Я хочу быть с тобой

Первые дни весны. Снег едва начинает оттаивать, а тепло несмело вступает в свои права. Солнце, кажется, светит изо всех сил, точно пытаясь согреть продрогшую насквозь землю. Ремус Люпин смотрит на всю эту, казалось бы, жизнерадостную картину, но почему-то она только нагнетает еще больше. Усталый, измученный взгляд говорит о долгих ночах, проведенных без сна. Ночах размышлений. Ночах, когда его единственной собеседницей была луна. Он говорил о Тонкс, сам себе внушал, что пора уже довериться своим чувствам, и сам себя ругал за эти мысли. Жизнерадостная, смешливая, немного неуклюжая, но такая яркая, она ворвалась в жизнь Лунатика, вызвав вспышку непонятных эмоций. Вернее, все было предельно понятно. Только мужчина отрицал свои чувства до последнего, ругая себя за то, что полюбил эту прекрасную молодую девушку. Зачем ей старый, нищий и опасный оборотень? Зачем связываться с ним, потенциально опасным, зачем строить с ним отношения, зачем… Тонкс явно не задавалась этими вопросами. Она просто любила Ремуса, как бы безрассудно это ни было. И она не скрывала этого. И не побоялась признаться ему в этом. В тот момент, помнится, сердце словно пропустило пару ударов, а потом застучало, как сумасшедшее. Кровь прилила к лицу. — Я тоже люблю тебя. Эта фраза чуть не сорвалась с уст Люпина, но он вовремя опомнился и произнес вслух совсем другое. Не то, что хотел произнести. — Мы не можем быть вместе. Не должны. Ты заслуживаешь лучшего. А она не хотела лучшего. Она не променяла бы нищего оборотня на все сокровища мира. И она не уставала вторить одно и то же. А Люпин, приходя в себя после очередного полнолуния и обнаруживая на теле новые раны, ловил себя на том, что уже и не знает, способен ли он что-то ощущать, и наносил себе еще несколько порезов. Вместе с этим приходила острая, режущая боль, подобная той, что терзала его изнутри, когда он пересекался с Тонкс. Он пытался забыться, понимая, что вот-вот сойдет с ума. «Я хуже, чем жив. Я живу, не имея права на счастье. Или я просто отрицаю его существование?» После отказа Люпина девушка словно померкла. Это была не Дора, а лишь жалкая пародия на нее: тусклые волосы, пустые глаза, потерявшие озорной блеск, абсолютное безразличие ко всему. Это почти сломало её, и Ремус возненавидел себя еще больше за то, что причинил девушке боль, пусть даже из благих намерений. Он был настолько зол на себя, что в ярости разбил кулаком зеркало, уже давно собравшее на себе толстый слой пыли, а потом в приступе отравляющей внутренней боли ломал в руке самые крупные осколки. Пальцы, напрочь изрезанные, потом заживали дольше обычного. Кое-где даже остались шрамы. Ладони Лунатика уже давно могли бы сжимать тонкую кисть руки девушки, но он слишком сильно поверил в то, что поступит как последняя дрянь. «Да, я хочу быть с тобой. Но правильно ли я поступлю? Ты ведь заслуживаешь лучшего… но тянешься ко мне». Мужчина хотел закрыться ото всех, забаррикадироваться, уйти куда подальше, умереть в одиночестве… это он внушал себе всю жизнь. А на самом деле… На самом деле где-то в закоулках души жила надежда на простое семейное счастье. Только протяни руку, ведь осуществление неосуществимой мечты совсем рядом. Но Ремус прогоняет эти мысли, замечая, что каждый раз делать это становится все тяжелее. Может, пора перестать отрицать все? Жить настоящим? Времена сейчас муторные. Сколько можно тянуть резину, при этом осознавая, что завтра может и не наступить? Смотреть в лица случайных, ни в чем не повинных прохожих, и совершенно незаслуженно ненавидеть их за то, что они прожили, ни духом ни слухом не зная о какой-то там Нимфадоре Тонкс, и проживут еще столько же. У них нет ее и они могут жить. А он встретил её. Одновременно благословение свыше и смертный приговор. — Тонкс, я все обдумал. Хорошо обдумал. Вопросительный, выжидающий взгляд. Она пытается казаться спокойной, но Дору выдают усталые, полные невыплаканных слез глаза. Девушка, казалось, потеряла надежду хоть на что-то хорошее, не говоря уже про счастье. Но почему Люпин так волнуется? Как будто это момент, решающий всю его дальнейшую судьбу. — Я хочу быть с тобой.