Война судеб

Алан Лейк

И теперь они остались вдвоём. Один на один, и никого более. Отныне никто не мог вмешаться в их поединок, поскольку жизни в округе попросту не было. Ну а по-другому и не могло быть на околоземной орбите. Вакуумное пространство не издавало ни звука, а холод космоса пробирал до мурашек. Однако вопреки логике, в месте, где они сейчас находились, можно было спокойно дышать, перемещаться будто на земле, да и в принципе без проблем существовать. Это могло показаться абсурдом, но таковы были правила, которые установил их создатель для этого места. Алан Лейк и Алистер Осборн стояли на довольно большой ровной полупрозрачной платформе, сквозь которую при взгляде вниз виднелась планета и её континенты. А при взоре вверх и по бокам можно было увидеть другие соседние планеты, астероиды в дали, а также множество звёзд, среди которых ближе всех было Солнце, которое в условиях космоса виднелось своим настоящим белым свечением. — Весьма любопытно. — удивлённо проговорил Осборн, осматриваясь по сторонам. — Но мне интересно лишь одно: зачем? Чем тебя не устраивала битва на Земле? Зачем надо было переносить нас в космос? — Твой вопрос источает глупость. — Ответил Лейк. — Ответ очевиден: чтобы во время битвы случайно не уничтожить планету. — Ха, уничтожить планету? А не слишком ли ты себя переоцениваешь? — Отнюдь. При том раскладе, при котором мы сражались в Йоркшине, эта битва могла бы затянуться слишком сильно. Да и в конце концов я признаю — победить тебя в тех условиях у меня не было и шанса. — А что сейчас? — А сейчас я иду ва-банк. — на несколько секунд Алан замолчал. Окинув загадочным взглядом родную планету и далёкие звёзды, он продолжил. — Знаю, следующих вопрос может быть немного глупым, но… ты знаешь, что такое клятва? Осборн удивлённо приподнял бровь, но от слов воздержался. И тогда Алан продолжил: — Клятва — это резкое увеличение собственной ауры Нэн, в обмен на что-то. Можно сказать, что ты заключаешь сам с собой контракт. А уровень получаемой силы напрямую зависит от таких факторов, как: текущий уровень сил пользователя, его полный потенциал, ограничения, которые он готов сам себе выставить в обмен на силу, а также итоговая плата за эту самую силу. Мера радикальная, и далеко не каждый решиться на такое. Однако… Внезапно произошла очередная абсурдность работы законов физики. Подул космический ветер, в котором витали частички звёздной пыли. Дуновения воздуха эффектно растрёпывали золотые волосы улыбающегося Лейка, предвещая нечто невообразимое. — И вот теперь!.. — воскликнул Алан. — Я отдаю всё, чтобы взобраться на невиданную доселе вершину! В этот момент Алан Лейк сделал окончательный шаг, взойдя на совершенно новую ступень своей силы. Использовав клятву, заключив контракт с самим собой, он смог выйти за грань возможного. И условия этого контракта были следующими: Плата за силу: вся жизнь. Ограничение по времени: только на этот бой. В случае победы: смерть. В случае поражения: смерть. В случае ничьи: смерть. Лейк взмахнул рукой в сторону Земли под ним, после чего ту на секунду окутало белое марево. Но стоило лишь туману развеяться, как вместе с ним вся планета стала практически полностью прозрачной. «Земля скрыта из этой реальности. Теперь можно не сдерживаться.» Затем Алан поднял свою правую руку на уровень груди и вокруг той, а затем и вокруг всего остального тела появилось множество золотых рунических символов. И вместе с тем он начал произносить магическое песнопение. — Dieser Mann wohnte in den Gruften, und niemand konnte ihm keine mehr, nicht sogar mit einer Kette, binden. (Этот человек жил во гробах, и никто не мог его более удержать даже цепью.) Er riss die Ketten auseinander und brach die Eisen auf seinen Füssen. (Он разорвал цепи и сломал оковы на своих ногах.) Niemand war stark genug, um ihn zu unterwerfen. (Никто не был достаточно силён, чтобы подчинить его.) Dann fragte ihn Jesus. Was ist Ihr Name? (Тогда Иисус спросил его. Как твоё имя?) Es ist eine dumme Frage. Ich antworte. (Глупый вопрос. Но я отвечу тебе.) Mein Name ist Legion. (Имя мне Легион.) И в этот момент, словно после взрыва, волны золотой ауры распространились по пространству, окрашивая просторы космоса в соответствующие цвета. Ну а за спиной Лейка появились гигантские врата, и стоило им лишь отвориться, как оттуда начала выходить армия. То был великий Золотой Легион. Неизмеримое количество воинов проходило и продолжало приходить в эту реальность. То были славные воины прошлого, что принадлежали ко всем временам прошлого и настоящего. Были среди них закованные в броню рыцари, устрашающие берсерки, доблестные копейщики, неустрашимые всадники, и даже современные солдаты, что воевали в войнах настоящего и недалёкого прошлого. — Вот моя армия! — тождественно воскликнул Лейк. — Дабы рассеять тьму, угрожающую этому миру, я, как король Вальхаллы, беру под своё командование всю мощь человечества! С новой силой Алан Лейк смог открыть врата в потусторонний мир, откуда и призвал свою армию. Все люди прошлого всех времён, все воины, все умершие, абсолютно всё человечество встало под его командование. Независимо от того, кто к какой религии принадлежал и в какой загробный мир попал, теперь все объединились в единую боевую мощь, поражающую воображение. Бесчисленная золотая армия, стоя за спиной