2061. Мы живые.

             28 мая 2061 года       Время EDT 13:46       Детройт       Башня Андроидов       кабинет Президента ВОА       Моё имя Маркус Манфред              — Маркус, ты как младенец, честное слово! — сказал Перкинс. Он сидел, развалившись в кресле и выглядел, как довольный кот. — Ты уверен, что оторвав башку Риду, ты решил все проблемы? Цены бы тебе не было, если бы ты иногда думал, прежде чем что-то делать. Допросить-то мы его теперь не можем. Спасибо тебе за это, удружил….       — Ричард, ты прекрасно знаешь, что Маркус не виноват, — отозвался Коннор, сидевший за моим рабочим столом, и сосредоточено листавший что-то на планшете.       — Да знаю я, — отмахнулся Перкинс. — Думать и Маркус слова из разных сказок. Зато говорить он мастер – не отнимешь. Журналисты сегодня, я думаю, влюбились в него все поголовно, не зависимо от пола и возраста…, те, которые не были влюблены раньше. А, Маркус, как считаешь?       Я покачал головой, усмехнулся, но промолчал, откинувшись на спинку кресла и заложив руки за голову. Брифинг действительно прошел на редкость гладко, но я знал, что благодарить за это нужно не моё красноречие, а то, что ведомство Ричарда тщательно отсеяло сомнительные и реакционные издания. Собрались журналисты, настроенные к нам исключительно лояльно.       — Господа…, а давайте к делу, — сказал Коннор, оторвавшись от своего занятия. Я вот просмотрел и проанализировал списки сотрудников Башни. Людей, я имею ввиду…. Честно говоря, пока, подозрений никто не вызывает. Большинство работают с нами много лет, а те, которые работают относительно недавно, устроились к нам по рекомендациям. Очевидно, нам придётся говорить со всеми, начиная с тех, которых мы приняли последними….       — Поговорим, если надо, — ответил Перкинс. — Если хочешь, Коннор, я тебе в помощь ещё пару дознавателей пришлю. Только Маркусу это не доверяй – допросы это уж точно не его…, — сказал он, бросив на меня насмешливый взгляд.       — Нет…, не нужно дознавателей, я буду сам говорить со своими людьми, это будет правильно, — сказал Коннор уверенно. — Я буду держать тебя в курсе. Мне наверняка понадоб99,ится твоя помощь. Со слов Рида я понял, что мы имеем дело не с личной местью, а с организацией или даже с религиозными фанатиками. А это человеческие дела и нам без твоей поддержки не обойтись. Как всегда, впрочем…, — добавил он с лёгким поклоном.       — Ладно, ладно, Коннор, без реверансов обойдёмся. У братца научился? Мне с тобой работать всегда было легко, так что давай без лишней лирики, — сказал Перкинс, вставая с кресла и делая несколько шагов по кабинету. — Слушай, Маркус, я вот знал, что ты чудак-человек…, тьфу-ты…, ну, странный ты э… парень. Но никак не ожидал, что до такой степени, — он обвёл взглядом кабинет. — Это из какого века всё?       — Девятнадцатый, преимущественно, частично двадцатый…, начало. Книги в основном середина двадцатого, — ответил я, выпрямляясь в кресле. — Тебе не нравится?       — Да нет…, не то чтобы не нравится…, — протянул Перкинс, разглядывая стеллажи с книгами, закрывающие все стены от пола до потолка. Но я чувствую тут себя, как в музее…. Хочется надеть тапочки, но руками ничего не трогать.              Экстренный вызов саданул мне в голову, как обычно, неожиданно. Нужно будет зайти к техникам и попросить Тиффани как-то это исправить. Такой сигнал мёртвого поднимет, но я-то пока жив….       — Маркус! У нас беда…, — выкрикнул Стив Андерсон срывающимся голосом.       Я перевёл связь на громкую, чтобы слышали все.       — Что? Что-то с Клер? — спросил я первое, что пришло в голову. Перекошенное от ужаса лицо сестры до сих пор стояло у меня перед глазами.       — Нет, нет, с Клер всё в порядке…. Папа…. Инфаркт…. Маркус, отец в коме…, — проговорил Стив, перейдя почти на шёпот.       И тут я перевёл взгляд на Коннора…. На окаменевшее лицо брата смотреть было страшно. Чёрт…, а ведь в чехарде событий я не сказал ему о том, что Хэнк сделал меня своим поверенным и что именно я тот, кто должен будет реализовать его право на смерть. И как я ему скажу теперь?       Внутри меня всё замерло – я подумал о том, что будет с братом, если Хэнк покинет этот мир. Я так остро вспомнил свои собственные чувства, которые просто уничтожали меня в те дни, когда умирал мой отец. Это было невыносимо страшно. Но у меня был шанс, и я им воспользовался. Я рискнул, мы с отцом оба рискнули и выиграли, А у Коннора нет шанса, ни одного, и принять последнее, смертельное решение должен буду я.       Я отвёл взгляд и отвернулся в надежде на то, что брат не заметил моего смятения. Может быть, с Хэнком всё обойдётся и мне не придётся взваливать на свои плечи ещё и этот груз.       — Маркус…, нам нужно туда…, пожалуйста, — растерянно сказал Коннор. — Ричард…, мы уедем ненадолго.       — Давайте…, семья это важно…, — каким-то тусклым голосом отозвался Перкинс, глядя себе под ноги. — Маркус, не возражаешь, если я побуду здесь…, в этом твоём… музее. Мне нужно подумать, а что может быть лучше для раздумий, чем кресло позапрошлого века…, — криво усмехнувшись добавил он, поднимая на меня глаза.       — Конечно, оставайся, — кивнул я.       — До чего же ты, все же, доверчивый…, — сказал Перкинс, покачав головой. — Просто на грани безумия…. Ладно, ладно…, это я так…, мне можешь доверять. Но людям…, — он не договорил и махнул рукой. — Иди уже, тебя ждут…, это важно, а остальное…. Иди….       — Перкинс, махнул рукой ещё раз, отвернулся и демонстративно развалился в моём любимом кресле с толстыми подлокотниками и высокой спинкой, обитыми мягкой красной кожей.       — Маркус, идём, — нетерпеливо окликнул меня Коннор, уже стоящий в дверях.       — Да, да, я иду. Только спустимся на пару минут на этаж техников. Я клятвенно обещал Тиффани пройти сегодня тестирование. Я бы позвонил ей, но если я хотя бы не зайду, она точно обидится.       — Хорошо, только не долго. Ладно? — произнёс Коннор почти жалобно.       — Конечно, не переживай, мы быстро. Ти и так на меня злится, не хочу её напрасно расстраивать.       Коннор уже вызвал лифт, и мы быстро спустились на минус четвёртый. Длинный серо-голубой коридор был совершенно пуст. Основные технические мастерские располагались ниже. Технический отдел занимал этажи отминус четвёртого до минус девятого и там всегда было суетливо и многолюдно. Но здесь были только лаборатории тестирования и офис начальника отдела, поэтому было тихо.       Внезапно в одной из лабораторий раздался сдавленный крик и шум борьбы. Мы с Коннором бросились вперёд, даже не переглянувшись. Коннор выбил дверь и мы влетели в помещение, уходя в стороны с линии возможного огня.       На оценку обстановки у нас ушла доля секунды. В тестовом кресле содрогался в предсмертных судорогах андроид Райан, предводитель химер. Не нужно было быть техником, чтобы увидеть пульсирующий на полу регулятор тириумного насоса. А чуть в стороне, наш главный техник Тиффани сосредоточенно душила кого-то, отчаянно сопротивлявшегося.       — Маркус, на тебе андроид, на мне люди, — скомандовал Коннор.       В таких ситуациях я доверял брату, больше, чем себе. Поэтому я двумя движениями подхватил с пола спасительный модуль и ввинтил его в разъём на груди Райана. Андроид вздрогнул и открыл оранжевые глаза. Отлично, мы успели, он жив. Я обернулся. Коннор откинул в сторону Тиффани и намертво припечатал к полу молодого мужчину. Бросок и я успеваю остановить нашу боевую начальницу технического отдела, которая была готова бросится вперёд, как разъярённая тигрица.       — Пусти меня, пусти, я тебе сказала! — яростно вырываясь, закричала Тиффани. — Эта сволочь пыталась его убить! Ты понимаешь или нет? Он выдрал у парня модуль, и просто стоял и смотрел, как он мучается. Да пусти ты меня, Маркус! Я сейчас этому подонку сама что-нибудь выкручу и посмотрю на результат. Ладно…, пусти уже, — сказала она пару секунд спустя, перестав вырываться. — Отпусти, я парню помогу, давай…. Да не трону я этого гада…, — закончила она почти спокойно.       Я разжал руки. Тиффани действительно бросилась к Райану, который по-прежнему лежал в кресле. Я посмотрел на Коннора. Брат рывком поставил на ноги человека, и я тут же узнал его. Это был техник Стюарт Хикс, бывший в группе техников, которую вызвала Сара, когда Стив Андерсон напал на меня. Тогда ещё мне показалось странным, что я не знал его в лицо.       — Ну что, убьёшь меня, — спросил молодой парень с вызовом, глядя на меня. — Тебе же не привыкать, да?       — Пока, из нас двоих, убить собирался как раз ты, — сказал я холодно. — Что тебе сделал это несчастный? Он и так искалечен….       — Этот несчастный – чёртов робот, и я не собирался его убить, я собирался его выключить. Скоро, очень скоро, мы вас всех выключим, раз и навсегда, недолго вам осталось, проклятые богопротивные твари..., — выкрикнул Хикс, брызгая слюной.       — А ну, полегче…, — рявкнул Коннор, встряхнув Хикса за шиворот и бросив быстрый оценивающий взгляд на меня. Парень сжался и обмяк, сразу утратив пыл.       — Ти, как он? — спросил я, делая шаг к креслу.       — Вроде, порядок…, протянула Тиффани. — По нему никогда не поймёшь, уж больно этот дьявол, который над ним издевался, сильно видоизменил его. Уговорил бы ты его, Маркус. Я же могу его легко исправить, в отличии от других химер. По крайней мере, могу попробовать…. Но ведь отказывается же. Упрямый, прямо, как ты….       — Райан, ты как? — спросил я, склонившись к андроиду. — Ты знаешь, почему этот человек пытался убить тебя?       — Ничего…, нормально, — ответил скрипучим голосом андроид, приподнимаясь. Тиффани нажала кнопку на пульте и спинка кресла тоже поднялась, помогая ему сесть удобно.       — Сиди пока, не вскакивай…, скажи ему, Маркус, я его ещё не полностью осмотрела, — заявила техник, удерживая Райана за плечо.       — Райан, дай Тиффани закончить осмотр. Хорошо? Лучше скажи мне, что случилось. Ты знаешь? Или он просто ни с того ни с сего тебя убивать начал? — спросил я, стараясь говорить как можно мягче.       — Маркус…, — андроид поднял на меня светящиеся оранжевые глаза. — Я виноват, ты должен уничтожить меня. Я готов…. Только пощади моих друзей, они подчинялись мне и ничего не помнят. Я один должен за это ответить. Этот человек…, — андроид указал на стоящего рядом с Коннором Хикса, — он обманул меня…, — добавил он совсем тихо, низко опустив голову.       — То есть, тебе не стирали память? — спросил я, покачав головой. — А я поверил тебе….       — Он сказал мне, что эти люди…, эти техники…, что они, как Златко, что они истязают андроидов, что они проводят над ними эксперименты. Понимаешь? Я только сейчас всё осознал, понимаешь Маркус? Я понял, что он использовал меня, как тупую машину. Да я и есть тупая машина…. Пожалуйста, убей меня, я не смогу с этим жить….       — Я не врубаюсь…. Стоп, стоп…, я что-то не врубаюсь. Маркус, что происходит? Райан! Ты убил Миранду, понимая, что делаешь? И остальных? Вы же с ней…, дружили, она обслуживала и тестировала тебя всегда сама, вы общались…. Да ты….       Я успел перехватить Тиффани в последний момент.       — Коннор, нам нужна помощь, — крикнул я. "Первый, ко мне, лаборатория М407, минус четвертый, быстро", — передал я Мирмидонцу приказ по внутренней связи. — Сара! Если господин Перкинс ещё в кабинете, попроси его срочно спуститься на минус четвертый. Пусть возьмёт свою охрану.       — Есть, — коротко ответил Первый и уже через минуту входил в помещение.       — Есть, — так же по-военному ответила секретарша Сара. Перкинс, в сопровождении трёх своих Мирмидонцев, вошел почти сразу вслед за Первым.       — Тааак…, и что тут у нас? — спросил Перкинс, входя в лабораторию быстрым шагом.       — Этот человек – сотрудник нашей технической службы Стюарт Хикс. Он пытался убить андроида по имени Райан, — начал холодно докладывать Коннор. — Убийство удалось предотвратить. В ходе дознания андроид сообщил, что осознанно убил наших людей по заказу техника Хикса.       — Маркус, вели своему мордовороту, чтобы он меня отпустил, — пробурчала наш главный техник, поняв безуспешность попыток вырваться из рук Первого, которому я её поручил. — Да не буду я…, скажи ему….       — Ти, его зовут Первый, он сражался вместе со мной в тридцать восьмом…. И ты это прекрасно знаешь. Извинись за «мордоворота»…, — сказал я раздражённо. — Первый…, отпусти её.       — Извини, Первый…, — искренне сказала Тиффани. — Обиделся?       — Да…, — неожиданно даже для меня ответил Мирмидонец, отпуская женщину. — Но уже простил. Я отходчивый, — заявил мой боец без улыбки, на которую был не способен, но с такой лукавой интонацией, что я сам невольно улыбнулся, не смотря на предельно напряжённую ситуацию.       — Ну что, этого я забираю, — безапелляционно заявил Перкинс, указывая на Хикса. — Коннор, Маркус, вы не против? — спросил он, переводя взгляд с меня на Коннора и обратно. — А с андроидом разбирайтесь сами, — указал он на Райана.       Мы с братом переглянулись и Коннор согласно кивнул.       — Да, забирай, — сказал я. – Надеюсь, результатами дознания ты с нами поделишься.       — Нам с вами теперь, похоже, долго это дерьмо разгребать вместе, так что не сомневайся…, я тебе ещё надоем…, — сказал Перкинс и сделал знак своим Мирмидонцам.       — Предатель рода человеческого, андроидская подстилка, таких, как ты, мы будем беспощадно уничтожать…, — закричал Хикс, извиваясь в мёртвой хватке Мирмидонца.       — Пасть заткни! Боец, заткни этого урода…, — неожиданно грубо бросил Перкинс и Мирмидонец, видимо приученный выполнять приказы буквально и беспрекословно, просто и без фантазий закрыл рот Хикса ладонью. — Я сейчас улечу в свой офис, так будет надёжнее и безопаснее. Да и есть у меня там люди, которые, с этим, — Перкинс кивнул в сторону двери, куда увели Хикса, — сумеют так поговорить, что он нам свою жизнь с момента зачатия вспомнит. Но вот что я вам скажу, вы пока с полицией поосторожней, особенно с вашей, местной. Неизвестно, кого Рид ещё мог в свою веру обратить. Да и меры безопасности вам надо бы принять на всех ваших объектах. Если мы столкнулись с религиозными фанатиками, то убийством четырёх человек дело не ограничится точно – ждите терактов….       — Я понял тебя, Ричард, мы всё сделаем, — сказал Коннор, подходя к нам.       Перкинс кивнул, привычно махнул рукой и резко развернувшись покинул лабораторию. Я посмотрел через плечо Коннора на кресло, в котором продолжал сидеть Райан. Тиффани, которая пару минут назад готова была оторвать андроиду голову, стояла перед ним и что-то втолковывала, как строгая учительница нерадивому ученику.       — Мерзавец, как ты мог? Нет, я отказываюсь понимать…. Да как у тебя рука то поднялась? Ладно…, твои ребята…, они не понимали, что творят. Но ты-то, ты-то как мог во всю эту ахинею поверить?       — Ти, оставь его, — сказал я, мягко обнимая Тиффани за плечи и отводя её в сторону.       