После тренировки со сборной Кэти вышла из раздевалки, вдыхая прохладный воздух и остужая чуть уставшие мышцы, как это обычно бывало на сборах у Оливии Тёрнер. Та не нагружала игроков чрезмерно, тренер всегда больше внимания уделяла сплочённости и взаимодействию игроков на поле, нюансам тактической игры. Но если тебя не гоняют до семнадцатого пота — это не значит, что с тренировки ты выходишь ни капельки не уставший. По слухам, до полусмерти гоняли в «Паддлмир», — именно поэтому эти сволочи Вуд, Поттер и Хаш вообще не уставали!
А ещё этот пресловутый командный дух... Казалось бы, камины, аппарация, все блага магической цивилизации! Н-е-ет! Ради поднятия командной, блин, сплочённости сборники жили вместе, в отеле. В Ирландии. Нет, здешние ребята, конечно, нормальные, но не в том случае, если ты едешь в эту часть Соединённого Королевства в качестве игрока сборной Англии...
Кэти было двинулась в сторону отеля и только потом спохватилась, что забыла сумку с вещами в раздевалке. Помянула Моргану, вернулась, забрала; уже на выходе из подтрибунных помещений услышала вопль Вуда:
— Поттер!!!
«У него ещё остались силы кричать», — мысленно усмехнулась Белл.
Она притормозила, прошла дальше по коридору и затаилась недалеко от двери мужской раздевалки.
«Женское любопытство — всё-таки не просто мужские сказки», — хихикнула про себя Кэти.
— Гарри, ну какого хрена вообще? Ты на поле что делаешь? Почему последний снитч ловить пришлось мне?!
— Ну, ты вратарь… — уклончиво заметил Поттер.
— Вот именно! — взревел Вуд. — Моя работа — квоффлы, идиот, а не снитчи! Перестань уже на неё пялиться!
— Я? Пялюсь? На кого? — спросил Поттер удивлённо. Только вот получилось неестественно.
— Блядь, Гарри, ты врешь хуже, чем играешь. Даже местные домовики в курсе, что ты запал на Белл!
Мысли в голове у Кэти заметались как психованные бладжеры. Что? Как? Поттер пялился? На неё?
— А что ты мне предлагаешь? — взвился уже Гарри. — Пригласить её на свидание?
— Я тебе предлагаю… А что я могу тебе предложить? Хотя бы на время, пожалуйста, выбрось ты её из головы. На носу, блядь, матч с Ирландией!..
«Вуд перестанет материться или я его всё-таки тресну?» — успела подумать Кэти, прежде чем Гарри произнёс:
— Вообще-то, до него целый месяц.
—
Всего месяц, Поттер! А ты за это время, если будешь так же пялиться на Белл, все навыки растеряешь! Сейчас в твоей голове должны быть только Корона, Юнион Джек и снитч! А потом — хоть сразу в медовый месяц валите!
Вуд вёл себя слишком дерзко, и Кэти подумала, что в ближайшее время Вуду надо будет задать первоклассную трёпку. Ей было абсолютно наплевать, что Оливер — капитан сборной.
— Да мне твой мордредов снитч уже с утра до ночи снится! — заорал Гарри. Да так внезапно, что Кэти аж вздрогнула. — Кэти со снитчем, Кэти с флагом, Кэти с Короной, сожри эту Корону Волдеморт! Только вот всё рыжее! Юнион Джек, снитч, Корона! Всё! Блядь!! Рыжее!!! Даже Волдеморт, блядь, рыжий! Я что, блядь, больной?! Да, я больной!
Вспышка Поттера выбила Кэти из колеи. Одно дело слышать, что ты кому-то нравишься, другое дело — что ты кому-то настолько нравишься, что даже снишься. Это было так неожиданно, что Белл даже не обратила внимания на лютую нецензурщину.
— А что мне делать? А Мордред его знает! — звучал удаляющийся голос Гарри.
— Пригласи её на свидание, идиот! — смеясь, крикнул ему вдогонку Оливер.
После всего услышанного Кэти даже забыла про желание отдубасить Вуда метлой. В растерянности она выбралась из своего убежища и тут же наткнулась на Вуда.
— Подслушиваешь, тихушница. — Оливер чему-то усмехнулся. — Ну подслушивай, только ведь метлу надо было лучше прятать — она у тебя торчала в проёме. И как Поттер не увидел? Не время, Кэт. Не время…
— Только ты!.. — начала было Кэти, но Вуд остановил её взмахом руки.
