lighthouse

Пак вздрогнул, ощущая теплую ладошку на своем плече, и бысто перевел взгляд с часов на стоящую напротив него улыбающуюся девушку. Кажется, он снова завис за пересчитыванием сегодняшней выручки. - На сегодня все, босс, - она легонько похлопала его по плечу, а после уселась за один из столиков, которые недавно закончила протирать, и со вздохом облегчения откинулась на спинку сткульчика, - Хен, с тебя выходной за использование труда одного из подчиненных после окончания его рабочих часов. Джунхи лишь улыбнулся, закрывая кассу кодовым замком, и перевел взгляд на еще не помытую им грязную посуду. - Одного и единственного. Прости, Ючан. Не думал, что клиентов будет так много. Я один бы не справился. - Да ладно, я же пошутила, - рассмеялась девушка, - Все равно этот идиотина опаздывает. Так бы отморозила себе задницу, сидя на ледяном бардюре, а здесь хоть в тепле, за работой и в движении. Квансок должен будет расцеловать тебе ноги за спосенную тобой ему жизнь. Если бы я сейчас была снаружи на этом бешенном ветре, от Соки в скором времени осталась бы лишь одна его эта желтая футболка. Произнося последнюю фразу, девушка недовольно скривилась, вызывая у Пака приступ смеха. Ему на самом деле было интересно, почему у Ючан такая давняя нелюбовь к какому-то куску ткани из гардероба своего парня. Джунхи ни разу не видел даже того самого "Соки", которого, по всем их разговорам во время перерывов на работе, Кан терпеть не может и обожает до сердечек в глазах в одно и то же время. Младшая сама по себе очень открытая, тактильная и до ужаса болтливая. Джун безумно рад, что когда-то эту девушку занесло в его небольшой ресторанчик и что теперь у него есть такая яркая подруга, называющая его хеном. Когда половина посуды вымыта, а в голове начинает звенеть от слишком эмоциональных рассказов шумной Ючан, где-то с улицы слышится несколько звуковых сигналов автомобиля. Поворачиваясь к огромным окнам, что выходят на улицу перед рыбным рестаранчиком, Пак видит уже знакомую ему черную машину, что приезжает сюда в конце каждого рабочего дня. Взгляд с автомобиля переплывает на копошащуюся девушку. Кан уже одета в черную утепленную ветровку и натягивает на голову того же цвета кепку, пряча длинные, цвета спелой вишни волосы под головным убором. Через секунду она подлетает к старшему, обимая его на прощание, и целует в щеку. - Только не бей его слишком сильно, - шутит парень, провожая девушку до двери и чувствуя, что на коже остался ее блеск для губ. Кажется, это что-то цитрусовое. Лимон, грейпфрут или же апельсин. Пак точно не уверен. Ючан лишь смеется в ответ, в последний раз обнимает старшего и запрыгивает на пассажирское сиденье. Слышится веселое "Я подумаю, хен.", а после машина срывается с места. За темными стеклами Джун так и не увидел этого бедного парня, которому так повезло с его подругой. В голове в очередной раз мелькают мысли о том, что же эта девушка забыла в его рыбном ресторанчике. На самом деле, он уже задавал этот вопрос самой Ючан и получил на него ответ, но.. «Не знаю, - пожала она тогда плечами, - Просто у тебя здесь тихо и спокойно. Благодаря этому району тут из клиентов лишь милые старые бабушки и замученные жизнью студенты, которым пофиг на все и всех. Мне нравится здесь работать и болтать с этими добродушными дамочками преклонного возраста на все возможные темы. Ты же знаешь, как я люблю говорить.» Но однако все равно Пак видел младшую на какой-либо другой более пристижной работе, чем подработка единственной официанткой и помощником в его ресторанчике. Вздрогнув от холода, парень быстро закрыл дверь и вернулся к недомытой