"Не делай добра, не получишь и зла"

— Что это такое? – пока что Томура держал эмоции под контролем, но готов был в любой момент сорваться.       Миямото сглотнула, машинально выключив экран. Было уже поздно что-то скрывать, а делать вид, будто ничего не произошло — себе дороже. Шигараки лучше не злить, но, глядя на то, как он снова начал нещадно раздирать кожу на шее, было чётко ясно, что он уже зол. — Это не то, о чём ты подумал... – азарт, ранее сопровождающий голубоглазую, сменился страхом.       Страх прожёг всё тело беспричудной, но Иошши смогла чуть подальше отодвинуться от Шигараки, медленно приходящего в ярость. Почему-то эта ситуация напоминала дешёвую семейную драму, к которой Иошши должна отнестись со всей серьёзностью и понести ответственность.       От переполняемых чувств голова заболела. Сложилось ощущение, будто в голове был целый рой жужжащих пчёл, кусающих внутренние стенки черепа. — Тогда как ты это объяснишь?! – резко схватив за грудки ткани футболки, Томура притянул девушку в свою сторону.       Он и про консоль забыл, как и Миямото... Хотя, если бы она опустила глаза, то заметила вместо приставки лишь одни следы пыли. Которые потом придётся убирать...       Миямото перехватила одной рукой тощую, однако, не лишённую сил, руку Шигараки, другой — упёрлась в грудную клетку, хоть как-то стараясь немного отдалиться. Но всё бесполезно — Томура буквально ослеп и оглох от ярости. — Может, выслушаешь меня? – не унимая попыток вырваться, парировала голубоглазая. — У тебя минута! – сквозь сжатые зубы прошипел злодей.       Не теряя ни секунды, девушка начала: — Послушай, я знаю, что это выглядит двулично и абсурдно, но так надо было! – хватка злодея стала ещё сильнее, и Иошши зашипела, почувствовав слабую, но хорошо ощутимую боль, — Да блин... Я хотела внушить Всемогущему, что просто тащусь от героев, типа, из ряда вон, «я ваш фанат», и всё такое. Это же просто обман, я пыталась этим хоть немного отвести подозрения!       После быстрого пояснения, кажется, злодей приутих... По крайней мере взгляд не стал таким уничтожающим... Вздохнув, Томура разжал пальцы. Почувствовав свободу, Миямото отсела подальше, не сводя глаз с Шигараки. Вдруг снова выкинет что-то "такое"?       Но сероволосый бездействовал. Казалось, он всё ещё отходил от злости, выравнивая дыхание. Тяжёлые веки закрыли глаза. Парень упал спиной на кровать, раскинув руки в разные стороны, словно так ему могло бы стать легче. Грудь неравномерно поднималась и опускалась от неровного дыхания. Тогда кровавые глаза безжизненно уставились в потолок.       Сейчас этот самый опасный злодей казался обманчиво уязвимым, но Иошши знала, дернись в его сторону, и он ловко обездвижет противника. Ведь всё-таки Шигараки — настоящий безумец: сам будет преодолевать невыносимую боль с опасными ранами, но убьёт врага.       Молчание затянулось слишком долго. Шигараки просто не знал, что сказать, а Миямото — боялась даже совершить лишнее движение. Мало ли... От такого непредсказуемого человека, как Шигараки, можно всего ожидать. Эта непредсказуемость оппонента, сопровождающая неизвестностью в будущем, раздражала и пугала Миямото. От того она молчала и ничего не делала, позволив первому сделать действие Томуре. Если он, конечно, решится на что-то...       Спустя ещё несколько минут молчания, сероволосый нарушил напряжённую тишину: — Если бы хоть кто-нибудь... Хоть КТО-НИБУДЬ знал, как я устал. Всем плевать. Они думают только о себе. Ненавижу их... – парень всё таким же поникшим взглядом сверлил потолок, — Я устал, – снова повторил злодей. В этот раз он медленно повернул голову в сторону Миямото, — Мне надоели все. Ты мне надоела. Я не знаю, чего от тебя ждать и это меня бесит. Вдруг ты изменишь своё мнение или снова попытаешься сбежать? Как же я ненавижу... Тебя и твою чёртову свободолюбивость.       Оказалось, Томура был уязвим, но не физически... А душевно. Он был психически истощён. Даже все брошенные слова не были так страшны, как состояние Шигараки. Он был не похож на самого себя. И оказалось, что и у Томуры, и у Миямото было весьма схожее мнение о друг друге...       