Разве монстра можно любить?

      Зимняя ночь была на удивление шумной, но не тревожной; куда скорее она была полна эйфории и задора. То тут, то там по всему лагерю горели костры. Абадоссцы, окрыленные своими победами, праздновали. Среди шумных компаний не было только одного существа. Л’эрту не хотелось праздновать. Он понуро шел, нарочно загребая ногами снег. В руке была зажата бутылка вина, к которой он периодически прикладывался. В последнее время ему куда больше хотелось разобраться в себе. То, что он влюбился в эльфа, стало для него неожиданностью. Он слишком хорошо запомнил их первую встречу и последствия их случайной интимной близости тоже. Но как же чудесное спасение? Л’эрт обреченно вздохнул. Казалось бы, всё так легко. Последствия от укуса отнюдь не одноразовые и стоит ему захотеть, как Варрант сам приползет к нему сжигаемый желанием, но применять свои силы не хотелось. Вампир мотнул головой и допил содержимое бутылки. Внезапно, проходя мимо очередного костра, он услышал, как кто-то выкрикивает знакомое имя. Он остановился за углом палатки и осторожно выглянул. У костра собрался отряд синих стрел. В центре изгибалась мощная, жилистая фигура. Л’эрт охнул и слегка прикусил губу. Златовласка. В свете костра его золотые волосы отливали рыжим. Л’эрт печально смотрел на него. Под одобрительные возгласы лучников эльф крутил сальто, делал рондат и вертикальные шпагаты. Инкуб отвернулся и разочарованно фыркнул. Волной накрыла тупая боль. Ра’ота начинал злиться на себя. Все таки он жил уже восемь сотен лет, а вел себя все так же. Словно пятнадцатилетняя девчонка. Про себя он подумал, что ещё немного и они с Керри смогут вместе жаловаться на свою горькую судьбу и рыдать в подушку. Оглянувшись еще раз, он увидел Варранта, изгибающегося в свете костра, мотнул спутанными волосами, развернулся и ушёл. Ему определённо хотелось в стельку напиться. Проходя мимо еще одного такого пиршества он стянул ящик портвейна. Благодаря последним экспериментам Керри его палатка теперь находилась на другом конце лагеря. Л’эрт тихо и витиевато ругнулся. Для портала у него было слишком мало сил, а тащить это все… Впрочем, выбора у него все равно не было, зато физические нагрузки, говорят, полезны.       Л’эрт сидел у своей палатки и бездумно глядел на хилый огонёк костра. Он не был нужен вампиру, но раз уж он играет человека, то видимость создавать нужно соответствующую. В палатку он не хотел заходить. Возможно из-за воспоминаний, которые все ещё бродили там, возможно просто потому, что ночь была до безумия красива. Портвейн, спизженный им, уже закончился, как показалось инкубу, чересчур быстро. Но в палатке обнаружились еще бутылки с алкоголем. Ра’ота окружил себя бутылками, слева аккуратными рядами стояли те, в которых ещё хоть что-то было, справа же грудой валялись уже ненужные. Будучи пьяным вдрызг он жаловался на жизнь. Разве можно любить монстра? Живой труп, который даже не согреет. В голову лезли и другие эпитеты, некогда подкинутые Керри. Он ведь действительно давно уже погряз в крови, лжи и мраке. И тут внезапно этот эльф. Лучик, мать его, света. Почти второй Белый Прыщ, только весёлый, задорный, живой. Жалобы весьма скоро перешли в самобичевание, сопровождающееся селфхармом. Вот уж чего вампир точно от себя не ожидал, так это того, что будет сидеть, прокусив руку, и тихо скулить от боли не столько физической, сколько душевной.       