Фафнич

Моя жизнь никогда не была лёгкой. Не сравнивая с африканскими детьми и инвалидами, а с основной массой белых здоровых людей. Жизнь не ебала меня по полной, а, что называется, присовывала на пол-шишечки. Детство в достатке, но не в таком, где я могу позволить себе приставку, как у всех моих одноклассников. Здоровый организм, но не настолько, чтобы нормально сжигать ебучий жир и не трястись при малейшем ветерке танцем прожжённого эпилептика. Ни одно из моих усилий по преображению внешности не окупилось в полной мере: меня не били за косой взгляд, однако никто из знакомых баб не вешался на мою в кои-то веки подтянутую тушу. Но потом я заимел друзей, нормальные социальные контакты и, наконец, выбрался из интровертальной бездны. И уж не знаю, толи родной город повлиял на меня должным образом, толи карма решила рассчитаться со мной за все годы лёгкого пиздеца, но девушку я таки заимел. И, конечно же, стоило мне ухватиться за эту новую прекрасную жизнь двумя руками, как жизнь тут же схватила меня за плечи и вставила по полной. О девушке стоит рассказать немного, ибо она напрямую связана с судьбоносным событием в моей жизни. Лена. 21 год. Студент-медик-онколог. Рыжуля в очках. 162см. Мечтает говорить людям, что они скоро умрут. Я даже помню, как мы познакомились: она читала какую-то херню про издержки профессии у нас в вузе, а я спросил, какого врать людям про то, сколько им осталось. Как-то так у нас всё и завертелось. Лживая мразь. На тот момент мы встречались уже три месяца, что было куда больше моего предыдущего опыта отношений, ажно двух недель. Я ждал Лену на остановке у тцшки, предварительно зайдя в общепит за съестным. Её единственным на тот момент недостатком было то, что она до жути любила помидоры, я же при виде этого красного овоща в еде рефлекторно блевал. Я переложил бургер с помидорами в середину пакета, чтобы тепло уходило медленнее, когда она подошла, сияющая своей улыбкой из-под кремового берета. Она сказала, что не любит меня и вряд ли любила когда-либо. Ей было непонятно, почему я ей не подхожу, но очевидно на уровне интуиции. Вероятно, она поторопилась с признанием, и ей стоило «подружить» со мной подольше. И я бы мог ей полюбиться, нужно лишь чуть-чуть измениться. Речь не шла о внешности, и я, пусть и переживал эмоциональное потрясение, внутренне выдохнул. Мне даже не нужно было искать работу, так она сказала, лишь перестать заниматься «всей этой хернёй». Лена прекрасно знала, что эта, как она сказала, херня помогла мне не суициднуться к хуям в школе, на которую пришёлся основной трэш моей жизни. Книги, миниатюры, ролёвки, игры-подобного было предостаточно. Лена предпочитала этому лекции на ютубе и уроки игры на укулеле. Предполагалось, что она понимает наши различия в проведении досуга и принимает то, что личное время мы проводим так, как хотим. От неё впервые пахнуло тем, чего я так боялся. Авторитаризмом. Желанием власти над таким хрупким мной. Попыткой через угрозу разрыва отношений подмять меня под себя. Такого я стерпеть не мог, и в акте абсолютного неповиновения направился прочь от неё прямо через дорогу, конечно же забыв про пакет со съестным. Я не смотрел назад и по сторонам, я вообще никуда не смотрел. В душе мне было так больно, как никогда ещё не было. Ну, так я думал. Дорога была шестиполосной и вела к аэропорту, потому была среднезагружена почти всё время. К тому же, основную улицу в нашем городе как раз переделывали, и по городу постоянно сновали либо многочисленные единицы строй-техники, либо камазы с брусчаткой. Я услышал голос Лены, от чего-то пронзительно тревожный. Она звала меня. Я ещё подумал, с чего бы. И тут один из вышеупомянутых камазов врезался в моё тщедушное