевул скривилась от отвращения и не ответила, швырнув пустую бутылку в угол, где та мгновенно развоплотилась с глухим хлопком. – Они и не могут любить, это демоны, – архангел осёкся, заметив, как тёмная фигура дёрнулась от этих слов. – Точнее, им не положено. И ты прекрасно это знаешь. Ты знаешь правила, сама их установила. – Не я. Люцифер. – Но и ты руку приложила, особенно после того, как мы с тобой... – Довольно! – осадила его демон. Жужжание вновь начало нарастать, заполняя комнату, а очертания фигуры Вельзевул – дрожать и размываться, готовые в любой момент рассыпаться тысячами чёрных, хаотично разлетающихся комьев. Гавриилу всегда нравилась эта хтоническая, природная сила, не похожая на силы других ангелов, будто сотканная из самих космических стихий, и после падения Вельз это не изменилось. Только у одной он видел подобную силу – у Богини-матери. И сейчас он чувствовал, как эта мощь обступала его со всех сторон, захлёстывала, сдавливая лёгкие до жжения в груди, наползала тяжёлыми и удушающими нефтяными пятнами, впивалась в его кожу тысячами жвал. Гавриил с заметным усилием сделал глубокий вдох, гневно поджав губы, и, не встретив на этот раз силовой преграды, в два шага преодолел расстояние между ними. Он притянул к себе стоявшую спиной Вельзевул, его руки крепко обернулись вокруг тёмной фигуры, возвращая ей телесность и превращая бешено вившийся и жаливший его рой в единое целое. Гудение тысяч мух под его ладонями стихло, и на пару секунд по комнате разлилась оглушительная тишина. Но Гавриил мог поспорить на позолоченное перо, что услышал тихий смешок повелительницы Ада. Демон вывернулась в его руках, становясь с ним лицом к лицу. Через мгновение острый конец ритуального обсидианового ножа, оттянув белоснежный воротничок рубашки, больно кольнул Гавриила в яремную впадину между ключицами. Он отчётливо увидел, как расширяются зрачки Вельз, и от этого зрелища в животе его человекоподобного тела всё скрутилось в узел. – Неужели тебе так надоела эта моя оболочка? – Мушиные укусы ещё зудели, но Гавриил не обращал на это внимания, улыбаясь ей почти невинно, и Вельзевул ответила ему ухмылкой. – Предыдущее тело было лучше – этого не отнять. – Я оскорблён до глубины души, – понижая голос почти до шёпота, сказал архангел всё с той же неизменной улыбкой и огладил пальцами руку, державшую нож. От его прикосновения к запястью Вельзевул вздрогнула, и острое лезвие расчертило на белой холёной шее тонкую красную линию. – Ты представляешь, какое это количество бумажной работы? – сдержанно спросил Гавриил, задрав подбородок в попытке отодвинуться от лезвия. – Понятия не имею, – усмехнулась демон, но всё же медленно опустила нож. – Я ведь никогда не теряла казённое тело по собственной глупости и самонадеянности. – Не думал, что защищать то, что любишь – это глупо и самонадеянно. Ухмылка сползла с лица Вельзевул; демон подняла глаза и столкнулась взглядом с архангелом. Несовершенное сердце человекоподобной оболочки Гавриила пропустило пару ударов, и он тут же пожалел о сказанном. – Вельз… – начал он, нехотя выдав голосом своё волнение, но не успел ничего сказать: она порывисто зажала ладонью его рот, и в нос ему ударил запах серы. – Тихо, не говори ничего, – прошептала Вельзевул и приблизила к нему своё лицо, приподнявшись на носки. Гавриила всегда странно забавляла разница в росте их оболочек, особенно учитывая то, что истинное обличие повелительницы Ада, серафима по рождению, выглядело значительно внушительней его собственного. Вельзевул стёрла проступившие на шее архангела капельки крови, заставляя царапину мгновенно затянуться, и, прикрыв глаза, облизнула красные пальцы. Гавриил знал, что его кровь обжигает язык демона, как кипяток. Ещё он знал, что Вельз было на это наплевать. Когда она вновь посмотрела ему в глаза, её зрачки заполнили почти всю радужку, и он понял, что больше не может сдерживаться. Или не хочет. Гавриил скользнул широкой ладонью вниз по бедру Вельзевул, склоняясь перед ней и не отрывая взгляда от её потемневших глаз с бешено пульсирующими зрачками. В их дикой пляске архангелу слышался ритм древних барабанов Месопотамии и глухой рёв австралийских диджериду. Он мягко подхватил её под колени и, приподняв одним лёгким движением, усадил на барную стойку. Их лица наконец оказались друг напротив друга. Вельзевул медленно намотала на кулак галстук Гавриила цвета амаранта, вопросительно склонив голову набок и изучая лицо архангела. – Ну и что же, Светлейший? – спросила она насмешливо. – Будешь стоять, как соляной столб на горе Содом, или всё-таки… – демон не смогла договорить: её губы накрыли губы Гавриила. От него пахло озоном, горной лавандой и праведностью. Как и пять тысяч лет назад. Праведностью, но не святостью – она умела различать их. Губы Вельзевул были по-прежнему мягкие, как и пять тысяч лет назад. Как и пять миллионов лет назад. Адский огонь и Аравийская пустыня не смогли иссушить их. Прижавшись ближе, Гавриил выцеловывал губы Вельз, как когда-то люди исступлённо целовали подножия каменных статуй рогатого Баала. Мушиный рой обнял его тело, оглаживая тысячами прозрачных крыльев по щекам и шее. Земля словно ускорила свой полёт сквозь космическое пространство, и на краю сознания Гавриила промелькнула испуганная мысль: уж не происходит ли это на самом деле и не он ли тому виной? Он почувствовал, как его лопатки задрожали от прокатившихся по позвоночнику мурашек и как рванулись наружу крылья, распахиваясь за его спиной огромным золотисто-белоснежным облаком. Сквозь мушиный рой, который кружил смерчем вокруг них с Вельзевул, до архангела донёсся плеск воды и болотный запах мангрового леса. Он нехотя разорвал поцелуй и открыл глаза, с удивлением оглядываясь вокруг. – Ты перенесла нас? – спросил он, приподнимая бровь. – Да, здесь гораздо лучше, не находишь? – Вельзевул провела рукой по стволу громадного поваленного дерева там, где ещё несколько секунд назад была барная стойка. – Где мы? – поинтересовался архангел, разглядывая змеившиеся по земле воздушные корни и плотно сомкнутые над их головами высокие искривленные деревья. – В дождевом лесу Амазонии, конечно же. – Конечно же? Как будто на планете мало дождевых лесов, – фыркнул Гавриил. – Теперь уже мало, – покачала головой демон. – Но эти места люди не тронут. – Здесь нас могут увидеть. Нас могут найти. – Кто? Кайманы и лягушки древолазы? – Ты знаешь, кто, – ответил архангел и понизил голос, – наши. Твои и мои. – Совершенно исключено. Эта часть леса моя. Она скрыта от всех оккультных сил, – улыбнулась повелительница Ада и добавила: – И эфирных тоже. – Как тебе это удалось? – спросил Гавриил и снова огляделся по сторонам, как будто ожидал увидеть на каждом стволе дерева вырезанную защитную печать. – О, это тайные знания, недоступные архангелам, – ответила Вельз насмешливо. – Тебе по рангу не положено, Гейб. Гавриил обиженно сощурился, и она с удовлетворением отметила, что традиционная подколка, которой был уже не один миллион лет, всё ещё