I
Шизуне испуганно распахнула глаза ото сна. Губами она глотнула выдавленный воздух, а ладонями пригладила встревоженный живот: малыш внутри неё бойко пинался, неловко отбивая матери внутренние органы. В первый раз он толкнулся два месяца назад и за все это время Шизуне так и не смогла привыкнуть к этому. Но она была искренне рада этой активности: тишина в должное время её пугала. Все же она уже не так молода и это подразумевало определенные риски для течения беременности. — Тише, малыш, все хорошо, — шептала Шизуне все еще приглаживала свой живот, осторожно глотая воздух. — Наверное ты хочешь немного размяться, да? Там так тесно и скучно, не так ли? Потерпи еще немного, время еще не пришло… Малыш постепенно успокоился, а Шизуне смогла перевести сбившееся дыхание. Боль стихала, вместо неё начинало сосать от голода в животе. Как только токсикоз в первый месяц беременности отхлынул, у неё проснулся необычайно здоровый аппетит. Теперь ей необходима энергия на двоих. Очень много энергии. Шизуне неловко перевалившись, и ощущая при этом самым неповоротливым существом в мире, поднялась с уютной постели и накинув на плечи теплый халат, осторожно пошла на просторную кухню. Весь дом был погружен в гробовое молчание, что движения женщины отзывались громовым шумом, но она к этому уже привыкла. Спешить было некуда: в этом невероятно огромном доме она была совершенно одна. И это ей нравилось. Шизуне поставила воду для чая и начала неспешно готовить для себя уравновешенный завтрак: полноценные белки, жиры и углеводы – все для ребенка. За окном едва ли поднимался рассвет: только разгорался час Тигра, и природа, погруженная в зимний сон, все еще спала. Как спала обманчиво Конохакагуре. Заварив свой любимый чай, Шизуне в полном молчании с удовольствием приступила к трапезе. Мысленно, женщина вспомнила порядок своего дня: обязательное посещение курирующего её беременность врача, прогулка по парку и недолгая встреча со старыми друзьями в местном ресторанчике. А после отбыть домой, приготовить ужин и смиренно ждать прибытия дорогого мужа… «Он ведь обещал вернуться сегодня вечером». Шизуне посмотрела на свое обручальное кольцо и с прискорбием заметила маленькую отечность, куда уж без неё. Тишина, казавшаяся ей до этого незначительной, неожиданно стала давить, обретя горечь. Неужели все это вновь прервется?... Когда она видела своего мужа? Месяца два назад, перед его срочным отбытием на важную миссию. Он вернулся с двухмесячной миссии на три дня и тут же уходил снова. Мужчина на ходу царапнул обветренными губами её щеку: «Береги себя и нашего ребенка». Шизуне лишь кивнула головой, закрывая за супругом двери. А после, прижалась лбом к выхолощенному дереву, тяжко выдохнула. Это одиночество – неотъемлемая часть твоей жизни, когда твой супруг один из ведущих шиноби деревни. Шизуне, как бывшая помощница пятой и шестого Хогакэ как никто понимала этот постулат. Она искренне хочет, чтобы он не возвращался как можно дольше.II
Котоко, её курирующий врач, радостно улыбнулась, увидев её возле кабинета. В груди Шизуне разлилось тепло: все же, она соскучилась по общению, невольно запертая в четырех пустых кварталах своего супруга. Иръенин тряхнула перед собой папкой с результатами анализов, которые сегодня утром терпеливо сдавала Шизуне. — Все просто замечательно, Шизуне-сан! Плод развивается как следует. Вы выдерживаете это очень достойно. Но, у меня есть маленькие рекомендации: вам все же следует ограничить жидкость перед сном. Тогда уйдут и ваши отеки. В конце концов, вы и сами первоклассный иръенин и должны это понимать. Шизуне смущенно улыбнулась. — Я приму это к сведению. Милую беседу разрушила неожиданно ворвавшаяся в кабинет Сакура на взводе. Лучшая ученица Сенджу Цунадэ остановилась как вкопанная, увидев в кабинете Шизуне. Женщина неловко улыбнулась: каждая их встреча оканчивалась неловким молчанием и горьким взглядом в сторону. Слишком больно смотреть прямо. — Здравствуйте, Шизуне-сан, — Сакура заставила себя силой поприветствовать неожиданную пациентку. А после сразу же переключилась на врача. — Котоко-сан, мне необходима ваша консультация! Только что поступила девушка, второй триместр, с обширными ожогами! Котоко коротко кивнула. Сакура тут же выскочила за дверь, не прощаясь: спешила в приемное отделение. Шизуне