Вдали замаячила тень. Варрант был уверен, что видел, как из-за палатки завороженно следили за его «выступлением» синие-синие глаза. Вот только почему вампир сбежал было непонятно. Эльф понимал, что тонет в чувствах к Ра’ота, это было странно, ново, непривычно. Его чувства казались чем-то неправильным, но тяжелая тень печали в сапфировых глазах манила. Ему казалось, что вампир страдает, и потому он не мог отвернуться. Он знал, как вести себя с девушками, но вот с мужчинами… Что сказать, как утешить. Варрант остановился, прислонившись плечом к дереву. Напротив, подтянув колени к подбородку, сидел Л’эрт. Запах перегара чувствовался слишком чётко, несмотря на то, что между ними было никак не менее шести шагов. Взгляд вампира был прикован к камушку у его ног. Варранта он, казалось, не видел. — Привет, златовласка, соскучился? — Ра’ота все так же не отрывал глаз от земли. — Хотел узнать, откуда раздается дивный запах перегара, — Варрант обошёл костер и присел напротив Л’эрта. Его взгляд зацепился за измазанную в крови руку; Л’эрт попытался спрятать её в складках одежды, но эльф перехватили её и внимательно посмотрел в лицо вампиру. Точнее попытался. Тот старательно уклонялся. — Ты мазохист? Не замечал за тобой такого, хотя… Тогда ясно, почему ты тогда отправил меня с Керри. — Л’эрт криво усмехнулся. Варрант внимательно изучал укусы и периодически пытался посмотреть вампиру в глаза. В конце концов ему надоела эта игра и он схватил чернокнижника за подбородок, вынуждая смотреть на него. В светло-голубых глазах мага стояли слезы, на щеках виднелись размазанные дорожки, бледные губы были измазаны в крови. Варрант тихо цокнул и покачал головой. — Тебе поиздеваться охота, эльф? Или гордый представитель высшей расы решил снизойти до меня? Чем обязан такой честью? — Л’эрт честно пытался не терять образ вечно самодовольного остряка, но внешний вид явно этому не способствовал. — Иди к своему отряду, златовласка, они по тебе скучать будут. — Эльф недоуменно посмотрел, пытаясь понять, о чем ему говорят, а когда смысл сказанного дошёл до разума, он ещё раз неодобрительно покачал головой и принялся вытирать кровь и слезы с лица вампира. — С чего ты это взял? Конечно, вид у тебя не лучший, но стратегически — мне это не выгодно. Не хочу, чтобы мои подопечные подрывали авторитет единственного мага. — Л’эрт снова горько ухмыльнулся и попытался освободиться. — Уйди, златовласка, катись отсюда, — инкуб встал и дернулся в сторону палатки. Его сильно шатало. Сделав два шага, он споткнулся и рухнул во вход палатки. От окончательного падения и знакомства с землёй его удержали чужие руки. Стрелок бережно поднял вампира и развернул к себе.  — Зачем ты за мной таскаешься, Варрант?! — Л’эрт разозлился, — Катись отсюда! Я — монстр, меня любить не положено! — он попытался вырваться, но ноги едва ли держали его. Варрант мягко улыбнулся, провел ладонью по волосам мага и слегка коснулся его губ своими. Плечи Ра’ота затряслись, пара слёз скатилась, оставляя влажные дорожки. Варрант обнял его. Руки эльфа поглаживали Л’эрта по спине. — Я с тобой, я рядом. Я тебя люблю. Л’эрт мягко прильнул к стрелку, прижимаясь всем телом. Поднял инкуба и перенёс в палатку. — Ты..ты ведь не против побыть со мной? — Л’эрт изо всех сил старался вернуть себе былую отвагу, но не выходило. Он робел и стеснялся как подросток. Проклятье! Им с Керри точно будет о чём поговорить. — Да я и не собирался уходить. — Эльф улыбнулся и чмокнул вампира в губы. — Я-я не об этом, — вампир злобно вспыхнул, — Я хочу тебя. — Я знаю, у тебя зрачки широкие, — Варрант тихо смеётся, — тебе, смотрю, в прошлый раз очень понравилось. — Заткнись! — вампир зашипел, пытаясь стянуть с эльфа рубашку. — Иначе что? — Иначе укушу, — сквозь зубы выдавил инкуб. От давешних угрызений совести не осталось ни следа. Все затопило всепоглощающее желание. Златовласка. Его лучик света. Он с ним и он не против. Голову сносило от осознания этих простых истин. Он никому его не отдаст…

***

Солнечный свет проникал сквозь открытый вход. Л’эрт скрипнул зубами и ругнулся. Кажется, в пылу страсти он забыл о том, что надо отгородиться от чужих глаз. Рядом, закинув одну руку ему на грудь, спал Варрант. Вампир с нежностью провёл пальцами по щеке любимого, очерчивая скулы большим пальцем. Возможно, это все не настоящее, всего лишь желание, внушенное его чарами. Но, дьявол! Он был готов даже на эту иллюзию счастья. Лишь бы дольше видеть эту нежность в небесно-голубых глазах. Лишь бы быть рядом. Он встал, активировал заклинание и закрыл вход. Этот мир может и подождать.