работала. Гавриил всегда отличался постоянством, и этим он ей нравился. – Что ж, мы, архангелы, можем лишь преклоняться перед силой серафимов, – наигранно чопорно сказал он и стряхнул с потрёпанного пиджака Вельз невидимую пылинку. – Я больше не серафим. Теперь я лорд Ада, – ответила Вельзевул, и в подтверждение её слов на бледной коже стремительно начала набухать россыпь тёмных, лоснящихся гнойников, которые расчерчивали худое лицо по диагонали от лба до подбородка. – Может быть, да, – подняв бровь, сказал Гавриил и покачал головой, – но только не для меня. – Потому что ты невыносимый упрямец и всегда таким был. Она потянула его на себя за смятый в руке галстук и заглянула в светившиеся фиолетовым глаза. Архангел поддался ей и придвинулся ближе; его дорогие замшевые оксфорды с чавкающим звуком погрузились в грязь, размякшую после тропического ливня. – Тебе необязательно соблюдать при мне дресс-код, – улыбнулся Гавриил, мягко проведя раскрытой ладонью по лицу Вельз сверху вниз, и бурые фурункулы, налитые гноем, растворились от его прикосновений. – Кто бы говорил, – усмехнулась демон и стёрла подушечками пальцев блестящую жемчужно-золотую пыльцу с век и скул архангела. – Я думал, тебе нравится. – Ангельская пыльца? Отвратительно. Гавриил рассмеялся. В ответ Вельзевул порывисто прижалась щекой к его щеке и зашептала ему на ухо: – Тебе не кажется забавным, что теперь у нас есть эти дресс-коды и знаки отличия, которых не было раньше, до войны и падения? Потому что без них твои и мои воины не будут отличаться ничем, Гейб. Гавриил ощутил, как по позвоночнику прокатилась новая горячая волна мурашек, а распахнутые крылья начали подрагивать. – Ангелы, демоны – суть одно и то же, – ответил он, зарываясь пальцами и лицом в её угольно-чёрные спутанные волосы, всё ещё пахнущие водорослями, солью и египетской землёй. – Какая ирония, – произнесла она и замолчала, прикрыв глаза. Вдалеке послышались глухие раскаты грома и стрёкот цикад. – Я помню тебя лежащей в красных водах полноводного Нила, – помолчав, улыбнулся Гавриил задумчиво и вдохнул запах её волос. – Помню, как люди боялись выходить на его разливы. Перед глазами архангела словно вновь простёрлась древняя река, напитанная летними дождями и покрасневшая от ила, принесённого с Абиссинских гор. Каждый год языческая царица погружалась в плодородный ил, словно заворачиваясь в дорогие шелка; она вплетала в волосы тину, и гниющие листья папируса становились её короной. Воспарив среди облаков, он искал Вельзевул на блестящей глади великой реки, что петляла тысячи миль с юга на север. Однажды, пять тысячелетий назад, воин небесный зашёл в эти воды навстречу царице – и она утянула его в свои объятия на илистое темное дно... Гавриил вздрогнул и вернулся в настоящее, отстранившись и сфокусировав взгляд на Вельз. Демон чуть улыбнулась, одним уголком губ, будто знала, что за воспоминания возникли в его венчанной нимбом голове. – Нил больше не разливается, – проговорила она спокойно, но в глубине её глаз что-то мелькнуло. – Я знаю. Я видел, что они сделали, – ответил Гавриил, не скрывая брезгливости. – Дельта больше не плодородна, рыба вымирает. Те земли больны. Вельзевул чуть склонила голову на бок, внимательно разглядывая Гавриила. – Мы можем уничтожить эти дамбы*, – понизив голос, сказал он и приблизил своё лицо к ней. Потом перехватил её ладонь и поднёс к губам, оставив невесомый поцелуй на тыльной стороне. – Я могу собрать ангельское воинство. – Они построят их заново, – усмехнулась она. – И ты это знаешь. Это же люди. – Знаю. Вельз обвила руками шею Гавриила, и они оба застыли в молчании. Вокруг них шелестели сотни тысяч миль вечнозеленого влажного леса, вдали слышались крики ара и щебет райских танагр, и утреннее жаркое солнце редкими лучами пробивалось сквозь кроны деревьев, освещая клубы вившейся над подтопленной землёй мошкары. Вельзевул провела ладонью по затылку Гейба снизу вверх, взъерошив его ухоженные волосы, и вдохнула цветочный аромат, который источала его кожа и раскинувшиеся над головой крылья. – У этого тела есть седые волосы, – задумчиво отметила она, пропуская мягкие пряди сквозь пальцы. Гавриил наклонил голову, подставляясь под ласку. – Тебе не нравится? – спросил он. – Нравится. – Демон поскребла покрытым чёрным лаком ногтем короткостриженый висок с серебристыми росчерками. – Решил не убирать их? – Если честно, никогда не замечал, что они вообще есть, – признался архангел и получил в ответ смешок. – Какая неожиданная небрежность от того, кто так печётся о «храме божественного тела», – подколола его демон. Гавриил чуть отстранился и сделал вид, что изучает угольно-чёрные волосы Вельз. – Кажется, у тебя я тоже вижу пару седых волосков, – сказал он и наигранно нахмурился. – А нет, постой, это просто выглядывают твои рога, Баал. За это архангел получил тычок под ребра, от которого у него на пару секунд перехватило дух, и откашлялся, смеясь. – У меня не такая слабая оболочка, как у тебя, Гейб, – улыбнулась Вельз елейно. – Первая была хороша, а эту тронуть страшно – того и гляди рассыплется. Архангел демонстративно закатил глаза и повёл сверкающими в лучах солнца крыльями, но не выпустил Вельзевул из объятий. Налетевший с южной стороны ветер донёс до них аромат цветов пассифлоры и крики гокко, гнездившихся в высоких кронах деревьев. Гавриил посмотрел в глаза Вельз и ласково огладил ладонью её бледную щёку, склонив к ней своё лицо. – Как же ты меня бесишь, – проговорил он и потянулся за поцелуем. Демон фыркнула, увернувшись от его губ, и прикрыла их своей рукой. – Ты бесишь меня сильнее, – насмешливо оскалилась она и перехватила руку архангела, пытавшуюся убрать её пальцы от лица. От легкого поглаживания Вельз на мизинце Гавриила через мгновение воплотился золотой перстень, украшенный выгравированным в центре знаком, походившим на сросшуюся руну йера со сглаженными углами. – По-прежнему носишь его? – отпустив руку архангела, тихо спросила Вельзевул, избегая встречаться с ним взглядом и внезапно будто бы заинтересовавшись витым мясистым стволом лианы, которую люди прозвали лозой духов. Таким названием она была обязана галлюциногенному отвару аяуаска, который научились изготавливать из неё здешние шаманы. Кажется, на Атлантисе тоже росли эти лианы... Вельзевул тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Гавриил хмыкнул и коснулся большим пальцем запястья Вельз, проведя им по бледно-голубым венам, сквозь которые мгновенно проступила точно такая же, как на перстне, золотисто-серебряная, переливчатая руна. – По-прежнему носишь её? – спросил он, ухмыляясь, и поднял худое запястье к своим губам. Демон ответила ему притворно-возмущённым смешком. – Зачем ты раскрыла этот знак людям, кстати? – Я? И не думала! – Тогда почему они выцарапывали его повсюду? – Остров Фюн, 153 год по христианскому летоисчислению, припоминаешь? – Что-то не очень, – наморщил лоб архангел. Человеческие названия местностей ему давались особенно трудно. – Конечно, – фыркнула