— Я буду нем как рыба.
Кэти растерянно огляделась, будто где-то рядом валялась брошюрка с кратким и ясным ответом, что ей делать с Поттером. Эх, и надо было ей оставить в раздевалке сумку…
Нет, не сказать чтобы Гарри был ей противен: он был свойским парнем, с которым Кэти отыграла три года. И он показал себя с хорошей стороны, да и капитаном был неплохим. Разница в возрасте её тоже не заботила — их поколение вообще не должно париться подобными вещами, тем более какая там разница вообще....
Просто она никогда не интересовалась Гарри. Ну был он и был. Тощий лохматый пацан в очках. Ну да, вроде бы национальный герой... но она всегда воспринимала его в иной ипостаси:когда ты с детства наблюдаешь за тем, как этот парень улепётывает от разозлённого Вуда на другой конец стадиона... Кэти никогда не думала, что на него можно запасть. А можно?
— Ну и чем ты так загрузилась? — спросил её Вуд.
— Извини, что подслушала, я вообще-то за сумкой вернулась. — В ответ на усмешку Оливера она махнула рукой. Всё равно не поверит ведь. — Но в принципе ты прав. В наших головах должны быть корона, Юнион Джек, ну а мячи у каждого свои.
— Вот это правильно! Не то что этот лохматый романтик! И вправить бы ему мозги на место, да не получается. Крепко в нём эта розовая дрянь засела...
Вуд, кажется, начал заговариваться. Как всегда. А в этот раз ещё и обидно заговариваться! Значит, как засматриваться на Кэти Белл — так это, оказывается, в голове у парня «розовая дрянь» засела?!
— А что, он на меня так часто смотрит?
— Мерлин, и ты туда же? Слушай, может, вы действительно по быстрому распишетесь, проведёте шесть медовых часов и спокойно отыграете с Ирландией, а?!
— Я просто спросила, успокойся! — засмеялась Кэти. — Ладно, я пошла. Это вы после Хэдсфилда живчики, а я устала...
— Ничего, привыкнешь потом! Сезон с нами отлетаешь — и привыкнешь!
— Я вообще-то за «Ос» играю, если ты забыл, дурья твоя башка!
— А я в курсе! — заявил Вуд с таким самодовольным видом, будто он повторил лучшую шутку Дреда и Форджа времен Хогвартса. Кэти только покачала головой и ушла.
Разговор с Вудом на Гарри практически не повлиял. Он продолжал засматриваться на Кэти — ей казалось, она чувствовала каждый взгляд. Поттер, конечно, ловил снитчи, но вот Тёрнер продолжала поносить его на чём свет стоит. Кэти мало понимала в технике ловцов. Может, он их как-то не так ловил? А Мерлин его знает! Впрочем, Оливия не выглядела слишком мрачной — это вселяло надежду.
В конечном итоге, наверное, и Вуд, и Тёрнер помогли Гарри. Но всё равно они чуть не проиграли ирландцам! Тогда, в финале, Гарри был ведомым и отставал от Хэйса на секунду. Благо загонщики были на месте, да и Поттер после того, как понимал, что отстаёт, нёсся за ирландским ловцом быстрее Хогвартс-экспресса, матерясь как сапожник — это Кэти читала по губам. В какой-то момент она захотела врезать ему: «ну сколько можно сквернословить!» Правда, потом материли уже её — когда она не обращала внимания на пас-диагональ со своей половины поля. Было ужасно стыдно: обычно Кэти вообще не следила за ловцами, пока комментатор не начинал взахлёб рассказывать о появлении снитча…
Выиграли они еле-еле, с перевесом всего в 30 очков. Тёрнер в раздевалке дала понять, что играли они на редкость паршиво. Естественно, Оливию Тёрнер не волновало, что ирландцы — это принципиальные соперники англичан, а матчи с ними всегда были очень сложными. Ну, хоть молниями не швырялась — и то хлеб.
Так или иначе, домой после финального матча Белл возвращалась в звании чемпиона мира — невероятно уставшего чемпиона мира.