тельце. Вы, наверное, подумали, что сейчас начнётся аниме в духе «парень попадает в другой мир и ебёт там всех подряд за добро и справедливость». Ага, если бы. Первыми не выдержали мои и так потрёпанные глазные нервы, и я ослеп почти сразу же. Потом сломался весь шейный отдел позвоночника: двигаться я уже не мог, но почему-то не потерял полноты болевых ощущений. Все мышцы, кости, да вообще всё в организме начало рваться и трещать. Описать это можно примерно так: ты стоишь на рынке, в то время как тучный армянин перед тобой отбивает баранью тушу кузнечным молотом. При этом баран жив, но ты не можешь уйти, ведь за это ещё не заплачено, и приходится ощущать всю гамму эмоций умирающей скотины, представляя, как бы это было с тобой. Само собой, я ещё в полёте понял, что не вывезу, и попытался умереть. Временное отсутствие боли я принял за могильный холод, но эта идея испарилась сразу же, как только я коснулся земли. Пролетев, вроде бы, метров десять, я пробороздил ещё полтора-два метра своим телом, соскоблив верхнюю одежду вместе с всей кожей на пузе, и только тогда мой организм решил сообщить телу, какой тотальный пиздец происходит, посредством передачи всей гаммы болевых ощущений, какие я только был способен испытать. Я напрягся так сильно, будто бы меня били током всего сразу, кровь хлынула на мокрый от дождя или бензина асфальт. Я попробовал умереть второй раз. У меня получилось. *** Слышали когда-нибудь фразу «лучше бы я умер»? Если вы наблюдаете этого пидораса в поле своего зрения, переебите ему как можно сильнее. Ощущение той пустоты невозможно описать, и поверьте мне, никто, повторяю, никто не заслужил подобного. Любые грехи искупаются в момент минимального отрезка времени, который ты проводишь там, дальше идут лишь неоправданные и бесконечные страдания. Я открыл глаза в морге. Первым, что я увидел, было лицо моей тётки, с синяками под глазами, растрёпанную, в мятой домашней одежде. Оно исказилось от ужаса и исчезло под койкой, на которой я лежал. Вторым было ещё одно лицо, человека в белом халате и с маской на лице. Судя по глазам, он весьма ощутимо прихуел. Так я подумал сначала. А вот когда они закатились, уступив место молочно белым белкам, я перестал понимать что-либо. Кожа врача туго натянулась на череп, проступило множество острых, как бритва, зубов. В комнате стало невыносимо жарко, я почувствовал запах гниющих тел. Я приподнялся в тот момент, когда «врач» уселся на свободную каталку, вперив в меня свой до тошноты неприятный взгляд. — Мертва. Разрыв сердечной мышцы.-его голос можно было сравнить с бульканьем кипящего масла. — Что? — Ты, верно, хочешь объяснений, да? Он не обладал чувством такта. Впоследствии я выяснил, что он ни с кем не церемонился. — Ты не умер. Кхорн сшил твоё тело и вернул в него душонку. Кхорн. Имя, которое я слышал прежде. Так звали бога во вселенной, по которой я читал книги и покупал миниатюры. Бог войны. Крови. Битв. Это мог бы быть пиздёж чистой воды. Но у меня не было причины не верить тому, кто выглядел как самый каноничный в моей жизни демон. — Проклятый колдун изменил твою судьбу, подставив под удар машины. Но ты навеки повязан цепью с моим господином, и он не даст тебе уйти просто так. Теперь ты ему должен. Такую связь не разорвёт никто, даже Повелитель Изменений… — Так. Стой. Мне надо принять это. — Ты что-то не понял? -демон смотрел на меня с лёгким презрением. — Хотя бы то, что демон от имени бога из моих книжек, причём, если честно, не самого любимого, говорит о том, что я, видите ли, каким-то образом с ним связан. Демон побагровел. От интенсивного жара его плоть начала отслаиваться, обнажая мышцы, уже перестраивавшиеся под специфичную физиологию существа из эмпирей. — Ты отказываешь ему? — Ни в