Л.Б

Не знаю, что я всё это время делала, как жила без этого. Как вспомню своего бывшего. Как он раздевался и в кровать ложится без мельчайшего намёка на прелюдию. Да ещё и требовал, чтобы я ему минет делала. Фу-у-у, меня сейчас стошнит. У него даже вставал не сразу, приходилось несколько минут головой болтать туда-сюда, а ещё притворяясь, что мне это нравится, что это такой кайф. А после мы занимались унылым сексом, ожидая пока он кончит. А сейчас я сижу у самых красивых в мире ног, на которых каждый пальчик идеал. На моей шее сверкающий ошейник, а поводок в руках у самой красивой женщины, которую я только могу себе представить. Я буквально боготворю её. Вика ставит меня на колени и прижимает губами к своей «киске», заставляя лизать. Но как можно заставить делать то, о чём и так мечтаешь больше всего на Свете. Я отлизываю ей как кошечка, каждую складочку, каждую ямочку на её идеально загорелом теле, особенно щёлочку. Обожаю её щёлку, жить без неё не могу. Достаю свои пальчики из её пещерки и обмазываю её соком свои губы. - Улыбочку, - первое, что говорит девушка из эскорта, а я уже думала, что она немая или не русская. Я поворачиваюсь к ней, и она щёлкает меня на фоне «киски» Виктории. Я в ошейнике счастливая-счастливая. - Лижи, не отвлекайся, - приказывает мне Вика, прижимая меня ещё сильнее с своему идеальному лобочку с тоненькой полосочкой волос. Я трусь об неё носиком, трусь об неё губками. Мне кажется, я сейчас кончу первый раз в своей жизни. - Господи как же аппетитно ты лижешь, - не выдерживает Викуля, бросает меня на спину, задирает мои ножки и прикасается губами к моей писюшке. Потом улыбается и на меня смотрит. – Какая же ты у меня аппетитная, Юлечка. Так бы и съела. Она нежно-нежно зубками оттягивает мою шкурку, так чтобы не сделать больно. А после языком проникает в мою щёлку. - Как же ты пахнешь, господи, как же ты пахнешь, - шепчет мне она. - Я хотела сказать тебе то же самое, - отвечаю. Она не выдерживает, подтягивает меня к себе за поводок и целует в губы. А я вижу очередную вспышку фотокамеры. Эскортница накинула какую-то рубашечку на голое тело, чтобы не мёрзнуть и просто снимает наш с Викулей секс. А после мы лежим втроём, укрывшись пледом, и молча гладим друг друга. - Никогда не думала, что мне нравятся женщины, - первой нарушает тишину Виктория. А я молчу и просто целую её в ушко, ласкаю его своим языком. Я не насосалась, я не могу остановиться. - В моей работе это лучшие клиентки, - говорит эскортница. Как там её зовут? Лили, хотя сомневаюсь, что это настоящее имя, но пусть будет Лили. - Почему? – мурлычу я. Услышав мой голос Викуля крепко-крепко меня к себе прижимает, так что я чувствую удары её сердца и от этого готова пищать от восторга. - Они красивые, нежные и хорошо пахнут, а мужики… - Фу-у-у, - говорю я. – Как вспомню своего бывшего… всё хорошее, что он для меня сделал – это Настенька. - Познакомишь меня с ней, познакомишь со своей дочкой? - спрашивает Викуля. – Мне кажется она такая же милашка, как и ты. - Да, только глаза у неё, к сожалению, папины, - говорю. Викуля поворачивается ко мне и смотрит мне в глаза, а после мы трёмся носиками. Лили смотрит на телефон, поднимается и начинает одеваться, пока мы с Викулей целуемся. Мне почему-то кажется, что эксперимент с третьей девушкой был лишним, ведь нам с ней хорошо и вдвоём. Я слышу хлопок закрывающейся двери и чувствую, как Викуля сползает по моему телу, зацеловывая на нём каждый миллиметр. Он замирает на уровне моей «кисули» и нежно