Сладости. Искушение не для всех

      Молодые люди быстро спустились к машине. Дмитрий поспешил открыть дверь, сокрушаясь, что не проверил раньше, есть ли у Розы ещё один ключ или отмычка. Когда дверь открылась, правая рука девушки потянулась за открывшейся дверью. Розмари озлобленно уставилась на двух парней, крепче сжимая в левой руке отвёртку.       — Ах ты!..       Мейсон прикоснулся пальцем к её лбу до того, как девушка успела договорить своё проклятие. Роза быстро провалилась в сон, и Мейсон подхватил её.       — Зачем так издеваться над девушкой, неужели нельзя было сразу усыпить? — Мейсон цокнул, заметив, как покраснело девичье запястье. — Давай, снимай быстрее.       — Ты же знаешь, я вообще не способен усыплять, — прошептал Дмитрий, отмычка щёлкнула в замке, и наручник открылся.       — Откуда у тебя вообще наручники? — спросил Мейсон, подхватывая девушку на руки и неся домой.       — Я уже говорил, что её мама шериф. Скорее всего, она оставила наручники в бардачке на случай, если придётся производить арест на личной машине. Вот я и нашёл их, когда копался в памяти машины.       Мейсон оставил проделку Дмитрия без дальнейших комментариев. Подняв девушку наверх, Мейсон посадил её на стул, но не отходил от неё, потому что придерживал голову.       — Хмм, надо как-то это… Дмитрий, подай ту серую хреновину под голову.       Дмитрий пошёл к дивану, гадая откуда у Мейсона появилась такая вещь, как дорожная подушка. Пока Мейсон подкладывал подушку под голову Розы, Дмитрий заглянул в кладовую и достал оттуда моток верёвки.       — Ты же не серьёзно?..       — Поверь, — кивнул Дмитрий, — ещё как серьёзно. Она, знаешь ли, девушка буйная.       Темноволосый инкуб стал оборачивать верёвкой плечи девушки, прикрепляя её к спинке стула и завязывая крепкие узлы на запястьях за спиной. Отойдя на шаг, он оглядел свою работу и, довольно кивнув, встал за Мейсона.       — Как хоть её зовут? — Мейсон пощёлкал пальцами перед девушкой, проверяя на всякий случай крепость сна.       — Розмари, — ответил Дмитрий, но вскоре исправился. — Нет, она просит звать её Роуз, хотя мне кажется, что «дикая роза» ей больше подходит.       — Хмм, — Мейсон кивнул, сделав мысленную заметку. — Что же, теперь давай-ка её проверим, — паренёк коснулся пальцем её лба, и девушка словно подорвалась на стуле.       — Э-э-э… — Роза оглядела себя за пару секунд и почти сразу пришла к неутешительным выводам. — Эй! Снимите хреново шибари, я не любительница БДСМ! — завопила Роза, привязанная к стулу.       Мейсон присел на корточки перед стулом, заглядывая в глаза Розе и концентрируя её внимание на себе.       — Привет, Роуз. Меня зовут Мейсон. Я широкоплечий голубоглазый блондин, — вкрадчивый шепот являлся ещё одной уловкой для очарования жертвы.       — А блондин натуральный?       Мейсон уже воодушевился, настраиваясь на разговор по душам.       — Конеч…       — Неее. Ты натуральный пидорас, Мейсон, — деловито подчеркнула Роза. — Рыжий и бесстыжий пи-до-рас. Или как ты там предпочитаешь называться? Инкуб? Неа, не прокатит, — Роза покачала головой. — Передо мной тут демон рыжий, а блеф его совсем бесстыжий, не запугать меня вам крышей, ну как, мастак четверостиший?       Мейсон вытаращил глаза на девушку, а потом перевёл на Дмитрия грозный взгляд, переполненный немыми вопросами.       — Да что тут непонятного, — Роза ещё и цыкнула. — Твои глаза на жёлтые поменялись, совсем как у Дмитрия. Очевидно же, что ты такой же.       