коем случае. Я благодарен Кхорну за…-при произнесении его имени я будто бы получил удар под дых, столь велика была его мощь-…за вторую жизнь и исполню поручение в знак благодарности, каким бы оно ни было. Просто это всё… слишком непривычно для меня. И вопросов сейчас куда больше, чем я могу представить. Рот демона расплылся в широкой улыбке, вновь обнажая зубы, которых уж точно было больше, чем тридцать два. — Повелитель Вечной Войны отплатит тебе сполна, будь уверен. Он уже одарил тебя сверх меры для простого смертного. Изменяющий Пути послал смертного колдуна, чтобы тот изменил нить судьбы твоей смертной плоти, даже не подозревая, сколь могущественную душу он бросил в Море Душ. Ты-ядро демона, которому ещё предстоит родиться, великого Синдари, Бьющего без Промаха. Вечность войны обещана тебе. А пока… Демон щёлкнул пальцами, и мы тут же оказались у меня дома. Просторная двушка в центре города, с окнами, выходящими во двор. Бублик, мой скотч-терьер, тут же принялся вылизывать демона, едва мы появились в коридоре. — Гончая без страха и упрёка. Он хорошо тебе послужит. Но сначала я обозначу твою текущую задачу. Коридор тут же сменился видением прекрасного мира: луга, полные цветов, крестьяне, с улыбками собирающие урожай, дети, проворно снующие между взрослых на городских улицах. — Это что за диснеевская пастораль? — спросил я, будучи в лёгком недоумении. — Сей мир есть мерзость, что оскорбляет Владыку Черепов. Люди в нём живут в мире, королевства не воюют, никто не восхваляет войну и смерть. А там, где нет войны, крепнут разврат, ложь и болезнь. В пантеоне богов кроме Кхорна были и другие, олицетворяющие все остальные стороны человеческого бытия. Тзинч, бог колдовства, изменений и коварства. Нургл, бог болезней, неотвратимости смерти и перерождения. И Слаанеш, прямой оппонент Кхорна, бог-андрогин всех возможных излишеств, непотребств и праздного удовольствия. Баланс сил в этой четвёрке должен был быть сохранён, иначе другие получат слишком много и погубят свою паству. Так уж они устроены. — Ты пойдёшь туда. Посеешь там хаос и раздор. Принесёшь ветер войны в этот «райский» уголок. Я ощутимо прихуел. — Что? Куда? И да, почему я? — Ты-человек с силой демона. Тот, что держится в мире живых. Роскошь, недоступная другим из нашего рода. Никто не справится лучше. Ты отработаешь долг и станешь на путь вечности. Опять он про вечность. Что же ему так неймётся? — А…а что, если я не хочу в вечность? У меня девушка. Друзья. Мать, в конце концов. — Твоя мать мертва. Тот же недуг, что поразил твою незадачливую тётку тогда в морге. Друзья-сектанты. Они принесли бы тебя в жертву в любом случае. А девушка твоя, шалава такая, так ни разу к тебе не пришла. Прямо сейчас она скачет по хуям. Я не шучу, можешь сам посмотреть. — Не надо… Хорошо, допустим, что меня больше ничего здесь не держит. Но как я смогу, что называется, сбросить этот хрупкий мир в пучину хаоса и кровопролития? Я ведь простой человек. — Отнюдь. Ты питаешься энергией душ, как и все демоны. К тому же, магия не действует на слуг Кровавого Бога. Лучше не придумаешь. Ну всё, пока. По ощущениям я будто бы упал с лестницы. Длинной такой. Вся прошлая жизнь осталась позади. Всё, что связывало меня с прошлым, кроме той одежды, что была на мне, исчезло в мгновение ока. Я очутился на лесной опушке, усыпанной летними цветами. Сквозь кроны деревьев пробивался мягкий солнечный свет, согревая меня своим теплом. Невдалеке скакала пара кроликов, нежась в густой зелёной траве. — Блевать тянет. Съеби куда-нибудь, где не так радужно. Сострадальческого во мне, конечно же, было дохуя, но откуда, мать его, голос? — Я-твоя демоническая сущность. Привыкай. И давай-ка двинем отсюда. Голос, судя по всему, сидел