своего командира, с абсурдной скоростью заполняла собой все просторы космоса. Рассекая поля астероидов, закрывая собой соседние планеты, и даже уходя за горизонт солнечной системы Золотой Легион терпеливо ждал приказа. Они были одеты ровно в ту одежду и доспехи, вооружены тем же оружием, и даже имели те же волосы, что и при жизни. Но вместо плоти у них теперь были только лишь скелеты, сделанные из чистого золота. Пойдя на такой отчаянный шаг, пусть только и на эту битву, но Алан Лейк смог достичь абсолютно предела. И это был не просто потолок для его силы, нет. Этой клятвой он смог довести до предела именно саму систему Нэн. Для неё это была верхушка развития. Во всей истории никогда не было и не будет никого сильнее. — Недурно. — проговорил Осборн. Вопреки представшей перед ним армией он даже не дрогнул. Не думал, что ради победы надо мной ты способен пойти на такой шаг. Только не думай, что ты один такой! Раз такое дело, то я тоже способен довести свою ауру до предела, как это сделал ты. В конце концов мне это ничего не стоит. Осборн открыл одну из страниц своей книги и начал читать заклинание на уже слышимом ранее, нечеловеческом языке. — В'ту'х вуй-кн эль-ух'нар си-рагх ж'сза в'рагнх кс'зи д'син. (Из Первого Преломления происходит бесконечность, где смеющийся плачет и флейты воют до скончания времён.) В'ты'х вуй-кн хрн-нджи хил заан-я вук д'фрон Эль-ака гриенн'х в'джнус-фух, вхренг'н. (Из Второго Преломления происходит властелин, который ведает порядком в измерениях и преломлениях, который задумал Мир Ужасов во всём его ужасе и славе.) В'кресн вуй-кн к'нга д'фрон-г кр-Эль-ака гриенн'х п'нсеб кер-хга фрагн ук-хрон ты'х-к'кре вуй-кин'э рохз. (Из Третьего Преломления происходит вестник, кто дал тебе власть видеть хозяина Мира Ужасов, кто придал тебе субстанцию бытия и подарил знание Девяти Преломлений.) В'уй вуй-кн жем'нфи д'пси'х и-тр'гью Эль-ака гриенн'х ф'юнн-эи си'н си-р'а с'алк д'ху'х-уйе рохз. (Из Четвёртого Преломления происходит овен Солнца, который дал существам жизнь, кто выжил в Мире Ужасов и провозгласил время, которое было, время, которое есть, и время, которое будет; чьё имя — сияние Девяти Преломлений.) В'цвье вуй-кн кх'рен-и кил-д жем'н лиз-наа мнаа р'цвьев'ы-кре З'ж-м'х грын-х'й д'ин'кхе кываал'к х'й-кви-рохз. (Из Пятого Преломления происходят безрогие, которые возвели храм пяти трёхгранников Демонам творения, чей знак есть четыре и пять и девять.) В'квар'н вуй'кн фха'гн З'джей-м'х ки-дюс дин-джнаш кви-кну укр-н хи-рохз. (Из Шестого Преломления происходит сон Демонов в симметрии, что возобладала над пятым, но не превзойдёт четвёртое и девятое.) В'три'в вуй-кн джн'ш дис-у н'фха'г-нир З'джей-м'х р'н хи-кре'снви'к кр'н-квар. (Из Седьмого Преломления происходит разрушение симметрии и пробуждение Демонов, ибо четвёртое и пятое возобладают над шестым.) В'ныр вуй-кн хрн-нжир вуй'а лиз-наа мнаа р'нырв'ы З'джей-м'х гри до-х'й дин-кхе циваал'к х'й-кви-рохз. (Из Восьмого Преломления происходят Хозяева Царства, которые возвели храм восьми трёхгранников, чей знак есть четыре и пять и девять.) В'рохз вуй-кн и'инх-в зи-д'син ур'бре-эль хи'дж вхренг'н нахренг'х йх'вренг'н кенне. (Из Девятого Преломления происходит пламя начала и конца измерений, что сияет как при свете дня, так и в ночи, во славу страсти.) Ки'к зиб'нос к'Эль-ака гриенн'х. (Сим почтём узы Мира Ужасов.) Жар-в зы-дасын. (От конца и до начала измерений.) Лишь зловещее заклинание было прочтено, как в космосе за спиной Осборна открылся чёрный портал. И из черноты той начали вылезать нескончаемые орды самых различных тварей. Было среди них, конечно, и немало обычных демонов, что обитали в привычном огненном Аду. Но всё же гораздо больший, основной костяк этих чужеродных полчищ представляли существа иных измерений. Вполне вероятно, что это как раз были те самые жители иных миров, которых повстречал Осборн за время своего скитания по загробным мирам. Ну и как следует существам из иных миров, эти создания по большей части были практически полностью неописуемы. Мерзкие, богохульные твари, что своим хтонических происхождением, своим присутствием извращали окружающую реальность этого мира. — Свет против тьмы. Нестареющая классика. — сказал Алан. Его золотые глаза окидывали презренным взглядом иноземцев и их призывателя. — Да будет так! Вперёд моя армия! Сокрушите тьму! Нескончаемые Золотой Легион кинулся в атаку и вступил в схватку с нескончаемыми тёмными силами. Так началась решающая битва, выходящая за грань логики этого мира. Битва, которая не при каких условиях не могла произойти на земле. И сейчас, земля, скрытая из этой реальности, могла лишь ожидать своей судьбы. Для неё это сражение происходит незаметно, по ту сторону существования. — Вперёд братья и сёстры! — подбадривал Лейк свою армию. — Докажите своё величие, повергая врага храбростью и доблестью славного рода человеческого! На космических просторах царил настоящий хаос. Золотые воины с неистовой яростью бросались на мерзких чудовищ, не испытывая ни капли страха. Весь Золотой Легион в этой битве сиял ярче тысячи солнц. Солдаты всё бросались и бросались на врагов. Страх смерти был им неведом, поскольку они попросту не могли умереть. Пока был жив их Король, сама идея смерти была к ним неприменима. «Стоя здесь я понимаю, что в этот самый момент сияние моей жизни