Вельзевул, – ведь ты тогда не пришёл. И у меня не было лишнего времени дожидаться тебя, когда на мне управление всем Нижним. – Я пришёл, – оживился Гавриил, наконец поняв, о какой встрече идёт речь. – Да, когда меня уже там не было. – Проблемы в Раю, ты ведь знаешь. – Я оставила тебе послание, кто бы мог подумать, что его найдут местные? – Ага. – По крайней мере, – приподняла бровь повелительница Преисподней, – мне хватило ума не рассказывать людям про Атлантис. Ты наплёл старику греку** про остров и детей Посейдона, погрязших в роскоши и алчности и за это отправленных на дно морское. – Не мог же я рассказать ему правду? – Гавриил развёл руками. – Что Атлантис – это не остров, а планета, и что всё на ней погибло в потопе по вине падшего ангела Люцифера? – А зачем ему надо было вообще знать хоть что-то? Гавриил открыл рот, чтобы ответить, и тут же закрыл его обратно. Ему хотелось признаться ей, что у него была отчаянная потребность рассказать об этом хоть кому-то, что в те годы он скучал по их ангельской планете особенно сильно, что он скучает по ней до сих пор. По светившимся голубым эфирным светом ночным садам, источавшим сладкий нектар, по ступенчатым храмам, что высились до небес и сверкали золотом и серебром, по галереям теней в океанских глубинах, куда они часто спускались вместе с Вельз. И даже по миллионам существ на Атлантисе, сотворенным ангелами с божьей благодатью. Ему хотелось сказать, но слова застряли где-то в горле. Гавриил просто смотрел на ту, которая была однажды серафимом, и молчал. Вельзевул, почувствовав это, взяла его лицо в свои ладони, пристально изучая, и вздохнула. – Я тоже скучаю. – Что? – вырванный из своих мыслей, переспросил Гавриил. – Я тоже скучаю по Атлантису, – сказала Вельз. – Если ты думаешь, что я забыла, ты неправ. – Я не… Конечно же, нет, – покачал головой архангел. – Мы вернемся туда однажды. Когда с ними будет покончено, никто не сможет остановить нас. Мы сделаем всё, как было, мы поднимем сушу из океана и… – он замолк и снял одну из ладоней Вельз со своего лица, только чтобы накрыть её своей раскрытой ладонью, образовав из их рук повторение очертаний руны йера. – Ты правда веришь в это, Гейб? – спросила его Вельзевул. – Что мы сможем вернуться? – Я верю, – ответил Гавриил тихо, и в его голосе послышалась упрямая настойчивость. – В тебе всегда было больше веры, чем в ком бы то ни было на небесах, – сказала демон. Ей вдруг захотелось поднять глаза к светло-бирюзовому небу, которое проглядывало сквозь густые кроны деревьев, но она сдержалась. – Мы можем остаться здесь, конечно же, – добавил архангел, насмешливо подняв бровь, – на этой паршивой планете, да простит меня Богиня, ибо я нисколько не стремлюсь критиковать её творение. Вельзевул фыркнула. – Не такая уж она и паршивая. По крайней мере, не была раньше. Демон играючи оттолкнула от себя архангела и спрыгнула с поваленного ствола дерева на мокрую, размякшую землю. Её потрёпанные ботинки мгновенно наполнились грязевой жижей, но она оставила это без внимания. – Беги за мной, – сказала она. – Что? – недоуменно переспросил Гавриил, ослабив свой галстук возмутительно амарантового цвета. Вельзевул засмеялась и легко перескочила с одного корня мангрового дерева на другой. – Я говорю: не отставай и поосторожнее с крыльями, архангел. Она резко развернулась и сорвалась с места, переходя на бег и оставляя растерянного Гавриила позади. – Постой, – крикнул он, но всё же припустился за ней вслед, прекрасно зная, что она не остановится. Она неслась быстрее ветров тропического циклона, почти не касаясь ногами земли, и Гавриилу приходилось прижимать крылья к спине, чтобы не цепляться ими о стволы деревьев и лианы, росшие тем плотнее, чем дальше они с Вельз устремлялись в джунгли. Мангры и осоковые болота наконец сменились сухой сельвой, и густые папоротники захлестали архангела по безнадежно испачканным серым брюкам. Колонии капуцинов в высоких кронах провожали их пронзительными криками и градом орехов, под которым Гавриил безуспешно пытался вспомнить, кто из ангелов ответственен за создание этих маленьких паршивцев. Внезапно впереди донёсся смех Вельзевул. Замедлив свой бег, Гавриил увидел, что она наконец остановилась, прислонившись к толстому стволу гигантской сейбы, и отряхивала свой пиджак, больше напоминавший дырявые лохмотья, чем полноценный предмет одежды. – Выдохлась? – поинтересовался архангел, подходя ближе. – Ещё чего, – отмахнулась Вельз. – Всего шестьсот миль на юг, плюс-минус, с чего бы тут утомиться? Я же не ты. Гавриил открыл рот, чтобы выразить свой протест, но она вдруг вскинула руку, жестом призвав его помолчать. – Я чую кровь, – сказала Вельзевул, облизывая губы, и попыталась всмотреться в заросли за спиной Гавриила. – Где? – Он обернулся, проследив за её взглядом. – Тшш, – оборвала она архангела и в два больших шага-прыжка, никак не соотносившихся с её миниатюрным телом, скрылась в зарослях. Гавриил вздохнул и, заранее попрощавшись со сшитым на заказ костюмом, последовал за ней, с треском продираясь сквозь колючий кустарник. Отвоевав наконец у цепких ветвей рукав пальто, архангел вывалился из зарослей в место, напоминавшее своим видом рощу. Деревья здесь росли не так плотно, как в других частях леса, и никакого подлеска с кустарниками и лианами отчего-то тоже не наблюдалось. Чуть поодаль архангел увидел Вельзевул, которая опустилась на колени перед большой тушей заколотого в шею быка. Демон взмахом руки отогнала облепивших шкуру мух и провела ладонью по одному из рогов животного, отчего по нему прокатилась волна адского огня, оставляя за собой чёрный слой сажи. – Что... – начал Гавриил, но Вельзевул ответила прежде, чем он продолжил. – Жертвоприношение. Мне. – Неужели? – Здесь живут последние племена, поклоняющиеся Баалу, – пояснила демон, не обращая внимания на скептичный тон архангела. – Здесь? – уточнил Гавриил и осмотрелся вокруг, словно ожидая, что индейцы выпрыгнут на них из-за ближайшего дерева. – Но это черто... удивительно далеко от Средиземноморья. – Я знаю, – ухмыльнулась Вельз. – И всё-таки они здесь. Ну, не прямо здесь. Это, – она кивнула на окружавший их лес, – самая граница Садов дьявола. Глубже в них люди не заходят, потому что боятся. – Сады... дьявола? – переспросил архангел с отвращением, почти что выплюнув последнее слово. – Что тут происходит, Вельз? – Люцифер не имеет к этому никакого отношения, – ответила она, внимательно наблюдая за тем, как от её слов архангел мгновенно расслабился. – Приятно видеть, что твоя ревность по-прежнему при тебе, Гейб. Гавриил глубоко вдохнул тёплый тяжелый воздух, напитанный влагой, и, сунув руки в карманы пальто, поднял глаза к небу. – Это не смешно, – сказал он чопорно, наблюдая за набегавшими с севера грозовыми облаками. – Я знаю, – ответила Вельзевул просто. Обернувшись обратно к бычьей туше, она коснулась раны на шее. Мгновенно отросшие длинные острые когти вонзились в плоть и одним движением распороли мясо на два дюйма в глубину. Демон