в моей голове. Говорил он так же, как и я, пусть и с небольшим эхо. Привыкнуть к нему было несложно, всё-таки я разговаривал сам с собой большую часть своей жизни. — Меня тоже напрягает вся эта идиллия. Есть идеи, куда идти? — Стоит прислушаться… Погоди-ка… Туда! Я развернулся вправо и пошёл в сторону, любезно указанную мне внутренним навигатором. Дорога, как ни странно, вывела меня к тракту, вымощенному брусчаткой. В небольшом отдалении картинно стоял указатель. — Я слышал голоса. Странно, я не вижу тут людей, только какое-то зверьё. Действительно, возле дороги, будто совещаясь, стояли четыре белки, два оленя и бурый мишка. — Уже год, как они сыграли свадьбу! Чудесно! Чудесно! Чудесно! -тараторила одна из белок своим писклявым голоском. — Даа. Все приглашены на празднество.-голос медведя был низким, как в советских мультиках. — Только бы злая мачеха и её дочери не испортили всё.- олень разговаривал голосом британского джентльмена. — Что это за ебанина тут происходит? -голос шептал, будто бы его кто-то мог услышать. — Не знаю, но, похоже, они что-то знают. Попробую спросить у них дорогу. Я медленно направился к зверям, стараясь не привлекать их внимание раньше времени. -Так, белок вынести-это на раз-два. С оленями придётся повозиться, уж больно они быстрые, хотя, если бить по коленям и целить в глаза, то осилим и их. Вот что с медведем делать… — Тихо ты… Здраасьте! -я обратился к зверятам, которые дружно уставились не меня. Более лучезарных мордашек я в жизни не видел.-А вы не знаете, как пройти ко дворцу? Я предположил, что, раз это королевство, то должен быть и дворец. — Ой, конечно-конечно, добрый юноша. Идите воон туда, пока не увидите ворота дворца наших любимых короля и королевы. Но ни в коем случае не сворачивайте налево, в Тёмную долину, а то…ой, ужас. — Премного благодарен.-с этими словами я направился прочь от всей этой престранной херни в сторону дворца. — Тебе это ничего не напоминает? — Хоть убей, не могу вспомнить, что. Если бы я ещё понимал, куда этот демон нас закинул. Кстати, а ты не можешь подсказать? Вы же с ним родичи, как-никак. — Я-именно твоя демоническая природа. Я не привязан ни к богу, ни к чему-либо ещё, кроме тебя. Считай меня простым человеком внутри твоей черепной коробки. Лес не длился долго, по ощущениям, около десяти километров, и вскоре мы увидели замок. Чудовищно огромный, белый, с красными шпилями, он, видимо, был маяком для всех путников, что сбились с пути. — И сколько до него ещё? — Полагаю, ещё километров двадцать. Идти дальше не вариант, раз уж мы собрались воевать со всей стражей. Предлагаю поискать ночлег. — А скрытный вариант даже не предполагается? Ладно, поищем. Однако, исходив окрестности, большую часть которых составляли сраные луга со своими сраными цветочками, я ничего не нашёл. Ни одного человечка, будто бы этот мир просто взял и вымер. Улёгшись на одном из них, прямо возле дороги, я и заснул *** — Смотри, Генрих, этот бедняк нуждается в нашей помощи! Продрав глаза после мучительного сна на траве, я услышал голос. Надо мной стояла женщина, очевидно обеспокоенная моим здесь нахождением. Одетая в небесно-голубое платье, с копной золотистого цвета волос и белоснежной улыбкой, она… — ОНА, МАТЬ ЕЁ ЗА НОГУ, ЗОЛУШКА!!! И действительно, она не могла быть никем другим. Пусть это и было не мультяшное два-д, а суровая реальность, ошибиться я не мог. Всё вставало на свои места: говорящие животные, сама возможность того, что королевство не вело никаких войн, сама «радужность» происходящего. Я был в чёртовой сказке. И мне, немного немало, предстояло убить диснеевскую принцессу. — Что случилось, любовь моя? -спросил подбежавший к ней…принц. Будто бы выращенный в лаборатории типичных сказочных принцев, в бело-золотом камзоле и алых штанишках, он был идеален. Я бы сам за такого выскочил, чего уж там. — Прошу…отвезите меня домой. Хильда…моя жена…должно быть, она беспокоится…-я старался кряхтеть и изображать многострадального бедняка так сильно, как вообще мог. — Божечки мои, конечно. Генрих, помоги мне посадить его в карету. Рядом действительно стояла карета, белый купол, запряжённый тройкой таких же белых лошадей. — Хера се ты актёр. Жену себе придумал какую-то.