Если она чего-то и ждала от Поттера, то никогда бы себе в этом не призналась. Впрочем, чего можно было ждать от Гарри? Он вокруг Джинни-то ходил лет пять, пока она сама не повесилась ему на шею. «В народе» считали Гарри и Джинни этакой лебединой парочкой, «предназначенной друг другу свыше» (да, Кэти всегда подташнивало от подобных приторных метафор), и новость об их разрыве надолго шокировала всю интересующуюся этим магическую общественность. Люди ждали, что Поттер сойдется с Грейнджер, но эти двое, видимо, перескочили с короткой стадии отрицаемой влюблённости на обычную дружескую привязанность, так и не заметив необходимости в любви и всей той романтике, которая и подводит людей под венец.
Где-то за полторы недели до окончания отпуска к Белл прилетела бурая неясыть с красивым свитком.
«Милая Кэти!
Прости, что отвлекаю тебя, но не соблаговолишь ли ты поужинать со мной в ресторане «Великолепные ужины Каррингтона» часов в шесть вечера в воскресенье?
Если честно, я никак не мог сказать тебе, что ты влюбила меня в себя окончательно и, кажется, бесповоротно. Ты великолепна. Когда я закрываю глаза, то вижу перед собой тебя, твою замечательную улыбку, твои яркие рыжие волосы (поначалу я задумался было, не фетишист ли я?), невероятные глаза и румяные щёки. Про твою замечательную фигуру я намекну, но тему развивать не стану, пожалуй. Иначе ты прибьёшь меня на следующих сборах. Так вот, иногда я сижу в тишине и я слышу твой смех. И запах твоих духов. Если я и сошёл с ума, то по благой причине, честное слово!
Я не знаю, когда это произошло — вот честно, не знаю! — но мне невероятно повезло наблюдать за тобой весь чемпионат. За твоими лёгкими движениями, милыми жестами, плавной манерой разговора… Но больше всего ты поражаешь своей игрой. Как ты умудряешься так летать, я с самого первого курса в Хогвартсе ума не приложу! Ты невероятно грациозна, а твои развевающиеся волосы в свете прожекторов на стадионе… В который раз я задумываюсь над тем, не фетишист ли я? И кисти — твои кисти, они такие… я не знаю, милые? О, изящные! Поэтому я очень люблю наблюдать за тем, как ты бросаешь квоффлы (и поэтому часто упускал снитчи на тренировках, да). А за матч с Ирландией Вуд вообще чуть не задушил меня подушкой. Но это всё мелочи жизни, я ещё Вуду должен спасибо сказать за то, что он вовремя вывел меня из затяжного штопора — а подбит я был давно.
Так что, воскресенье, шесть часов, «Каррингтонс»?
В благоговейном ожидании,
Гарри
P.S. Если ты мне откажешь, то сборная рано или поздно проиграет, потому что я буду с грустью смотреть тебе вслед».
Кэти покраснела — письмо было слишком откровенным, — но написала ответ с согласием. «В конце концов, одно свидание ни к чему не обязывает, так ведь? В конце концов, это ж, блин, Гарри Поттер!» — Кэти усмехнулась. Вот те раз, всегда был «своим парнем» — всеобщая-то любовь или ненависть, которые сменяли друг друга циклически, на сборную Гриффиндора не распространялась, они-то точно видели, какой Гарри на самом деле, и наблюдали его реакцию на события. Ну и вроде… Ну Гарри и Гарри. Что он есть, что его нет. — И тут вдруг через одиннадцать лет до неё доходит, что её давний знакомец Гарри вообще-то кавалер ордена Мерлина первой степени и герой Второй магической. И этот герой Второй магической и, в принципе, завидный жених пригласил её на свидание… Так!
А этот придурок случаем не набрызгал на письмо амортенцией? Она повертела пергамент на свету, нагрела его на свече. Ни тебе перламутрового отблеска, ни спиральных завихрений. Всё было в порядке.
Да и вроде после той ситуации с Ромильдой Вейн у Гарри образовалась стойкая аллергическая реакция на всякие любовные зелья или хотя бы упоминания о них. Потом Кэти представила Гарри, который заставил Грейнджер сварить амортенцию и брызгал ею на пергамент тёмной ночью, в спальне с зашторенными окнами, — и засмеялась.
В назначенный день, когда Кэти пришла в «Каррингтонс», Гарри ещё не было. Это показалось Белл странным. Он в принципе был пунктуальным парнем — ещё со времён Хогвартса. «Так уж и быть, подождём», — подумала Белл. Дома всё равно решительно нечем было заняться, а во «Флориш и Блоттс» она пока ещё не забегала.