посуде. Чем быстрее он закончит, тем скорее попадет домой. И так уже задержался на полтора часа. А дома ждут и волнуются, Пак в этом уверен. «Надеюсь, Ючан не заметила, что ее зарплата увеличилась в несколько раз. А не то уже этому ее таинственному Квансоку придется спасать меня от ее загребущих лап на моей шее,» - с улыбкой подумал Джун, вытирая насухо мокрые руки. Еще раз проверив хорошо ли он закрыл кассу, парень одел бежевое драповое пальто и осмотрел помещение. Вокруг царила полная тишина. Основной свет уже был выключен и горела лишь нижняя подсветка на окнах, а воздух был теплый и отдавал запахом свежей жаренной рыбы. Где-то в груди разливаются сиропом радость и умиротворенность, а в голове мысли о том, что на выходных надо навестить папу. Тот звонил вчера и говорил, что скучает. Джунхи скучает тоже, и по папе, и по Лайону. Хочется поскорее в родной дом на горячий травяной чай, а потом гулять в огромных резиновых сапогах по сырой земле с непослушным питомцем и обожженным о тот самый напиток языком. И даже если он из-за этой вредной пушистой жопки упадет в грязь и заболеет, то все равно будет очень счастлив. Закрывая окна и двери на металлические ставни, Пак ежится от пробирающего до костей ветра и уже не чувствует угрызений совести за то, что задержал Ючан на целый час. Он бы ушел тогда, попрощавшись с младшей, и не узнал о том, что она еще так долго будет здесь морозиться. Вот только одна проблема. Парень смотрит на свою барсетку, болтающуюся на плече, и глубоко вздыхает, слушая как звенят ключи, когда та в очередной раз ударяется о его бедро при ходьбе. Телефон у него сел еще в середине дня, а зарядка осталась дома. Утром он проспал свой обычный подъем, а потому бегал по квартире, в попыхах собирая сумку, одеваясь и проверяя все ли лекарства лежат на видном месте и не пустой ли дома холодильник. Мысли о том, что сейчас за него волнуются и переживают, не имея возможности дозвониться, заставляют ускорить шаг. Он быстро добирается до так хорошо по пути расположенной круглосуточной аптеки, где покупает несколько упаковок рассасывающих табеток и спрей от кашля, и снова выходит на октябрьский холод. До дома осталось минут пятнадцать пешком, но как ни кстати начинает моросить мелкий дождь. Джунхи лишь зарывается носом в горло кашемирового свитера и прячет руки в карманах пальто. Поскорее бы в квартиру. Хорошо, что дождь заканчивается уже минуты через четыре, однако все равно неприятно идти с влажной головой и стекающими по лицу холодными каплями воды. «Не плохо было бы еще и с сестрами увидеться,» - проносится в голове, когда из-за поворота уже видно знакомое шестиэтажное здание. Со всей своей везучестью парень наступает правой ногой в лужу, которую до этого и не заметил. Чертыхаясь, Пак чувствует, как чуть намокает носок, а после переводит взгляд на стоящую возле подьезда знакомую фигуру. - Привет сосед, - улыбается Донхун, протягивая ладонь для рукопожатия, когда Пак подошел и остановился рядом, - Ты сегодня поздно. - Пришлось задержаться. Бабушки на старости лет решили устроить себе небольшой праздник, - смеется младший и пожимает протянутую ему руку. У Донхуна ладонь крепкая, теплая и немного мазолистая. Паку с его небольшой ладошкой иногда становится совсем чуть-чуть завистно, - А ты чего здесь? Неужели Сэюн домой не пускает? Ли хмыкает и лезет в карман джинс, доставая пачку сигарет и зажигалку. Смотрит на Джуна с вопросом и, получив такой же немой отказ, пожимает плечами и закуривает сам: - Да нет. Она меня в магазин за авакадо отправила. Просто впихнула пару купюр в руки и выставила за дверь, сказав, что без этих