Красные глаза снова вернулись в обратную точку потолка. Может, там Шигараки хотел найти спасение или ещё что-то..?       После стольких дней ненависти и разочарования, Иошши впервые прониклась искренним сочувствием к Томуре. Она и не подозревала, что лидер злодеев душевно страдал. Наверняка он и сам понял, насколько жалко сейчас выглядел, и от этого испытывал к себе отвращение. Знал же, что потом пожалеет, что дал слабину, когда вернётся в привычное своё состояние... Только беспричудная не видела в этом ничего плохого. Это просто эмоциональный срыв, присущий всем людям. Каждый хоть раз в жизни его испытывал, но по-своему. Шигараки — не исключение. Кроме того, стоит отметить, что далеко не в первый раз. Раньше у лидера срыв сопровождался неконтролируемой яростью, истерикой... Сейчас — по-другому. Суть одна и та же, но было будто всё по-другому, непривычно. Привыкшая видеть разгромленное помещение после эмоционального истощения, после срыва Шигараки девушка насторожилась. Томура и сам был напуган своим "новым" поведением.       Решаясь на опасный шаг, Миямото легла на бок, прильнув ближе к Томуре. Мысль была только одна: «Как бы не врезал...». Благо, сероволосый был слишком измотан, и не предпринял попытки оттолкнуть девушку. И не видел в этом смысла, несмотря на свою социофобию.       Миямото осторожно положила голову на грудь злодея. Даже через плотное худи было слышно, как сердце билось в сбитом ритме. Быстро и беспокойно, несмотря на почти выровнявшееся дыхание. — У меня к тебе есть один разговор. Я бы хотела в этом разобраться. Ты успокоился? Готов? – Иошши почувствовала, как Томура кивнул головой, — В Лиге ходят слухи, что ты... Эм-м... Как бы полегче сказать? — Не тяни, – устало скомандовал красноглазый. — Они говорили, что ты... Эм... Ну... — Я же сказал! – раздражённо выплюнул Шигараки. — Неравнодушен ко мне... – Иошши невольно сжала чёрную ткань злодейской одежды, — Томура... Это правда?       Девушка напряглась, кажется, сильнее прижавшись щекой к грудной клетке Томуры, ожидая очередную вспышку гнева. Даже глаза зажмурила, боясь представить, что будет дальше.       Шигараки промолчал, смотря в потолок, где был источник слишком яркого для него света, который, несмотря на это, не мешал ему. Как ни странно, Томура не пришёл в ярость. Вместо этого последовала усталая усмешка.       Они всё прознали... Конечно, лидер злодеев не скрывал беспричудную, чтобы никто из Злодейского Альянса ничего не заподозрил, но и не вопил во всё горло о явных чувствах к подруге детства.       Ему было плевать на мнение остальных. Это его личное! Главное, чтобы никто не лез в его испорченную душу с глупыми вопросами и насмешками. Это просто не должно никого касаться! Даже Все За Одного...       Шигараки положил руку на плечо Миямото. Осторожно, привычно отведя в сторону пятый палец. Этим он дал понять, что спокоен. Только бы девушка правильно поняла его намёк, не восприняла за минующую опасность. — Ты прекрасно знаешь ответ, – тихо сказал сероволосый.       Он слишком сильно устал, чтобы что-то говорить лишнего. Да и никогда не отрицал своих чувств перед Миямото, просто никогда правильно не подавал их. — Понятно... – последовал ответ.       Уж не знала Миямото, ей радоваться или паниковать... Счастья точно не испытывала. Будто её кошмарные догадки подтвердились. И страха не было. Всё слишком запутано!       Очередное молчание, при котором оба думали о своём. Вообще, Иошши знала об этом, но с упрямством слона не верила в любовь Тенко. Разве злодеям знакомо это так мерзко звучащее для них слово на уровне эмоций и чувств? Они же тоже люди, и по сути ничем не отличающиеся от других... Но точно было чем-то непривычным, странным и необычным.       Что на счёт Иошши? Она до последнего отрицала "миф" о любви Шигараки, (о, как она была слепа...) чего уж о ней говорить? Вряд ли она могла ответить ему взаимностью. Да просто потому что запуталась в этом только что развязавшемся клубке! Сейчас с её стороны рано о чём-либо сказать. Томура только что открылся совершенно с другой стороны... Потом ведь всё снова станет на круги своя?       