Ничего не отвечая, чтобы не спровоцировать новый монолог, Мейсон перевёл на Дмитрия ещё один тяжелый и осуждающий взгляд. Всё же астральный инкуб считал, что доверять такую информацию непросвещённым людям было, как минимум, неразумно. Дмитрий пожал плечами, предлагая Мейсону действовать на собственное усмотрение.       — Лааадно… — Мейсон посмотрел на Розу с новой силой.       Сначала Розмари с вызовом приняла этот взор жёлтых глаз, но с каждой секундой зрительного контакта её гнев куда-то исчезал, а сами глаза растворялись в пелене сиреневого тумана. Она нахмурилась, пытаясь рассмотреть лицо Мейсона сквозь это облако. Её мысли взмыли куда-то вверх и исчезли, а потом она резко очутилась на корабле. Стул, к которому она была привязана, стоял в чьей-то каюте. Роза чувствовала, как её укачивает, а значит корабль шёл на полном ходу. Повернув голову к иллюминатору, девушка не надеялась увидеть ничего кроме бескрайнего и беспокойного синего моря. Но, к её удивлению, она оказалась на корабле, который проплывал прямо рядом с седьмым чудом света — Александрийским маяком.       Оторванная от дома. Перенесённая в неизвестные воды. Оставленная на произвол судьбы… Кем?       Мейсон внимательно наблюдал за тем, как девушка легонько покачивалась на стуле. Её глаза были открыты, она озиралась по сторонам, внимательнее всматриваясь в детали иллюзии, но вела себя очень тихо. В какой-то момент она замерла и стиснула зубы. В её глазах застыли слёзы, но рот разразился ругательствами:       — Ах ты ж шваль шхунная! Ты меня на корабле запер?! — состояние Розы было на грани шока и отчаяния. — Дмитрий, это не смешно! — она закричала на всю комнату, или, как ей казалось, на всю каюту. — Дмиитриииий!!! — она закричала до хрипоты, ещё громче, чтобы было слышно на весь корабль.       Иллюзия поглотила её с головой, вытесняя все чувства кроме безграничного одиночества на корабле-призраке. Роза сломалась. Даже против воли глаза заслезились. Она озиралась по сторонам, отчаянно ища хоть какой-нибудь инструмент, который помог бы ей выбраться из этой ловушки. Она бы собрала свои последние силы и доползла бы до нужного предмета, но каюта кристально чиста, будто её не только обчистили, но и вылизали накануне. Это безвыходное положение. Слёзы покатились по щекам. Она опустила голову, сокрушённая угнетающей действительностью. В комнате раздался шепот:       — А я думала, что ты меня не бросишь, Дима.       Дмитрия передернуло от того, что чуткий слух сиюсекундно уловил слова девушки. Он уже давно не слышал короткого русского имени из уст других. Это надо же так жить: дом-работа-дом, а в чужой стране… и поминай, как звали…       Дмитрий отвернулся, не в силах смотреть на слёзы девушки. Прикрыв лицо ладонью, он прошептал:       — Прекрати это, пожалуйста. Я увидел достаточно.       Мейсон сощурился, взглянув на Дмитрия, но послушно подошёл к захваченному экспонату и коснулся пальцем лба, погружая девушку в безмятежный сон. Роза обмякла на стуле, опустив голову на подушку.       — Какая странная… девушка, — озадаченно пробормотал Мейсон. — Беспрепятственно сопротивляется гипнозу или принуждению, но перед иллюзией среднеуровнего устоять не может…       — Что ты ей показал? — Дмитрий зашагал по комнате.       — На корабле качка, она привязана к стулу в каюте капитана, через иллюминатор видно Александрийский маяк. А ещё… — Мейсон помедлил с признанием, — чувство одиночества. Ты оставил её догнивать там. Она помнит, что её туда как-то привезли, но остальное понять не в силах.       — Неужели на неё действует стирание памяти? — Дмитрий ошалело вытаращился на Мейсона.       