недоогурцов меня домой не пустит, - усмехается старший и выдыхает теплый дым вместе с паром, - Не понимаю, что на нее нашло. - Иногда мне кажется, что она у тебя беременна, - морщит нос от холода Пак и топчется на месте. - Она определенно беременна, но упорно продолжает об этом молчать. Я уверен. Днем Сэюн звонила своим и сказала, что на выходных они обязаны к нам приехать. У нее какой-то очень важный разговор для меня и ее родителей. Что-то мне подсказывает, что я уже знаю, о чем пойдет речь. - Ты хоть рад? - Определенно. Мужчина поднимает взгляд на небо, где из-за огней фонарей и туч плохо видно звезды, а после снова смотрит на раскрасневшегося от холода донсена: - А вы то хоть как? Давно Бенквани не видел. - Он болеет, а я сказал ему из квартиры не высовываться. - А я то думаю, чего у нас в доме так тихо. Ни беготни, ни стонов по ночам, - смеется старший, - Серьезно, и как у вас получается водить к себе домой кого-то так незаметно. Сколько раз пытался выследить ваших ночных подруг, никак не получалось. В чем секрет, мелкий? Мы с Сэюн уже волнуемся за вас. Это конечно хорошо, делить квартиру с другом и прочее, но.. Тебе почти двадцать шесть, пора бы задуматься о девушке и так далее, а не таскать к себе всяких левых дамочек. Джун лишь пожимает плечами и переводит взгляд на окна пятого этажа. В их спальне горит свет и видна знакомая фигура, что сейчас за ним наблюдает. В голове теперь розовая вата и мыльные пузыри, а домой хочется еще сильнее. Но Пак берет себя в руки и все же отвечает запоздало: - Да ладно тебе, хен. Сам разберусь. Вы вместе с Сэюн теперь напоминаете мне мамочек-наседок, которым вечно что-то надо от их ребенка. И если от твоей девушки я вполне такого ожидал, то от тебя, хен, - точно нет. Иди за своими авакадо, а то Сэюн-нуна домой точно не впустит. Донхун тушит сигарету и выкидывает ее в мусорку, кивая на прощание: - Надо будет встретиться у нас в квартире на следующей неделе. Бенкван, думаю, уже поправится, а Сэюн приготовит что-нибудь вкусное. Знаю, как вы ее стряпню любите. - Хорошо, позвони тогда потом. Пока, хен, - улыбается он старшему. - Спокойной ночи, мелкий. Лифт сломан, иди сразу к запосной. Крикнув "спасибо" отдаляющейся фигуре, Пак заходит в подъезд и растирает замерзшие руки. Перескакивая через ступеньки, он напевает себе под нос какую-то песню с цепляющим мативом, что весь день сегодня крутили по радио. Почему-то именно сейчас эти десять лестничных пролетов кажутся ему невыносимо длинными. Когда до входной двери остается сделать пару шагов, она открывается, выпуская свет в коридор. А у Джунхи, кажется, сводит скулы из-за слишком широкой счастливой улыбки. Его определенно ждали. - Ты так поздно, хен. Я очень сильно волновался, - тихо произносит Ким. Он стоит на пороге, укутанный с ног до головы в белое пуховое одеяло, смотрит на Джуна слезящимися из-за гуляющей в теле болезни глазами и хлюпает заложенным носом. Это все так мило и уютно, что у старшего желание расцеловать этого "ребенка" появляется. Впрочем, именно это он и делает. Подойдя к этому кокону из одеял, смотрит несколько секунд в глаза и целует, целует, целует. В аккуратный нос, в щечки, что сразу же залило легким розовым, в немного горячий из-за температуры лоб. Младший начинает шипеть из-за действий Пака будто вредный кот и затягивает того в квартиру, закрывая входную дверь на замок и забирая пакет с лекарствами и барсетку. Смотрит, как тот разувается, вешая влажное пальто на крючек, и цокает языком: - У тебя носки мокрые, хен. Не хватало еще и тебе заболеть. Иди сразу горячий душ прими, а я пока тебе поесть разогрею. В квартире