Наша строгая начальник технического отдела внезапно послушно и безвольно дала себя увести. Я незаметно сделал знак Коннору.       — Брат, отправь Райана с Первым в Клетку, — сказал я беззвучно по нашей внутренней связи. — Первый, забери андроида и останься там с ним. Коннор, закрой клетку своим кодом. Я надеюсь, ты его сменил.       — Есть конвоировать андроида и остаться с ним, — ответил так же беззвучно Первый.       — Да, я сменил код, — произнёс Коннор. — Все замки в Башне проверены на предмет наличия считывающих устройств. Пока не понятно, как этот техник умудрился мой код скопировать так, чтобы я не заметил. Но тут Ричард прав, нам нужно усилить меры безопасности. Я объявлю охране оранжевый код. Но закрывать сейчас андроида личным кодом я не буду, Маркус. Достаточно оставить с ним Первого и снаружи поставить ещё пару Мирмидонцев. Иначе ты не сможешь войти, а я не уверен, что смогу быстро вернуться в Башню из клиники. Понимаешь?       — Да, я понимаю…, пусть будет так. Давай, встречаемся через пятнадцать минут на парковке на нулевом. Сейчас велю Саре туда машину подать. Полетим к Хэнку.       Я проводил взглядом Коннора, который вышел вслед за Первым и покорно идущим Райаном. Когда дверь за ними закрылась, я обернулся к Тиффани. Она сидела, понурив голову, у лабораторного стола на неудобном высоком металлическом стуле. Я положил руку ей на плечо.       — Ти…, ты что, плачешь? — тихо спросил я, услышав, что она всхлипывает,и почувствовав, как она вздрагивает.       — Вот ещё, стану я плакать…, — отмахнулась Тиффани, громко шмыгая носом. — Нет…, ну Маркус, ну как же так? — вдруг выкрикнула она, поворачивая ко мне залитое слезами лицо. — Мы же к нему, к этому Райану, как к родному…. А с Мирандой у них так просто почти любовь была. Он книжки читал…. Открыто читать стеснялся, так Миранда ему в память новые загружала на каждом тестировании. И он её собственными руками на части разорвал…, живьём? Маркус…, почему?       Тиффани, уже не стесняясь и не сдерживаясь, заплакала в голос, всхлипывая и размазывая слёзы кулаком. — Как? Как? Маркус, как? — повторяла она снова и снова. Я притянул её к себе и крепко обнял. Что я мог ей ответить? Что сказать человеку в ситуации, когда любые слова бессильны?       Тиффани плакала, плакала и плакала, уткнувшись мне в плечо, а я молча нежно гладил её по голове, как маленькую девочку. И только один вопрос метрономом стучала у меня в голове: «Что мне делать с Райаном? Что мне с ним делать…?              29 мая 2061 года       Московское время 15:07       Санкт-Петербург       НИИ скорой помощи       Меня звали Василиса              У меня здоровое сердце, у меня крепкое молодое тренированное сердце. Поэтому мне предстоит долго, невыносимо долго, гнить, наслаждаясь неподвижностью, беспомощностью, диким одиночеством и отвратительной вонью умирающей плоти.       Ну, хоть приходить они ко мне почти перестали. Это замечательно – не видеть скорбное лицо отца и презрительное, перекошенное от отвращения лицо матери, да это же просто подарок судьбы в моём положении.       Равнодушные медицинские сёстры, равнодушные усталые санитарки, равнодушные врачи, которым я уже не интересна. В этом мире каждый сам за себя, никому ни до кого нет дела. А когда ты безнадёжен, то все отворачиваются и уходят от тебя и твоим лучшим другом становится трещина на сером потолке, похожая на летящего дракона. Если долго смотреть на неё, то дракон начинает двигаться, взмахивать крыльями и лукаво подмигивать. Думаю, пройдёт совсем немного времени и этот дракон начнёт говорить со мной. Вот тогда у меня, наконец, всё станет хорошо.       Капитан Павел так и не вернулся. Я не верила, что он что-то сделает, но слабенькая, еле-еле теплящаяся надежда у меня была. Глупо, конечно….       