Ресторан, на вкус Кэти, был слишком пафосным. Может, у неё и был рекламный контракт с дорогущим «Твилфитт и Таттинг» (да и подарки от магазина она носила с удовольствием), но всё это — убранство ресторана, напыщенные официанты во фраках и исключительные манеры всех вокруг — показалось Кэти несколько скучным. Первое свидание должно проходить без стеснения, в неформальной обстановке, но назвать «Каррингтонс» «неформальной обстановкой» — язык не поворачивался.
Официант с меню подошёл сразу. Правда, смотрел на неё этот официант уж очень ошалелыми глазами, поэтому пришлось дать ему автограф на салфетке. Ей было не так уж и сложно, а парень прямо засветился.
Попросив воды, Кэти просидела пять минут. И ещё пять минут. На исходе пятнадцатой Белл решила заказать себе салат. На исходе получаса она съела второй салат, решила, что не выдержит третьей порции и пора уходить.
Но сначала!.. Сначала она отправит этому остолопу патронуса, да! Ещё она подумала, что отправит счёт за этот несчастный салат Поттеру, пусть расплачивается. Мелкая пакость, а ей, такой мстительной особе, приятно.
Она вызвала своего патронуса-овчарку и тихо зашипела на ухо:
— Поттер, идиот, если ты думаешь, что это отличная шутка, то знай, что у тебя отвратительное чувство юмора! Даже не подходи ко мне на сборах — прокляну!
И уже обращаясь к самому патронусу:
— А теперь, солнышко, иди и продиктуй это Гарри Поттеру, чтоб ему икалось!
Только она собрала сумку и поднялась, как к ней прибежал огромный ньюфаундленд и заговорил голосом Гарри (погодите, но у него был олень, разве нет?):
— Кэти, пожалуйста, никуда не уходи, и я всё объясню, хорошо?
Это всё начинало походить на какой-то фарс. Правда, это и был фарс. Но ей вдруг стало жалко этого идиота — голос у него был запыхавшийся и жалобно-нервный одновременно. А вот потом Кэти его убьёт. Просто потому что.
Через секунду после патронуса в ресторан вбежал взъерошенный больше обычного Гарри.
— Э-э-э, привет, — нервно улыбнулся он, поправляя воротник рубашки. — Для начала… Кэт, прости меня, я сильно перед тобой виноват!
— Я хочу тебя не то что там простить, а разорвать на мелкие кусочки! — зашипела Кэти. Она заметила, что Гарри сделал шаг назад и прижал правую руку к бедру. Ага, к кобуре потянулся — думает, что Кэти его проклянёт. Пусть боится — тем более что руки действительно чесались.
— Что, Поттер, струсил?
К её удивлению, Гарри выдохнул и убрал руку от кобуры.
— Извини, привычка. Джинни чуть что бросалась летучемышиным.
— Ох, перестань плакаться мне в жилетку, я сюда пришла не за этим.
Когда Гарри попросил её прочесть его же письмо, Кэти удивилась: он что, ещё и потерей памяти страдает? Однако всё было запутаннее, чем Белл могла предположить.
— Нет, никакой потери памяти. Понимаешь ли, письмо писал не я, а Оливер. Они с Хашем — два идиота! — написали тебе от моего имени, а меня уведомили о свидании где-то пятнадцать минут назад. Я присяду? — Кэти ошалело кивнула. — Представляешь, у них хватило наглости извиниться за то, что они забыли предупредить меня заранее!
Белл искренне пообещала себе побить этих остолопов метлой. Обычной, не спортивной — такую было бы жаль.
— И ты успел собраться за пятнадцать минут?
— Я и так заставил тебя ждать. Как же хорошо, что ты не ушла! — Кэти показалось, что на последних словах у него засияли глаза. Она встряхнулась. Да ну, бред же! — И да, кстати, в случае чего — у меня белая полярная сова.
— Ох, ты думаешь, что у нас будет второе свидание?
— Э-э-э… Я как-то не успел подумать об этом — хорошо хоть первое началось. Но вообще, знаешь, у людей бывает необходимость посылать друзьям и коллегам письма!
Когда Гарри предложил уйти из ресторана… она совсем не удивилась. Ну не подходило ему это напыщенное заведение. Как-то не представляла она свидания с Гарри в таком месте. Да и себя тоже. В итоге остаток вечера они провели у Фортескью. И чего? Да, жиры. Но они же в отпуске! Могут же чемпионы мира позволить себе немного мороженого? Они долго болтали — всё-таки одно на двоих поле деятельности сближало и поговорить было о чём. Но от одного личного вопроса Кэти не удержалась:
— Слушай, а где олень? Я же помню, ты показывал нам на занятиях Отряда свой патронус! Это был олень, я же помню!