достигло апогея. Не знаю, смогу ли я впредь засиять ещё ярче, но пока есть возможность я буду использовать её по максимуму.» Вытянув правую руку вперёд Алан призвал себе оружие. — Longinuslanze! В его руке появилось Золотое Копьё, которое он тут же направил на своих врагов. Как следует замахнувшись он метнул орудие в самую гущу битвы. Словно луч света священное копьё пронеслось сквозь тьму иноземных чудовищ, уничтожая на своём пути всех без исключения, за считанные мгновения пролетая десятки световых лет, без проблем доставая до соседних звёздных систем. И как только на пути его не осталось врагов оно вновь оказалось в руке Лейка. Некоторые из монстров пытались нападать непосредственно на Алана, но стоило им лишь немного приблизиться, как позади Короля появилась военная техника. Десятки тысяч золотых кораблей рассекали вакуум словно море, уничтожая залповым огнём орды чудовищ. Следом же вылетела авиация, начавшая оказывать поддержку пехоте. В это же время с противоположной стороны стоя на месте бездействовал Осборн, предпочитая позволять делать всю работу своим марионеткам. Продолжая держать раскрытой книгу, он наблюдал за ходом битвы, при этом большую часть времени акцентируя внимание на своём главном сопернике. Золотые войска пытались регулярно пробиться к нему, но дорогу им преграждала орда тёмных тварей. «Предпочитаешь отдавать всю работу своим тварям. Мы с тобой похожи, но лишь самую малость, да и то только на первый взгляд. Твоё войско состоит из марионеток, что бездумно исполняют прихоти своего призывателя. Но я же вижу в каждом солдате своего друга! И как истинные друзья мы будем биться бок о бок в тяжелейших сражениях! Как король и друг я обязан проявить всю свою любовь к окружающим! Ведь я люблю всех!» Подняв вверх сияющие Золотое Копьё Алан молвил: — Amīcus est anĭmus unus in duōbus corporĭbus. (Друг — это одна душа в двух телах.) Взмахнув своим оружием, он вызвал гигантский космический торнадо. Вихрь тот сочетал несочетаемое, состояв из элементов природы, такие как огонь, лёд, земля и молния. Смерч проносился через поле битвы, засасывая в себя всех порождений тьмы, не трогая золотое войско. Сразу же после торнадо в пространстве появилось множество лезвий от Гильотины, что ранее уже отсекали головы демоническим отродьям при битве на Земле. И они опустились вновь, отсекая головы и рассекая безголовых. Лейк пользовался одновременно множеством способностей, многие из которых уже проскакивали в его арсенале. Такова была его пробудившиеся сила. Он командовал бесчисленной армией мертвецов, и одновременно с этим пользовался их силой. Каждая способность каждого человека в Золотом Легионе принадлежала ему, и он спокойно пользоваться ими всеми, возвышая при этом до своего уровня. Ну и каждый солдат при этом усиливался, находясь под командованием Короля Вальхаллы, становился сильнее тысячекратно. — In hoc signo vinces. (Под этим знаменем ты победишь.) Замахнувшись копьём Алан приготовился к очередному броску, целясь в этот раз уже в Осборна. «Уйди же в забвение раз и навсегда.» «Океан грёз.» И он метнул своё орудие. Копьё уничтожало всех тварей на своём пути, неминуемо приближаясь к Осборну. Однако оказавшись достаточно близко священный свет копья начал неожиданно и стремительно гаснуть, пока в конечном итоге, совсем чуть-чуть не доставая до цели, копьё не растворилось во тьме. Алан удивился, а Алистер лишь злорадно улыбнулся. Легонько помотав головой, он обратился к Золотому Королю: — Эх Лейк-Лейк… неужели ты и в правду думал, что сможешь меня так просто достать? Ты должен прекрасно понимать, что такое эманация. Мы с тобой стоим на одной земле. Осборна окутывала мистическая тьма иных измерений, что рассеивала любой свет. Она исходила из самого естества чернокнижника и его зловещего гримуара. Посмотрев в книгу Осборн произнёс: — Пх’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’льех вгах’нагл фхтагн. (В своём доме в Р’льехе мёртвый Ктулху спит, ожидая своего часа) В этот момент посреди войска сил тьмы открылся ещё один портал. Из червоточины той вылез огромный как гора монстр. Очень отдалённо напоминающий человека по форме, с щупальцами на лице, он одним лишь своим присутствием извергал непроглядный ужас и безумие, отталкивая золотых воинов назад против их воли. Вместе с другими отродьями он вступил в бой. «Вот значит, как. Похоже не я один научился воздействовать на окружающую действительность. Каждый из нас создаёт собственные законы, прогибая объективную реальность под себя. Остаётся вопрос: чья же реальность возьмёт вверх? Но как бывает в классике: свет всегда изгоняет тьму!» Подняв свою свободную руку Алан направил её к ближайшим планетам. — Vivĕre est cogitāre. Vivĕre est militāre. (Жить — значит мыслить. Жить — значит воевать.) Из тех планет, на которые была направлена рука Лейка, отделились небольшие части и направились к месту битвы. Планетарные куски превратились во множество метеоритов. Словно с запуска катапульты метеоритный рой накрыл тёмную армию, стерев большую её часть в порошок и серьёзно ранив того призванного иного, чьё имя было Ктулху. Но и это был не конец. Словно из могилы, из глубин космоса под местом битвы поднялся гигантский золотой скелет. Взяв в каждую руку по планете, он ударил и расплющил меж тех мрачного жнеца из Р’льеха. Золотой Легион