погрузила в кровавую рану сперва пальцы, а затем, толкнувшись глубже, и обе руки по самые запястья. Кровь мокро хлюпнула и потекла по шерсти животного, заливая его мутные глаза. – Ещё тёплая, – заметила демон. Посмотрев через плечо на хранившего молчание архангела, она хмыкнула. – Муравьи. – Что? – поднял бровь Гавриил, оторвавшись от наблюдений за тучами и колющей его изнутри ревности. – Садами дьявола эти места назвали люди, потому что здесь растёт только один вид деревьев, – объяснила Вельзевул. – Лимонные муравьи выращивают их здесь, используя как муравейники, а побеги остальных видов уничтожают, чтобы они не мешали их любимым деревьям. – Как предусмотрительно, – сказал Гавриил и покосился на одно из деревьев, будто подозревая, что муравьи-садоводы следят за ними. – Ты не помнишь, кто их создал? Наши или ваши? – Не ваши и не наши. Это сделала Всевышняя. – О, – ухмыльнулся архангел. – Это на неё похоже. – Он стряхнул муравья пальцем с тонкого древесного ствола. – Если бы мы брали пример с этих букашек и вовремя избавлялись от тех, кто мешает нам... – То это закончилось бы для нас плохо, – перебила его Вельз. – Ты не неуязвимый, Гейб. Как бы тебе ни хотелось верить в обратное. Один раз я уже чуть не потеряла... – Но ведь не потеряла! – запальчиво ответил Гавриил и сделал шаг к ней, готовый спорить. Вельзевул фыркнула и не ответила. Медленно вытянув руки из раны, она мазнула окровавленным пальцем по губам и слизнула красную каплю. Поднявшись с земли, она мгновенно оказалась напротив архангела и рванула вниз с его плеч кашемировое пальто. – Снимай эти тряпки. – Эй, – возмутился архангел, но было поздно: пальто и пиджак, сшитые на заказ месяц назад, развоплотились и рассеялись атомами по лесной подстилке. – Отуземился, – притворно осуждающе заключила демон и цокнула языком. – Ничего подобного! – запротестовал Гавриил в ответ. – Что тебе до грубой материи? – хохотнула Вельзевул и взяла в свои окровавленные ладони его лицо, заставляя нагнуться к ней. – Разве она достойна храма твоего божественного тела? – Да-да, очень смешно, – передразнил архангел её ухмылку. – Напомни мне, кто из нас двоих носил порфиру и виссон когда-то? Ступни Вельзевул оторвались от земли, и, воспарив, она зависла в воздухе, смотря на Гавриила сверху вниз. – Это было очень давно и всего пару раз, – сказала она и щедро мазнула тёплой, пахнущей металлом кровью по щекам архангела. – Ах вот как? – Руки Гавриила обвились вокруг её талии, притягивая к себе ближе. Демон в ответ с треском разорвала ворот его рубашки. – Да, так. – Об изобретении пуговиц вам вниз до сих пор не доложили? – спросил архангел надменно, но его подрагивающие ноздри выдавали, насколько он взволнован от удовольствия. Вельзевул проигнорировала выпад и довольно облизнула его щёку нечеловечески длинным тонким языком, тут же услышав свист воздуха и треск над их головами: распахнутые крылья Гавриила, дёрнувшись, сломали несколько веток дуройи. – Архангел Гавриил, покрытый нечестивой кровью, – ухмыльнулась она. – Не в первый раз, – он криво ухмыльнулся ей в ответ, и его глаза вновь ярко вспыхнули фиолетовым. – И не в последний. Смеясь, она принялась размазывать багровую скользкую кровь вниз по шее и ключицам Гавриила, пышущим ангельской благодатью, но внезапно запнулась подушечками пальцев о большие бугристые шрамы от ожога. Улыбка сползла с её лица. Она спустила рваную рубашку с ангельских плеч и, изумленно вдохнув, осторожно погладила молочно-белые и местами всё ещё розоватые рубцы, густо покрывавшие всю правую сторону груди: словно пена на закатной водной глади. Вельзевул почувствовала, будто её горло до боли сжала раскалённая когтистая рука Люцифера. – Я думала, с новым телом их не оззз... не останется, – сказала она, срываясь на жужжание, несмотря на попытку звучать спокойно. – Оно... проявляется сквозь оболочку, – немного смущенно объяснил Гавриил и бросил быстрый взгляд на свою изуродованную половину груди. – Но я видела твоё тело – и их не было, – нахмурилась демон недоверчиво. – Ну, да, – он замялся, – я могу подавлять это, могу поддерживать тело в идеальном виде, так сказать. – А сейчас? – А сейчас я просто забыл. Вельзевул вздохнула. – Почему ты не сказал мне? – Она в упор уставилась на Гавриила. – Секреты от меня? – Я не сказал, чтобы избежать этого конкретного разговора, – ответил он и убрал чёрную прядь волос Вельзевул ей за ухо, мимолётно огладив большим пальцем её скулу. – Никаких секретов, это же мелочь, не стоящая внимания. – Мелочь?! – возмущённо выдохнула она, и в тот же момент с деревьев с испуганными криками сорвалась стая пёстрых птиц. – Малая цена за расправу над Мотом и его сворой, – самодовольно сказал архангел. – Я сделала бы это снова, с превеликим удовольствием. Они предатели. И не думай, что они замарали бы свои руки, устраняя тебя. Мот нашёл бы другого исполнителя. – Мне не нужна была помощь в этом, – отмахнулась Вельзевул раздраженно и, чуть помедлив, добавила уже мягче: – Анат. – Поверить не могу, что мы вновь возвращаемся к этому разговору. – Ну так не возвращайся. – Великий рогатый Баал, – начал архангел упрямо и пафосно, – тебе поклонялся весь Ханаан, всё Средиземноморье, от Угарита до Карфагена, несло тебе дары и проливало кровь в твою честь. Но если бы Люцифер узнал, – Гавриил быстро перешёл на полушёпот, – что ты уничтожила другого лорда Ада и кучку бездарных, но эффективных в качестве грубой силы герцогов... котёл со святой водой – это самое меньшее, на что ты могла бы рассчитывать. И ты это знаешь. Вельзевул закатила глаза, но всё же кивнула неохотно в знак согласия. – Я же напротив, – продолжил Гавриил уже громче, – могла уничтожить их всех во славу Небес. И сделала это. – И тогда созвала могучая Анат великий пир во славу возлюбленного своего Баала во дворце его на горе Цафон, – Вельзевул процитировала наизусть один из древних людских мифов. – Украсила себя богиня румянами и хной, семеро дев умастили её мёдом. Закрыла накрепко двери дворца она и терзать стала врагов Баала, из рук их сплетая пояс себе, а из голов – ожерелья. Ступала по колено в крови яростная Анат, пока последний стон врага не затих в пиршественном чертоге. – Да, признаться, всё было не совсем так, как навыдумывали люди, – съёрничал Гавриил. – Да и крови там было всего по щиколотку... Ладно, может, чуть больше. Внезапно голос архангела начал стремительно отдаляться, становясь всё тише. Тьма нахлынула на Вельзевул, омывая её с головы до ног, в нос ударил резкий запах гари, благовоний и металла, в ушах зазвенел воздух, наполненный паром от выкипевшей святой воды. Сквозь чёрные клубы дыма показались знакомые чертоги, сверху донизу отделанные аравийским золотом, все усеянные частями смердящих тел, а посреди них, босыми ногами ступая по кипящей на каменных плитах нечестивой крови, перед взором Вельзевул возникла Анат–Гавриил. Яростная и торжествующая, она металась по дворцовым залам с пламенеющим мечом и кувшином святой воды в руках, превращая приспешников Мота в