целует лобок. - Ты так гладко бреешься, - шепчет она проводя язычком по лобочку. - Да, я готовилась к нашей встрече. - К свиданию, - уточняет она. - Что? – переспрашиваю, я уже говорила про эту дурацкую привычку всё время переспрашивать. - Я хочу, чтобы мы официально были вместе, не хочу ни от кого таиться, хочу называть тебя своей любимой, своей девушкой, хочу представить тебя своим родителям. - Что? – опять не внимаю я. – Но ведь… - А Масик пойдёт нафиг, как только ты официально согласишься стать моею. Не хочу, чтобы о нас шептались… - Но я не лесбиянка… - говорю. – Мы же просто экспериментируем. Она тянет меня за поводок и жадно целует с языком в губы. - Мне кажется, я в тебя влюбилась. - А как мне своей мамке казать об этом? А как мне Насте сказать? - Скажи, что любишь девушку… я хочу, чтобы мы жили втроём в этом доме. Чёрт, я так люблю тебя, что я уже хочу удочерить твою девочку. - Это как-то неправильно, это слишком быстро, я не знаю, мне надо подумать, - у меня от этого голова кругом. Я просто не понимаю, что я чувствую. С одной стороны – да, я люблю Викторию. Но с другой. Вид двух целующихся женщин. И как Настенька отреагирует на то, что мамка теперь будет спать с девушкой. «Мама с ней давно уже спит, - говорю сама себе. - Только скрывает это от всех». - Всё так быстро, - повторяю я. - Скажи, что меня любишь, – шепчет она. - Честно-честно, люблю тебя больше всего на свете. Кроме своей дочки, конечно, её я люблю больше. - Ну в этом я не сомневалась, - смеётся она. Полдня я хожу перед Викой голенькая, возбуждаю её. А она даже в выходные вся в работе – телефон не замолкает. Ни на секунду не забываю про цепочку и ошейник на своей шее. Я уже трижды просила Вику его снять, но она только сделала потуже. - Люблю смотреть на то, как ты страдаешь, - прошептала она тогда. – Ты такая бедненькая становишься, такая несчастная, так и хочется тебя спасти, пожалеть и затащить в постель. - Ну ты же меня в любой момент в постель затащить можешь. - Я могу делать с тобой всё что угодно. И поэтому я не буду снимать с тебя ошейник. В эту секунду играет привычный рингтон на её телефоне. - Виктория, слушаю, - не глядя она берёт трубочку. А я слышу голос с той стороны. - Приветик, твой подъезд это яркий такой… - дальше я не слышу из-за дикции. Викуля закрывает трубочку рукой и растерянно смотрит на меня: - Бли-и-ин, я про Алёнку забыла… мы с ней ещё в понедельник договорились встретиться, новоселье отметить. - И что? - не сильно понимаю я, куда она клонит. - А то, она уже поднимается, она сейчас будет здесь. Нельзя тебе оставаться в таком виде. Вика смотрит на меня, и я смотрю сама на себя. Да вид полуобнажённой девушки, это не то, что рассчитываешь увидеть у подруги на новоселье. - Одевайся, бегом, - кричит мне Викуля и начинает бегло искать мои шмотки. А я быстро начинаю натягивать чулки. - Какие чулки, ты с ума сошла, - кипишует она. – Трусики, где твои трусики. Чёрт если Алёнка увидит, что у меня по дому женские трусики разбросаны. - Юбка, – хватаю я свою юбочку и быстро пытаюсь натянуть, я конечно стройная, но вещи у меня приталенные, всегда в обтяжку и не всегда их получается быстро надеть. - Блузка, - швыряет она в меня моей одеждой. А я одеваюсь быстро, как в армии. И тут слышу звонок в дверь. - Поздно, она уже здесь, - выдыхает Вика и растеряно качает головой. – Что она теперь обо мне подумает? «Правду», подхихикиваю я про себя, но вслух говорю другое. - Ничего, я же почти одета, - застёгиваю последнюю пуговичку у себя на блузке. - А