уступал в численности, но пока не было ничего, что могло бы уничтожить его. Армия тьмы была гораздо больше, но её создания были смертны, пусть и продолжали бесконечно прибывать. Но настоящее значение имело то, что это была битва двух завоевателей за определение новой реальности. Один нёс тьму и стремился уничтожить мир, обратив его во вселенную ужаса. А второй нёс свет, стремясь перестроить мир согласно своей воле. Никто не хотел уступать друг другу, и каждый шёл до конца. Они оба вышли далеко за пределы своих прошлых сил. Каждый из них создавал на своей территории собственные законы, которые могли быть сколь угодно абсурдными и отличаться от привычных правил объективной реальности. Каждый стремился прогнуть вселенную под себя. Такова была битва гегемонов. Поморщившись от столкновения планет и метеоритного роя, что слегка задел его, Осборн открыл новые порталы, из которых начали вылезать мерзкие щупальца. Но ответ его оппонента был решительным и жёстким. — Per aspĕra ad astra. (Через тернии к звёздам.) Вновь подняв свою свободную руку Лейк потянулся к звёздам. Миллионы небесных тел засияли ещё ярче, чем прежде, после чего плавно закружились по всему небосводу. И вот в конечном итоге они начали стремительно сжиматься, уменьшаясь в размерах и увеличиваясь в плотности, после чего все вместе спустились к Лейку в ладонь. Во вселенной стало чуть темнее. Крепко сжав ладонь и все звёзды в ней Алан направил руку на Осборна. И затем кулак раскрылся. Из руки Лейка на армию врага обрушился чудовищный жар космических масштабов. В мгновение ока практически вся орда тьма оказалась обращена в ничто. Даже сам Осборн, пусть и не умер, но судя по выражению его лица понёс значительный урон. Ну а звёзды же вернулись на свои изначальные места. Подняв копьё Алан кинулся в атаку, прямиков на Осборна, пока его армия разбиралась с вновь прибывающими тварями. — Даже не надейся получить превосходство в ближнем бою! — крикнул Алистер. Из свободной руки Осборна вылезло мерзкое хтоническое щупальце. Но оно тут же начало принимать форму чего-то иного. Как оказалось, то был меч. Но меч не обычный, а живой, шевелящийся, с выпуклостями и впадинами, со странными образованиями похожими на глаза. Это оружие воистину было самим воплощением отвращения и богохульства, какого ещё не видывал ни один человек. Так эти двое схлестнулись в битве. В неустанном напоре их клинки постоянно сталкивались друг с другом. С каждым ударов раздавался оглушительный гул. То был гул мира вокруг. Сама вселенная медленно разрушалась из-за их ударов. В долгосрочной перспективе эта битва могла бы уничтожить всю объективную реальность. Но вот Лейк наконец опередил своего противника и нанёс удар из слепой зоны. Копьё пронзило Осборна насквозь, заставив того корчиться в агонии. Но к удивлению Алана, он пересилил боль и направил свой раскрытый гримуар на того в ответ. Вынужденный защищаться Алан подставил свою свободную руку. Произошёл взрыв, в котором смешались свет и тьма. Ближайшие планеты солнечной системы разнесло в клочья. Ударная волна откинула их обоих в разные стороны. «Вот это да…» Алан, как и его соперник, старался прийти в себя. Последствия этого столкновения хорошо ощутили обе стороны. — Ты начинаешь меня раздражать! — уже злобно проговорил Осборн. — Да я просто не способен проиграть! Сила Древних не позволит мне проиграть! На что Алан насмешливо ответил ответил: — Si tacuisses, philosŏphus mansisses. (Если бы ты молчал, остался бы философом.) Оскалившись, Алистер вновь обратился в книгу и начал читать: — Кх'ренш н'фха'н-гнх кхрен-кан'г Н'ира-л'ихт-Отп хфи'н чу-си, вхр'г зиб'нос ту'нби джне'в нхи куз-а. (Взываю к не спящему, черному глашатаю, Ньярлатотепу, кто связывает мёртвых и живых.) Кх'ренгью аз'пыж рз'е хи'ннос жри ты'х нзал, за наага ху'хнби джне'в нхи куз-аль-хиджру-крук'э дзунд дкни-нье рыр'нгкаин-и нааги хринга пыз'рн ры'гзын ргы-намант Эль-ака гриен'х тко ф'юнга л 'зен-зу дси-р п'нгат фха'гну мг-куз'а и'а Н'ира-л'ихт-Отп. (О, тёмный, кто оседлал ветры Бездны и поет в ночи средь мертвых и живых, пошли к нам Древнего из Мира Ужасов, чьё слово мы чтим до конца сна, что без смерти. Славься, Ньярлатотеп.) И'ас уренц-хргн наагс з'хлие фер-зн цин. И'ас аем'нх ки-кызб вини-вет-рагн джнусф уренго джнусф'ви кло зях зсибх кин-тал-о хуз-у кино. (Славься, чёрный принц из грота, в чью заботу мы вверены. Слава тебе и отцам твоим, в храме которых ты смеёшься и кричишь в ужасе, равно как и в веселье, страхе и экстазе, в одиночестве иль гневе, как пожелает твоя прихоть.) И'а Н'ира-л'ихт-Отп. (Славься, Ньярлатотеп, принц Бездны.) После прочтения заклинания позади Осборна открылась бездна. Из портала того вылез монстр, рядом с которым вся твари до этого казались ничтожнее песчинок. Но не сколько в размерах, сколько в своём ужасе и безумии был страшен этот монстр. Он был как человек, но безлик. Тёмный и крылатый, словно летучая мышь. Темнейший фараон. Ползучий ужас, являющийся посланником первородного хаоса. Глядя на призванного Лейк был впечатлён. Но не более. Вогнать его в страх более не могло ничего. «Вот значит, что ты решил выставить против меня. Это и есть те, кого ты повстречал в иных измерениях? Те самые Иные? Недурно. Но не одна тварь иных измерений никогда не сравниться с человеческим величием! Сколь не были они непостижимы, сколь