Я буду сражаться за свою любовь!

Каждый по-разному реагирует на болезнь. Одни, например, как школьники, скорее положительно, так как они пропускают часто нудные уроки, а если повезёт, то и контрольные со самостоятельными. Ещё будет лучше, если попадёт в тот день, когда больше всех уроков на неделе, да ещё и с трудными предметами. Осознавая это дома, на душе школьника становиться легче и болезнь уже намного легче переносится. А вот уже учащимся ВУЗа куда сложнее. Если ты пропустишь из-за болезни какую-то проверочную, самостоятельную и, не дай, звёзды, зачёты или сессии, то тебе придётся искать самому преподавателя, чтобы сдать его предмет, когда тому будет удобно или опять же в отведённый день. А если ты пропустишь хоть один день, то уже ничего не поймёшь, о чём говорит учитель. На прошлой паре разбирают таблицу Менделеева, а вот уже на следящей говорят об органической химии. Конечно, иногда с такими проблемами бывало встречались и школьники, но у них это происходит намного реже. Вот и Санс сейчас встретился с этой проблемой лицом к лицу, смотря на лекции одногруппника по видовой магии.  — А это точно надо знать? — спросил он в надежде, убирая конспект на тумбу возле кровати, так как даже по десять раз прочитав текст, парень ну никак не мог понять, о чём там написано. И нет, подчерк Голубики был понятен ещё как, но вот само содержание текста даёт желать лучшее его мозгу.  — Да. Нам сказали, что эта тема будет на зачёте, — ответил Блу, поднося горячий чай прямо другу в руки. — Осторожно, горячо, — предупредил студент Классика, садясь на табурет, что был на против кровати.  — Что же, кажется, мне конец, — Санс обречённо опустил голову. Было неприятно, что вот так с ним поступила судьба. Он снова мельком глянул на ту злосчастную тетрадь, что была наполнена бредом.  — Почему же? — старался Голубика уйти от свои мыслей о Ласте и их вчерашней встрече, ведь надо поговорить с ним, что был в одиночестве почти весь день, иначе он будет плохим другом.  — Потому что я ничего не могу понять! — возмутился Санс и недовольно стал пить свой чай. Горячий напиток согревал и немного обжигал несуществующее горло. Похоже, болезнь сделала из весёлого шутника в ворчуна.  — Не волнуйся, ведь рядом с тобой великолепный Блу, который может тебе помочь! — встал Голубика в героическую позу, улыбаясь.  — Хех, тогда удачи, — что ж, хорошее настроение Блуберри был очень заразителен. Этот маленький скелет напоминал ему брата, отчего улыбка Классика стала теплее от воспоминаний о младшем.  — Великолепному Блу удача не понадобится! Я справлюсь наилучшим образом! — уверенно произнёс студент, взяв свой конспект. Объяснять кому-то было и правда тяжело, но скелетик не сдавался. Он упорно старался, повторяя раз за разом материал, что был изложен у него в тетради, чтобы Санс хоть что-то понял. На это ушло чуть больше часа, чтобы парень в синем понял тему.  — Вау, спасибо тебе, — благодушно улыбнулся Санс, допивая вторую кружку чая.  — Да нет проблем! Для меня это было не трудно. — на самом деле это было для него ещё как трудно, но Голубой не должен показывать своё неумение. Он же великолепный Блу!  — Кстати, вчера забыл спросить. Почему ты вчера задержался? — скелет убрал кружку и, ложась, устроился поудобнее на кровати, стараясь прикрыть своё тело одеялом.  — А, это… — почему-то малышу сразу из всех пережитков прошлого дня вспомнился Ласт. — Так, вчера были такие лужи! По ним было весело скакать! — прозорливо сказал Голубика, чуть голубея. Было видно, что тот что-то скрывает и это не ушло мимо зоркого взгляда Классика.  — И только? — усмехнулся скелет. — Хей, я вижу, что ты не договариваешь. Давай, рассказывай. Мы ведь с тобой друзья, а друзья не должны что-то скрывать, — чуть надавил на него новичок. Немного поспорив внутри себя, Блу всё рассказал. Блуберри объяснил, что Ласточка в ВУЗе имеет не лучшую репутацию: его воспринимают как шлюху. Некоторые предполагают, что эта ночная бабочка чаще всего во время своих похождений бывает снизу, другие думают — сверху, а третьи, что всё сразу. И слухов про Ласта ходят очень много. Голубика честно признался, что не знает насколько правдивы они, но парень привык думать о других только хорошее и скорее всего большинство слухов неправдивы. И уже как полгода Блу неровно дышит к этому скелету. Последнее он выдал с трудом. Санс от такой информации мягко приофигел, но виду не подал. Было удивительно, что такой милый и невинный монстрёнок смог полюбить такого похабного существа, как Ласта. И, смотря на поведение и внешний вид этого парня, можно сказать, что слухи не лгали.  — А чем он тебя привлёк? — задал вопрос Санс, не отрывая своих зрачков от своего «врача». Блу немного призадумался. На этот вопрос так с ходу не ответишь. Задумчиво почесав подбородок, голубоглазый всё-таки ответил.  — Ну, он добрый, хороший и даже заботливый. Знаю, возможно, звучит безумно, но это так. Пол года назад он мне помог, — его скулы стали ярче, а сам парниша влюблённо посмотрел куда-то в даль. — Когда я гулял на улице, то меня затащили в тёмный переулок. Что со мной хотели сделать те преступники? Честно, не знаю. Они только успели меня прижать к стене, как к этому времени пришёл Ласт, что чисто случайно оказался рядом, и спас меня! — с восхищением сказал Голубика. — Хотя сам пострадал: ему по черепу врезали камнем и он потерял сознание. Получил амнезию, поэтому он не помнит моё спасение и ту неделю в целом, — Блу виновато опустил свои глаза. — А я ему до сих пор не рассказал, как он меня спас. Я слишком стесняюсь. Скелет в голубом обнял себя и виновато посмотрел вниз, утыкаясь в колени. Санс же с интересом слушал Блуберри и у него сразу возникло несколько вопросов: правда ли, что Сливка случайно оказался рядом; если розовоглазый намерено шёл за Блу, то зачем он ему нужен; и до сих пор ли Ласточка не вспомнил ту неделю? Хотя бы частично. — Раз всё произошло, как ты и сказал, то скорее всего Ласт хороший монстр, — Классик по-доброму улыбнулся собеседнику. Такой ответ голубоглазого очень порадовал, отчего тот вскочил со стула и, приблизившись, нагнулся к другу. — Правда? — с восхищением спросил скелет, в ответ получив кивок. — Спасибо! Это я и пытался много раз донести до Дрима, но он, как упрямый осёл, до сих пор считает Ласти отвратительным, — Голубика мило надул щёки, а руки сложил в замочек, отстраняясь от Санса, который усмехнулся на «Ласти». — Кстати, ты часто проводишь времени с Рэдом, — быстро поменял тему Блу, хитро улыбаясь. — Много болтаете, смеётесь, а как смотрите друг на друга, ммм… — Блу снова уселся на место. — Я видел во время урока танцев как вы друг на друга смотрели, — парень пропустил тот момент, что пытался не смотреть в глаза любимому, поэтому и стал наблюдать за этой парочкой. От такого заявления Санс еле-еле покрылся румянцем, но тут же спрятал его под одеяло и смущённо отвёл свой взгляд от любознательного скелета. Классик ощущал, как скулы всё сильнее и сильнее начинали гореть. А от хитрого взгляда собеседника хотелось сбежать. Но самое страшное было то, что скелет не знал, что сказать на это. Наверное, потому, что сам не знал точного ответа на этот вопрос.  — Тебе не кажется, что ты суёшь свой несуществующий нос не в свои дела? — да, прозвучало грубо, но, а как иначе? Ему правда не хотелось отвечать, да и он не знал как. — Нет уж! — серьёзно и уверено выкрикнул Блу. — Я же тебе о Ласти рассказал. Теперь твоя очередь говорить о Рэде! — Голубика не хотел так легко сдаваться, тем более он был рад за Красного, ведь он тепер не сидит где-то в печальном одиночестве, а весело болтает с Сансом, хоть и второй часто из-за этого забывает про него. Ну и что! Самое главное для голубоглазого — это то, что его друзья счастливы. А если это так, то и он тоже счастлив. — Мргх… — недовольно издал звук Классик. Хоть Блу никто не заставлял рассказывать это всё, но всё же ему показалось, что это как-то неправильно не отвечать, всё же он на него сам надавил, чтобы узнать ему нужную информацию. Так что надо, хоть не очень то и хотелось об этом говорить. — Ладно, уговорил, — Санс принял сидячее положение, не вылезая из своего кокона. Скулы всё ещё сильно горели, а слова всё никак не подбирались, чтобы хоть что-то сказать. — Ну… это… — начал мямлить скелет, но интерес Блуберри никуда не упал, он стал только пронзительнее смотреть на рассказика. Почему же это так сложно? Почему все мысли о Рэде заставляют чувствовать себя странно, как и мозг с сердцем? Так, нужно успокоиться, ведь надо как-то хотя бы начать. — Если честно, я не смогу тебе дать точного ответа, так как сам не знаю, — решил студент сказать всё как есть, так как придумать ничего не смог, да и в этом смысла не было. — Всё что могу сказать, так то, что этот скелет — приятная личность. Мне с ним хорошо, даже начинаю забывать про проблемы. Также мне нравится с ним шутить, хоть иногда его юмор уходит на чёрный, но мне всё равно с ним интересно. Иногда кажется, что я нашёл своего монстра. Знаю, заявление довольно смелое, так как мы с ним знакомы совсем ничего, но… я просто это чувствую. А ещё я люблю смотреть ему в глазницы, — румянец Классика стал сильнее. — Они у него очень красивые. И шрам, который подходит к его форме черепа, — голос скелета стал нежнее и тише и говорил он всё с добротой и нежностью. Весь диалог Блу слушал, довольно улыбаясь, как чеширский кот. Когда Санс закончил, то Голубика встал, беря в руки стакан.  — Теперь мне всё понятно, — с хитрой ухмылкой сказал Блуберри. Теперь для него всё стало ясно. Даже через голос можно было понять, что именно чувствует новенький к Красному.  — Что понятно? — не понял он, снова ложась на кровать.  — Многое, — озарив загадочным взглядом, голубоглазый ушёл со стаканом, чтобы налить ему ещё чая.