Шанс

— Стив... давно хотел узнать: мы с тобой целовались? — Что? — Стив спотыкается, чуть не выпустив перекинутую через плечо руку Баки; натруженные мышцы простреливает болью, и он не знает, сколько еще сможет продержаться на своем фирменном упрямстве. Не знает, но держится, потому что должен. — Мы… целовались? Стив снова спотыкается. Баки досталось не меньше, он практически висит на нём, тяжело и хрипло дыша, готовый отключиться в любой момент, и этот вопрос — последнее, что можно было бы ожидать в такой ситуации. Стив бросает быстрый взгляд на развороченный обрубок с торчащими проводами, бывший когда-то рукой, прижимает Баки покрепче к себе и насколько может ускоряет шаг, оставляя вопрос без ответа. Два раза подряд он ослышаться точно не мог, но время и место для попыток разобраться, с чего это Баки так решил, самое неподходящее. Нужно поскорее покинуть этот чертов бункер, пока им никто больше не препятствует. Проблема в том, что им некуда идти. Время неумолимо утекает, и Стиву срочно нужно что-то придумать, потому что Баки все-таки теряет сознание. Стив не успевает принять какое-либо решение — рядом с джетом их уже ждут. * * * К счастью, новому королю Ваканды хватает мужества признать свою неправоту. Т’Чалла протягивает им руку помощи, а его сестренка Шури — юный гений, вполне способный потягаться с Тони Старком - с энтузиазмом берется помочь Баки с его триггерами. Странный, смущающий вопрос, заданный в состоянии полубреда, быстро забывается под напором более насущных проблем. Едва залечив раны, Стив скрепя сердце покидает Ваканду, потому что бросать в беде тех немногих, кто встал на его сторону и закономерно пострадал, не в его правилах. У Стива нет сомнений в искренних намерениях Т’Чаллы, но какое-то нехорошее предчувствие относительно Баки не дает ему покоя. Он изо всех сил старается не думать о плохом, ведь тот в надежных руках, под присмотром врачей; что может пойти не так? Многое. Известие о том, что Баки решено поместить в криосон, доходит до него сразу после успешно проведенной операции по вызволению команды из тюрьмы. Подробностей ему не сообщают, и Стив, не помня себя, торопится вернуться в Ваканду. Он гоняет в голове десятки вариантов того, что могло случиться за время его отсутствия, ругает себя за то, что не может быть в нескольких местах одновременно, и боится не успеть. Но все-таки он успевает. — Что случилось? Почему? Как ты? — вопросы сыпятся один за другим, Стив просто не может определиться, какой из них сейчас важнее. — Я сам попросил об этом, — Баки говорит спокойно, без эмоций, и выглядит он бесконечно уставшим. — Но почему? — Стив не верит своим ушам. Он не знает, что такое быть замороженным в криокапсуле, он свой-то опыт сна во льдах толком не помнит — просто заснул и проснулся; но он не понимает, как можно пойти на это добровольно. — Я едва не свернул человеку шею. На автомате. Потому что он просто не вовремя подошел ко мне. — Черт… — Я опасен, Стив, — быстро, с нажимом вставляет Баки и торопится продолжить, пока Стив его не перебил: — И я не вижу смысла работать над этим, пока не решена моя главная проблема. Так для всех будет лучше. Стив не может не признать, что в словах Баки есть рациональное зерно, но легче от этого не становится. — Лучше скажи мне, пока я не... — Баки не договаривает, бросая взгляд в сторону криокамеры; вокруг нее суетятся несколько человек в белых халатах, заканчивая подготовку к работе. — Ты помнишь, о чем я тебя тогда спросил? — Нет, — зачем-то лжет Стив; он с ходу понимает, о чем идет речь, и если Баки таким образом пытается переключить его внимание, то у него это отлично получается. — Врешь, — Баки вдруг улыбается, открыто, чисто, лукаво даже, как всегда улыбался раньше. — Ладно, — тут же соглашается Стив; возможно, он и в состоянии обмануть кого-то другого, но Баки ему провести никогда не удавалось. — Нет, я бы запомнил такое. — Уверен? — улыбка тут же исчезает, Баки хмурится, сбитый с толку, и враз становится серьезным. — Я бы запомнил, — тупо повторяет Стив и отводит взгляд; ему просто больше нечего ответить на это. — Ладно, забудь, — решительно отмахивается Баки, пытаясь скрыть возникшую неловкость, и Стиву в этот момент почему-то кажется, что говорит он это вовсе не ему. — У меня до сих пор каша в голове, вот и придумываю глупости. Стив хочет возразить, хочет сказать, что это не глупости вовсе, хочет знать, что сам Баки думает об этом, но времени не остается. Их неловкую беседу прерывают — последние тесты проведены, криокамера готова к работе. — Ну что же, — Баки неловко поднимается с кушетки. Его немного кренит в сторону из-за отсутствия руки, остатки которой затянуты какой-то черной тканью, похожей на нейлон, — мне пора. — Ага, — Стив помогает ему удержать равновесие, придерживает за плечо. — Стив? — Баки медлит, осторожно кладет руку на щеку Стива, заставляет посмотреть в глаза. — Все будет хорошо. — Будет ли? — помимо воли безнадежно выдыхает Стив, пожимает плечами и снова отводит взгляд. Он понимает, что это глупо, глупо и неправильно впадать сейчас в уныние и передавать такой настрой Баки, но ничего не может с этим поделать. — Будет, — голос Баки опускается до шепота, и Стива бросает в дрожь; несколько мгновений они прижимаются лбами друг к другу, а потом Баки делает шаг назад и снова солнечно