Гарри попытался съехать с темы, но когда она назвала его флоббер-червём, то он, пробормотав нечто вроде «Да что ж ты со мной творишь?!», ответил:
— Чёрт его знает почему, но патронус постепенно потерял форму. Я перепугался было, ездил на консультации в Мунго. — Поттер усмехнулся. — Думал, может, какая-то темномагическая гадость стала проявляться, может, она патронус сжирает, ну и меня заодно. А всё оказалось достаточно просто: менялся я, менялся и патронус.
— И почему же… Что это за порода?
— Ньюфаундленд. Рон тогда сказал, что я теперь собака. Ох и получил он тогда от Гермионы с Лавандой! — рассмеялся Гарри.
Потом Кэти попросила его написать ей письмо с предложением о свидании. Ей было интересно: как бы выглядели его потуги в романтику? Поттер, конечно, удивился, но попросил пергамент и перо. Он очень долго и аккуратно, чуть ли не высунув от усердия язык, черкал что-то и наконец молча протянул ей результат трудов:
«Дорогая Кэти,
у тебя есть свободное время в это воскресенье? Как ты смотришь на ужин в «Каррингтонсе»?
Жду ответа,
Гарри
P.S. На самом деле, ужин в ресторане — это до ужаса банально, и скучно, и… пафосно, вот. Вуд, ты зануда-а-а-а! Я бы предложил… Слушай, а как бы тебе понравилась идея просто посидеть в «Трёх мётлах»? Погуляли бы по Хогсмиду, например. Далеко от Бирмингема, конечно, но и Лондон не ближний свет. И вообще, прости меня за этих идиотов. Честно, я не хотел, чтобы всё так вышло.
Но я рад, что ты здесь».
Когда она прочитала то, что у него получилось, у неё вырвалось лишь:
— Что, это всё?! Две строчки, не считая огромного постскриптума?
— Ну, эм-м-м… Я в любом случае не стал бы писать всё то, что написал Вуд в первом письме. Да и в последующих пяти минимум. Не четверокурсник ведь.
— Ой, Поттер, ну ты и скучный! — рассмеялась Кэти. — А как же романтика?
— Тебе нравится кафе мадам Паддифут?
Кэти скривилась. Ей показалось, что на зубах заскрипел сахар.
— Мне кажется, всё должно быть по-другому, — заговорил Гарри.
— Вот как? А как, по-твоему, всё это дело, — Белл вывела в воздухе сердце, — должно обстоять?
— Ну, по крайней мере, вот это всё, — Гарри кивнул в сторону письма Вуда, — оно как-то...
слишком, если ты понимаешь, о чём я.
— Кажется, да, — сказала Кэти. От кого она таких тонкостей не ожидала, так это от Поттера. Он всегда казался ей неромантичным — ну как может казаться романтичным тот, кого ты помнишь обычным простым пацаном в школе? Ну хорошо, не совсем обычным. Но человек, который втягивал голову в плечи от вудовского «Поттер, я тебя щас убью!», никак в её сознании не трансформировался в героя, который победил Того-кого-нельзя-называть. Такое ощущение, что существовало два человека: один — их знакомый Гарри, этакое «в тихом омуте», вроде тихоня, а как чего отчебучит, например, на матче! И Гарри Поттер, парень, который убил Того-кого и прочая, прочая, прочая… В общем, не тянет он на образ этакого пафосного героя, каким казался всем Дамблдор при всех его попытках выглядеть немного не в себе.
— А чем ты занимаешься на досуге? Не говори, что ты и спишь с метлой или гоняешь тёмных лордов по стране, пока есть время.
Гарри замахал на неё руками:
— Ещё какой напасти не хватало! Хватит, у нас для этого аврорат есть. А с метлой… Нет, ну я на всё готов, но чтобы спать с метлой!..
— Фу, Поттер, да ты, оказывается, пошляк!
Гарри задохнулся на полуслове. А потом произнёс в кружку с чаем, булькая от смеха:
— Это кто ещё пошляк…
Но Кэти всё услышала. И рассмеялась.
— Читаю я, читаю! Что ещё делать-то? — отсмеявшись, ответил Поттер.
—
Тычитаешь? Наш Гарри, которого, по слухам, сама Гермиона Грейнджер не могла затащить в библиотеку?!