У самого Дмитрия ничего не вышло со стиранием памяти… Но, может, вот он, шанс? Может получится стереть ей память и о себе, и о смерти подруги? Получится оставить Розу в привычном ей мире? Без некоторых воспоминаний будет гораздо легче, да и дальше она сможет жить, как нормальный человек.       — Я не стирал ей память, — вздохнул Мейсон, обрывая надежды Дмитрия. — Скажем, будто временно внушил воспоминания, в иллюзии. Но, как способность развеется, туман в голове тоже спадёт. А сознание перестроит это каким-нибудь чудесным образом в единую цепочку. Таковы люди — выдумывают себе объяснения и сами в них верят.       Дмитрий кивнул, скрывая своё разочарование, отодвинул деревянный стул и сел за стол.       — Кстати, она ведь подтвердила, что цвет твоих глаз поменялся, — Мейсон подсел за стол к Дмитрию. — С каких пор?       — Это, — Дмитрий проглотил слова и замолчал, но, подумав, продолжил: — не знаю. Сам бы не заметил, если бы она не сказала.       — А твои способности? — Мейсон наклонился вперед, пытаясь понять врёт ли Дмитрий.       — На том же уровне, — прозвучал бесстрастный ответ.       — Уверен? — переспросил Мейсон.       — Эй, дружище, ты же знаешь, что девушки сами на меня вешаются, и мне не нужно их гипнотизировать, даже если бы и умел.       — А ведь и не поспоришь, — усмехнулся Мейсон. — Ладно, тогда давай и тебя проверим, — Мейсон поднялся и подошёл к Розе. — Давай, иди сюда поближе, — Дмитрий подошёл и встал рядом с Мейсоном. — Посмотри внимательно. Ты видишь её светлое мерцание, которое было замедлено?       — Вижу.       — Сконцентрируй силу на кончике пальца и дотронься до её лба. Попробуй влить свою ману в её каналы, подтолкнув к циркуляции собственную энергию Розы. Как только ты дашь пинка под зад этой внутренней энергии, она очнется.       Дмитрий приблизился к девушке, встав напротив, на расстоянии вытянутой руки. Прочувствовав, как закипела сила под кожей, он стал собирать её к кончику указательного пальца.       Мейсон стоял рядом и наблюдал за изменениями в теле Дмитрия. Пусть его друг и был способным, но отнюдь не сильным среди инкубов. Неумение пользоваться магией, как его сородичи, делало его низшим. Но Мейсон, имеющий более почитающийся средний уровень, был совсем не уверен, что мог бы справиться в битве с Дмитрием, который был силового типа.       Блестящие нити энергии внутри Дмитрия из пассивного мерцания пришли в движение. Его сила устремилась по каналам к указательному пальцу. Зрачки сузились до вертикального драконьего разреза. Карие глаза пожелтели. Кончики ушей слегка заострились. Дмитрий медленно и сосредоточенно тянулся пальцем ко лбу Розы. Мейсон не видел появились ли у него клыки, но сомнений в произошедших изменениях больше не осталось.       Дмитрий дотронулся до лба Розы, выделяя свою магическую силу. Искрящийся светло-сиреневый туман стал расплываться по коже лба. Лёгкой искрящейся дымкой энергия покрыла голову девушки и заскользила водопадом по волосам, укрывая плечи, словно шаль.       — Никуда не годится, — покачал головой Мейсон. — Ты обволакиваешь её своей силой, а должен влить внутрь, потревожить, разбудить.       Дмитрий опустил руку, но продолжил наблюдать, как его сила сиреневым мерцающим туманом потихоньку скатывается по рукам и ногам Розы.       — М-даа… И пусть тебе двадцать пять, а контроля над астральной энергией, как не было, так и нет, — вздохнул Мейсон. — Но, знаешь… Я думаю, что ты всё ещё прогрессируешь, просто в каком-то своём темпе, — подметил Мейсон, взявшись за подбородок. — Два года назад ты и облика изменять не мог, а сейчас уже практически трансформируешься.       — Не думаю, что это хорошо, — поделился своими соображениями Дмитрий. — Какие будут у этого последствия?       — Не могу знать, — пожал плечами Мейсон и сел обратно на стул. — С полноценным инкубом даже в сравнение не идешь, уж извини. Но, если потренироваться, — Мейсон внимательно посмотрел на расслабленную девушку, — думаю, что сможешь сойти за среднеуровнего.       — Всего лишь сойти… — прошептал Дмитрий, присаживаясь вслед за Мейсоном. — Как и всегда.       — Сколько тебе дали процентов? — Мейсон спросил у Дмитрия это так, между словом, смотря куда-то в сторону окна, хотя ему и правда был интересен потенциал друга.       — Сорок семь, — прошептал Дмитрий и запрокинул голову, устало прикрыв глаза.       Мейсон кивнул, как бы соглашаясь, а потом до него вдруг дошло.       — Твою ж мать! — выругался Мейсон. — Тебе не хватило всего трёх процентов, чтоб тебя посчитали среднеуровневым! На твоём месте мне было бы ужасно обидно. Ты так близок к 50% генотипа демона, и способности развиваются до средних, а все остальные тебя и в грош не ставят!       Дмитрий горько усмехнулся, не открывая глаз. И сколько раз он сам думал об этом? Ещё с детства знал, что с ним что-то не так. А когда узнал причину, контролировать это нечто, бурлящее внутри, стало как-то в сто крат проще, и своим контролем над силой он развил несколько эфирных способностей. А дальше что? Кучка демонов, твердящих, что он все равно не среднеуровневый и обучать его дальше бесполезно?       — Подумать только!.. — Мейсон всё ещё прибывал в шоке от открытия. — Ты смог даже частично трансформироваться, совсем как астральный! А по силе всё равно до него не дотягиваешь… Должно быть, это чертовски тяжело.       — Есть такое, — согласился Дмитрий. — Трудно, но не обидно. Я бы не хотел стать одним из этих… — Дмитрий опустил голову и облокотился локтями на стол. — Скорее уж я радуюсь, что меня не попытались выкрасть, как тебя. Моё детство прошло с мамой, за это я даже благодарен недостающим процентам.       — Хех, — Мейсон порадовался тому, что и сам не дал себя выкрасть, но матери он всё-таки лишился. — И правда, нет ничего привлекательного в том, чтобы быть украденным.       — Так что мне делать с Розой? — Дмитрий вздохнул, даже не надеясь услышать ответ.       — Может, просто жить? — попробовал предположить Мейсон. — Прости, не знаю, что ты имел под этим в виду.       — Я не могу на неё повлиять и понять, почему не получается, тоже не могу. С одной стороны это что-то новенькое, а с другой, доставляет некоторые неудобства. Вот попрошу я её не задавать вопросов…       — А она никак не заткнётся, да? — сочувственно спросил Мейсон.       — Да, — устало подтвердил Дмитрий.       Мейсон подошёл к стеллажу, что стоял за спиной у Розы, и стал рассматривать корешки старых потрёпанных книжек. Мейсон знал, что здесь нет необходимых знаний, чтобы ответить на волнующий вопрос, но он надеялся, что хоть какая-то легенда надоумит его на ответ.       — И сколько ей лет? — Мейсон наклонил голову, пытаясь прочитать название.       — Восемнадцать.       — О, так всего лишь на год меня младше. А отношения в семье?       — Мать шериф, отец неизвестно где. К тому же, наша сеньора-полицейская держала дочь на коротком поводке, пока та не стала хотя бы частично самостоятельной по законодательству.       — Прям-таки коротком?       — Да. Мать была в доме главной. Следила за обучением, за увлечениями, за окружением, даже на каждого одноклассника и друга клепала досье. Кстати, их я нашел на верхней полке с замком. Единственное… она пыталась делать это за спиной дочери, чтобы та ничего не знала, забота сильная, но не в открытой форме.       — Тяжелый случай, — Мейсон продолжал разглядывать корешки и не переставал думать. — После строгого контроля за личной жизнью, Роза вполне могла бы сорваться и «задышать полной грудью», начать тусить… Ну там, подружки, вечеринки, алкоголь, парни, секс… Ей должно было захотеться чего-то из этого.       — Но при этом, ей как-будто ничего не хочется. Просто стоп-кран! Понимаешь?       — Нет, чувак, не понимаю. Обходил бы я её десятой дорогой, — Мейсон достал одну из книжек и принялся листать. — Если бы ты не сказал, что её мать шериф, я бы подумал, что на самом деле маньяк. Гиперопека может отрицательно сказаться на ребёнке.       — А ведь Роза говорила мне, что как-то раз сбегала из дома.       — Ого, и правда отчаянная девчонка. Добивается желаемого всеми силами?       Дмитрий кивнул.       — А как же парни?       — Какие парни? — Дмитрия даже сбил с толку вопрос Мейсона.       — Ну… У неё же были отношения со сверстниками?        — Она не говорила со мной об этом, — Дмитрий задумался. — Я осматривал квартиру, изучая старые воспоминания, но за последние несколько месяцев порог точно не пересекался парнями. А если говорить о более раннем времени…       — Ну конечно! — Мейсон перебил Дмитрия, громко захлопнув книжку. — А раньше мама её только за ручку и водила! Всё это время ответ был прямо перед нами! — радостно воскликнул Мейсон.       — Да, я вижу, что перед нами Роза.       — Да нет же! Дело не в том, что это Роуз, а в том, кем она является, — Мейсон хотел, чтобы и Дмитрий понял, но хмурый взгляд друга говорил об обратном. — Ну и болван ты, Дмитрий, — вдруг не выдержал Мейсон. — Она же девственница! Как ты можешь воздействовать на неё искушением, если она не знает, что это такое? Мать наверняка не раз запрещала дочери встречаться с кем-то.       Лицо Дмитрия вдруг вытянулось, и он понял, что это могло бы многое объяснить.       — Укуси меня вампир! А ведь это неплохая теория, — воскликнул Мейсон. — Магия инкуба не подействует на неискушённую. Похоже, что из твоих жертв тебе ни разу не попалась девственница. Ну да, маленькие девочки преимущественно избегают шумных клубов, а в рестораны ходят уже зрелые дамы…       — И тогда получается, что магия, направленная на физическое воздействие, рассеивается… Но почему не действует обычное принуждение? Оно ведь не направлено на желания.       — Тут я бессилен, — Мейсон отрицательно покачал головой. — Мне будет проще объяснить тебе принцип наложения и блокировки гипноза, чем найти ответ на то, почему она не подчиняется.       — Да что не так-то? — Дмитрий зарылся руками в волосы, взлохмачивая причёску. — Я не понимаю, что с ней, что со мной… Нет, со мной-то всё более-менее понятно, но с ней-то что?!       — А может, вы это… — Мейсон даже запнулся, не поняв как в голову пришла такая глупость, — …как-то резонируете?       — Ты с дуба рухнул? — тяжелый взгляд карих глаз уже бы трижды прожег в Мейсоне дыру. — Намекаешь, что мы предназначены друг другу?       Мейсон неопределённо пожал плечами. Собственно, а почему нет?       — Отформатируй в своей башке эти старые легенды про предназначение. Это лишь глупые сказки демонов, которые не имеют связи с реальным миром, — Дмитрий откинулся на спинку стула, окинув Мейсона пренебрежительным взглядом. — Мы, и подобные нам, даже не должны задумываться о такой ерунде. Я не могу посвятить свою жизнь лишь одной девушке. Это что получается, мне суждено с голоду помереть?       