Служба доверия

«Когда солнце заходит за горизонт, когда страхи выходят наружу и самые депрессивные мысли погружают вас в пучину тяжести бытия — позвоните по номеру XX–XXX–XXX–XXXX.» Чанбин вбивает в свой телефон этот номер, усмехается и выключает телевизор. Какое совпадение — телевизор включается раз в сто лет и включил он его в очень подходящий момент. Может это знак свыше, что дерьмо вышло за рамки всего и пора это разгребать? Парень так привык находится в кромешной темноте комнаты, которая освещена лишь экраном телефона или компьютера, где повсюду пустые банки из-под пива, пачки чипсов и куча всякой дряни. Друзья — забытое слово. У него осталась пара знакомых людей, но они не представляли никакой ценности, хотя те явно были не против дружить и общаться более близко, однако Чанбин против и не верит, что люди хотят общаться с ним без издевок и подколов. Почему это так тяжело, так сложно… Нет, не было изрезанных рук, попыток отравиться таблетками или придушить себя. Было просто всегда плохо. Так плохо, что ты едва пальцами пошевелишь, кажется чем-то невообразимым сделать что-то более серьезное, где надо прикладывать усилия. История Со была простой и грустной, как и у многих людей: Маленький мальчик, который просто чуть отличался от других, не был принят в кругу сверстников. Все считали его пугающим из-за тяжелого взгляда и равнодушного тона. Эта проблема преследовала его всегда — отсутствие какой-либо мимики, монотонная речь. Малыш Бинни вечерами сидел у себя в комнате и осматривал ее с мыслями «у меня же так много игрушек, своя большая комната и много общих интересов со всеми, почему у меня нет друзей?», а после он всегда засыпал и видел самые печальные и серые сны. К 13 годам Со очень устал находиться в таком состоянии, но это уже стало привычкой, эго. Родители начали беспокоиться, что их сын так и не нашел друзей. В 14 лет Чанбин оказывается у психотерапевта, приятный 35-летний мужчина, где ему ставят синдром Аспергера. Парень просто хлопал глазами, вздохнул и опять залип в свои комиксы. Госпожа Со тогда очень занервничала — как же так, ее сыну сказали, что у него психическое расстройство, а он просто вздохнул и продолжил читать комиксы?! В 16 лет Чанбин сваливает из родительского дома и находит подработку, где и начинает жить до своего совершеннолетия. Бин устроился в магазин со всяким фандомным стаффом и чувствовал он себя необыкновенно. Пожалуй, это был лучший период его жизни. За прилавком он знакомится с Ли Минхо, который был очень закрытым в себе и не подпускал никого ближе чем на метр (его близкий дружок Хан Джисон был единственным исключением). Со думал, что вот он — тот человек, в котором ты видишь себя и можно найти поддержку, но через год Минхо прекращает зависать в этом магазинчике и начинает отношения с Джисоном. Опять Бин один, опять все пошло по пизде. «13 марта, 2019 год, среда.» Чанбин делает пометку в календаре и принимает две таблетки, которые давно были выписаны врачом. День был крайне скучным и не продуктивным. Не звонила даже мама, которая названивает с поводом и без него. Скучно? Да. Есть вариант развлечься? Нет. И что остается делать, как не опять рисовать глупые рожицы на бумажках, выпивать одну за другой банки пива и ловить херовые трипы от смешения таблеток и алкоголя. Опять ватные ноги, мутный разум и парень отрубается на добрые три часа. Забавно, если так передознуться, то никто и не спасет его. Когда Чанбин приходит в себя, то видит, что время уже идет к вечеру, в очередной раз не сделано резюме для поиска подработки, все пиво выпито, а денег на новое больше нет. Живот скручивает от желания малейшего кусочка чего-то сытного внутри, но Бин привык к этому чувству и не обращает никакого внимания. Посидев немного в углу комнаты, парень решает выбраться на площадку дома, крышу 14 этажного дома. Там красивый просто вид, не подумайте. Да, и падать вниз там тоже красиво будет, не находите? Шатен привычной дорогой проходит быстро в маленькую дверцу, перелезает через шаткую лестницу и оказывается на своем излюбленном месте. Здесь стоит его стул с мягкой подушкой и пледом, удивительно, что никем не тронуто. Даже здесь лежат банки пива, забавно. Чанбин пинает банки с крыши и усаживается на край, но не свешивает ноги, чтоб люди не обращали внимания и не пытались вызвать полицию, пожарных или скорую. Ветровку продувает холодным ветром, футболка задирается по бокам немного и оголяет бледную кожу. Парень натягивает сильнее на себя ветровку и поджигает сигарету. Табак приятно оседает в горле, а дым так красиво испаряется в воздухе, сливаясь с едва потемневшим небом. В голове абсолютно пусто, но почему-то становится ежесекундно хуже и хуже. Будто небо начинает давить на тебя сверху, вокруг серые дома, которые сдавливают со всех сторон, а земля под ногами уходит вниз. Чанбин выбрасывает сигарету и