хантер

      Хантеру три, он лезет в сумку к маме и выуживает оттуда потрепанную, местами пожелтевшую фотографию мужчины с длинными волнистыми волосами цвета чересчур сильно похожего на цвет волос самого Хантера. Хантер спешит поделиться находкой, когда мама приходит с работы, усаживается на диван и берет в руки книгу.       — Мам, кто это?       Хантер сует маме фото под нос, заглядывает в глаза с интересом и с нетерпением ждет ответа. Мама отчего-то шмыгает носом, часто-часто моргает и пытается улыбнуться. По скромному мнению Хантера, выходит не очень.       — Мам?       — Это, — мама вдруг запинается. —Это твой отец, Ханни.       — Папа?       Мама согласно кивает, и Хантер хмурится. Если это и правда его отец, почему же он не с ними? Почему он никогда не видел его рядом? И почему мама плачет?       — Он не может быть моим папой, — категорически заявляет Хантер. — Я его даже не видел!       — Он правда твой отец, — мама шепчет, будто это страшная-страшная тайна и кто-то прямо сейчас их подслушивает. Так кажется Хантеру, что подвигается ближе к маме и обнимает ее. Когда люди плачут, говорит мама, их надо обнимать. Мама улыбается. Хантер не видит этого, но чувствует, как чувствует мягкую мамину ладонь в его волосах. — Он просто далеко и очень-очень занят сейчас. Но однажды он вернется, и вы познакомитесь.       — Обещаешь?       — Обещаю.       Хантеру пять, он жует хлопья на завтрак, по радио играет что-то спокойно-классическое, мама ставит на стол кружки с какао и принимается за яишницу. Хантер болтает ногами в воздухе, думает о том, что обогнал в росте Рони из параллели и что его папа точно бы оценил.       — Мам?       — Да, солнышко? — мама улыбается. Мама всегда улыбается так тепло и ярко, как будто солнце, и Хантеру хочется шире улыбаться в ответ.       — Как думаешь, папа приедет на мое шестилетие?       Мама роняет вилку и странно трясущимися руками берет чашку, отпивает, вздыхает и отвечает слишком знакомое:       — Не думаю.       Хантер хмурится.       — Но почему? Чем он может быть занят? Почему он не может приехать на мое день рождения? Разве он не хочет нас увидеть?       — Хочет, конечно, хочет, — мама перетягивается через стол и накрывает его ладонь своей. — Он просто слишком далеко.       — А где он находится?       — Среди звезд.       Хантер удовлетворенно кивает, ему достаточно и этого. Значит, его папа космонавт, исследующий другие галактики. Естественно, ему слишком сложно приехать на день рождения Хантера, ведь в космосе время течет совсем иначе! Хантер вдруг улыбается, думая о том, как его папа записывает для него сообщение, которое однажды он обязательно получит. Просто оно еще не дошло до них. Но обязательно дойдет. Может, к его шестому дню рождения.       Хантеру десять, он уже понимает, что отцы-космонавты — те, кого они уже никогда не увидят. Те, кто бросили свою семью, кто никогда не вернется и кто, вероятно, даже не подозревает о существовании таких детей, как Хантер. Хантер играет в приставку, когда приходит мама. Она выглядит уставшей, садится рядом с ним и крепко обнимает, носом зарывается в его волосы.       — Как твои дела?       — Супер, — отзывается Хантер весело, не думая об отце-космонавте. Да и зачем он ему сдался, у него и так куча друзей и самая-самая лучшая на свете мама. Если папа бросил ее, то он самый последний идиот во вселенной, и Хантер уж точно не собирается быть на него похожим.       — Ты так похож на него, — шепотом произносит мама, и Хантер напрягается, обращаясь в слух. Мама тихо плачет, обнимая его, и Хантер выключает игру и обнимает маму в ответ.       — Мам? — зовет он. — Все хорошо?       — Все чудесно, — отвечает мама, отстраняется и старается улыбнуться. В ее красивых карих глазах стоят слезы, и Хантер обещает, что при встрече с отцом хорошенько даст тому в челюсть. Он не достоин маминых слез. Никто не достоин.       — Я люблю тебя, мам, — говорит Хантер и крепко маму обнимает. Он не знает, что делать, когда люди плачут. Мама говорила, что в таких случаях лучше обниматься.       Мама тихо смеется, ерошит его волосы и целует в щеку. Встает с дивана, хлопает по плечу и направляется на кухню с излюбленным вопросом:       — Надеюсь, ты мне хоть что-нибудь оставил из еды?       Хантер закатывает глаза и возвращается к игре. Все же хорошо, что папа так и не приехал к ним, иначе бы злиться на него было труднее.       Хантеру пятнадцать, он любит вляпываться в неприятности, гулять с друзьями и исследовать звезды. Он знает, что люди разбегаются, и больше никогда не встречаются, даже не подозревая, что оставили после себя нечто большее, чем остывшую со временем любовь. Он подозревает, что его отец был либо тем еще мудаком, либо погиб, либо... либо был идиотом, расставшись с мамой. Он спускается на кухню, смачно зевает, наблюдая, как мама с сосредоточенным видом что-то печатает в лэптопе.       — Утра.       — И тебе, милый, — отзывается мама, не отрываясь от работы. Мама — главный редактор в издательстве, строгая бизнес-леди с единственным горячо любимым сыном, поблажки которому она делать не собирается. Хантер благодарен ей за это, за то, что она такая невероятная, сильная и независимая, за то, что у него есть, на кого равняться.       И за то, что у нее нет времени встречаться с кем-то еще, ведь, как бы ни старался, Хантер где-то в глубине души продолжает надеяться, что отец вернется и прекратит «обитать где-то среди звезд».       — Что новенького? — Хантер лезет в холодильник, достает яйцо и бекон, намереваясь плотно позавтракать. Насколько велика будет вероятность, что он подпалит кухню, если сварит кофе в турке?       — Аномалии в северном районе Манхэттена, — говорит мама, наконец выключает лэптоп и потягивается. — Сделай на две порции, пожалуйста, я с пяти утра ничего не ела.       — Будешь спать или мы куда-нибудь сходим? — Хантер ненадолго оборачивается, чтобы увидеть улыбку мамы, пока та, пожав плечами, не говорит.       — Не думаю, что засну. Ты, кстати, вчера решил не заниматься астрономией?       — Практика здесь та еще, — качает головой Хантер, сделав выбор в пользу скворчащих сосисок и кофе в турке. — Надо бы куда-нибудь загород.       — Мне надо в коммандировку слетать в Лондон, можем поселиться в Таддфилде, если хочешь, — жмет плечами мама, и Хантер улыбается. Его мама ради него и его образования пойдет на все, а уж если это совпадает с ее планами...       — Или мы можем туда переехать, — Хантер оборачивается, вскидывает бровь и складывает руки на груди. Мама на несколько секунд замирает — Хантер заметил, что происходит это, когда она вспоминает отца, — и Хантер напрягается, но мама лишь трясет легко головой и следом согласно кивает.       — Великолепная идея. И в кого ты таким умным уродился?       — Учусь у профессионала, — заявляет Хантер, и мама звонко смеется. Хантеру нравится слушать ее смех, заразительный, звонкий, такой напоминающий его. Хантер с каждым годом ищет все больше их общих черт, лишь бы не думать, как сильно он напоминает маме о человеке, оставившем ее.       Хантеру восемнадцать, и прямо сейчас он пытается осознать никак не встающую на место, но несомненно важную деталь. Звездные войны — не выдумка, не плод воображения гениев и не обычные фантастические сказки, по которым он долгое время фанател. И его и вправду завуалированно назвали в честь Хана Соло, того чувака с пушками господи, почему это происходит с его жизнью. И его мама владеет Силой. И папа владеет Силой. И ладно, о'кей, это намного круче, чем он мог себе представить, но все еще не отменяет того факта, что прямо сейчас они находятся в полной заднице.       А еще его мама выглядит как самый настоящий лидер Сопротивления, как принцесса Лея, только в тысячи раз круче. И она раздает приказы, хмурится, стоит прямо и серьезно разговаривает с теми двумя мужчинами, что вроде как тоже герои галактики. В а у .       — Так ты, значит, Хантер, — один из них, кажется, По, садится рядом, и Хантеру приходится ненадолго оторваться от разборки шаттла, который ему вручила мама со словами:       — Ты знаешь, что делать. Клянусь, что объясню тебе все, но прямо сейчас тебе нужно довериться мне и попытаться разобраться с этим, — мама вовремя замолчала и куда-то ушла. Хантер подозревал, что она едва не сказала «дерьмом». Впрочем, Хантер не против, даже за. Нынешнюю ситуацию кроме как дерьмом не назвать.       — Ага, — кивает Хантер, вылезает из-под шаттла и внимательно, чуть прищурившись, глядит на По. — Че надо? На маму не действую, с мамой во всем согласен, новый папа мне не нужен.       По громко хохочет.       — До этого я сомневался, что ты — сын нашей Рей, но теперь точно нет, — По протягивает к Хантеру широкую мозолистую ладонь. — Добро пожаловать в семью, Хантер. Рад познакомиться.       — Взаимно, — Хантер использует ладонь По для опоры, чтобы встать. По фыркает, но не комментирует, чем засчитывает очки в пользу себя на личном счетчике Хантера. — Проведешь экскурсию?       — Дождемся Финна, и обязательно, — кивает По, и глаза его при имени второго коммандира странно смягчаются. Хантер едва не присвистывает от удивления. Ладно, эти двое супермегакрутых чуваков просто обязаны быть его крестными. И будут.       