***

      Они вошли красиво, ничего не скажешь. Я на секунду решила, что опять вижу сон про ангелов, но пожилой лысеющий главный врач, суетливо и преданно, заглядывающий снизу вверх в глаза двум высоким мужчинам с идеальными фигурами и неприлично красивыми лицами, в мой сон никак не вписывался, и мне пришлось смириться с тем, что это реальность.       Мой китайский знакомец, господин Линг У, в безупречном френче, с непроницаемым выражением узких глаз, церемонно поклонился.       — Здравствуйте, Лис. Могу я вас так называть? — спросил Линг, глядя на меня с безразличием мраморной статуи.       — Называй, как хочешь, — ответила я с раздражением.       — Спасибо! — спокойно ответил андроид, никак не отреагировав на мою резкость. — Разрешите вам представить моего спутника. Это Игорь Панов, наш представитель в России.       Я перевела взгляд на второго вошедшего красавца. А я уж подумала, что это человек…. Наивная, не бывает таких идеальных людей. Рядом с Лингом стоял оживший агитационный плакат прошлого века, этакий эталон, что-то среднее между первым космонавтом Гагариным и русским поэтом Есениным. Он сиял всем, чем можно сиять – ясными голубыми глазами, светлыми русыми волосами, чистым лицом и шикарной белозубой улыбкой.       — Здравствуйте, Василиса! — сказал второй андроид и улыбнулся ещё шире.       — Зачем пришли? — спросила я, снова посмотрев на Линга и проигнорировав улыбающегося робота.       Я поняла, что мне это напоминает – это похоже на посещение в госпитале высочайшими особами искалеченных солдат, потерявших конечности на войне. Такой же грёбаный цирк с лицемерными улыбками и напускным сочувствием. Журналистов только не хватает, чтобы запечатлеть всё происходящее.       — Василиса, мы пришли по личной просьбе господина Маркуса Манфреда, нашего президента, который был так любезен и познакомил нас в Исаакиевском соборе, — проговорил Линг, несколько мягче, но при этом, обратившись ко мне полным именем, очевидно решив сменить стиль общения. «Чёртовы роботы – психологи», — с яростью подумала я.       — О, неужели…. А что, господин президент до личного визита не снизошёл? Не посчитал меня достойной его драгоценного внимания? — сказала я язвительно.       — Василиса, вы не справедливы к Маркусу….       — Да плевать мне на твоего Маркуса, — взорвалась я. — Чего припёрлись, спрашиваю?       — Константин Семёныч, пожалуйста, будьте так добры, оставьте нас наедине, — сказал Линг очень вежливо, обернувшись к врачу, который нерешительно переминался, выглядывая из-за спин андроидов.       — Хорошо…, хорошо, господа…, э… андроиды, — проговорил доктор, смущаясь и не зная, как обращаться к необычным посетителям. — Только прошу вас не долго, пациентке нужен покой….       «Странное поведение для главного врача, — подумала я. Он обычно так строг и холоден с подчинёнными, а тут сама вежливость, да ещё этот заискивающий взгляд. И эта фраза про «покой»…. Какой, нафиг, покой мне нужен? Разве что, вечный…».       Я же не зала, что принять андроидов попросил, ни много ни мало, а целый министр иностранных дел, и что врач просто мечтает, чтобы именно с его клиники начали эксперимент по внедрению андроидов в стране. Получить бесплатный высококвалифицированный медицинский персонал, не нуждающийся ни в отдыхе, ни в социальной защите и не имеющий проблем в личной жизни – от одной мысли об этом у пожилого доктора захватывало дух.       