От множества вопросов, атакующих голубоглазую с разных сторон, снова разболелась голова. Как же она не любила думать на самом деле... Тем более о такой сложной "теме". — Иошши, – позвал Томура, — Какой твой главный страх?       «Как это странно... К чему он? Хочет узнать, чего я боюсь и пользоваться этим? На Тенко это похоже. Ну, либо я плохо его знаю...». Не отрываясь уже от нагретого места на груди Томуры, задумчиво ответила: — Всего и всех, кто и что способно лишить меня свободы.       Томура выдержал паузу. Миямото словно от приказа послушно промолчала. — Хм... Ты боишься меня? – подытожил вопрос Томура.       Справедливости ради, если не сгущать краски, не так уж часто Шигараки вводил в страх Миямото. Сильно — да. До дрожи в коленях — да! — Не часто, но и не редко... Но и не иногда... Чуть меньше, чем иногда, – по молчанию парня Иошши пожалела, что выдала честный ответ. Вряд ли он понравился сероволосому, — А с чего ты решил... — Я же лишил тебя свободы, – пояснил Шигараки.       Что правда, то правда, спору нет. Только говорить об этом не хотелось сейчас. Интерес пробирал сильнее. — А ты куда более проницательнее, чем я думала, – слабо улыбнулась девушка. Да что уж там... Она вообще сочла Томуру за истеричного юнца. Зря, как оказалось. И зря сделала попытку нелепого комплимента, который прозвучал, как истина. Голубоглазая волнительно прикусила язык, переведя тему, — А твой главный страх это..?       Она не надеялась услышать ответ. Тем более честный. Но от Шигараки он прозвучал донельзя странно и неожиданно: — Твоего предательства. Значит, я действительно лишил тебя свободы... Ты тоже устала от всего? – кивок, — Я дам тебе шанс на свободу. Ты можешь навсегда остаться дома. С семьёй... И я быстро свалю.       Иошши озадаченно хмыкнула. Слишком хорошо прозвучало, чтобы это было правдой... Подозрительно... Но никакого подвоха не последовало. С чего это жестокий злодей пошёл на широкий уступок? — Я... Не хочу. Дом мне стал словно чужим. Я чувствую, что мне здесь больше не место. При этом я испытываю печаль, думая о разлуке с семьёй. Это так странно... – зато так честно и искренне. После реплики словно гора спала с плеч. — Злодеи все со странностями. Ты такая... Добрая, – слишком много отвращения в одном слове о добре, — По сравнению со всеми. Но я никогда не видел в тебе героиню. Мне легче убить Всемогущего, чем представить тебя в геройском костюме, спасающей этот поганый мир. — Представь в злодейском, –легкомысленно хихикнула. — Я серьёзно... Ты готова понести ответственность за свои слова? Я даю тебе шанс забыть о злодеях, – «И обо мне» — мысленно дополнил парень. От собственных слов сложилось какое-то недоверие. Это действительно говорит он? Или он просто захотел узнать истинную позицию Миямото? — Жить свободой, как ты и любишь.       Как же всё было похоже на тот день, когда злодей так же говорил о выборе: свобода или преданность ему... Чувство дежавю нахлынуло с головой. — Я хочу остаться, – Томура хмыкнул, будто так и знал ответ. Внезапно девушка закончила: — В Лиге. — Что? – кровавые глаза ошарашенно расширились.       Именно этого Шигараки и ждал, но ведь это ожидание было немой надеждой. И как же ответ был похож на сладкую ложь. — Это действительно спонтанно, но сейчас я говорю то, что чувствую, – шатенка выдохнула. — Добро пожаловать в Злодейский Альянс, – лишь сказал Шигараки. Оба закрыли глаза, находясь в умиротворённой тишине, которая продлилась, наверное, двадцать минут. Лидер взглянул в окно. Ночная темнота потихоньку рассасывалась восходящим солнцем, — Мне пора. Я должен уйти до того, как меня поймают с поличным. Твои родители точно не будут в восторге от того, если увидят меня здесь.       Дождавшись, когда девушка сама изволит подняться, сероволосый выпрямился, вытягивая порядком онемевшие руки. В локтях хрустнуло, покалывание ушло. — Это твоё, – Миямото протянула чёрный плащ злодею.       Недавно он отдал ей его, когда была холодная ночь.