Боги, как же меня тошнит от этой белизны…-голос тараторил, пока Золушка с принцем неспеша внесли меня в карету и усадили между собой. — Трогай, Гаскон, мы должны доехать до ближайшей деревни как можно быстрее! -очевидно, Золушка обращалась к кучеру. Мы тронулись, карета по дороге, а я кукухой. Не было видно, куда мы едем, и потому я решил украдкой оглядеть Золушку и принца. Кроме одежды принц нёс с собой длинный меч в чёрных парадных ножнах и небольшой обоюдоострый кинжал на поясе, вероятно, чей-то подарок. — Теперь я поведу. — Что? Резким движением локтя я ударил принца, сидевшего справа от меня, по шее, так, что его кадык, насколько мне позволяли мои знания человеческой анатомии, разлетелся на куски. Из его рта полилась кровь. Выхватив кинжал из-за пояса, я воткнул его в живот Золушке лезвием по вертикали и рванул наверх, распоров её от паха до подбородка, отчего потроха вывалились на пол кареты. Повернувшись обратно к принцу, я понял, что тот захлебнулся. Красные от напряжения глаза закатились наверх, язык вывалился наружу, будто у трупа…а, да. — Что это, блять, только что было? — Бум, сучара! С блеском! — Мог бы и предупредить, мерзкий ты ублюдок! — Я не делаю того, чего не сделал бы ты. Или что, ты собирался чинно разъезжать с ними по этой влажной фантазии пятилеток? Уфф…похоже, мы тут закончили. Ещё секунду я сидел посреди устроенной мною резни, когда карета с резким хлопком испарилась, уступив место плохо освещённому помещению. Внешне оно напоминало какой-то тронный зал: два резных трона из мрамора, множество люстр, на которых горела лишь пара свечей. Я с трудом различал внутреннее убранство, высокие потолки и прочую утварь. Моё внимание привлекало отнюдь не это. Золушка сидела на одном из тронов, такая же красивая, как и была, и всё так же распорота. Она светилась изнутри каким-то неестественным сиянием, кое я могу описать лишь как огромную силу, которой просто не было места внутри этого хрупкого тела. Глаза её, будто два аметиста, через которые пробивались лучи прожектора. Лицо окаменело, будто театральная маска. — Ты так прекрасен, мой дорогой мальчик.-голос, что доносился из её недвижимого рта, был прекраснее всего, что я когда-либо слышал.-Справился куда лучше, чем я мог-ла ожидать. Понимал ли я, что происходит? Вроде да. Внутренний голос предательски молчал, так что мне оставалось лишь гадать. Благо, недолго. — Принц Удовольствий пристально следит за тобой. Я-Маска, его самая преданная слуга и посланник в этом мире. У него к тебе предложение. Слаанеш. Я говорил о нём раньше. Бог гедонизма, излишеств и разврата. Куда более многогранный, чем может показаться, но эти три слова описывают его наиболее красноречиво. Мне казалось, что в его интересах помешать мне с моим заданием. — Этот мир был всего лишь твоим полем для тренировок. Он действительно существует, но почти не имеет цены в Великой Игре богов. Ты убил Золушку, его ключевой элемент, и теперь можешь бросить к чьим угодно ногам эту захудалую планетку. — Погоди-ка. Откуда мне знать, что ты не лжёшь? Кхорнатский демон, помнится, говорил, что именно Владыка Черепов вытащил меня из пучин адской бездны. — Это мог сделать любой. Кхорн не привязал тебя к себе, ибо, раз уж ты жив, то свободен