Они проводят вместе весь день, пока не приходит мама и не просит его прогуляться с ней. Хантер, с приподнятым настроением от целого дня на сверхсекретной базе с двумя суперагентами-коммандирами, идет едва не вприпрыжку, лишь иногда искоса поглядывая на молчащую маму. Они заходят в выделенные апартаменты, и Хантер плюхается на кровать, складывает руки на груди и внимательно на маму смотрит. Мама вздыхает.       — Я понимаю, что не заслуживаю доверия после всего, что произошло, но я хочу чтобы ты меня выслушал. Мое прошлое...       — Невероятно опасное и супермегакрутое, — перебивает маму Хантер. — Я не злюсь, ма. Я понимаю, типо, ты боялась за меня, и поэтому свалила на землю, а еще, видимо, послала всех к черту, потому что они тебя задолбали. Все в порядке. Я научился пользоваться шаттлом и пуляться из бластеров, — гордо добавляет Хантер, и мама, сначала нахмурившись, вскоре смеется, качает головой, садится рядом, крепко обнимая.       — Я боялась, что потеряю тебя.       — Не потеряешь, — обнимает Хантер в ответ.       — Обещаешь?       — Обещаю.       Хантеру девятнадцать, он знает, что выражение «обитать среди звезд» это реально черт возьми буквальное выражение и реально относится к его отцу, про которого мама забыла добавить, что он чертов император чертовой громадной галактики и у него просто огромный флот, дерьмо, дерьмо, дерьмо.       Еще Хантер знает, что эти двое обязаны быть вместе, ведь если несчастны они, несчастна и вся галактика. Все это Хантер выливает потоком на свою нежданную спасительницу и по совместительству дочку того странного мистера генерала, Аврору Хакс, вперемешку с громадным количеством ругательств спасибо большое дядя По, я обещаю, что маме ничего не скажу, как-как это звучит? Аврора долго смотрит на Хантера, даже слишком, но потом резко кивает и указывает на совершенно непримечательную дверь.       — Запрем их здесь, и все будет в порядке.       Хантер недоверчиво смотрит на нее.       — Уверена, что это хорошая идея?       — Дядя Кайло обязан стать счастливым, — качает головой Аврора. — Папа тоже так считает. И мама. Давай, веди сюда свою маму, а я приведу дядю Кайло. У нас все получится.       И Хантер приводит, обещает, что потом все объяснит, и сбегает куда подальше. Желательно, к Авроре. На самом деле, идея была наихудшей из возможных хотя бы потому, что эти двое владеют Силой и после разгрома архива вообще-то очень мегаважных документов галактики мать твою, Аврора, ты не могла предупредить, поубивают всех в радиусе нескольких планет. Хантер убеждается в этом с каждой секундой подслушивания криков и шума активированных световых мечей.       — Надо было забрать мечи, — наконец говорит шепотом Хантер. Аврора согласно кивает.       — Надо было забрать мечи.       Когда шум мечей стихает, начинаются крики, обвинения, боже мой, это что, его мама так кричит, и их, надавав подзатыльники, забирают По, Финн и мистер генерал Хакс.       Спустя несколько часов, взъерошенные и счастливые, его родители входят в гостиную, где мистер генерал Хакс орет на них срывая глотку, По с Финном методично чистят кинжалы, тетя Роуз прожигает их своим самым убийственным взглядом на пару с миссис генерал Хакс, а его лучший-друг-ныне-предатель-Рик вместе с Кларис смотрят своими большими извиняюще-умоляющими глазищами, которых Хантер начинает побаиваться.       — Так значит, Хантер.       Хантер аж подпрыгивает на месте от глубокого голоса и во все глаза смотрит на человека перед собой. Императора. Самого-твою-мать-настоящего ситха. О т ц а . А они и вправду, черт возьми, похожи. Хантер набирает в легкие побольше воздуха и кивает, выпрямляется, с вызовом глядя в черные глаза. Отец фыркает.       — Ты похож на мать.       Мама бьет его локтем в бок, отчего отец выдает странный звук, одновременно похожий на кряхтение, ойканье и писк. Мистер генерал Хакс выглядит так, будто сейчас заплачет, Аврора опускает голову, чтобы рыжие кудри скрыли лицо, Финн и По заходятся совершенно не правдоподобным кашлем, а тетя Роуз и миссис генерал Хакс закатывают глаза. Хантер решает, что ему можно рассмеяться, и смеется, пока его мама улыбается так, как никогда раньше не улыбалась, а отец не присоединяется к его смеху.       Хантеру двадцать один, он собирается делать своей невероятно великолепной рыжей бестии предложение, как только вернется домой, и с улыбкой глядит на полугодовалую Падме, что весело агукает, пока мама просит ее помахать брату ручкой. Хантер тихо смеется.       — Карапузик.       И отключается, убирает руки в карманы брюк и глядит на стену, думая о том, насколько быстро может поменяться жизнь. Неужели это — их счастливый конец? Хантер трясет головой, когда его друзья зовут его наконец начать тренировку. Нет, определенно не конец.       А счастливое             Н а ч а л о .