зловонное месиво. Всюду слышались вопли умирающих, хруст костей и шипение демонской плоти. Её архангельская роба была разодрана до самых бёдер, с сияющей кожи и белых кудрей стекали темно-багровые капли. Вельзевул помнила, как запнулась тогда о чьё-то изломанное чёрное крыло на полу, как позвала Анат и как архангел обернулась к ней с безумной победной улыбкой. В этот момент из ниоткуда за её спиной вырос демон с горящим факелом – кто-то из низших чинов, Вельзевул даже не могла вспомнить его имя – и через мгновение послышался страшный крик, от которого у человекоподобной оболочки Вельзевул лопнули барабанные перепонки. Гавриил, охваченная адским пламенем, корчась от боли, рухнула на каменные плиты в тщетной попытке сбить его. Вельз помнила, как кинулась к ней, накрывая всем своим телом и крыльями, впитывая адский огонь в себя, подобно ядовитым сокам, своей волей приказывая огню отступить. В золотой потолок ударила молния, пробив крышу насквозь – и всё поглотила тьма. – Вельз! – послышался знакомый взволнованный голос. – Мать моя Богиня, вернись немедленно! Вельз! Демон почувствовала, как её трясут за плечи, и растерянно заморгала. Зрение снова заработало, и она увидела перед собой сердитого от волнения архангела. – Ты решила развоплотиться прямо сейчас, на моих глазах, так что ли? – Я... – Вельзевул прислушалась к разморенной жарой лесной жизни и попыталась унять бешено колотящееся сердце. – Просто задумалась. Гавриил фыркнул. – Просто задумалась о том, что было тысячи лет назад и чуть не развоплотилась? Великолепно. Просто замечательно. Демон посмотрела на него, поджав губы, и ничего не ответила. – Эй, – он ласково погладил пальцами её бледную щёку и приобнял за плечи, – всё это в прошлом. Такого больше не повторится, я обещаю. – Ты единственный, кто выжил после адского пламени, – сказала Вельзевул, прильнув к нему. – Если бы я не успела... – Но ты же успела? Всё разрешилось лучшим образом, – с отвратительным оптимизмом в голосе парировал архангел. – За исключением потерянного тела. Но, как говорят люди, не разбив омлет, яиц не приготовишь. Он проигнорировал попытку Вельз возразить на это и добавил: – Правда, есть ещё Азирафель. – Он лжец. Как и Кроули. Я не могу доказать, но знаю, что они как-то провернули всё это. – Может быть воля Матери... – Ты всерьёз полагаешь, что Всевышняя снизошла до обычных ангела и демона, подарив им исключительный иммунитет к оружию Небес и Преисподней? – язвительно спросила Вельзевул. – Она ничего не сделала для тебя, а для них сделала? Тут же осознав, что сказала лишнее, демон с досадой цокнула языком и вздохнула. – Прости, Гейб. – Они никто, – спокойно ответил он, и в его голосе послышались ледяные нотки. – Однажды мы всё равно с ними разберёмся. Сейчас же будет достаточно того, что они не путаются под ногами. – Да, как мне докладывал Хастур, они залегли на дно. – Прекрасно. Пусть там и остаются. Кстати, о Хастуре и остальных. – А что о них? – Вельзевул выскользнула из его объятий, спустилась на землю и зашагала сквозь Сады дьявола, на ходу стянув с себя обтрёпанный пиджак и оставив его висеть на первом попавшемся суку. Гавриил последовал за ней. – Ты должна рассказать мне, что у вас происходит. Если они готовят новый заговор... – С чего ты взял? Я этого не говорила. – Ты ясно дала понять. – Я ничего не давала понять, Гавриил, – раздраженно сказала демон и швырнула в него отломанной тонкой веткой дуройи. Отмахнувшись от ветки, архангел прибавил шаг и пошёл с ней вровень. – Ты хочешь, чтобы я узнал всё не от тебя, а от разведки Михаил? – Не пытайся давить на мою ревность к ней. – И не думал даже. – Что бы она сказала, если б узнала, что ты продал Небеса за Повелительницу мух, за гниль и тлен? Гавриил усмехнулся, но ничего не ответил, а потом взял Вельзевул за руку, и они пошли сквозь лес вместе, изредка соприкасаясь плечами. – Среди демонов растёт недовольство, – наконец нарушила молчание повелительница Ада. – После несостоявшегося Апокалипсиса? – Да. У них была чёткая и понятная цель, внешний враг, которого однажды они смогут сокрушить. Теперь этого нет – и они начинают роптать. Пока ещё тихо и боязливо, прячась по углам, как крысы, но мне всё известно. – Их даже можно понять, – покачал головой архангел. – Им нужна новая цель. А нам нужно выиграть время, чтобы продумать новый план по устранению... верхушки. – Кстати, о верхушке, – сказала Вельзевул, оглядевшись: Сады дьявола закончились и теперь впереди простирались густые заросли тропических джунглей. Верхние кроны макаранги и гигантских каучуковых деревьев трепал налетевший ветер от приближающейся грозы. – Люцифер подумывает о нашем объединении. Против человечества. Гавриил захохотал и крепче сжал руку Вельз. – Он серьёзно пойдёт на это? У него хватит смелости предложить мне? – Возможно, это его единственный шанс теперь. Он очень уязвлён и унижен. – Ради уязвлённого эго Люцифера я даже готов потерпеть удары по моему собственному. – Я не сомневалась в этом, – рассмеялась демон. Гавриил рассмеялся вместе с ней и тут же запнулся о корягу, крепко выругавшись и подняв в воздух рой потревоженных жуков. Вельзевул снова ехидно хихикнула и предоставила ему разбираться с ними самостоятельно, наблюдая, как он на ходу расчесывает пятерней свои волосы и трясёт рубашку в попытке избавиться от запутавшихся в ней насекомых. Внезапно в нём что-то переменилось, и он посерьёзнел: какая-то мысль больно уколола его, стерев с лица всё веселье. – Я обещал отсечь ему крылья и развеять его эфирный прах по вселенной – и я это сделаю, – тихим уверенным голосом сказал архангел. – Вопрос времени. – Этот вопрос существует не один миллион лет, – устало заметила повелительница Преисподней. – Это то, что суждено, Вельзевул. Это и есть высший замысел. – Ты так уверен? Вельзевул остановилась и, потянув архангела за руку, развернула к себе. – Думаешь, Богиня не воспрепятствует нам? – Если бы Мать была против нашего союза, она бы уже сделала что-то. – Ты правда веришь, Гейб? Что Мать не против? – Вельз... – Я не пытаюсь говорить дурно о ней, я знаю, как ты её любишь. – Это единственная причина, почему я не внизу, с тобой. Где-то неподалёку сверкнула молния, раскат грома всполошил большую стаю ара, и их гомон разнесся по округе предвестником начинающейся грозы. Вельзевул покачала головой. – Не единственная. Есть ещё твоё тщеславие и твоя гордость, мой дорогой. Я помню, ведь ты не говорил со мной пять миллионов лет из-за этого. – Я... Я не говорил с тобой из-за того, что ты предала... – Гавриил осёкся и с совершенно несчастным видом посмотрел на неё. Вельзевул резко притянула его к себе за талию и, привстав на цыпочки, прижала указательный палец к губам архангела. – Тшшш. Меня предали! Не я... Это меня предали. Люцифер предал, он обманул нас... Пообещал обновлённые Небеса, ответы на все вопросы, благосклонность и похвалу Богини. Я не знала, что он захочет уничтожить Атлантис, – зашептала демон. – И уж тем более я помыслить не могла, что он устроит