Учиться никогда не поздно

Обычно император принимал еду в своих покоях или кабинетах, но, когда в резиденции пребывала императрица, каждый прием пищи проводили в Белом зале, это было её единственным условием. Посмотрев на время, Марион внезапно осознал, что безнадежно опаздывает на завтрак. Преодолев пару этажей за считанные секунды, Марион лишь у дверей в Белый зал перевел дыхание. За столом уже находились люди, стол еще не был накрыт и присутствующие вели непринужденные беседы. Однако стоило ему зайти, моментально стихли разговоры, и гости учтиво поднялись и поприветствовали своего императора. Марион занял свое место во главе стола, открылись боковые двери и слуги начали вносить подносы с едой. Ее Величество Прюэль сидела по левую руку от мужчины и напоминала величественную мраморную статую, настолько она казалась отчужденной и холодной. Императрица все еще носила траур по погибшим в начале этого года матушке и старшему брату, ее лицо было полуприкрыто белой вуалью. В зале присутствовали и гостившие в резиденции министры, возле Ее Величества сидел лорд южных земель, приходящейся женщине родным дядей. Прюэль была немногословна, лишь мельком взглянув на мужа, она принялась за трапезу. А вот министр двора не отличался особой выдержкой, стоило Императору только приняться за свой завтрак, как он завел разговор о делах. Марион стоически терпел этого болтуна, но он был одним из девяти главных министров, и пренебрегать его обществом совсем император, к сожалению, не мог. Спустя одну смену блюд, дверь в зал открылась и зашел еще один гость. Поклонившись, он прошел к столу и уже было взялся за стул, но его остановил громкий звон. Императрица резко опустила вилку и нож на блюдо так, что звон пресёк все разговоры. — Что он здесь забыл? — тихо, но властно спросила женщина, обратившись к Императору. Марион плавно накрыл ладонью руку супруги. — Слуга совсем забыл свое место? Министр двора потешаясь, подкрутив ус, прикрыл довольную улыбку. — Ваше Величество, прошу, не будьте так строги к моему воспитаннику, — указав на особый статус, Марион кивнул на стол, побуждаю Лори присаживаться. Но тот, как и подобает при разговоре с императорской особой, все еще стоял, склонив голову. Прюэль имела нрав кроткий и спокойный, однако происходила из семьи, придерживающейся строгих традиционных взглядов. А потому для нее было неприемлемо, находится в компании с такими, как Лориас. Женщина уже собиралась подняться из-за стола, однако император, который все еще сжимал её руку, не дал ей это сделать. Отношения между супругами были уважительные и почтенные, и кроме прикосновений к рукам, на публике они себе больше ничего не позволяли. — Прошу меня простить, Ваше Величество, — тихо обратился Марион к супруге, как и всегда обращаясь с ней максимально вежливо и учтиво, — Через час жду тебя в кабинете, Лориас. — И юноша быстро попрощавшись, покинул зал. Министры наперебой начали возмущаться поведением парня, однако стоило императору пару раз прочистить горло, как разговоры сошли на нет. Лорд южных земель и министр двора, переглянулись, но воздержались от каких-либо реплик. Всё таки, хоть Лориас и имел незнатное происхождение, но он был воспитанником императора. — Надолго ли к нам прибыли, уважаемые Лорды? — Её Величество Прюэль, моя ненаглядная племянница, предложила остановиться в резиденции на то время, что я прибыл в столицу, что-то около трех дней, — отрапортовал лорд южных земель, придерживая блюдце под чайной чашкой худощавой рукой. Выглядел он болезненно, руки его дрожали, но держался он, все так же высокомерно и непоколебимо, как в былые военные времена. Еще несколько министров назвали приблизительно такой же период времени, на чем разговор был завершен. ****** Этим же вечером, в одних из имперских покоев, где Марион обычно разбирал скопившиеся за день дела, дверь которой пользовались всего несколько приближенных человек, открылась. Лориас сидящий рядом и играющийся с одним из хищных растений, резко подскочил и склонил голову. Мариону не нужно было даже оборачиваться, чтоб узнать кто это. Звуки этих шагов он узнает даже во сне. — Садись уже, неслух, — ворчливо пробормотала вошедшая, направившись к третьему креслу у огромного стола. Оно было в светлых тонах и выбивалось из общей стилистики кабинета, но стоило его осмотреть более детально, было понятно, что оно было точной копией императорского. Подобрав полы платья, гостья присела и оглядела