выбирать. — Ещё был нюанс про некое предназначение. Дескать, я-центровая душа будущего демона. Тоже враньё? — Ты уникален, мальчик. Подобное предназначение видится у тебя под крылом каждого из Четырёх. Старший демон Кхорна, Тзинча, Нургла или Слаанеш-решать только тебе. Всё равно это произойдёт лишь после твоей смерти. А до тех пор ты будешь верно служить одному из них. Это многое меняло. Я думал, что выбора у меня нет. А он есть. Любой выбор имел свои плюсы и минусы. Проблема была лишь в том, что вероятность того, что в случае невыбора Слаанеш меня сотрут в пыль, была критически высокой. -"Эй, а ты-то что думаешь? Есть идеи, кому жопу продать?"-я мысленно обратился к голосу в голове. — Мне как-то пофиг кому ты её отдашь. И так и так я в шоколаде. Отлично. Просто замечательно. — Ну что, мой сахарный? Скажи же, что ты сделал правильный выбор. — Да. Я отдаю эту планету и свою душу Повелителю Разложения и надеюсь на его благосклонность и защиту! Маска скривилась от разочарования и отвращения. Руки превратились в клешни, с хрустом прорвавшиеся из прежних ладоней, тело покрылось пурпурной кожей, покрывшейся всевозможными феромонами и флюидами. — Мерзкий щенок! Я научу тебя, как отказывать Князю Наслаждений! Изготовившись, она прыгнула на меня, словно кошка, но застыла в полёте. Будто бы замороженная во времени, она могла лишь бешено вращать глазами, пытаясь найти источник этой дьявольской магии. Я тоже хотел было поискать, когда услышал голос, схожий с бульканьем супа в огромном чане. — И Дедушка Нургл защитит своё чадо! Отворив врата зала, прежде скрытые темнотой, в него вошёл принц, вернее то, что от него осталось. Безбожно раздутое тело с трудом удерживало внутри себя органы, насквозь прогнившая кожа источала потоки гноя из множества фурункулов, принц практически волочил ко мне остатки своего тела. — Ты сделал правильный выбор, мальчик мой. Дедушка не ошибся в тебе, когда не стал мешать твоему приключению. Охуительное было приключение, надо вам сказать. Чутка попиздел с лесным зверьём, поспал на траве и выпотрошил парочку персонажей Диснея. Маска сохраняла молчание. — «Слышь, ты можешь сказать хоть пару слов, а? Тут и твоя судьба решается, между прочим.» -Тихо ты! То, что заполняет сейчас тело принца, есть не что иное, как сущность самого Нургла! Мне, откровенно говоря, плохо, да и удивительно, как он ещё держится. Небольшая ремарка: демоны не могут долго пребывать в реальном мире. Они, грубо говоря, из другого мира, и, чтобы оставаться тут, нужна просто непомерная мощь. Для того, например, и нужны жертвы: энергия только что высвобожденной души помогает им в этом. То, что эти двое всё ещё здесь, притом ради меня, немножко льстит. — Однако, у Дедушки уже есть для тебя новое задание. Новый мир, в котором нужно посеять семена чумы и ростки разложения-с этими словами «принц» достал кое-что из-за пазухи и протянул мне. Это был молот, идеально сбалансированный и будто бы специально выкованный для меня. Я знал, что оружие никогда не заржавеет и не затупится, ведь оно уже было сделано таким, что, впрочем, не умаляло его силы. С обеих сторон он был украшен символом разложения: тремя кольцами, между каждым из которых проходила стрела, исходя из центра и соединяясь в нём. Ножны для него тут же появились у меня за спиной, и я закинул его туда. — Мы покинем это место? -спросил я, пока очевидная сила Лорда Распада наполняла замок, разрушая его изнутри. Потолок начал осыпаться, по стенам пошли крупные трещины. — Да. Мы отправляемся прочь. Подальше от этого гадюшника.- «принц» бросил презрительный взгляд на Маску, всё так же висящую в воздухе, и открыл портал, в который мы прошли, оставив позади мир, коему вскоре предстояло пасть в объятья Хаоса.