бойню! Это был и мой дом тоже, Гавриил... – Архангел уловил в её шёпоте плохо скрываемую горечь и злость. – Я знаю. – Гавриил перехватил её руку и, прикрыв глаза, поцеловал раскрытую ладонь, задержавшись на ней губами. – Теперь знаю. А тогда не знал. И прошу за это твоего прощения. – Ты уже просил, архангел, – улыбнулась Вельзевул, смягчаясь. – И я тебя уже простила, примерно пять тысяч лет назад. Полноводный красный Нил свидетель. Не выпуская её ладонь из своих рук, Гавриил наклонился и ласково потёрся носом о её нос. Демон довольно зажмурилась и в ответ куснула его за губу. За спиной архангела зашуршали крылья, образовывая вокруг них полукруг и закрывая от леса с обеих сторон. – Он заплатит за всё, что сделал с тобой, – пообещал Гавриил. – И с нами. Вновь сверкнула молния, совсем близко, и гром заглушил все прочие звуки вокруг. – Твоя работа? – кивнула Вельзевул на пышные свинцовые облака над их головами. – И не думал даже, – открестился архангел. – Я не при исполнении. В эту же секунду тропический ливень резко хлынул на них стеной воды, мгновенно вымочив насквозь до последней нитки. Демонически захохотав, Вельзевул ринулась сквозь джунгли, выламывая кусты и лианы, растущие у неё на пути. – Что... Куда опять?! - крикнул ей вслед архангел. – Вот и почему тебе всё время надо бежать и ломиться куда-то? – Потому что в Преисподней не развернёшься: коридоры маленькие! Духота и вонь! – крикнула ему в ответ демон. – Не отставай! Кто тут у нас спортсмен? Каждый день по парку круги наматывает. – Ничего не каждый день! – возразил Гавриил из чистого духа противоречия, хотя они оба знали, что ежедневные пробежки были его любимым моционом последние сто пятьдесят лет. Ливень хлестал его по лицу, прохладные капли щекотали разгоряченную кожу за воротником, принося неожиданное удовольствие, и архангел напрочь забыл о том, что для прекращения этих потоков с неба ему достаточно было щёлкнуть пальцами. Следуя за повелительницей Ада, он перелетел через валежник из поваленных деревьев, едва не запутавшись крылом в лианах, и наконец нагнал её на краю опушки. Впереди им открылся узкий и мутный речной поток, петлявший много миль по амазонским зарослям и оканчивающийся крутым обрывом. Гавриил проследил за взглядом Вельзевул и, открыв рот от внезапной догадки, выставил вперёд указательный палец: – О нет! Нет, нет, даже не думай, Вельз! Демон, не слушая его возмущений, в два прыжка достигла берега, легко воспарила над рекой, пролетев к самому обрыву, и опустилась в шумные воды по колено, обернувшись лицом к своему спутнику и утирая ладонью мокрое от дождя лицо. Любого смертного человека такой поток смыл бы за доли секунды, но повелительница Ада никогда не была человеком. – Отлично держишься на благода... на демонском чуде, – крикнул ей с берега архангел и добавил себе под нос: – Что, по сути, одно и то же. Вельзевул уткнула руки в бока и демонстративно показала ему язык. – Очень смешно! А теперь отойди оттуда, пожалуйста! – крикнул он сварливо ещё раз, пытаясь сохранять серьёзность выражения лица. – Что такое, архангел? Высоты боишься? – лукаво улыбнулась демон и заглянула себе через плечо, где вода срывалась вниз шумным водопадом. – Там тысячи три футов, не меньше. – Я не боюсь, – возразил Гавриил, но не очень уверенно. – Я её просто... не люблю. И водопады ещё эти... – А раньше любил! – весело заметила Вельз и сделала ещё один шаг к обрыву. – Давай, иди сюда. – И не подумаю! – Давай, Гейб, пора закрывать гештальт, в конце концов. – Геш-что? – непонимающе моргнул архангел и всё-таки сделал пару шагов в воде по направлению к обрыву. – Ты ведь знаешь, все психологи попадают к нам вниз, – развела руками демон. – И это хотя бы наполовину интереснее слушать, чем отчёты Хастура или презентации Кроули. – Мне кажется, мимо меня только что проплыл кайман! – перебил её архангел взволнованно. – Ещё одна причина для тебя быстрее добраться сюда. – Как думаешь, если он отгрызёт мне ногу, это тело будет уже сразу на выброс? Или ещё послужит?.. А если две ноги? Вельзевул закатила глаза. В небе над их головами вновь сверкнуло, и голос архангела заглушил гром, больше напоминавший пушечный залп. Повелительница Преисподней сделала два последних шага назад и наконец оказалась у самого края. На лице Гавриила отчетливо отразился страх. «Прямо как тогда», – подумала она, и в её груди что-то судорожно сжалось. – Гавриил! – позвала она громко и посмотрела в сверкающие глаза архангела. Он вопросительно поднял брови. – И что же? Теперь тоже не рискнёшь упасть вслед за мной? На этих словах вокруг неё в одно мгновение распахнулись три пары огромных иссиня-чёрных крыльев, а на коже по всему телу проступила россыпь алых глаз, и она, раскинув руки в стороны, рухнула с обрыва вниз, через секунду скрывшись в облаках пара, поднимавшегося от водопада. Испуганно-протестующий вскрик застрял в горле Гавриила. Архангел словно в замедленной съемке смотрел, как улыбка на лице Вельзевул сменилась страшной мукой, как по её щекам, испачканным сажей, побежали светящиеся ангельской благодатью слёзы. Он никогда не видел, чтобы она плакала. До того самого дня. Он и сам никогда не плакал, не знал, что это такое – до того дня. Святая земля уходила у неё из-под ног, и Небеса отторгали её. Изгнана и проклята! Не может быть, чтобы это было правдой. Он потянулся к ней в инстинктивном желании удержать от падения, но услышал голос Люцифера: «Она предала тебя, Гэбриэл! Ты что, до сих пор не понял? Ты ей не нужен. Она сделала свой выбор – и её место рядом со мной. Она лгала тебе всё это время!» Гавриил увидел, как Вельзевул яростно замотала головой, а потом протянула ему руку, словно приглашая пойти с ней, – и отпрянул в ужасе. Он помнил, как она произнесла одними губами его имя. Помнил, как закрыла глаза, перестав сопротивляться неизбежному, и, развернув белоснежные крылья, рухнула вниз с небесных сфер в раскалённую, пылающую бездну. Таким было изгнание проклятых ангелов. Задыхаясь от паники и воспоминаний, пронёсшихся перед его глазами за доли секунды, Гавриил рухнул на колени. Бурные воды реки трепали оставшиеся лохмотья его одежды, цепляя за них пучки водорослей и мелкие камешки. Он смотрел прямо перед собой, но ничего не видел. «Теперь тоже не рискнёшь упасть вслед за мной?» – ласковый смех Вельзевул вновь зазвучал в его голове. Архангел вдохнул полной грудью и поднял глаза к небу, затянутому грозовыми тучами. Он знал, что если уметь слушать, можно различить биение сердца планеты, ощутить бесконечное и безмолвное вращение миллиардов звёзд вокруг. Он умел. Но прямо здесь и сейчас вся вселенная сжалась перед ним до одного-единственного водопада. – Никогда больше, – тихо произнёс он в пустоту. От резких взмахов позолоченных крыльев над рекой поднялись клубы водных брызг, и Гавриил стремительно ринулся к водопаду. Свежий ветер задиристо хлестнул его по лицу, когда он достиг края. Не колеблясь больше ни секунды, он поддался бурному потоку и – полетел вниз. Свергающиеся с тепуи с