— Да что там читать! — махнул десертной ложечкой Поттер. — Будто там есть что-то интересное! Нет, не пойми меня неправильно, литературные таланты незабвенного Локонса я не оценивал, но после второго курса у меня отпало всякое желание знакомиться с его трудами! А больше я литературы и не знаю — если только «Сказки барда Биддля»… Впрочем, после всего произошедшего их читать тоже не тянет.
Внезапным оказалось то, что они оба любят маггловскую литературу. Гарри просто был близок к этому миру, а Кэти читала, во-первых, ради расширения кругозора, а во-вторых, ей казалось, что современные писатели-маги пишут как будто они из восемнадцатого века: тяжело, грузно, с невероятным пафосом и кучей патетики.
После таких воистину шокирующих открытий они взяли по второму мороженому и разошлись, дабы не надоесть друг другу.
Дома прямо у камина её ждала мама с явным намерением узнать, как всё прошло. Кэти улыбнулась, пожала плечами, сказала нечто вроде «Ну, ничего такого. Мило пообщались» и пошла к себе.
В следующий раз прилетела, действительно, белая полярная сова. Белл даже показалось, что перед тем, как вытянуть лапку с письмом, она ревниво оглядела Кэти с ног до головы.
В этот раз Гарри пригласил её в маггловский Лондон. В постскриптуме Поттер попросил её одеться в угоду комфорту, а не производимому эффекту. «Поверь, ты прекрасна всегда, и завтра будет нелишне воспользоваться этим и одеться максимально уютно. Впечатление на меня ты уже произвела. Если что, пижама — идея, конечно, хорошая, но не настолько».
Кэти, конечно, посмеялась и, черкнув в ответном письме, что пора прекращать учиться у Вуда, надела платье и туфли с высокими каблуками: «Впечатление всегда надо поддерживать!»
С Гарри они встретились около «Дырявого котла» — Кэти это показалось странным и даже немного обидным: будто Поттер назначил место встречи специально, будто всё ещё сомневался в её способности ориентироваться в Лондоне простаков.
Появился Гарри как боггарт из табакерки: неслышно подошёл сзади — испугал, упырь! — подарил цветы, которыми Кэти хотела съездить ему по морде. Впрочем, Поттера спасло то, что он принёс ей любимые герберы.
— И куда мы пойдём?
Поттер не сказал, а предложил прогуляться. Проклясть его хотелось с каждой секундой всё больше. Платье, которое она надела несмотря на просьбу Поттера одеться «уютно», от прохлады вечернего (пусть и августовского) Лондона не спасало абсолютно...
Они не прошли и ста шагов, как Гарри сказал что-то про «Ой, у меня же закончились дома новые книги!» и утянул её к двери «Foyles» — её любимого огромного книжного прямо рядом с «Дырявым котлом». Изначально представить, что они пойдут туда, Кэти никак не могла — обычно в такое время магазин уже не работал.
Она даже крикнуть «Там закрыто, идиот!» не успела — дверь неожиданно распахнулась. Свет внутри помещения она, конечно, заметила, но подумала, что тампросто… ну, ведут учёт распроданного, книжки расставляют по полкам, мало ли. Но вот то, что их с порога встретил консультант, тепло поприветствовал их, — удивило. Сначала Кэти чуть было не ляпнула что-то вроде «Откуда вы знаете моё имя?». Потом подумала и вспомнила, что это её любимый магазин, а значит она — постоянный покупатель, а значит консультанты её знают. Но в магазине кроме них никого не было.
Она посмотрела на Поттера — тот старательно делал вид, что он здесь ни при чём.
— Мистер Поттер, мисс Белл, у вас есть два часа. К нашему сожалению, потом придётся окончательно закрыть магазин.
— Простите, а что сегодня за мероприятие?
— Э-э-э, а мистер Поттер не сказал вам? Сегодня на два часа магазин в вашем полном распоряжении.
Гарри вздохнул, — наверно, хотел подарить сказку о случайном счастливом совпадении, только вот идею уничтожили на корню. Кэти тихо прошептала Поттеру «Спасибо!».
— И, э-э-э-э, а бегать можно? — это было уже к консультанту.
— Я бы не рекомендовал, но главное условие — ничего не испортить. Приятного вечера.
Белл завизжала от восторга, схватила Гарри за руку и потащила внутрь. Потом вдруг резко остановилась. Прошла у одной из полок, аккуратно касаясь корешков. Взяла одну книгу наугад, пролистала, прижалась носом к корешковому фальцу — сгибу страниц — и вдохнула.
