Лучше уж сдохнуть

      Даже костюмы от самого Джанни Версаче не могли скрыть того факта, что Элтон стремительно набирает вес. Таблоиды как всегда пестрят заголовками, что у Элтона Джона проблемы с внешним видом, в частности с весом. Что он толстеет буквально на глазах. И, возможно, у него булимия. Якобы кто-то рассказывал, что Элтон во время ужина, пережевывает еду и выплевывает ее в салфетку.       Элтона, который привык читать о себе каждую заметку в газете, это вгоняет в жуткую депрессию и уныние. Наркотики с алкоголем на какое-то время помогают ему забыться. Три бутылки виски за раз? Легко. Кокаин? Запросто. И из воспоминаний пропадают целые события. Вся жизнь – словно вспышки трезвости, которые длятся относительно недолго и не приносят счастья или радости.       Жуткие провалы в памяти для Элтона – не новость. Каждый раз, когда он одурманенный очередной дозой белого порошка выходит на сцену, есть большая вероятность того, что он вообще не вспомнит, что с ним произошло и где он был сейчас. Эта жизнь его устраивает. Если это вообще можно назвать жизнью.       Элтон никогда не хотел быть таким – ни в начале своего пути, ни сейчас. Где-то в конце 70-х он пытался пить таблетки от лишнего веса, но они не помогали. Ничего не помогало. Он все равно оставался плотным и несуразным юношей, который со временем начал прятать свою неуверенность за эпатажным образом дивы.       Как там написал один из критиков? «Элтон переоделся в синюю ковбойскую шляпу, кроссовки и шелковый тренировочный костюм, который явно подчеркивал его чрезмерный вес — как спереди, так и сзади». Чрезмерный вес... Все же действительно так. И спереди, и сзади.       Элтон подходит к зеркалу. На нем лишь легкий шелковый халат, небрежно накинутый на плечи. Не завязанный пояс раскачивается из стороны в сторону словно маятник часов. Элтон внимательно вглядывается в отражение, и его тошнит только от самого себя. Как его такого вообще можно искренне любить?       И снова накатывает. Он бежит в туалет и, небрежно приземляясь на колени, наклоняется над унитазом, упираясь на него руками. Элтона в очередной раз выворачивает наизнанку. Его кишки буквально скручиваются в узел. Горло болит от нескончаемой рвоты. А дыхание сбивается. В голове сплошным потоком мысли, что он ужасный, отвратительный, толстый, несуразный. И что в таблоидах пишут абсолютную правду. Из него просится наружу и чизкейк, съеденный буквально недавно, и все остальное, что он поедал приблизительно минут десять назад с таким неистовым рвением и удовольствием. В еде он находит успокоение. Но корит себя каждый раз, от чего и выработалась дурацкая привычка выблевывать практически все съеденное. Лишний вес правда от этого не уходил. Скорее даже наоборот – он почему-то прибавлялся.       Это все – его маленький грязный секрет. Даже про наркотики знает куда больше людей, чем про это. Некоторые называют это булимией. Но Элтон отрицает. Просто так он борется со своим непреодолимым желанием поедать все, что можно.       – Я справлюсь сам. Всякий, кто обращается за помощью к врачам – слаб, – повторяет из раза в раз Элтон, стоя перед зеркалом в ванной. Он не собирается идти к психотерапевту, потому что считает, что проблемы никакой нет.       Но вот унитазы отелей, в которых он останавливается на протяжении всего турне по Европе, Британии и Ирландии, считают иначе. Элтон винит в этом и Джона Рида почему-то (наверное, потому что по его мнению Рид виновен во всех смертных грехах), и этих гребанных журналистов, написывающих в газетенки о том, какой Элтон толстый и ужасный. Его серо-зеленое лицо не выражает никаких эмоций. Глаза он чаще всего прячет за очками, предпочитая солнцезащитные. Пару раз Элтон просто падает в обморок на сцене. Вся эта кутерьма и зависимости просто доводят его до изнеможения, во многом психологического.       И эта череда не прекращается. Снова отель. Снова куча заказанной в номер еды. Снова туалет и рвота. Саднящее от боли горло. Желание вывернуть желудок наружу через пищевод. Вытащить его. Потому что рвота просто невыносимая.       Нужно понюхать. Элтон возвращается в номер и высыпает белый порошок на стеклянный столик. Делает аккуратные белые дорожки и, резко наклонив голову, нюхает. Кокаин бьет в голову. Резко. Без предупреждения. Тревога немного отступает, как и желание вызывать рвоту. Он заливает все стаканом виски, выпивая его почти залпом. Булимия – акт саморазрушения и самонаказания. И Элтон наказывает себя каждый раз за то, что он такой есть. Слава уже не приносит былой радости и счастья, а только висит над ним как Дамоклов меч, угрожая отрубить голову в любой момент.