бешеной силой воды поглотили его, накрыли с головой, словно набежавшая волна гигантского цунами, смяли его широкие крепкие крылья и опутали тело. Зажмурившись, он потерял ощущение времени: ему казалось, будто он падал миллиарды лет от сотворения мира. Но вот густые клубы тумана резко расступились под ним, и он, не успев сгруппироваться, больно ударился спиной о воду. В изумлении распахнув глаза, Гавриил ощутил, как вышибло из его лёгких воздух, а в уши и носоглотку хлынули холодные струи. Бурлящие волны неотвратимо сомкнулись над его головой, а он продолжал падать всё ниже и ниже, пока не достиг песчаного дна. И наступила тишина... Гавриил лежал, раскинув руки в стороны, а его крылья наполовину увязли в песке. Он смотрел, как над ним проплывают рыбы с яркими полосатыми боками и медленно дрейфуют тонкие тёмные ленты водорослей. Мерцающие сквозь толщу воды блики света и крохотные частички планктона казались ему облаками межзвёздного газа и пыли, которые разносили когда-то ангелы по всей вселенной взмахами своих крыльев. Его мысли отяжелели, стали густыми, как древний речной ил, и потекли медленно и размеренно, усыпляя его разум. Сквозь сомкнутые веки он вдруг уловил, как над ним нависла большая тень, и в следующее мгновение сильные руки, подняв вокруг столбы песка, тины и ракушек, рывком оторвали его от дна, крепко обвившись вокруг талии и грудной клетки. Архангел очнулся от сковывавшей его дрёмы и столкнулся взглядом с Вельзевул. Её глаза сияли в воде, как голубые луны Атлантиса, она тепло улыбнулась ему и прижалась губами к его губам. От нахлынувших чувств Гавриил уцепился пальцами за её худые плечи, чувствуя, как шесть крыльев серафима стали разгонять толщи воды, словно большие плавники, и они вдвоём, не разрывая объятий и поцелуя, закружились в импровизированном танце. В водном вихре, что стремительно закручивался вокруг них, архангелу как будто вновь слышался шёпот теней из подводных галерей Атлантиса, пение стеклянной листвы деревьев в весенних садах и металлический перезвон тысяч молитвенных шариков, бесконечно кружащихся в больших серебряных чашах у подножий ступенчатых пирамид. Атлантис... Вельзевул словно перенесла их обоих на миллионы лет назад – и Гавриил вновь оказался дома. Но вот наконец его обняли крепче, развеивая видения прошлого, и потянули наверх, к свету. Архангел неохотно подчинился. Они вырвались на поверхность реки с шумом и брызгами и через пару секунд, отфыркиваясь и кашляя водой, упали на берег. Несколько минут (а может быть часов – они и сами не знали) Вельзевул и Гавриил лежали молча в обнимку, соединив ладони и слушая тихую пульсацию божественной энергии, текущей по их венам. Потом Вельз сладко зевнула и, перекатившись на спину, села, развернув веером свои крылья. Ливень уже закончился, и тропическое жаркое солнце снова начало припекать. Архангел, щурясь от яркого света, размял затёкшие мышцы и растянулся морской звездой на быстро сохнущем, нагретом песке. – Полегчало? – спросила демон с улыбкой, оглянувшись на него через плечо. Гавриил приподнял голову, чтобы посмотреть на Вельз пару секунд, а потом лёг обратно, скрестив руки у себя на лбу. – Я тебя ненавижу, так и знай! – Значит, точно полегчало. Архангел фыркнул с притворным возмущением, а потом, немного помолчав, сказал уже серьёзно: – Спасибо. Я не знал, что это было мне нужно, пока не сделал. – Пожалуйста. – Вельзевул наклонилась и, щекоча волосами его щёки, чмокнула архангела в нос. – Это было нужно нам обоим. – Вот только... – нахмурился Гавриил. – Только что? – Всей одежде конец. И вот мы полностью голые на берегу в Амазонии. Я должен был предвидеть это, когда надевал на встречу с тобой новый костюм. – Ты злишься из-за нового костюма или же тебя смущает тот факт, что мы сидим полностью голые на берегу в Амазонии? Архангел приоткрыл один глаз и скользнул взглядом по худому молочно-белому телу Вельзевул, чуть дольше задержавшись на острых коленках и маленькой груди с блестящими от речной влаги розовыми сосками. В ответ, попеременно моргая, на него уставилась сотня серафимских глаз, то возникающих, то снова растворяющихся на коже. – Ни капли меня нагота не смущает, я же не человек, – заявил он уверенным тоном и отвёл взгляд. Демон отпустила хитрый смешок. – Чудесно. А то я уж подумала, что всё-таки совсем отуземился. – Ах вот как! – Гавриил резко сел и, скрестив ноги, потянул к себе Вельзевул за одно из чёрных крыльев. – Ну всё, держись! Повелительница Ада со смехом поддалась и откинулась спиной ему на грудь. – И что ты намерен делать? Применить ко мне карательные объятия? – А вот и нет, – ответил архангел и тщательно прочесал своей пятерней перья вдоль всего крыла. – Настало время привести их в божеский вид! – О нет, только не это, – сразу же застонала Вельзевул. – У них и не должно быть божеского вида, я лорд Преисподней! – Возражения отклонены, – безжалостно заявил Гавриил и отшвырнул клок водорослей, вытянутых из второго крыла. – И как тебе не надоедает с ними возиться? – она вздохнула. – Сколько тебя помню, ты всегда мог часами их расчёсывать. С другой стороны, у тебя крыла хотя бы только два. – Ты сама и с двумя бы не управилась... Это что, улитки? И... О Богиня, я даже не знаю, что это, и вряд ли хочу узнавать. Чуть отстранившись, Вельзевул обернулась к нему и скорчила рожу. Проигнорировав откровенную провокацию, архангел сложил ладонь лодочкой и зачерпнул в неё немного речной воды. В его ладони она тут же загустела и начала благоухать. – Это что, миро? – спросила Вельз. Гавриил утвердительно хмыкнул. – Лучше бы ты воду не в масло превращал, а в вино, как наша Мать, – засмеялась она, но послушно подставила крылья для помазания. Архангел начал нежными движениями втирать миро в основания её крыльев, а затем плавно разглаживать масляные капли по всей длине. Помолчав, он заметил: – Давно я не слышал, чтобы ты говорила «наша Мать». Звучит хорошо. – Да, и правда давно... Но от этого всё равно никуда не деться, не так ли? – Демон повела плечом и потянула в сторону одно из крыльев. – Опять болит? – Гавриил положил ладонь на её правую лопатку. – Угу. Падения с Небес – опасный аттракцион. – Я же убрал всё в прошлый раз? Почему оно вернулось? – Вероятно, потому что я всё ещё проклята?.. Эй, – Вельз подтолкнула его плечом с ободряющей улыбкой, – твоего чудодейственного архангельского благословения хватило на несколько тысяч лет, так что можешь собой гордиться. – В таком случае, через миллион лет моих архангельских благословений всё заживёт, вот увидишь, – упрямо сказал Гавриил, и с его ладони полился золотой свет, согревая лопатки Вельзевул. Потом он наклонился и оставил влажный поцелуй на её шее. Наконец ноющая боль отступила, растворившись в тёплом сиянии благодати. Вельз прикусила губу от удовольствия, и архангел почувствовал, как по её телу побежали мурашки. – Упрямец, каких поискать, – тихо и ласково сказала она, зажмурившись. – Беру пример с лучших из нас, – со смешком ответил Гейб и прижался щекой к её