не были божественны, но человек превыше всего!» И Алан молвил: — Quia nomĭnor leo. (Ибо я называюсь лев.) Аура Лейка вспыхнула, высвободив ему за спину нечто нечеловеческое, но величественное и прекрасное. В дополнение к его золотым глазам, теперь за его спиной можно было разглядеть призрачный силуэт золотого льва. Он не сражался, но был олицетворением воли, духа и души златовласого парня. То был он сам. Золотой Зверь. Ползучий ужас начал надвигаться, приближаясь всё ближе и ближе в Королю Вальхаллы. Даже войска Золотого Легиона, при всём желании, не могли навредить чёрному фараону. Ньярлатотеп был нацелен именно на командира войска. И пусть тот факт, что он заходил на территорию реальности Зверя изрядно замедлял его, но полностью не останавливал продвижение. И тогда, прикрыв глаза, Алан начал спокойно говорить: — Тот, кто воплощает безумие. Тот, кто смеётся смерти в лицо. Нескончаемая радость, веселье и смех. Кто пляшет во время конца миров. Безумец, что сеет порядок. Явись! Ньярлатотеп приблизился достаточно близко и уже собирался атаковать Лейка. Однако неожиданно позади парня появился огромный скелет, что с удара отбросил фараона, повергнув в шок Осборна. Тот скелет улыбался и смеялся. То был Грег Ганн. — Гха-ха-ха-ха-ха~! Так значит это и есть посланник первородного хаоса? Смехота, да и только! Да и этот чернокнижник больше походит на какого-то лошару обрыгана. Я покажу вам истинное, абсурдное, упорядоченное безумие! Направив на ползучего монстра руку, Грег создал вокруг того, а также вокруг всего поля битвы подобие энергетического поля. И внутри этого поля начали происходить немыслимые явления. Возможное и невозможное, ошибки, парадоксы, существование внутри не существования и наоборот. В общем — царил настоящий хаос. Истинный хаос, упорядоченный Ганном в этом поле. Хаос, уничтожающий хаос. В мгновения ока вся армия тьмы вместе с фараоном оказалась поделена на ноль. Уменьшившийся Грег спустился и встал возле Лейка. — Эй, давно не виделись Алан! — говорил костяная башка также задорно, как и при жизни. — Я тоже рад тебя видеть. — с улыбкой ответил Алан. — Вот уж не думал, что вернусь в мир живых. Помощь потребовалась? — Что-то вроде того. — Хочешь опустить этого петуха с книжкой? Ха, я в деле! Осборн был зол, при этом сама возможность потерпеть поражение была им всячески отрицаема. Он начал читать следующее заклинание: — И'а Ш'б-Н'игр'тх аем'нх Эль-ака гриенн'х. И'а аем'нх кил-д жем'н. И'а жем'нфни н'куз н'га'н-гн ки-куа ху-эн зиб'нос. (Славься, Шуб-Ниггурат, отец Мира Ужасов. Славься, отец безрогих. Славься, овен Солнца и бессмертный, кто не спит, пока мы славим имя твое и связь с тобой.) И открылась новая червоточина. Из темноты той вылез огромный чёрный козёл, что сам состоял из тысячи коз и был подобен лесу. Овен этот начал извергать из себя волны белого тумана, как казалось при первом взгляде. Но туман тот на самом деле был лишь белой пустотой. И белизна та начала окутывать всю вселенную, стремясь подобраться к Золотому Зверю и ввергнуть его в кристальное забвение. — Мне разобраться с этим? — спросил Грег у своего друга. — Нет. Это не твоя работа. Такой враг не для твоих зубов. Лейк начал молвить: — Тот, кто уходит в забвение безмятежности. Стремящийся к спокойствию. Кто наплевал на злобную суету мира вокруг. Парящий дух тишины. Явись! И за спиной Лейка появился второй скелет, что был полностью спокоен и держал сигарету в зубах. То был Хакселл. — Спокойствие загробного мира завораживает. Но всё же я предпочту жизнь, сражаясь в её пьянящей битве, стремясь найти свою усладу и островок безмятежности. Затянув сигарету Хакселл выпустил нескончаемо увеличивающееся облако дыма, что начало стремительно распространяться по вселенной. Дым поглощал выпущенную чёрным козлом белизну. Он даже не уничтожал её, а обращал в ничто. Так же он и поступил с овном. Окутав того пеленой своего дыма, он обратил демона в вечное забвение. Осборн уже хотел что-то высказать, но Алан опередил его. — Эх, Осборн, похоже ты действительно ничего не понял. Забыл про эманацию? — Лейк в открытую насмехался над своим соперником, доводя того до негодующего оскала. — Способности значения не имею, ни твои, ни мои. Призывай хоть миллионы богов, хоть богов их богов, но это ничего не значит. Ведь в конечном итоге побеждает тот, чья воля оказывается сильнее. В нынешнем состоянии ты не можешь разрушить мою реальность! — Молчи! — рявкнул Алистер, после чего успокоился. — У меня ещё остались тузы в рукаве. В этот момент Хакселл уменьшился и спустился к Лейку. — Нет, всё-таки земная жизнь лучше любого загробного мира. — говорил он, всё также не вынимая сигареты из зубов, распуская дым по своей голой грудной клетке. — По крайней мере тот загробный мир оказался полным отстоем. — Да, полнейший отстой! — поддакивал ему Грег. — Боже, опять ты… Ну да ладно, сперва надо разобраться с этим недоразумением с книжкой. Тем временем Осборн продолжил пускать в ход новые заклинания. И в этот раз он читал тихо, про себя. Из новой дыры явилось совершенно невообразимое нечто. То была странная бесформенная сущность. В абсурдном смысле она обладала разумом и была живой, пусть и выходя за грань человеческого понимания. То был непроглядный безымянный туман. За ним не было ничего, вселенная и реальность переставала