— Они же новые? — удивился Гарри.
— И пахнут краской! — счастливо засмеялась Кэти, выбежала на середину большого зала и закружилась, раскинув руки.
Потом, правда, сломался чёртов каблук. Слава Мерлину, Гарри её поймал.
— Ну я же просил: оденься максимально комфортно, — раздосадованно проговорил Гарри. — Хотя сегодня ты просто великолепна. Присядь пока на стул, хорошо?
Он снял с неё туфли, быстро прочёл над сломанным каблуком «Репаро», но не вернул — спрятал к себе в рюкзак, а оттуда достал белые кроссовки c высокой подошвой. «Колорум» — и кроссовки перекрасились под цвет платья.
— Я понимаю, это может выглядеть странно, но, по крайней мере, сейчас ты сможешь бегать и прыгать, если тебе того захочется, — улыбнулся Поттер. — Ой! Вот, держи носки.
Кэти скептически на него посмотрела.
— Поттер, ты думал, что я надену твои вонючие кроссовки? Они же мне большие, остолоп!
Гарри покраснел и промямлил куда-то вниз:
— Они, вообще-то, новые…
«Новые? Он что, специально для меня купил?!»
— А размер?
— Мы с тобой в одной сборной играем или как? — улыбнулся Поттер. — Девчонки помогли. Давай одену.
Кэти на мгновение почувствовала себя маленькой девочкой, которую опекают и о которой заботятся. Ты ж смотри, как знал, что она наплюёт на просьбу одеться комфортно, и купил кроссовки. Ещё и по размеру! И ведь не скажешь, что ему повезло, — подготовился, зараза!
Между тем Гарри надевал обувь очень аккуратно, будто боясь одним прикосновением как-то повредить её ступни.
— Слушай, я же не хрустальная! Ты не слишком ли осторожен?
— Нет, — не отвлекаясь, ответил Гарри. Так просто и буднично. Ощущение такое, будто он хотел добавить: «с тобой я всегда буду аккуратен».
Когда Поттер закончил, Кэти попрыгала на месте, покрутила ступнёй, а потом крепко обняла его и хихикнула:
— А в кроссовках мне тоже не придётся до тебя допрыгивать! Специально что ли с высокой подошвой выбрал?
Оставшиеся полтора часа они медленно бродили по книжному, бегали — ну, если точнее, носилась как оголтелая по магазину только Кэти, — вместе рассматривали книги, делясь мнениями о прочитанном и горячо споря о том, стоит ли вообще читать Оскара Уайльда, например. Сошлись на том, что не стоит. А когда Гарри упомянул, что, вообще-то, для них касса ещё открыта, Кэти чуть не уронила Поттера, бросившись к нему на шею. Правда, она не думала, что Гарри заплатил за книги авансом. Конечно, ей было приятно, что он так старается ей угодить, но это всё встало Гарри явно не в один шиллинг. А он преподносил это как маленький, абсолютно скромный сюрприз, почти не стоящий внимания. Удивительный человек. Кэти даже не знала, как его назвать — то ли идиотом, то ли очень щедрым; хотя никто не отменял вариант «очень щедрый идиот».
Про себя Белл подумала, что тоже хочет устроить ему какой-нибудь сюрприз. Не затем, чтобы хоть как-то отплатить в финансовом плане — это было бы неэтично, в конце концов, это же подарок! Но хоть как-то показать, что сюрприз удался и ей очень приятно — и хочется точно так же обрадовать Гарри, — однозначно, стоило. Она сомневалась, что сможет придумать что-то настолько же… крутое, — но понаблюдать за ним и понять, какой подарок пришёлся бы ему по душе, всё же было бы неплохо.
В следующий раз они действительно встретились в Хогсмиде — как Гарри и предлагал в первое их свидание. Они мило посидели в «Трёх метлах», почти открыли входную дверь «Зонко». Правда, увидевший их Джордж заорал на всю улицу и увёл их во «Всевозможные волшебные вредилки». Он очень вовремя заехал в Хогсмид для проверки отделения магазина. Они долго извинялись — хотя Кэти всеми силами старалась не засмеяться в голос; Гарри, судя по всему, тоже пытался не всполошить всю сонную деревушку.
— В качестве извинений за то, что вы чуть не пришли к конкурентам, — и это сказал Джордж, не вылезавший из «Зонко» все выходные в Хогсмиде! — вы поможете мне протестировать нашу новую и абсолютно безопасную продукцию!