чувствует, что тело пробивает колкая дрожь, глаза начинают гореть и по щекам стекают теплые струйки слез. Со смазывает их ладонью и хлюпает носом. Так больно и тяжело быть одному в этом мире, хочется чьего-то тепла и внимания. Мама никогда вдоволь не уделяла ему внимания, а начала лишь после ухода из дома. Отец и мать не умели выражать свою любовь, но они имели деньги и заваливали любимого сыночка самыми крутыми вещами, игрушками и лимитированными выпусками комиксов Marvel. Это все не то. Ощущение такое, словно ты птица в клетке с кольцом на лапке, а в тебя кидают самый вкусный дорогой корм, но ты просто хочешь летать. Горло сдавливает немой крик о помощи и тяжкое дыхание становится прерывистым, будто тебя душат, но не сильно стараются. Чанбин срывает с себя ветровку, отбрасывает на стул и хватает телефон, где уже вбит номер, который высветился на экране телевизора. Значит, когда солнце заходят за горизонт, а страхи выходят наружу? Отлично, прекрасно. -Здравствуйте! Служба доверия: я вас слушаю. — приятный, до мурашек, низкий голос парня, с очень явным акцентом. Иностранец, точно. -Привет, вы говорили, что солнце заходит, страхи выходят и все такое… -Оу, да — наша реклама заседает в голову, верно? — парень по ту сторону телефона усмехнулся. –Так, что-то произошло? Вас что-то беспокоит? -С детства я живу с синдромом Аспергера, это дерьмово. Друзей найти себе невозможно, отношения с семьей натянуты… или так только у меня? В 17 лет узнаешь, что у тебя депрессия, которая один шаг влево, один шаг вправо перейдет в острую фазу и уже ничего не сделаешь. Сейчас я один, как и вчера, как завтра, как всегда. У вас много друзей? -Да, но мне не хватает одного друга, этот человек заинтересовал меня. Я буквально хочу увидеться вживую, но на данный момент не могу. Однако, если этот человек будет слушаться меня, то думаю мы станем друзьями. Как тебя зовут? Откуда ты родом? Где живешь? -Я в полицию позвонил или в службу доверия? Не надо на меня вызывать скорую, обойдусь. Зовут Со Чанбин, Йонъин, сейчас живу в Сеуле. Думал, что это город возможностей, но здесь только ярких вывесок больше и плакаты с айдолами на каждом шагу, а так одно и то же. Хочу лететь вниз, как птица, но не расправить крылья… -Почему бы не расправить, — перебил голос на другой линии. — разве это не прекрасно летать и не разбиваться? Как на самолете, летал на самолете? -Летал, это было круто… -Хорошо, а что еще крутого было в твоей жизни? Самые острые воспоминания? -Ты плохо работаешь, вгоняешь меня в депрессию еще больше, но мне нравится твой голос, расскажи что-нибудь. -Ну, я не знаю… -Как зовут тебя, товарищ иностранец? -Это конфиденциально, но меня зовут — Ли Феликс, как ты угадал, что я иностранец? -Ты серьезно думаешь, что твой акцент тебя не выдает? Могу предположить, что ты австралиец. У меня одноклассник был австралиец… Чан что ли? -Не поверишь, но кажется твой дружок и мой дружок, мы работаем вместе. Бан Чан? -Черт, да! Вау, мир тесен. — Чанбин не замечает, как слезы прекращаются, а лицо пробивает едва заметная судорога, в попытках улыбнуться. Было приятно, хорошо. Так хорошо, что где-то в районе груди покалывало и веяло теплом. Это было странное ощущение, Со не понимал, что это такое, это пугало, но нравилось. -Что делаешь, Бинни? — прозвище засело в голове и Чанбин прокручивал его еще несколько раз, прежде чем ответить. -Стою на крыше, смотрю вдаль. Небо сегодня красивое. Как ты выглядишь? -Да, небо красивое, завораживает. Я сейчас тоже смотрю на него и кажется, будто какой-то художник изрисовал небо, как холст. Как я выгляжу? Ну, интересный вопрос. Ты узнаешь, только если уйдешь с крыши, зайдешь домой, ляжешь под плед и продолжишь разговаривать со мной. -От этого у меня не появится твой образ перед глазами, но я не понимаю, чего ты хочешь от меня… — Феликс нервно выискивал в интернете симптомы этого синдрома и вчитывался в каждое, чтобы быть на одной волне с парнем. -Я хочу, чтоб ты ушел с крыши, не думал о суициде и не считал, что это единственный выход. -Я тоже этого хочу, но наших «хочу» слишком мало для этого мира. -Так давай сделаем наши «хочу» реальными. Просто приложи чуть усилий, и ты увидишь, что твои желания уже близки к реальности. Давай так, мы с тобой завтра пойдем гулять. Завтра у меня как раз выходной! -С чего ты взял, что я захочу идти с тобой гулять и вообще выходить из дома? -Потому что мы нужны друг другу, а еще ты хочешь знать, как я выгляжу. Кстати, у меня есть много веснушек на лице и всегда хотел знать их количество. Поможешь, а? -Возможно, я заинтересован. Лишь немного. Я подумаю, оставь мне свой номер, Феликс Ли. — австралиец диктует свой сотовый, мило смеется в трубку и забывает совсем, что разговаривает с едва знакомым человеком, который еще минут 15 назад хотел покончить с собой. Они оба поняли, работа выполнена. Но у каждого она своя.