Его безумие

      Затвор камеры спускался плавно, а звук успокаивал. Кира улыбнулась последнему полученному кадру. Она и не заметила, как хобби переросло в серьёзное увлечение и теперь ей удавалось поснимать даже для журналов. Счастье от того, что уже через пару часов она начнёт отсматривать фотографии гнало её домой. Родители и представить не могли два года назад, когда дарили любительскую зеркалку дочери, что спустя время она будет снимать на последнюю модель Canon R и думать о развитии в этой сфере.       Кира возвращалась домой в приподнятом настроении и по пути заскочила в магазин, чтобы накупить сладостей. До нового учебного года осталось всего две недели. Последний учебный год и можно поступать в выбранный университет искусств, но только родители об этом не знали. Она ещё не придумала, как преподнести эту новость.       Дома оказалось подозрительно тихо. В слишком просторной квартире для Токио не горел свет, и Кира позвала маму, пока снимала куртку. Длительная тишина удивила. Девушка включила торшер в гостиной, но никого не обнаружила. Свет горел на кухне. Она открыла дверь и умилилась представшей картине.       Отец и мать лепили гёдза и это всегда было так очаровательно, что Кира всегда улыбалась. Отец, владелец крупной компании с превеликим удовольствием помогал жене с хозяйством, чтобы порадовать её. Эми всегда готовила сама, потому что любила и не очень любила покупную еду, а муж только светился от счастья.       ― Милая, ты уже дома, ― мама вынула беспроводной наушник и улыбнулась, ― мы смотрели «Король лев».       ― А почему в наушниках?       ― Чтобы было атмосфернее, ― сказал отец, и убрал планшет, перепачкав чехол мукой. ― Ты сегодня поздно. Получились фотографии?       ― Да, ― Кира помыла руки и села за круглый стол, беря кружочек теста. ― Сегодня закончился последний урок курса. А следующий начнётся только осенью, но нам дали несколько заданий и контакты, куда можно будет потом отправить фото.       ― Мы хотели с тобой поговорить, ― Эми села за стол и улыбнулась дочери. ― У нас для тебя несколько новостей. Мы просим тебя принять их спокойно.       ― Лучше бы ты этого не говорила, но я слушаю. ― Кира вложила начинку и начала лепить пельмешек.       ― Через девять месяцев у тебя будет братик или сестрёнка, ― Кичиро широко улыбнулся и коснулся руки жены. ― Знаем, немного неожиданно, но я очень надеюсь, что ты примешь это без эксцессов.       ― Эксцессов? ― Кира сдерживала улыбку. ― Ты решил, что я расстроюсь?       ― Если честно, мы думали ты начнёшь ревновать, ― призналась мама.       ― Мне не пять лет, а семнадцать.       ― И это значит…       ― Я рада! ― Кира бросилась обнимать маму, а после обняла отца. ― Не думай, что я обижусь или буду ревновать из-за того, что я не родная тебе. Ты всё равно мой отец.       ― Спасибо, милая.       Кичиро прослезился, а Эми радовалась своему счастью. Внутри Киры всё ликовало. Родного отца она не знала, он умер много лет назад, а мама встретила Икэдо Кичиро, когда дочери исполнилось три года. С тех дней они жили мирно и не разлей вода.       Она прекрасно знала, что родители пытались завести ещё детей, но много лет ничего не выходило, и они перестали пытаться. Конечно, она не могла злиться или обижаться, Кира была счастлива за них.       ― А вторая новость?       ― Мы переезжаем в Киото, ― сказал отец и вдруг стал серьёзен. ― Я думал этого не понадобиться, но работа требует. Управление компании забирает много сил. В Киото много свежего воздуха, маме нужно заботиться о себе, а тебя мы уже пристроили в лучшую школу.       ― А как же курсы?       ― Мы решим этот вопрос, когда наступит осень, но в Токио ты жить не останешься одна. Ракузан престижная школа с программой, которая поможет тебе подготовиться в любой университет. Как раз определишься со специальностью.       Кира удивилась и не знала, что сказать. Родители не хотели принимать возражений и не хотелось жить раздельно, но в Токио были её друзья, курсы и жизнь, а сменить так резко школу казалось немыслимым.       