Мейсон втянул голову в плечи, понимая, как глупо это прозвучало. Однако хотел узнать у друга наверняка:       — У тебя что, нет ни одного человека по гроб жизни тебе обязанного?       — Конечно…       Слово «нет» так и не слетело с губ, потому что память вернула Дмитрия в тёмный переулок, которым он хотел срезать дорогу, будучи ещё мальчишкой. Он спас какого-то мужика, которого связали и собирались куда-то увезти. А, точно ведь… не «какого-то» мужика, а управляющего «Золотой Ланью», который позже предложил ему работу в своём бизнесе.       — Только не это! — прошептал Дмитрий на выдохе и с глухим стуком уронил голову на стол. — Чёртова клятва! Чёртово «Право Неожиданности»! *       — О, так всё-таки кто-то был должен!       — Я не верю! Это было чёрти-когда и чёрти-где. Почему это свалилось на меня здесь и сейчас?!       — Я без понятия, — радостно покачал головой Мейсон. — Но это дело меня очень даже заинтересовало… Ну-ка давай уточним, девушка тебе не нужна?       — Конечно нет.       — Тогда ты не против, если за ней начну ухаживать я? — Мейсон аккуратно прощупывал почву, на случай, если Дмитрий передумает. — Эта девушка как раз мой тип.       — Мне плевать, чей она тип.       Мейсон облегчённо выдохнул, принявшись развязывать верёвку на запястьях Розы.       — Но пока поток её маны не восстановится, ты получишь её только через мой труп, — раздался низкий баритон Дмитрия.       У Мейсона как-то сразу запершило в горле. Уж он-то знал, что Дмитрий может убить быстро… а может и помучить.       Развязав верёвку, Мейсон очень внимательно стал всматриваться в кончики пальцев.       — Ясновидение, — Мейсон прошептал это едва-едва слышно. — Дмитрий, — позвал он друга чуть громче.       — Нет, и не передумаю. Если нападешь на неё, я…       — Дмитрий! — перебил Мейсон, повышая голос.       Темноволосый парень тут же поднялся и подошёл к своему другу.       — Её пальцы, — зашептал Мейсон, указывая на развязанные кисти, которые он держал в своих руках.       — Пальцы, как пальцы, — грубо ответил Дмитрий.       — Нет, ты не понял, — активно покачал головой Мейсон. — Они золотые!       На несколько секунд в комнате повисла гробовая тишина. Дмитрий даже улавливал дуновение ветра, который залетал в приоткрытое окно. И сейчас старшему инкубу было очень досадно от того, что у него был лучше развит слух, а не зрение. Пусть Мейсон и не мог услышать кошку, запрыгнувшую на лавку перед подъездом, но он мог увидеть, что с Розой произошло что-то не то.       — Я… не замечал ничего подобного. Светло-белая аура, как и у остальных, — Дмитрий всё же взял себя в руки после потрясения.       — В её каналах течёт, точнее даже застоялась, белая мана, но сейчас, именно на пальцах, она заискрилась золотом.       — Кажется, я сейчас впервые почувствовал сожаление от того, что астральный ты, а не я, — Дмитрий опустился на корточки рядом с Мейсоном, пытаясь осмотреть руки Розы.       — Да брось, такое могут увидеть разве что ясновидящие или адские псы. У тебя всё равно не получилось бы это определить, даже если бы ты достиг астрального уровня.       — Возможно, ты прав, — Дмитрий задумался. — И что нам даёт это открытие? Ты же ясновидящий, тебе раньше встречалась золотая мана?       — Неа. Не встречалась, — Мейсон тоже задумался. — А твоё чутьё? Оно же позволяет отличить человека от демона.       — В этом-то и проблема. Я могу видеть светлое мерцание маны в людях, но у демонов мана для меня выглядит тёмной, тусклой, иногда даже неразборчивой, из-за чего я не могу однозначно сказать, кто передо мной. Но ещё при первой встрече у меня не возникло никаких подозрений на её счёт, значит, она точно человек.       — Вот и я уверен, что она человек… но эти золотые кончики пальцев… — брови Мейсона поползли вверх.       — Ты что-то вспомнил?       — Нет, не совсем. Скорее на ум пришла метафора «золотые жилы земли». Изначально этот термин относился именно к той мане, что пронизывала своими нитями землю, протекая глубоко внутри. Только спустя столетия люди стали понимать под этим месторождения золота.       — Хочешь сказать, что внутри неё сейчас находится мана из недр земли, а не та, что рассеяна в воздухе?       Мейсон кивнул.       — А ты уверен?       Мейсон кивнул ещё раз.       — Точно ни с чьей маной не путаешь?       — Да нет же! — запротестовал Мейсон. — Такое невозможно перепутать: у вурдалаков красные оттенки, у суккубусов сиреневые, у котов синие, адские псы тёмно-зелёные и… эээ… я больше никого не встречал.       Тихо прорычав от досады, Дмитрий поднялся, освободил Розу от верёвок и, подняв на руки, отнёс на диван.       — Но сейчас мы находимся над уровнем земли. Откуда эта мана в Розе? Ты уверен, что не пропустил это в самом начале?       — Абсолютно. Точно. И безоговорочно. Я проверял её перед тем, как ты связал. Значит это появилось позже.       Дмитрий провёл ладонью по безмятежному лицу спящей девушки. В голове мелькали самые разные мысли: начиная от родового проклятия и заканчивая обращением зверя в человека. Или наоборот… Куда уж хуже? Может, она сейчас умирает, а они и не знают об этом? И что делать, везти в больницу? Нет, в обычной не помогут. К магическому лекарю? Тогда как они объяснят, что человек узнал о них? А что, если ему скажут, что это из-за него Роза оказалась в таком состоянии?       Нет. Погубить ещё одну невинную жизнь в его планы не входило.       — Мейсон, посмотри, эта штука не распространяется? — когда друг ещё раз осмотрел её руки и покачал головой, Дмитрий продолжил: — Как долго продлится её сон, если не будить принудительно?       Мейсон наклонился к девушке, прикоснулся на несколько секунд губами к виску, и быстро отпрянул.       — До завтра проспит точно, а может, проснётся к полудню? — рыжеволосый инкуб говорил странно, будто спрашивая сам себя, но такой ответ устроил Дмитрия.       — Тогда я не буду её будить. В моей голове полный бардак, а если она будет задавать вопросы, то я запутаюсь ещё больше. Пусть лучше проспится. Ей впервые довелось испытать на себе такую сильную иллюзию.       — Думаю, ты принял верное решение, — согласился Мейсон.       — Пойдём, поможешь открыть двери, — Дмитрий легко поднял Розу на руки и пошёл на выход.       Мейсон открыл не только входную дверь, но и дверь в машину, чтобы Дмитрий аккуратно положил Розу на заднее сидение. Подушка и одеяло оказались там как нельзя кстати, будто всё так и должно было случиться. Накрыв девушку тигровым пледом, Дмитрий достал ключи, попрощался с другом и взял курс на дом.       Место, которое стало домом и ему. Почему? Он не знал. Может, во всём виноват пьянящий запах девушки? А может потому что это проделки небес? А может потому что ему уже очень давно никто не готовил завтрак?       — И что мне с тобой делать, Роза?       Спустя час, когда над городом уже нависли сумерки, Дмитрий заехал во двор, аккуратно припарковав машину на своём месте, но выходить из неё не спешил.       — Я знаю только одного нелегального лекаря, держащего при себе адских псов… — внутри Дмитрия боролись разные чувства. — Не могу же я и впрямь отвести Розу к нему?       