улыбается ему. – Не вешай нос, мы же скоро встретимся снова. И ты теперь всегда знаешь, где меня можно найти. Стив грустно улыбается в ответ. Он присутствует при процедуре заморозки, до последнего наблюдает за тем, как Баки погружают в сон, и чувствует себя эгоистом и трусом. Кем Баки для него был и всегда будет, Стив знает давно. Возможно, зря он не сказал об этом сейчас. * * * Они встречаются раньше, чем можно было ожидать, но эта встреча короткая и горькая, и жизнь Стива в который раз делится на до и после. * * * Следующие пять лет он проживает на автомате. Каждый его день похож на предыдущий - Стив что-то делает, куда-то ездит, с кем-то встречается и вообще старается не оставаться в одиночестве, потому что в окружении людей проще делать вид, что он может нормально жить дальше. Днем он успешно врет себе и старается не обращать внимания на то, что у еды нет вкуса, а небо серое как пепел, но с наступлением ночи приходят кошмары. Он никогда раньше особо не страдал ими, даже после первой потери Баки - не было времени, но теперь все иначе. В его снах Баки, он шепотом зовет его по имени, уверяет что все будет хорошо, но в конце неизменно рассыпается прахом. * * * Скотт Лэнг, все пять лет считавшийся погибшим, врывается в его серые будни надеждой. Этот парень оказывается живее всех живых, и его энтузиазма хватает, чтобы заразить многих, смирившихся с непоправимым. * * * — Обернись, — голос за спиной до боли знаком, и в первые мгновения Стив не может поверить в то, что это происходит на самом деле. Стив резко поворачивается, рискуя пропустить удар противника. — Ну, что ты тут без меня учудил? — Баки выглядит ровно так, как выглядел пять лет назад, поправляет ремень винтовки и смотрит насмешливо и спокойно. Стиву хочется смеяться. Долго, громко и счастливо. Безумно. * * * Стив не успевает опомниться, все происходит слишком быстро, и вот он уже снова в бело-красном, стоит на платформе в ожидании нового путешествия в прошлое. Пока одни радуются, а другие горюют, ему нужно выполнить данное обещание и вернуть камни бесконечности туда, откуда их забрали. Баки здесь, рядом, в компании Сэма, пришел, чтобы морально поддержать его. Но в шутливой перепалке о том, кто них больший придурок, Стив не чувствует легкости. Он видит, что Баки что-то гнетет, догадывается, что именно, но у них снова нет времени. Стив уходит. Для него проходит не один день, прежде чем ему удается вернуть взятое на место, потому что в одиночку сделать это несколько сложнее. Перед Стивом стоит дилемма — взятых с запасом частиц Пима для прыжков у него остается всего две, и он может вернуться прямо сейчас, а может… Не руководствуясь ничем, кроме интуиции, Стив отправляется на войну. * * * — Стив? — он оборачивается на голос, и его сердце падает куда-то в район желудка. Этот Баки одновременно и похож и не похож на себя в будущем. Волосы непривычно короткие, он выглядит моложе, и в нем еще не проснулась та опасная грация опытного бойца. Этот Баки уже пережил плен, но пока вряд ли в полной мере осознает, что именно там с ним сделали. — Ты чего так быстро? — Баки улыбается, непонимающе и вопросительно смотрит на него. — Ты же минут двадцать назад ушел на совещание. И… это что такое на тебе надето? Стив опускает взгляд вниз и мысленно дает себе подзатыльник, когда понимает, что забыл включить маскировку. — Уж прости, но старый костюм был лучше, — Баки посмеивается, удивленно разглядывая его. — А теперь ты похож на какого-то робота из будущего. Так и есть, хочет сказать Стив, но понимает, что делать этого не стоит. Он оглядывает помещение, в котором оказался, и вдруг понимает, где именно находится, какой сейчас год и что скоро произойдет. В память настойчиво стучится вопрос: «Мы с тобой целовались?» и спонтанное, но кажущееся сейчас таким верным, решение приходит само собой. — Ничего не говори, пожалуйста, — негромко просит Стив, обнимая лицо Баки ладонями. Губы у Баки теплые, он замирает от неожиданности, а Стив целует его так, словно не может напиться, жадно, почти по-звериному. Баки выдыхает судорожно, неверяще и отвечает ему так же жадно, словно наконец дорвался; крепко обнимает его, стискивает ладонями спину. Стив не верит своему счастью. — Ничего не говори, — повторяет он, с трудом разорвав поцелуй. У Стива болит сердце за Баки, которому еще предстоит многое пережить и через многое пройти, но он боится, что еще большее вмешательство в прошлое может вызвать в дальнейшем нехорошие последствия. — Ты потом все поймешь, обещаю. * * * Стив практически сбегает, оставляя Баки из прошлого в замешательстве. У него все еще горят губы от поцелуев, когда он видит перед собой другого Баки, своего, в глазах которого крупными буквами читается облегчение. — Так это был ты, — Баки безропотно позволяет себя обнять и смеется, нервно и недоверчиво. — Похоже на то. — Пиздец. — Согласен. — Пиздец. Сколько же времени мы потеряли, — неверяще повторяет Баки. Он отстраняется, резко обрывая смех, заглядывая Стиву в глаза, говорит почти ласково: — Ладно я, но что же ты так тупил-то? Придурок. Стив не сдерживает рвущуюся наружу улыбку и не собирается отвечать на подколки; он прекрасно знает, что они оба хороши, но теперь Баки рядом, они оба здесь, оба живые, и тот шанс, что был упущен ими десятки лет назад, снова маячит на горизонте.