существовать. Неопределённость, незримость, несформированность, неименуемость. Кипящий бульон, погружающий всё в ужас. Мерзкий от извивающихся мыслей. На это Алан дал такой ответ: — Тот, кто темнее ночи. Кровожадный монстр, погружающий мир в кровь. Ищущий наслаждения в страданиях. Несущий смерть. Кто был опорочен злобой мир. Кто вопреки себе жаждет света этого мира. Жестокий рыцарь Нигредо. Явись! Позади Золотого Короля появился скелет с длинными чёрными волосами, в чёрных одеяниях и с мраком на лице. То был Майк О’Джим. — Зло должно быть наказано. Добро должно быть наказано. Лицемерие должно быть наказано. Ложно добро и зло, ибо всё это есть лицемерие. Так наслаждайтесь же казнью лицемеров! И пусть весь мир утонет в крови! Появившийся Майк взмахнул своей костлявой рукой и послал на явившийся туман благую порчу. Тёмная энергия, уничтожающая во имя света. Она несла только уничтожение. Не было ничего, что она была бы не способна убить. И несмотря на абсурдность и само несуществование безымянного тумана, она всё равно доставало его. Всё может быть убито. Смерть накладывает смерть. Всё будет убито. Стоит оно меж двух состояний, или за его пределами, значения не имело. Волей жестокого озлобленного маньяка абстрактный несуществующий туман оказался уничтожен. Уменьшившись Майк встал сбоку от призвавшего его Короля. — Я видел всякое дерьмо. Но всё же убивать живых было приятнее всего. По крайней мере мои старания не пропали даром. — А ты похоже на том свете стал ещё более долбанутым и поехавшим, чем прежде. — обращался к нему Грег. — Хоть бы поздоровался для приличия! — Тц! — кинув презрительный взгляд Майк отвернулся. — Ха, строишь из себя мрачного недотрогу. Да не боись, я тоже рад тебя видеть, отморозок ты наш. — Угу. — угрюмо кинул О’Джим, после чего обратил свой взгляд на Алана. Некоторое время смотря на него, а после слегка потупив взгляд он произнёс. — Это… прости меня. Я тогда поступил… неразумно. — Не за что извиняться. Я тоже совершил немало ошибок. Просто прими их и стань лучше. Ну а пока что давай просто покончим с этим ужасом. Уже не теряя самообладания Осборн продолжал бормотать заклинания, взывая к новым богам иных измерений. Открылся портал, из которого пришла сущность, поддающаяся описанию ещё меньше, чем прошлые твари. То была чернильная, полностью непроглядная тьма. Безграничная бездна за пределами бездны, у которой отсутствовала определённая форма. Она не подчинялась законам мыслимого космоса, затмевая собой все звёзды, образовывая невообразимые чёрные вихри. Противостоять тьме иных миров становилось всё сложнее, Алан это хорошо ощущал. Но продолжая сохранять свою волю несгибаемой он продолжил бороться, начав говорить: — Тот, кто светит ярче полярной звезды. Чьё пламя растапливает льды далёкого севера. Жар, уничтожающий болезни. Сила, что сражается за свет. Побеждающий титанов. Вечно горящее сердце. Огненный дракон правосудия. Явись! За спиной зверя появился рыжий скелет, что в сиянии и духе своём напоминал дракона. Объятый пламенем, он ничуть не уступал Льву в желании биться. То был Патрик Хьюз. — В своей жажде добра и правосудия и изгоню тьму из этого мира! Пусть же огонь в праведных сердцах никогда не погаснет! Вздохнув полной грудью, огненный дракон направил струю мощного пламени на бога иного мира. Огонь этот выжигал всякую заразу, что могла вредила жизни. Жар этот был горячее любой звезды во вселенной, и он же вновь зажигал все потухшие небесные тела. Драконье пламя в одночасье изгнало бескрайнюю тьму, вновь подарив миру огонь и тепло. Даже Осборн почувствовал этот жар, едва не выронив книгу, когда его руку обожгло. Патрик спустился к остальным, встав ближе всех к Лейку. Встретившись взглядом с Золотым Зверем, он направил к тому ладонь. Они крепко пожали друг другу руки. — Ха, вот уж не думал, что буду сражаться под знаменем того, кто меня же и убил. — говорил Хьюз без капли ненависти, а лишь дружелюбно улыбаясь. — Времена меняться. Что было немыслимо вчера, становится реальным сегодня. И так уж получилось, что мне потребовалась твоя помощь. — Так значит признаешь, что ты ничего не можешь без других? — Возможно. И извини меня за всё. — Мне тоже следует извиниться. Однако… Ты всё так же планируешь идти по своему пути? — Да. До самого конца. — Ну что ж… — Патрик одобрительной похлопал нового друга по плечу. — Так тому и быть! В это время Осборн, стараясь сдерживаться изо всех сил, искал новые пути к победе. — Это!.. — говорил он стараясь скрывать злобу. — Это ещё не всё! Я призываю вас, непостижимые Древние! Явитесь всем родом своим! В ответ на это, ухмыляясь, высказался Грег: — Хм, он что, реально думает, что у него есть ещё шансы на победу? — Сказочный долбоёб. — добавил Хакселл. — Может он и идиот, но не простой. — сказал Майк, с подозрением глядя на чернокнижника. — Своей атакой я планировал убить сразу и его. Однако он попросту проигнорировал это. Что же за сила в нём сидит? Как бы то ни было, но нужно проявлять осторожность. — Ого, а ты оказывается способен имитировать нормального человека. — подколол его Ганн. — Заткнись. В ответ на призыв Осборна открылось огромное множество порталов, и которых начали вылезать все существа, какие только показывались до этого. И даже, как казалось, в глубине этой бездны виднелись те иные боги, которых до этого убивали приближённые Короля. Но