Врач покорно вышел за дверь, деликатно плотно закрыв её за собой. Андроиды возвышались над моим одром, как я мысленно именовала свою ненавистную больничную кровать. Они не пытались наклониться ко мне или присесть на край кровати, как это делали все люди, желая продемонстрировать, что я им небезразлична. «Это даже хорошо, — отвлечённо подумала я, — не нужна мне их неискренняя забота. Пусть уж лучше будет искреннее безразличие».       — Василиса, теперь, когда посторонних тут нет, мы можем говорить свободно, — сказал Линг холодно. Я вижу ваше раздражение и понимаю его. Мы не станем вам докучать дольше, чем это необходимо. Это не нужно ни нам, ни, как я полагаю, вам.       — Вот именно, говорите, что надо и убирайтесь, — сказала я. Эти два робота меня раздражали всё больше и больше. Хотя мне уже трудно было назвать того, кто меня не раздражает….       — Собственно, уважаемая Василиса, нам от вас ничего не надо, — заявил Линг прищурив и без того узкие глаза и наклонив голову.       Я промолчала. "Похоже, что мне удалось достать даже робота", — подумала я с горечью. Я смотрела на красивое лицо андроида почти с ненавистью и призрачная надежда на его помощь, которая, помимо моей воли, возникла у меня при появлении этих существ в моей палате, неумолимо таяла и исчезала.       — Лис…, — сказал Линг мягче. — Я вам сочувствую, правда…. Я сам не рад той миссии, которая мне выпала. Но меня, по ходатайству вашего друга Павла, просили вам помочь настолько важные и дорогие лично для меня люди, что я никак не мог отказать им, хотя обязан был это сделать. А когда о вашей беде узнал Маркус, он, не смотря на то, что у него самого сейчас далеко не самые лёгкие времена, очень просил меня узнать подробности вашего положения и уточнить ту просьбу, которую мне передали. Он обязательно приедет к вам, Лис…, — добавил он, наконец-то, перестав походить на памятник и склонившись ко мне.       У меня задрожали губы. Я сморщилась, силясь сдержать слёзы. Значит, я была не права, думая, что Павел просто сбежал, не захотев мне помочь. Ненавистная надежда, которая по всем моим расчётам хоть и последней, но должна была уже умереть, снова воскресла и подняла голову. Проклятье…. Ну, зачем? Обманут же…. Слёзы, как я не старалась их сдержать, потекли по щекам, и я всхлипнула от беспомощности.       — О…, Лис…, прошу тебя, не нужно…, — неожиданно ласково сказал Линг. — Мы поможем тебе, я обещаю, посмотри на меня…, Лис….       Я с трудом заставила себя взглянуть в глаза склонившемуся ко мне андроиду. Как ни странно, на его лице читалось искреннее участие…, а может мне это просто показалось, и я увидела то, что хотела увидеть.       — Лис, послушай, я обещаю, что доложу Маркусу, что тебе немедленно нужна помощь, и он всё сделает, поверь. К сожалению, без него я это решить не смогу. Но я тебе обещаю…, — ещё раз повторил Линг и выпрямился. — Мы пойдём, не будем тебя расстраивать, — добавил он, вновь становясь невозмутимым и холодным.       Андроиды почти синхронно кивнули, и больше не говоря ни слова, развернулись и вышли. Развернулся и пошел прочь…, я сразу вспомнила Маркуса. Видимо, это не его личная манера, вот так уходить, это привычка всех андроидов. «Бездушные они твари…», — подумала я и хотела снова заплакать, но не нашла в себе сил даже для этого. Моя звенящая внутренняя пустота, которая разрасталась и поглощала меня всё больше и больше, была ненадолго нарушена вторжением пластиковых красавцев, но сейчас она снова благополучно захлопнулась вокруг меня и благословенное безразличие к реальности, наконец, подарило мне свои объятия. Скоро, уже очень скоро дракон на потолке заговорит со мной. Скорее бы….