пахнет сиропом, который пьет сейчас Ким, какао и еще чем-то особенным: чем-то родным и таким своим. А в голове Джунхи все еще розовая вата и мыльные пузыри. Дома хорошо и уютно. Уже через несколько минут за не плотно закрытой дверью ванной комнаты слышен звук воды, что бежит теплыми каплями по еще не до конца разогретому телу, а мысли Пака все равно там, на кухне. День был долгим и тяжелым. Парню бы побольше свободного времени. И Бенквана бы еще больше и чаще рядом. Одевая заранее с заботой положенные младшим на стиральную машинку спальные шорты и футболку, Джун наспех вытирает мокрые после душа волосы полотенцем, пытаясь хоть немного их высушить, а после идет на кухню. Там уже тарелка с разогретым ужином и Бенкван, сидящий на свем стуле возле окна. Он все еще укутан в это огромное одеяло, но Пак видит его голые коленки и эти смешные пушистые тапки с кирби. Они ярко-розовые, вздутые и округлые, из-за чего ноги Бенквана кажутся более маленькими и какими-то хрупкими. Он весь сейчас именно так и выглядит, по нос укутавшись в пуховую ткань и наблюдая за тем, как старший доедает рис и тушеное мясо с овощами. - Ты сегодня долго хен, - голос немного сиплый из-за больного горла. Он сидит, прижав ноги к груди и продолжает хлюпать носом. - Прости, день трудный, - проговаривает Джун, дожевывая последний кусочек мяса и смотря в глаза напротив, - А еще телефон сел. Я бы позвонил и предупредил, но зарядка дома осталась. Какао будешь? Младший качает головой в отказ, говоря, что пил совсем недавно, и следит взглядом, как Пак встает с места и подходит к нему. Тот наклоняется ниже, опираясь руками о подтянутве к груди ноги младшего, смотрит тепло, а после целует в уголок губ. За что сразу же получает подзатыльник. - Хен, я болею, не лезь ко мне со своими слюнями! - Ты сам целовал меня сегодня утром, но я ведь все еще здоров, - улыбается Джун, потирая ладонью свою шею. - Значит не долго тебе осталось, - щурит глаза младший, а после снова чувсвует чужие губы на своих. Внутри, где-то в солнечном сплетении вязким медом разливается что-то теплое и приятное. Бенквану хорошо. И уже почти обсалютно все равно на болезнь, что гуляет в теле. - Раз так, то я вполне имею право тебя обнимать и целовать, раз сам уже давным давно заразился. Не ной, - Пак щелкает его пальцем по носу, а после идет к раковине, чтобы помыть посуду и столовые приборы. За спиной слышится громкий чих и старший оборачивается, снова смотря на Кима, что все еще сидит на стуле в этих смешных тапках с кирби и одеялом, натянутым по самый нос, - Марш в кровать. Бенкван бормочет себе что-то неразборчивое в складку теплой ткани, но все же встает и плетется на выход из кухни. Посуды в раковине много. Пак еле уговорил Кима лишний раз не соваться к воде, поэтому уборка кухни занимает у старшего минут пятнадцать. Вытерев руки, он идет в ванную комнату и чистит зубы, а после достает из пакета купленные полтора часа назад лекарста, расставляя их по полочкам небольших шкавчиков. В спальне горит лишь настольная лампа, теплым светом давая разглядеть лежащего на кровати парня. - Хей, ты еще не спишь? - тихо шепчет Джунхи и смотрит, как младший поворачивается к нему лицом, - Я купил спрей для горла, что тебе врач выписал. Лучше начать принимать его сегодня. У того уже взгляд уставший и сонный, но он садится на кровати и послушно открывает рот, морщась от горечи в следующую же секунду. Пак щелкает колпачком лекарства и ставит его на стол, выключая лампу. Несколько мгновений и он уже в кровати, натягивает одеяло повыше, укрывая им себя и Бенквана, что уже пристроил голову на его плече и водит пальцами