ощутив нарастающую опасность Алан начал действовать немедленно, вновь начав говорить: — Та, что живёт в нескончаемых сражениях. Живое воплощение страсти битвы. Та, чьи удары всегда бьют в цель. Жёсткая снаружи, но нежная внутри. Тайно жаждущая любви. Непобедимая воительница. Валькирия. Явись! И тогда появился скелет женщины с алыми волосами, что в одной руке держала копьё. То была Брунхильда. — Слабаки, что не способны поднять оружия, не достойны жизни. Лишь сражаясь можно познать всю прелесть жизни и свободы. Не было ещё такого противника, которого не могла бы убить валькирия! Брунхильда метнула копьё. И лишь орудие её полетело в атаку, как полчища тёмных тварей уже оказались поражены метким броском, ещё до того, как лезвие достигло их. Войско Древних пало в один миг. Копьё валькирии поразило всех одновременно, уничтожив при этом порталы. И одновременно с этим голова Осборна слетела с его плеч, выхлестнув наружу фонтан тёмной крови. — Это… не всё! — хрипло выговорил он, с трудом сумев соединиться с телом. Брунхильда спустилась к остальным. Там её встретил Алан со словами: — Прекрасна, как всегда. Свободной рукой Лейк обхватил воительницу за талию и прижал к себе. — Всё так же настойчив? — вопросила Хильда. Теперь она уже не была столь сурова. В её голосе слышались слабые нотки кокетливости. Она начинала проявлять чуть больше женственности. — А то! Я же говорил, что полюбил тебя с нашей первой встречи. Можешь считать это за глупость, но мои чувства искренны. По-настоящему сильные женщины, что сражаются на равных с мужчинами, при этом проявляя любовь, достойны высшего уважения. Быть может за это… быть может за то, что я увидел тебе что-то, что есть во мне… но я полюбил тебя. И пусть пустяки, в виде малого времени, проведённого вместе не встают преградой. Нашего последнего сражения было достаточно, чтобы я смог узнать тебя и проникнуться всем сердцем. — Сладостны твои слова, но я верю им. Ведь всё же я тоже… что-то чувствую. Ну так давай же будем идти по жизни вместе, мой герой! В эти мгновения Осборн начинал всё больше сходить с ума. Безумие одолевало его. И безумие это было пугающим. Раскрыв книгу в очередной раз, он начал громко читать: — Кх'рун-мну кай Й'гс-Отто хрн-нджи ква-решн ха наркобис пв-нга с'дженс ни'ка кураас-ти кно’г нврех сбо-джи-намант Эль-ака гриенн. Ки'рх хан'три змах-грон'т к'ренб фроний фха'гни й'г зиб'нос вуй-кин'эх ксон вр'г кино. (Йог-Сотот, властелин измерений, через волю твою мы помещены в Мир Ужасов. Безликий, проведи нас через ночь тобой сотворённую, дабы мы смогли узреть Связь Преломлений и обещание исполнения твоей воли.) После его слов высоко в небосводе над всей солнечной системой из ниоткуда вылезло очередное нечто. Но нечто это отличалось от всех других тварей иных миров. Это было неописуемое скопление подобия живых пузырей, среди которых проглядывалось отдалённое подобие врат. Оно ничего не делало, просто находилось на одном месте и чего-то ждало. — Мне это надоело. — сказал Алан. — Моя прекрасная валькирия, давай же вместе закончим этот кошмар. — Давай, мой лев. Золотой Зверь и Брунхильда взяли свои орудия и вместе метнули их. В момент полёта два копья слились в одно, образовав величайшее оружие всех времён. В это единое копье вошла воля Золотого Зверя, что позволяла побеждать любого врага, превозмогая любые пределы и светом своим изгонять всякую тьму. И вместе с тем в копьё вошло непревзойдённое боевое мастерство валькирии и её точность, позволяющая всегда бить в цель, отвергая саму возможность уклониться. Священное копьё попало точно в цель. Осборна пронзило насквозь вместе с его книгой, после чего и вовсе отправило далеко в полёт, пригвоздив к тем самым вратам неописуемого существа. Однако, совершенно неожиданно, корчась в агонии, готовясь вот-вот разрушится Алистер вдруг начал смеяться. — Кха-ха-ха-ха, глупцы! Вы даже не представляете, что натворили! Своим броском вы только ещё больше приблизили неизбежное! И теперь встретьте же свой конец, взглянув в пучину первородного хаоса! Гримуар был закрыт и прибит копьём к Алистеру, а тот, в свою очередь, к вратам. Но даже это не помешало ему начать произносить новое заклинание. — Н'кнатх ки'к Азатот р'джиарх у'фаг жаса фр-тга ньена фраг-н'глу. (Почтим же Азатота, без смеха которого не было бы этого мира.) Кзс'нат р'н Азатот брил'нве сза'г элу'хнар ркворкве в'рагу, мфанкх тиим'бр вуа. Джснуф вруг код'рф кпра кибни спрн'ака ты'кну Эль-ака гриенн'х кранс хьюн. (Азатот, великий центр космоса, пусть твои флейты поют в нас, убаюкивая нас, заставляя забыть об ужасах твоего правления. Твоё веселье поддерживает наши страхи и мы радуемся Миру Ужасов во имя твоё.) Ки'к Азатот р'джиарх у'фаг жаса фр-тга ньена фраг-н'глу. (Честь Азатоту, без смеха которого не было бы этого мира.) Азатот. Азатот! АЗАТОТ! Почувствовав опасность Лейк в спешке вернул копьё назад. Но то уже не играло никакой роли. Тёмные врата Йог-Сотота распахнулись, забрав во внутрь Алистера Осборн, который провалился туда вместе со своей книгой. Первое время была тишина. За границами врат виднелась лишь непроглядная тьма. Но позже ко всеобщему слуху стала доноситься жуткая, глухая барабанная дробь, на пару с тихими монотонными всхлипами флейт. И вскоре уже даже не всматриваясь можно было увидеть в той бездне тьмы пугающую пульсацию, которая