Тяжело вздохнув и не решив, какой выбор будет более правильным, Дмитрий поднял Розу на руки и понёс домой. Выходящий из подъезда парень помог придержать дверь, а вот бабулька, спускающаяся со второго этажа посмотрела как-то косо, и Дмитрий решил ускориться, чтобы ей от долгого глядения не пришло в голову вызвать полицию. Настоящие проблемы начались перед дверью. Чтобы открыть дверь в квартиру, Дмитрию пришлось отпустить ноги Розы, положив её голову к себе на грудь и придерживая под руки. Оттолкнув дверь ногой, Дмитрий вновь поднял Розу и, не разуваясь, прошёл в её спальню.       Комната девушки оказалась темнее, чем он представлял. Простыни были темно-серые, мебель насыщенного каштанового оттенка, а шторы были из очень плотной ткани синего цвета.       Дмитрий снял обувь с девушки, закрыл дверь и разулся сам. Не хотелось оставлять её спать одетой, поэтому Дмитрий расстегнул и снял с неё спортивную куртку, но когда ладони потянулись к завязкам шнурков, он резко остановился. Роза бы такого не одобрила. Наверняка ещё спросонок она попытается выставить его за дверь, однако даже эта мысль его не остановила, и он снял с неё штаны и кофту причем очень аккуратно, как будто она спала обычным сном, а не магическим, и могла проснуться в любой момент. Он бы соврал, если сказал, что ему не хотелось этого сделать. Раздеть Розу? Более чем приятно.       Она лежала на кровати практически обнажённая. Пусть на ней не было бежевых кружев, но даже простое чёрное бельё смотрелось просто потрясающе. В голову Дмитрию пришла одна наиглупейшая мысль, как он сам её и назвал… Но телефон он всё-таки достал и сделал несколько снимков полуобнажённой Розы. Ведь если она всё-таки решит его выгнать, ему понадобится что-то, чем он мог бы её шантажировать. Да, это низко, но принуждение на неё не действует, а значит придётся пользоваться старыми грязными трюками.       Просунув ладони под спину, Дмитрий нащупал застежку лифа. Крючочки щёлкнули, и Дмитрий аккуратно снял вещь, а после положил на стул. Взяв пижаму, Дмитрий на какое-то время замер, нависнув над Розой. Он присел на край кровати и аккуратно поднял девушку в сидячее положение, положив её голову на свое плечо. Носом он уткнулся ей в шею, вдыхая сладкий аромат черешни.       — В порыве слепой ярости я чуть не уступил тебя Мейсону, — прошептал Дмитрий.       Надев на неё кофту и штаны, Дмитрий уложил её на бок, укрыв одеялом. Подойдя к окну, Дмитрий задёрнул синие шторы, но его внимание привлёк слабый звук. Этот звук не был похож на металлические кольца, что проскользили по карнизу. Скорее это был совсем крохотный колокольчик. Дмитрий зашёл за штору и осмотрел их изнутри. На одном из колец висела синяя ниточка с металлическим шариком и голубым глазом. Такую безделушку, якобы отводящую сглаз, можно было купить чуть ли не в каждой сувенирной лавке. Интересно, кто её сюда повесил?       С помощью психометрии Дмитрию удалось заглянуть в старые вспоминания предмета, отмотав время к тому моменту, когда амулетик только появился.       — Розмари, всегда зашторивай окна, когда ложишься спать, — женщина с короткими медными локонами подошла к окну и сама задёрнула шторы. — Не забывай об этом.       Оказывается, это её мать повесила оберег перед самым отъездом… Похоже, что женщина была не только маньяком под прикрытием, но ещё и суеверной ворчуньей.       Пожав плечами, Дмитрий вышел из-за штор и, поправив их, направился к выходу из комнаты.       — Спокойной ночи и… пошлых снов.