поднялась с удобного кресла, ощущая, как внутри неё бьется сознанная вина перед это бойкой девушкой. Ведь именно она, Шизуне, так жестоко лишила её надежды… — На этом все. Историю посещения я уже оформила, так что, вы можете идти домой и отдыхать. Из больницы, Шизуне вышла в смешанных чувствах. Под ногами хрустел выпадающий снег, а малыш вновь толкался, напоминая о том, как он силен и здоров. Шизуне вздохнула, и ушла, не оглядываясь назад. Попытки объяснится перед Сакурой она оставила еще перед свадьбой. Девушка не могла этого понять и расценивала как предательство. Шизуне тоже считала это таковым, но ей пришлось сглотнуть эти мысли. «Это мой долг, мое наследие». Прогулка по заснеженному парку не принесла её должного удовлетворения. И лишь только подходя к любимому ресторанчику, она смогла отвлечься от тяжелых раздумий. Она приоткрыла дверь и её тут же обдуло вкуснейшим ароматом. Ей снова восемь, и она в компании с непоседливым Гаем и флегматичным Асумой не терпеливо ожидает своей очереди в открывшуюся новую ремённую… Как же все это было давно! Сейчас ей остались лишь эти теплые воспоминания. Все уже собрались: слишком мало осталось в живых с их выпуска. И все же, они нашли время и силы что бы прийти. Немного теплых разговоров. Шизуне впитывает в себя эту легкую и теплую атмосферу. Жадно создает новое воспоминание, что будет тепло греть её после долгие месяцы, а может даже и годы. Но время подходит к шести. И как бы она не хотела оттянуть момент расставания, ей следует идти домой. Гай вызывается проводить её домой. Шизуне учтиво отказывается.III
Её драгоценный супруг возвращается ближе к полуночи. Задремавшая на диване Шизуне просыпается от тихого скрипа отворяемой двери. Неаккуратно. Явно сильно устал. Она поднимается с теплого и нагретого места и спешит поприветствовать супруга. — С возвращением… Мужчина стряхивает с верхней одежды хлопья снега. Темные волосы сбились и свисали засаленными патлами. От него пахло едва заметной гарью и кровью. Под глазами виднелись темные мешки. Недосыпал. — Ванна готова. Одежда там же. А на кухне ждет ужин. — Как можно более спокойно указала Шизуне, а мужчина вместо ответа присел перед ней на колени и приложился ухом к её большому животу, а руками приобнял её за бока. Шизуне едва удержала себя, чтобы его не оттолкнуть. Она так и не привыкла к его прикосновениям. И, наверное, не привыкнет никогда. — Я вернулся. Ты хорошо позаботилась о нашем сыне. Мужчина отстраняется, поднимается с колен и бредет в ванную. А после отмывшись, голодным зверем кидается на еду. И совсем обессиленным валится на свежую постель. Зарывается лицом в мягкую подушку и моментально закрывает глаза. Сопит. Шизуне осторожно укрывает одеялом его сверху. Так он кажется совсем подростком, а не самым сильным шиноби деревни после Хокагэ. Она осторожно взъерошивает его еще влажные волосы на затылке. Во рту она снова ощущает горечь, как в тот самый день. — Спокойной ночи, Саске-сан. Шизуне торопливо покидает комнату своего супруга. Она осторожно опускается в свою постель. И снова на неё наваливаются тяжелые размышления. Она не помнила свою маму. Личность её отца, свою самую страшную тайну, она унесла с собой в могилу. Ран Катоо с трудом разрешившись ею, сгорела за сутки от родильной горячки. От матери остались лишь пара фотографий в семейном альбоме и тихие истории от дяди Дана, подтверждающие что такая женщина и в правду существовала и безумно любила её. Но правда об отце вскрылась через года. Все были заняты устройством нового мира и Шизуне тоже, но однажды он поймал её в коридоре новой резиденции, потеснил к стенке, прожигая ледяным торжественным взглядом. И сжал в руке её запястье. «В вас течет кровь Учиха!». Шизуне неловко рассмеялась и отдернула руку. «Саске-кун, ты ошибаешься». Молодой человек горько усмехнулся. «К сожалению, теперь Я не могу ошибаться…». Шизуне закрывает глаза. «Кровь всегда оставалась внутри клана. Так было и так будет всегда» В конце концов, это свадьба всего лишь фарс. И все это знают. Он нашел способы надавить на неё через совет, а Шизуне не смогла отстоять свое право. Она его не любит. И он её тем более. Зачатый без любви ребенок – вот вся ценность. Вот оно - возрождение великого клана. Малыш внутри беспокойно запинался. Обратной дороги давно уже нет.