принадлежала чему-то живому, неизведанному и ужасающему. И вот, из той чёрной пещеры вылез бесформенный, богомерзко клубящийся и бурлящий живой кошмар иного мира. Безграничный демонический султан, по сравнению с которым все иные боги, что показывались до этого, теперь казались абсолютно никчёмными, сравнимые разве что с атомом. Этот безмозглый, богомерзкий демон был самым что ни на есть настоящим источником. Он жил в бесконечности, но одновременно сам являлся этой бесконечностью. Он испускал тьму, но тьма была лишь его производной. Чистое, первородное сосредоточение ядерного хаоса, что сам не ведает что творит. Ужасающий султан начал слепо расползаться по всей вселенной. Его клыки жадно вгрызались в структуру этого мира, который он чал грызть, как грызёт бездонный хаос в своей чёрное пещере восседая на чёрном троне. — Это… конец?.. — едва выговорил Хакселл, что был прикован взглядом к происходящему ужасу. Впервые с момента начало этого боя в умы друзей Золотого Короля пришла мысль о поражении и скорой неминуемой кончине. Даже самые храбрые не находили что сказать по этому поводу. Оцепенение в той или иной мере сковало всех. Кроме одного… — Нет, ещё не всё потерянно. — твёрдо сказал Алан. — У нас ещё есть шанс победить. Враг ужасающ, но это ещё ничего не значит. Всё побеждает человек, и эта тварь не станет исключением. Мы одолеем его, а потом… — А что потом? — прервала его Брунхильда. — Потом уже ничего не будет. Лейк окинул взглядом своих друзей. И тут он с ужасом увидел, что головы тех были опущены, а лица полны мрака и безысходности. Брунхильда обняла Лейка и прижавшись головой к его плечу продолжила говорить: — Алан, мне действительно очень жаль. Я бы хотела, чтобы у нас появился ещё один шанс. Если бы была ещё одна возможность пожить, то я бы провела эту жизнь с тобой. Я бы сходила с тобой на свидание, погуляла, узнала бы тебя получше. В конце концов теперь я точно понимаю, что ты мне нравишься. Но… — её голос стал очень грустным и полный горечи, будто ещё немного и она заплачет. — Такого уже не будет. Мы все оказались обмануты, Алан. Нет никакой Вальхаллы. Для меня точно нет… После смерти мы все оказались заточены в эту проклятую стрелу, о которой не могли до этого и подозревать. Нас всех обманули. Нами воспользовались как обычным скотом на убой. И теперь… нам конец. Алан ещё раз посмотрел на остальных друзей. Все молчали. Никому не было ничего возразить. А Хильда продолжала: — Даже если всё окончится победой, то мы больше не увидимся. Наши души вернуться в стрелу, и мы вновь окажемся в заточении. Мы все обречены. На секунду показалось что Алана тоже успело одолеть отчаяние и горечь. Но лишь сильнее обняв возлюбленную он решительно сказал: — Нет. Я не позволю. — крепко сжав копьё он кинул бесстрашный взор на приближающегося султана. — Слишком много крови пролито. Я твёрдо решил создать новый мир. В этом мире будут жить только достойные люди. В нём должны будут жить такие, как вы. Именно поэтому я не допущу того, чего вы боитесь. Я спасу всех. В это время демонический султан пожирал всё большие части вселенной, постепенно добираясь до родной солнечной системы человечества. Такими темпами это грозило гибелью мира, и даже уничтожением земли, что была скрыта из этой реальности. И тогда Алан громко воскликнул, обращаясь не только к друзьям, но и ко всему Золотому Легиону: — Человечество никогда не будет уничтожено! Сколь трудно бы не было, но человек всегда будет сиять! И теперь, в эту тяжёлую минуту, я призываю вас друзья мои, поднять головы и вступить со мной в последнюю битву! Покажите себя во всём величии! Так давайте вместе засияем в последний раз самой яркой звездой во вселенной! Громкая речь Золотого Зверя достигла души каждого человека в его армии. Отчаяние и страх были изгнаны, и в глазах легионеров зажегся огонь решимости и надежды. В этот момент вся золотая армия засияла, а когда свет рассеялся, то никого более не было. Лишь один Алан стоял на прежнем месте, держа в руках ярко горящее золотом копьё. Теперь, ради последнего рывка, объединив свою душу со всем легионом, он был готов совершить последний бросок. «В этот момент, когда кончина стоит на пороге, я засияю как никогда прежде. Такова моя воля.» Расслабившись и сделав глубокий вдох Алан закрыл глаза и начал спокойно говорить: — О, внемли, друг! Что полночь тихо скажет вдруг? «Глубокий сон сморил меня, — Из сна теперь очнулась я: Мир — так глубок, Как день помыслить бы не смог. Мир — это скорбь до всех глубин, — Но радость глубже бьёт ключом: Скорбь шепчет: сгинь! А радость рвётся в отчий дом, — В своей кровный, вековечный дом!» Ещё раз и во веки веков. Also sprach Zarathustra! Как следует замахнувшись Алан со всей силы метнул своё копьё в демонического султана. Золотое сияние охватило всю вселенную. Потухшие звёзды зажглись вновь. Тьма в агонии начала рассеиваться. Объединение сил всего Золотого Легиона в один удар позволил уничтожить хаос иного мира. Мощнейший взрыв прокатился по всему миру, безвозвратно уничтожая чужеродных тварей, вместе с их создателем — султаном Азатотом. Мир был спасён. Вместе с победой в эту реальность вновь вернулась Земля. Материализованная планета появилась, будто ничего и не было. И туда же, прямо на неё начал падать Алан Лейк. Контракт Алана был выполнен. И теперь его сияние погасло.