стол. Приманив перо и взяв стопку из еще неразобранных приказов, женщина начала плавно подчеркивать слова, чернила наносимые ее рукой, мягко подсвечивались белым светом. — Мне оставить вас, Марион? — покорно спросил Лориас, все еще не смея пошевелиться. — Почему меня ты спокойно зовешь по имени, а в присутствии моей супруги, такой весь из себя примерный? — страдальчески вопросил Император, под мягкий смех императрицы. — Присаживайся уже. Лориас послушно вернулся в свое кресло, подобрать под себя ногу. Он слегка отвернулся, не решаясь смотреть, как Ее Величество снимает свою вуаль и откладывает ее на стол. А Марион после этого, мягко убирает локон с её лица, заправляя его за ухо, и нежно проводит рукой по щеке. Для юноши всё еще было крайне волнительно видеть то, что не позволялось никому. Отношения между императором и его супругой, всем виделись исключительно официальными и прохладными. Многие до сих пор считали, что это династический брак и сдержанные проявления чувств у Императорской четы, воспринимали как само собой разумеющееся. — Недавно ты отлучался из дворца, ты ездил на восток, Лориас? — Да, Ваше Величество. Всё прошло гладко, тот преступник не причинил большого вреда деревне, в которой жил. Мы подоспели очень вовремя и дело не заняло много времени. — Я не сомневалась, что ты как обычно быстро со всем разберёшься. Императрица пару раз кивнула, подтверждая свои слова, с ее лица не сходила мягкая улыбка. Весь ее вид был таким мягким и теплым, что сложно было узнать в ней ту самую Императрицу, что всегда была сдержанна и не склонна к выражению эмоций. Лориас слегка расслабился и откинулся на спинку кресла, возвращаясь к изучению растений, которые стояли на подоконниках во всех рабочих покоях Императора. — Ты сделал, что я тебе велел? — спустя какое-то время вспомнил Марион. Лориас лишь пристыженно затих и не отозвался. Императрица заинтересованно перевела взгляд с одного на другого. — Что между вами произошло? — наконец не выдержала женщина, когда пауза затянулась. — Он отсылает меня в Академию! Чтобы я получил диплом! Чтобы я! Я! Обучался магии! — наконец вспылил Лори, вскакивая с кресла, воздух вокруг него едва заметно начал дрожать. Прюэль лишь слегка вздернула аккуратную бровь и подивилась такому проявлению эмоций. Она знала, что этот молодой человек имел уникальные способности, и что он давно превосходит всех магов, которых она только знала. Но, так же, она знала, что ее муж никогда ничего не делает просто так. И если ему требовалось, чтобы его личный телохранитель отправился в Академию, то так тому и быть. Женщина аккуратно протянула руку к Лориасу, и его магия мягко обволакивая ее, позволила коснуться своего хозяина. Марион лишь хмыкнул, наблюдая за этим, ведь он знал, что будь это он, его бы кольнуло несильным разрядом молнии и он не смог прикоснуться к Лори. Юноша, словно завороженный, наблюдал как Ее Величество мягко поглаживает его предплечье, призывая успокоиться. — Ну так что, ты сделал всё что я велел? — Да. — Ну вот и прекрасно, это всё что я хотел услышать. Ты можешь быть свободен, Лори. Марион довольно потер ладони и указал своему воспитаннику на дверь. Как только дверь за ним закрылась, мужчина перевел взгляд на свою жену. Мягкая улыбка сошла с ее прекрасного лица. Ее лицо стало тревожным и даже взволнованным. Женщина нервно теребила волосы, расплетая тугую косу. Не выдержав такого выражения на лице любимой, Марион встал перед ее креслом на колени и привлек за талию ближе к себе. Опустив голову ей на колени, мужчина замер на какое-то мгновенье. И лишь когда тонкие пальчики нежно касаются его волос, он поднимает голову и заглядывает в глаза любимой женщины. — Родной мой, — мягко проговаривает Прюэль, –ты всегда знаешь, что делаешь, но в такие времена, разве не опасно отпускать от себя Лори? Я очень переживаю. Женщина оставляет нежный поцелуй на лбу Мариона, а ее маленькие ладошки гладят его лицо. И ему так хорошо, что думать не хочется ни о чем. — Душа моя, всё будет хорошо, — обещает он. Взгляд его мягко скользит по подоконнику, где стоят хищные растения и в одном из горшков высятся высохшие ветки, ранее весьма активно шевелящегося куста. Но он лишь размыкает объятия и перехватывает ее руки, оставляя поцелуи на внутренней стороне ладони, и поочередно касаясь губами каждого пальчика. Скоро она покинет резиденцию и отправится в загородный дворец, а он совсем не представляет, как снова выдержит разлуку.