плечу. Неподалёку от них послышался плеск: золотистая аравана выпрыгнула из реки, яростно тряся в воздухе хвостом, схватила ртом какое-то насекомое, зазевавшееся на листьях макаранги, чьи ветви раскинулись над речным руслом, и с ещё большим плеском упала обратно в воду. Архангел и лорд Ада проследили за ней молча. – Даже не буду спрашивать, чья работа. – Дагон. – Я так и знал. Вельзевул усмехнулась, повернула голову и вдохнула цветочный запах кожи Гавриила, смешавшийся с землистыми и сырыми запахами реки и леса. Вдруг что-то за спиной архангела привлекло её внимание. – Смотри! Гавриил обернулся вслед за ней. Над песком рядом с ними кружили удивительные бабочки с длинными угольно-чёрными хвостами и собирали хоботками капли воды. На каждом из двух полупрозрачных, с чёрными прожилками крыльев, равно как и на каждом из двух изящных хвостов, вдоль туловища бабочки шла светлая полоска, и при каждом взмахе эти серебристо-зелёные росчерки дрожали, причудливо переплетаясь друг с другом. – Я думал, ты оставила их всех в Азии? – Решила перенести немного и сюда. Как видишь, они неплохо здесь себя чувствуют. Вельз вытянула руку, подставляя раскрытую ладонь – и хрупкая бабочка с трепещущими, как шёлковый платок на ветру, крыльями уселась на неё. – Люди дали им имя? – Да. Лампроптера. Или драконий хвост. – Драконий хвост?! Они же совершенно не похожи на драконов! – воскликнул Гавриил с запалом. Вельз насмешливо хмыкнула и позволила бабочке переползти на тыльную сторону ладони. – По крайней мере, я создавал их не так, – уже спокойнее продолжил архангел. – Я думал о... – Он задумался, подбирая слова. – Я думал о плавниках рыб. Они похожи на них. – Да ну? – демон криво улыбнулась, поглядев на Гавриила, и слева на щеке у неё появилась ямочка. Архангел смутился. – Ладно, – наконец сдался он. – Они похожи на твои крылья. В конце концов, я создал этих малявок для тебя. – Спасибо, Гейб. Я их люблю, – ответила Вельз быстрее, чем успела обдумать свой ответ. От этих слов архангел, казалось, засветился ярче обычного, и между ними повисло молчание, наполненное неловкой нежностью. – Что-то слишком много хвалю тебя в этом тысячелетии, не к добру это, – шутливо поддразнила демон, отпуская бабочку в сторону зарослей цветущего кустарника. – В таком случае, я вышлю тебе вниз официальную претензию к твоему ведомству. В пяти томах, – подыграл Гавриил и без всякого предупреждения укусил её за плечо. Вельзевул ойкнула от неожиданности. Воспользовавшись секундным замешательством, архангел бесцеремонно поцеловал её губы, проникая горячим языком в её рот и запуская пальцы в спутанные на затылке волосы. Демон всем телом потянулась ему навстречу, толкнула в ответ своим языком его язык и царапнула когтями сосок. За этим незамедлительно последовала ангельская месть в виде ещё одного укуса – на этот раз в шею. – И как тебя подчинённые-то выносят? Какова статистика самоубийств? – съехидничала Вельзевул, за что тут же получила брызги в лицо: позолоченное крыло со свистом прошлось по блестящей водной глади. – Получай! – Вот это ты точно зря! – захохотала она, мгновенно развернулась и окатила Гавриила с ног до головы, зачерпнув воду тремя крыльями сразу. – Так нечестно! – отплёвываясь от тины, возмутился он. – А кто сказал, что будет честно, архангел? Вельзевул с легкостью толкнула Гавриила обратно на песок, заставляя лечь на спину, а сама, перекинув через него одну ногу, села верхом и удобно устроилась на его животе. – Попался! – Я сдаюсь, – с улыбкой сказал архангел и поднял руки ладонями кверху. – Так-то лучше. Дай-ка. – Вельз схватила его левую руку, поправила на мизинце перекрутившийся перстень с руной и уставилась в раскрытую ладонь, мягко светившуюся золотистым светом. – Что-то интересное? – спросил Гавриил, подняв бровь. Демон провела подушечками пальцев по одной из линий и хитро хмыкнула. – У тебя интересная линия сердца, архангел. – Да ну? – Он приподнялся на локте, чтобы тоже взглянуть на свою руку. – Вот тут, гляди, – показала Вельз, – она обрывается. А тут, – она провела пальцем чуть дальше, – начинается снова и идёт уже до конца. – И что это значит? – Разрыв линии – это пять миллионов лет. – Вот прямо тут? – Прямо тут, – она ткнула пальцем. – Пять миллионов лет. – Глупости какие-то, – констатировал Гавриил и ухватил её за палец. – И откуда у тебя такие познания в хиромантии? Повелительница Преисподней со смехом шлёпнула его второй рукой по плечу. – Я её изобрела, дурень! – А я думал, хиромантию ваш Кроули изобрёл. – Вот это обидно даже, – фыркнула она. – Кроули до такого бы не додумался. – Ладно, – примирительно сказал архангел и погладил её по обнаженному бедру, растирая рукой капли влаги, натёкшей с крыльев. – И что же с этим делать? Она наклонилась к нему, слизнув воду с широких ключиц. В ответ её тело тут же крепко обвили прохладные руки архангела. Гавриил сел, подтянув Вельз к себе теснее и уткнувшись лицом в пышущую жаром шею. Демон же погладила его посеребрённые сединой волосы, а потом указательным пальцем подняла за подбородок его голову, чтобы архангел посмотрел ей в глаза. – Следовать за линией сердца, Гавриил. Вельзевул улыбнулась, и он залюбовался лучиками в уголках её глаз, думая о том, что, по крайней мере, в их вселенной было то, что ни падение, ни даже конец мира не смогут изменить. – Как жаль, что я не узнал этот совет раньше, – мягко усмехнулся он. – Но ты знаешь его теперь. Вельзевул огляделась вокруг и посмотрела на шумящий водопад. Над молочными облаками тумана и брызг переливалась яркая радуга. – Так, если с грозой я ещё тебе поверила, то вот это уже точно твоих рук дело, – она обернулась обратно к нему, чтобы успеть поймать самодовольное выражение лица, и ущипнула его за бок. – Не моё изобретение, – парировал архангел, но тут же издал смущённый крякающий звук. Почувствовав в чем дело, Вельзевул опустила глаза на низ его живота и, убедившись в своей догадке, мстительно поёрзала, вызвав ещё один смущённо-возбуждённый вздох. – Хоть знаешь уже, как пользоваться этим? Или тебя научить? – При смене тела эта шутка срабатывает только первые сто тридцать шесть раз, Вельзевул. Все остальные три тысячи – уже не очень. – Ты что, считаешь? – Не только считаю, но и записываю! – Бюрократ! – Я уже говорил, что ненавижу тебя? – с блеском в глазах спросил Гавриил, недвусмысленно оглаживая её поясницу и спускаясь ладонью ниже, чтобы сжать пальцами мягкую ягодицу. – Тысячи раз, – прошептала она ему в губы и потянула на себя, обвивая ногами его талию. – Взаимно. – Хорошо. Я просто проверяю. Вдруг ты забыла, – ухмыльнулся ей в ответ архангел и тут же был заткнут поцелуем. Их крылья с тихим шелестом крепко переплелись друг с другом, и огнисто-золотое сияние разлилось по берегу, отражаясь бликами на поверхности реки и мокрой от прошедшего ливня пышной траве. Как и в первые дни сотворения этого мира, вокруг шумели и шептали бескрайние тропические леса, надежно храня в своём лоне чужие тайны.

Your heart is the only place that I call home