Скрываясь под листьями дуба

Во вторник, ровно в три часа дня королевство пало. Можно было подумать, что оно было разрушено, порабощено или, может быть, сгорело до последнего полена, но нет. Королевство пало, потому что Кассандра вернулась домой. Облаченная в сияющие темно-голубым светом доспехи, она придерживала Рапунцель за запястье, чтобы самой не свалиться с ног: битвы всегда отнимают силы. Ее лицо, украшенное парочкой шрамов, белело от счастья и усталости одновременно. Ее губы, готовые испробовать вино, предназначенное для победителей, сжимались от знакомого чувства. Рапунцель стояла рядом и наблюдала за ней с интересом и великодушием. Она уже все ей простила, но, что важнее, сможет ли Кассандра простить ее? Принцесса остановилась, чтобы сменить повязки, и Кассандра тоже уселась на траву подле Рапунцель. Они укрылись в тени дуба, раскинувшего свои ветви на многие метры, разделили между собой остатки еды и, привалившись к твердой коре, одновременно выдохнули. Возле них мирно шумел тонкий ручей, который начал свой путь далеко-далеко отсюда, однако теперь от него оставалась только линия, обходящая мелкие камни и режущая песок. — Поверить не могу, что мы смогли, Рапс. А я ведь верила словам духа, повиновалась, — она вздохнула и с еще большим усилием стала чистить оружие. С тех пор, как ей стала подвластна сила лунного опала, Кассандра все равно не перестала носить с собой, разве что, единственный кинжал, который ей как-то подарила Рапунцель. — Представляешь, что могло бы быть, если бы не ты? Принцесса задумалась, а затем ближе подвинулась к своей собеседнице, поправила ее волосы, которые от жары намокли и спадали на лицо, и ответила: — Нет, я тут совсем не причем, Кэсс. Ты сама с ней справилась. Тот свет, который излучала Рапунцель, ранил Кассандру. Она совсем отвыкла от этих мягких пальцев и теплого дыхания, которое проникает под кожу, поэтому зажмурилась и улыбнулась, как не улыбалась уже пару месяцев, прижалась лбом к чужому плечу, чувствуя, как короткие каштановые волосы принцессы щекочут ей нос. Она закрыла глаза, не столько от усталости, а скорее от нескрываемого удовольствия, которое врезалось в нее, когда Рапунцель взяла ее за руку и прижала грубые израненные пальцы к своему лицу. Впервые после предательства Кассандры, Рапунцель пела. Ее песня ничего не могла сделать с царапинами на запястье или утомленном лбу, но голос принцессы проникал гораздо дальше, исцеляя поверженное сердце. Как канарейка, она уселась на траве, сложив под себя ноги и опустив голову Кассандры себе на колени. Кассандра уже спала, а блики солнца под ее ресницами спустились на лицо, чтобы там обосноваться. Ее холодное выражение лица смягчилось, когда Рапунцель принялась перебирать синие спутавшиеся волосы у себя в пальцах, отделяя пряди друг от друга. Затем принцесса стала гладить холодный лоб, как будто охраняя ее сон от кошмаров, которых она, скорее всего, повидала немало за то время, пока они были разделены. Вскоре и Рапунцель заснула, оставшись также сидеть подле ее воительницы, ее героини. Из леса доносилось только птичьи трели. Спустя пару часов, Кассандра первая открыла глаза, обнаружив себя счастливой, отдохнувшей и вполне способной преодолеть оставшееся расстояние до дома, даже не опираясь на принцессу. Она умылась в ручье и там же промыла старые раны, чтобы снова сменить повязки. Пока она одевалась, Рапунцель тоже успела проснуться. Принцесса затяжно потянулась, пальцами прошлась по волосам, еще не привыкнув к новой длине, и вплотную подошла к Кассандре, вглядываясь в ее лицо, пытаясь на этот раз заподозрить в любимых чертах хоть что-то неверное и подозрительное, потому что Рапунцель просто не верила, что после всего плохого, что с ними произошло, ей может быть настолько хорошо. Пожалуй, даже слишком хорошо. Однако, несмотря на этот странный жест со стороны принцессы, Кассандра просто взяла ее бледное обеспокоенное лицо в свои ладони и, не моргая, взглянула в травянистые глаза. — Не бойся. Их губы соприкоснулись, как будто два разных мира сошлись в одной точке, как будто только что наступил рассвет (или закат), но что было понятно — больше ничего не сможет встать между ними. Разгорающийся огонь в душе и глазах, который наполнил их до самого края, звал вперед. Солнце над Короной близилось к океану. Никогда еще не было такого празднества, как после возвращения Кассандры и Рапунцель. Здания и дома украшали маленькие разноцветные флаги, закрепленные между собой тонкой веревкой. Везде играла музыка. Во дворце впервые за долгое время смеялись. Слуги с огромными подносами носились туда-сюда, не успевая приготовить все к торжеству. Слишком уж внезапно открылась парадная дверь, где и объявились две девушки, закончившие войну. В этот день утро пахло весельем, пряностями и горами еды, которую обязательно приволокут со всех уголков королевства, чтобы отпраздновать торжество, но не для Кассандры и Рапунцель. Хоть Юджин и уговаривал их хоть минуту посидеть на месте, но Кассандра знала, что долго здесь не задержится, и поэтому они вместе гуляли по городу, наслаждаясь гудением улиц и стуком колес повозок о мостовую. Гремя копытами, какое-то время их сопровождал Максимус, но потом они остались одни, завернув в тихое место неподалеку от фермы, чтобы понежится в солнечных лучах, как когда-то давно, кажется, целую вечность назад.