Однако после того вечера всё завертелось очень быстро. Всего за три дня вся жизнь оказалась упакована и перевезена в Киото, где у Киры была только одна подруга. Киносита Хидеко ― лучшая подруга детства, которая раньше тоже жила в столице, но вынужденно переехала с родителями пять лет назад.       И предстоящая встреча несказанно радовала, но Кира всё равно не хотела переезжать. Последний день в Токио выдался дождливым, а Киото наоборот встретил ярким солнцем. Хидеко от радости встречала подругу у дома и помогала разобрать вещи.       Большой двухэтажный дом с большими спальнями удивил. Все сделано в европейском стиле, что оказалось приятным. Конечно, у отца был ещё дом за городом, который полностью отражал японскую культуру и обычаи, но посчитал, что его семье будет неудобно жить там, а дочери добираться до школы. В том доме жили его родители. Когда им сообщили что у них появиться ещё одна внучка или внук, их счастью и восторга не было предела. Кира радовалась, что её они любили, как родную и поздравляли больше её, нежели родителей.       ― Твоя форма уже здесь, ― Киносита указала на шкаф. ― Не переживай в Ракузан я буду рядом, а если не попадём один класс ничего страшного. Ты просто будь готова, что там учатся немного зазнавшиеся детишки, но не всё так плохо. Есть много классных ребят.       ― Я не сильно переживаю, хочу только закончить школу и всё. Кстати, а есть в школе фотокружок?       ― Вроде, тебе это лучше спросить в первый день.       ― Слушай, у меня тренировки на этой неделе, но, если ты будешь ходить со мной, мы больше проведём времени вместе.       ― Заманиваешь в зал?       ― Немного, ― улыбнулась Киносита. ― Посмотришь, каких успехов я достигла.       ― Думаешь, я понимаю хоть что-то в художественной гимнастике?       ― Я же в фотографии ничего не понимаю, но ты продолжаешь таскать меня на выставки, когда бываю в Токио.       ― Ладно, ― Кира сломалась под пристальным взглядом подруги, которая сидела на кресле и перебирала альбом с фотографиями. ― Хидеко, а ты думала, куда будешь поступать после школы?       ― Нет, время ещё есть. А ты?       ― Я хочу в Америку, в университет искусств, но родители ещё не знают, ― призналась она, ― но мама беременна, и я не хочу её волновать.       ― Тогда лучше подумать об этом заранее.       ― Да, верно, ― согласилась Кира.       Всю неделю Кира ходила на тренировки подруги. Ей даже понравилось. Высокие, красивые девушки с лентами, мячами, обручами и булавами выписывали пируэты, и Кира захотела научиться тому же. Где-то в глубине души, она жалела, что не пошла на кружок гимнастики в детстве. Но её это никогда не влекло. Уже тогда она любила рассматривать картинки и ходить по музеям.       А сейчас нужно подготовиться морально к новой школе. Вещи уже разобраны, учебники подготовлены, список предметов удивил, а страх стремительно рос внутри. На тренировках подруги она расслаблялась и не думала ни о чём, но чем ближе был учебный год, тем больше Кира нервничала.       Первый день она пропустила потому что маме было плохо, а потом сразу наступили выходные. Кира убедила родителей, чтобы она не ходила на церемонию приветствия, но вот в понедельник всё равно придётся знакомиться с новыми людьми. В воскресенье Киносита затащила её на тренировку, и Кира сидела в наушниках, слушая музыку, стараясь не думать о том, как скажет маме о решении учиться в Лос-Анджелесе. Она боялась реакции.       Это могло вызвать большой стресс. Как родители её отпустят в другую страну? Она не представляла, а решений нет. Нужно всё было грамотно поднести.       Хидеко заканчивала тренировку. Тренер давала ей последние указания. Кира выключила музыку, но наушники не сняла. Подруга вдруг подбежала к ней, бросила в руки мяч и села рядом.       ― Сходим в кафе?       ― А как же питание?       ― Успею сбросить, ― Киносита была очень стройной, спорт требовал жертв. ― Сейчас я только в душ и свободна.       ― А разве тренер не давала тебе новое упражнение?       ― Скорее это задание на будущую неделю.       ― Тогда беги в душ, встретимся в холле, ― Кира бросила мяч подруге. ― Здесь жарко, ― она предугадала следующий вопрос.       