по груди старшего. Сейчас им тепло, спокойно и хорошо. Так, как и должно быть. - Ты так долго говорил с Донхуном-хеном. Что-то случилось? - Нет, ничего страшного. Но, кажется, у них скорое пополнение в семье и родители в гостях на этих выходных, - лениво говорит Джун, слыша удивленное "о" младшего, - Он позвал нас с тобой к ним на ужин на следующей неделе. Пообещал стряпню Сэюн-нуны, если ты выздоровеешь. Они молчат какое-то время, наслаждаясь приятной тишиной вокруг. В квартиревсе еще пахнет сиропом, какао и чем-то спокойным и родным: чем-то своим. - Они правда думают, что мы водим сюда девушек по ночам, - продолжает Пак, усмехаясь. - Никто не виноват, что ты так стонешь во время секса, - язвит Ким и дергается от щипка за бок. Однако смеятся не перестает. - Кто бы говорил, - кривится старший, смотря теперь в глаза Бенквана, что приподнял свою голову с его плеча. - У них родители на выходных сюда едут? - спрашивает донсен и щурит глаза хитро, когда получает утвердительный кивок, - Как на счет того, чтобы помешать их спокойствию и хорошо провести субботнюю ночь? Его брови скачут вверх-вниз, а у Джуна щеки и уши розовым заливает. Хорошо, что в комнате темно, и Кван этого не видит. Разговоры о их сексе смущают старшего больше, чем сам его процесс, но донсену об этом знать не обязательно. - Так, все, спи давай. Ты болеешь, тебе отдыхать надо. Младший сползает с парня и устраивается у него под боком, получая перед этим несколько ленивых теплых поцелуев. - Я сейчас весь сопливый и со слезящимися глазами. Как тебе может быть не противно? - Ты просто очень милый ребенок с этими своими соплями и красными опухшими глазами, - смеется Пак, за что получает чужим локтем по ребрам, - Все, засыпай. Спокойной ночи. - Тебе тоже. Когда через пять минут Джунхи слышит тихое сопение донсена, он берет телефон, что поключен к розетке рядом с кроватью, и морщится из-за яркого света дисплея. На обоях старая летняя фотография, которую они вместе с младшим сделали во время порогулки. В голове тысячи теплых воспоминаний, и Пак улыбается, замечая несколько непрочитанных сообщений. Некоторые из них написаны Бенкваном, когда тот волновался до его прихода. И еще что-то от папы. Открывая переписку, Джунхи видит видео с Лайоном и ПуПу, на фоне слышен лай еще двоих ушастых членов их семьи. Смотря на резвящихся питомцев, парень снова думает о родном доме. А после вмпоминает о Сэюн и Донхуне, что живут этажем ниже. Кажется, никто никому на этих выходных мешать не будет. Сегодня среда, и парень ищет в контактах Ючан. Все же девушка получит два выходных, о которых она просила. А Бенкван познакомится завтра с отцом Пака и его травяным чаем, что, кажется, вылечивал любые болячки Джунхи в детстве. Они вместе пойдут гулять с Лайоном, и если старший все же и шлепнется задом в грязь из-за любимого питомца, то смех Кима будет того стоить. И пусть для всех они просто друзья или соседи по квартире, но Пак знает, что ночью, когда все уже будут спать, он проберется в гостевую, где его будет ждать Бенкван и пробудет там, пока не усышит его ровное дыхание. Тогда все станет на свои места. Пак улыбается своим мыслям и планам, откладывает телефон и поворачивается к спящему рядом парню. Притягивает его к себе ближе и обнимает за талию, оставляя несколько невесомых поцелуев на шее донсена. Тот лишь бормочет что-то о рычащих тиграх сквозь сон, вызывая улыбку старшего, но не просыпается. Это будет завтра. Сегодня они спокойно спят рядом, переплетаясь всеми своими конечностями и улыбаются друг другу во сне. Все так правильно и так тепло. Этого достаточно, чтобы быть счастливым.

•end•