Уизли выдал им по парочке конфет, на которые он предварительно что-то накапал из пипетки.
Как оказалось, конфеты действительно были «абсолютно безопасны» — если не считать, что они перекрасили им волосы. Только Кэти рванула за Джорджем — выстучать по его рыжей голове барабанную дробь, как услышала голос Гарри:
— Тебе, кстати, идёт.
— Не подлизывайся! — начала Кэти разнос, смотря на свои тёмно-синие пряди, но Гарри добавил абсолютно умильное:
— Однако с настоящим цветом ты выглядишь лучше всего.
Джордж смеялся как ненормальный, когда увидел стремительно краснеющую Кэти.
Ну а потом Гарри потащил её в «Чайный пакетик Розы Ли». Гарри сказал, что давно не был в Хогсмиде, а их расхваленный на все лады чайхотелось попробовать.
Они и там неплохо посидели. Правда, Гарри отчего-то хмурился. Кэти всё не могла понять, что не так, но Гарри только махал руками, мол, забудь, ничего страшного. После получаса оживлённого разговора Кэти заметила, что к чаю Гарри почти не притронулся. Когда она указала ему на это, то он вскочил и потащил её на выход.
— Нет, ну что за отвратительное отношение, а! — зло проговорил Гарри, как только они отошли от чайной на приличное расстояние.
— Да что такое?! — не выдержала Кэти. — Чего ты оглядываешься на чайную, будто это Азкабан?!
— Да они… Они! Они!.. — Поттер всё махал руками, пытаясь выплеснуть эмоции, не в силах успокоиться. — Они называют эту бурду чаем?! Всё, с этого момента чай я пью только дома!
Кэти остановилась, внимательно посмотрела на Поттера, как бы уточняя, всерьёз он это или нет. Всерьёз, ты ж посмотри на него!
Гарри нахмурился:
— Я серьёзно. Это же ужасный чай.
— Ну… Я не сказала бы, что он ужасный. Просто обычный.
— Не-не-не-не! — снова замахал руками Поттер. А потом задумался. — Значит, надо напоить тебя хорошим чаем. У тебя есть время в субботу, часов эдак в шесть?
— И в какую чайную мы пойдём?
— В лучшую чайную на планете! — ответил он, широко раскидывая руки, будто хотел охватить ими весь мир. — Ко мне домой.
И Кэти рассмеялась, запрокидывая голову назад и схватившись за живот. Этот Поттер такой забавный! Кажется, теперь она знает, какому подарку он обрадуется, — в голову пришла совершенно безумная идея подарить ему целый чайный набор с надписью: «Чайная Гарри Поттера. Лучшая чайная во всей Англии». А потом Белл выпалила, стараясь поддеть:
— А ты от скромности не умрёшь!
— Нет, ну ты не подумай. Аврор из меня аховый — я даже не пытался пройти в их академию, играю я — ну-у, не знаю, не мне решать. Но вот чай я завариваю действительно вкусный!
Кэти молча посмотрела на него, скрестив руки на груди. Гарри заметно покраснел, оттянул ворот свитера, начал что-то бормотать. И тут Кэти наклонилась ближе к нему и поцеловала в уголок губ, фыркнув от смеха.
— Ты такой забавный, когда смущаешься!
На самом деле не то чтобы он невероятно мило смущался или ей нравилось подкалывать людей, просто внезапно сильно захотелось его поцеловать. «О-о-о, Кэти Белл, поздравляю...» — только и подумала она.
Гарри взъерошил волосы и всем своим видом показал, что он задумался.
— Ну и пусть! Если мне достаточно смущаться для того, чтобы ты меня целовала, — так тому и быть! — рассмеялся он. — И, видимо, ты не откажешь мне в ещё одномсвидании?
— Не обольщайся. До субботы много времени, ты можешь и накосячить.
Но Кэти уже знала, что даже если этот оболтус сделает что-то из ряда вон выходящее, она найдёт ему оправдание. В груди зарождалось такое тёплое чувство, которое заставляло глубже дышать свежим воздухом, улыбаться и смотреть на редкие звёзды в небе, а потом закрыть глаза и думать: отчего это настроение такое удивительно замечательное, ведь, вроде бы, не от чего? И почему так тепло, хотя на улице уже почти полночь?
А чайный набор она ему всё-таки презентует! Чтобы засмущался.