Спортивный комплекс выводил из себя своими коридорами. Кира уже пожалела, что ушла без подруги. Она петляла по лабиринту здания, пытаясь найти нужный указатель. Несмотря на то, что она была здесь несколько раз, Киносита вела её в необходимый зал, каждый раз разными путями.       Петлять надоело. Кира вошла в первую попавшуюся дверь и удивилась, услышав звук удара мяча о паркет. На секунду она замерла, следя за тем, как пять парней бегал по полю и гоняли баскетбольный мяч. Рядом с полем стояла девушка, и Кира направилась к ней, чтобы уточнить, где выход.       Она не могла отрицать насколько завораживающим было следить за спортивными парнями, что гонялись с мячом и летели к кольцу, будто за спиной крылья.       ― Привет, ― позвала Кира девушку. ― Я немного заблудилась, а где выход?       ― Шикарный зад! ― восклицание за спиной обескуражило, как и наглый разворот за плечо. ― А вот грудь подкачала. Всего-то двоечка.       ― Аомине-кун, так нельзя. Это некультурно. ― Незаметный парнишка, ниже всех остальных, с голубыми волосами и такими же глазами, сделал ему замечание, на что верзила лишь фыркнул.       Кира дёрнулась от неожиданности. Парень и правда казался невидимкой.       ― Куроко прав, Аомине, это было грубо, ― парень с перебинтованными пальцами поправил очки, и повыше поднял свинью-копилку. Точное определения этого Аомине, которые специально сел на скамью так, чтобы лицезреть зад Киры, раздражая всё больше.       Высокий, накаченный, с короткими синими волосам, темной кожей, и хам, которых ещё надо поискать.       ― Да, ладно вам! Девчонка заглянула сюда явно непросто так. Узнала, что мы здесь, вот и пришла поглазеть. Фанатки они такие, ― он ещё раз фыркнул, и спиной Кира ощутила, как он вальяжно откинулся на трибуны, чтобы лучше рассмотреть. – Кисе, ты же тоже любишь посмотреть на девушек. Фанатки всегда тебя окружают. Они интересными могут быть.       ― Нет в них ничего интересного, – Кира заметила, как парень с разными глазами, сказал это с неким презрением.       Сначала она хотела сказать хоть слово, но потом передумала. Что ж, высокомерные выскочки не должны портить её настроение. Баскетболисты ей никогда не нравились. Всегда вели себя, будто мир им должен.       ― Да, соглашусь. Мне вот интересно, как скоро она согласится, чтобы я засадил ей? Кисе, ты ведь тоже бы не отказался.       Этот Аомине, был высшей степенью наглости и нахальства. Именно в этот момент, её терпение лопнуло, и она резко повернулась в его сторону. Улыбка озарила лицо, а он от неожиданности отшатнулся и усмехнулся, приняв, всё за нелепое совпадение. Только теперь Кира не собиралась отступать.       ― А что, если вы с Кисе, будете засаживать друг другу по очереди? – Это был скорее утвердительный вопрос, от чего его лицо так сильно перекосило, что трудно было сдерживать усмешку.       Баскетболист не ждал от неё дерзости.       ― Ой, ты это… ― Тот самый блондинчик, первый разморозился и попытался соединить два слова.       Дверь с грохотом захлопнулась, Хидеко смеялась в голос. Голубоглазый парниша стоял уже рядом с ней и что-то шепнул ей, но она только сильнее засмеялась, пытаясь прийти в себя.       ― Да как ты посмела, так сказать, про меня?! – Верзила очнулся и подскочил с места. Кире оставалось закатить глаза и посмотреть снисходительно.       ― А так рьяно обсуждать мой зад ― это было нормально? Хотя, мальчишки, есть мальчишки, ― она заметила, как подруга поудобнее перехватила сумку. ― Ничего нового и интересного.       Икэдо специально посмотрела на разноглазого, который приподнял бровь. Он понял, о чём она говорила и зачем. От него веяло чем-то странным, и Кира не хотела разбираться, но и заглушить эмоции не могла.       ― Пошли Киносита, здесь слишком скучно.       Они покинули тренировочный центр, а её ещё не отпускало странное чувство. Подруга извинялась, но уже было как-то пофиг.       ― Кто это был? Ты точно знаешь ту девушку и парня с голубыми волосами.       ― Да, это Момои Сацуки и Куроко Тецуя, а это была одна баскетбольная команда. Они…, хотя, неважно. Не обращай внимание. Ты права ― они всего лишь мальчишки.

