Осень.

Осень. Эта чертова холодная осень, медленно движущаяся к зиме. Хотя то, что творится на улице — не похоже на осень. Осень...она другая. Не наводящая на грустные мысли, не убивающая тебя изнутри, не такая..холодная. Другая. Которая, заставляет по-детски радоваться и ловить, похожие на золото листья, помогает хотя бы на миг подумать о том, что жизнь не так уж и плоха, ведь есть люди, которые могут тебя согреть в какой-нибудь из дождливых дней и это такая пора, с которой можно начать всё сначала. Вот так, просто начать сначала. Звучит глупо. Да, это глупость. Чепуха, которая не сравнима даже с любовью. Почему с любовью? Потому, что даже любовь может возобновиться, а жизнь... Жизнь не может. Поэтому это и является глупостью. Но я всё равно верю в эту глупость. Ведь я же простой ребенок. Да, возможно, имеющий необычный цвет волос и глаз. Да, имеющий наглый и безразличный характер. Но я же не перестаю являться из-за этого ребенком... Ведь так? --- Сейчас ноябрь. А за окном ни осень, ни зима. Там будто другой мир. Нет ни листьев, ни выцветшей травы, ни привычного дождика и грязи. Ни-че-го. Кроме холодно обжигающего ветра, голых деревьев и тишины. Даже птицы пропали. Немного странно. Как будто мир попал в какой-то вакуум. Абсолютно серые люди, ничем не выделяющиеся из толпы. И мысли. Они у всех одинаковы. А я... Мне просто плевать. Моя жизнь скучна и бесцветна. Я обычный, как вся эта серая масса, которую можно встретить везде. И не скрыться от этого. Беги, не беги — всё равно не убежишь. Есть один человек, который состоит у меня в списке «особенных людей». Принц Бельфегор. Человек, которого я никогда не пойму. Он другой.. Он мыслит не так как другие. Более глубоко. Он видит в обычной вещи нечто особенное. Непостижимое для других, в том числе и для меня. Этот человек способен разогнать всю эту серость, окрасив ее в свой любимый кроваво-красный цвет. И мне кажется... Я люблю его. --- Один из вполне обычных, ничем не отличающихся от других, вечеров. Я сижу на каком-то очень старинном и дорогом, по словам одного неприятного типа с длинными серебряными волосами, диване и читаю роман Канетти Элиаса «Ослепление». По истине великий писатель, писавший об абсурдности и сумасшествии окружающего мира. Дочитывая последние страницы, я ощущаю как меня кто-то потрепал по волосам. Отложив книгу в сторону, поворачиваюсь и вижу Принца собственной персоной. Он коварно улыбается. Замыслил ведь что-то, чувствую я пятой точкой, но молчу. Мы играем по его правилам. Привычно тяну гласные, заставляя Бела поморщиться, и интересуюсь, что Его Королевскому Величеству понадобилось. Коротко бросив «иди за мной», тот вышел из комнаты. А я тяжко вздохнув, последовал за ним. Шли мы долго. Примерно полчаса, а то и больше. И вышли в парк. Особняк организации находится не очень далеко от города. Его разделяет лишь большой парк. Мы оказались на каменной аллее, по середине которой находился не работавший мраморный, с трещинами, фонтан. Привычный холодный ветер и пугающая тишина, заставляли меня почувствовать отголосок тоски и грусти. Бельфегор резко остановился, от чего я чуть не врезался в его спину. Он начал что-то доставать из сумки, которую нес на плече. Ничем непримечательная небольшая кожаная сумка. Он достал некий небольшой объект, похожий на кусок хлопка, а также зажигалку. Когда он расправил эту вещь, я понял, что это фонарь. Такие в Японии запускают, не помню зачем. Он стал зажигать парафин. Фонарь постепенно наполнился горячим воздухом и Бел жестом подозвал меня. Я подошел и он шепнул мне «Загадай желание». Я последовал его даже не просьбе, приказу. Почему-то я загадал, чтобы вечера перестали быть такими холодными и создавающими атмосферу одиночества. Но если выражаться просто и понятно, я загадал, чтобы осень снова стала осенью. Мы вместе отпустили фонарь в небо. Я восхищенно наблюдал за тем, как порывы ветра заставляют фонарь подниматься всё выше и утаскивать его всё дальше и дальше. Когда фонарь стал маленькой оранжевой точкой, я почувствовал на своем торсе теплые руки, прижимающие меня к чужому и одновременно такому родному телу. Впервые, за лет десять, я ощутил настоящую осень. Спасибо тебе за всё, Бел.