трусики, где твои трусики? - раздаётся второй звонок и Викуля вздрагивает, она вся прям как на иголках. - Иду, открываю! – громко произносит она. - Многие девочки не носят трусиков, - надеваю я свои туфельки на голые ножки. - Ну окей, - выдыхает она и идёт к двери. - Вик, - жалобно канючу я. – А ошейник как же. - Ошейник? – смеётся Вика, видно как мгновенно поменялось её настроение. – Спрячь под воротник. - Всё равно будет видно, дай ключик я хотя бы замочек раскрою. - М-м-м, нет, - качает она головой и открывает дверь. А я с стою как кукла в коротенькой юбочке, на каблучках в блузочке и ошейнике, который, правда с натяжкой, но можно спутать с украшением. Открывает дверь и в квартиру буквально заламывается Алёна. Я запомнила, как её зовут, но если бы я подбирала этой фифочке имя – то так бы её и назвала. Высоченные шпильки, стройные как соломинки ножки, узенькое платьице, оттеняющее и без того анорексичную фигурку, огромные накачанные губищи, здоровенные (явно ненатуральные) груди, ботокс, гиалуронка, волосы наращенные, ресницы накладные, сама такая вся на пафосе. - Вика! – радостно орёт Алёнка. - Алёнка! – копируя её, орёт Викуля. Честно говоря, они стоят друг друга, если не принимать во внимание тот факт, что Вика ещё и бизнесом занимается, а не только транжирит бабки своего «папика». И есть ли у неё тот «папик», ещё неизвестно. Они прижимаются друг к другу щёчками, типа целуются, но я вижу, как Алёнка накрашена, к ней же прикасаться нельзя иначе с ног до головы тоналкой вымажешься. А запах её туалетной воды тут же распространился по всей комнате. Алёнка поднимает глаза и смотрит на меня, а я стою как куколка и смотрю на них обоих. - Привет, - шепчет мне она, странновато вытягивая губки, наверное, говорить с такими лепёхами не шибко то удобно. - Приветик, - улыбаюсь ей я. Вика подходи ко мне и показывает на Алёнку: - Это Алёна, моя лучшая подружка. - Очень приятно, - мурлычу я. - А это… - и все мы втроём застыли в ожидании, как же меня представит Викуля. – Это Юлечка, она моя… – Она смотри на меня, а я смотрю на неё и вижу эти дьявольские огоньки в её глазах. – Юлечка моя рабыня. - Что?! – одновременно с Алёнкой удивляемся мы. - Да, не удивляйся, - Вика обходит меня со спины, задирает мне юбку и шлёпает меня по попке. Звук получается довольно гулкий. - Ха-ха-ха, - наигранно смеётся Алёнка. – Ты меня разыгрываешь? Очередная театральная пауза и Вика отвечает: - Нет, - она запускает руку мне под блузку и расстёгивает верхнюю пуговичку, оголяя мою левую грудь, а я стою молча, даже ротик открыла от удивления. Так выгляжу гораздо сексуальнее: испуганная, удивлённая куколка, стоит и ресничками хлопает. - Рабыня… надеюсь не в сексуальном плане. - В сексуальном, - произносит Викуля и целует меня в ушко, а после берёт меня за поводок и подводит к Алёнке. – На колени, - одними губами произносит Вика, и я послушно опускаюсь перед ней на коленки, только ножки держу вместе, чтобы не видно было, что на мне нет трусиков. - Да ну, бред какой-то, - отмахивается Алёнка, видно, что она немного в шоке. Она не ожидала такого от подруги. - А ты никогда не хотела иметь свою рабыню? - Рабыню? - переспрашивает Алёнка. – Может раба, мускулистого загорелого мачо, который бы обмахивал меня опахалом. Викуля подходи к Алёнке и шепчет ей на ушко, но так чтобы и я слышала: - Поверь, есть удовольствие, которое невозможно испытать ни с одним мужчиной. - Не верю, - качает она головой, но всё же с явным плохо скрываемым интересом косится на меня.