***

      Кира чувствовала себя мартышкой, когда её представляли в классе. Кира Икэдо. Звучало странно. Учитель указала ей на свободное место, и она быстро села, чтобы не сильно привлекать внимание. Радость была в том, что справа сидела Хидеко и весь ознакомительный урок, они переглядывались.       На первой перемене все любопытствующие и самые смелые подошли первыми, чтобы познакомиться. Кира отреагировала спокойно. Много улыбалась, общалась. Чтобы воплотить мечту и быть фотографом ей пришлось переступить через некоторые барьеры, поэтому люди к ней тянулись. Разговоры немного утомляли, но она продолжала отвечать на все вопросы. Удивительно, но ей не показались детишки богатых семейств уж очень заносчивыми. Скорее настырными. По большей мере расспрашивали про семью. Хотя, это было очевидно, теперь пойдут думать: общаться с ней или нет.       Каждую перемену кто-то да подходил. Кира не вертелась, продолжала спокойно поддерживать беседу, но спиной ощущала тяжёлый взгляд и с каждой минутой становилось невыносимо. Конечно, гордость не позволяла повернуться и посмотреть кто там. Как будто началась негласная игра, кто первым сдастся. Что ж, проигрывать она не собиралась. Так продолжалось до последнего урока. Подруга подговаривала снова пойти в кафе, и Кира ей мягко напомнила про соревнования, Киносита что-то пробурчала, но согласилась и предложила прогуляться после занятий по парку.       Ощущение тяжести не пропало, но в один миг стало всё равно. Поразительно. Тот, кто за спиной, буквально дышал в затылок, но не хотел поступиться своими принципами, и Кира не собиралась. Собирая тетради в сумку, она обронила ручку и наклонилась поднять, когда заметила мужские ботинки передо ней.       Сейчас, будет весело.       Она медленно выпрямилась с лёгкой улыбкой на лице. Удержать её оказалось трудно, когда Кира увидела вчерашнего знакомого. Его глаза пугали. Янтарь и кроваво-малиновый, под стать волос. Раскосый взгляд, прямые длинные ресницы. Аристократические черты лица, и это выражение абсолютного властолюбия, которое так и хотелось смахнуть тряпкой. И снова это давящее ощущение где-то внутри, которое она так хотела подавить ещё вчера, но оно вновь проснулась и с большей силой. Почему ей так везёт?       ― Мне тут интересно, ― начал он, и сталь звенела в его голосе, которая требовала беспрекословного подчинения.       ― Все-таки интересно? ― Кира не могла отступить, поэтому сильнее улыбнулась и закинула ногу на ногу.       Он посмотрел так, будто она унизила и оскорбила его прилюдно, хотя в классе, кроме них никого не было. Парень чуть расправил плечи, словно проверил оперение и засунул руки в карманы. Глаза сузились сильнее, губы расползлись немного в устрашающей улыбке, он был заинтригован. Она тоже.       Гляделки затягивались. Девушка, не отводя взгляд, засовывала всё в сумку и ждала выпада. Но оппонент ничего не предпринимал. В душу закрались сомнения. Нельзя было проявлять слабость или нерешительность. Кира встала и сделала шаг в сторону, но он преградил ей путь, возвышаясь, пытаясь подавить только своей гнетущей аурой.       ― Мы не познакомились, ― снова заговорил, а у неё все внутренности сжались. ― Меня зовут Акаши Сейджуро.       ― Не скажу, что приятно.       Она сделала отчаянную попытку пройти мимо, но парень впился пальцами в её предплечье и толкнул к столу.       ― Представься.       ― Ты знаешь моё имя.       ― Манерам не учили?       ― Кто бы говорил, ― Кира наступила на его ногу и сделала несколько шагов от него. ― Общение не заладилось, давай не будем продолжать.       Это не было вопросом. Ей хотелось пресечь все попытки заговорить и остановить дальнейшие контакты, но Акаши только улыбнулся шире и покачал головой, снова делая шаг к ней.       ― Это не тебе решать, Кира Икэдо.       Он взял свою сумку с парты и вышел из кабинета.