***
- И долго ты будешь раздувать свои щеки? Седьмой Властитель и его Последователь уже успели вернутся в свой домик, но как только они вернулись в свое жилище, то Последователь отпустил руку, в которую впецился перед Эннией, и словно не замечая Властителя, стал перебирать те не многочисленные книги, что были в комнате. Злость бурлила в нем, как в котле кипит и бурлит насыщенный рыбный бульон, еще немного, и он выпарится без остатка, сгорит и прилипнет ко дну котла. Он никак не мог понять свои чувства, никак не мог объяснить своего поведения. Рассудок его был в принципе ясен, и он понимал, что Сильвер, Великий и Холодный Седьмой Властитель, полностью его, во всех мыслимых и не мыслимых смыслах. Разве можно просить чего то большего? Его поведение даже не "просило" большего, а "требовало". Иначе его жадное поведение и безумную ревность не объяснить. Ему просто необходимо обуздать свое поведение, свое рвение, даже парой свое безумное желание наглядно показывать, кому же принадлежит Седьмой Властитель. Конечно, сдерживать подобные нравы будет ну очень трудно, но это необходимо, он найдет способ выплескивать все те эмоции, что накапливаются в нем. Иначе его поведение может быть даже губительным для всего континента, если он вовремя не успокоит себя, в особенности во время битвы. И этот способ уже назревает и формируется в голове Последователя, который уже оторвался от книг, он их даже бегло не читал, направил свой чёрный, острый взгляд на своего горячо любимого Властителя, за которого он уже готов порвать любому глотку своими же зубами. Столь глубокий и тёмный взгляд буквально прошил Сильвера по всему телу разрядом молнии. Казалось, на дне этого темного колодца пляшут демоны свой странный танец, потому, что получат наконец желаемое. Властитель не знал куда деть глаза и руки, мелкая дрожь не отпускала его, он прекрасно понимал любые колебания в состоянии своего ученика, и это вызывало столь сильное волнение, что жгло пламенем в районе солнечного сплетения, а губы казались чересчур сухими, да так, что срочно хотелось испить любой живительной влаги. Сильвер медленно поднялся с постели, на которой сидел, криво улыбнувшись, подошёл к небольшому столу у окна и когда живительная влага коснулась губ и спустилась по горлу в желудок, желаемого облегчения он не ощутил, губы и горло по прежнему горели огнем и были сухи, словно он съел большой острый перец, который выжиг всю нежную полость рта. Невыносимо. Тем временем, Цилинь не на секунду не выпускал из плена своих глаз Властителя. Любопытные, но в то же время с искрами пламени, темные глаза скользили по широким плечам, по безумно красивой и ровной осанке, по тонкой талии, которая казалась более хрупкой, чем у какой-либо девушки. И завершали этот вид длинные и стройные ноги, в которых скрывалась мощная сила. Язык Последователя сам по себе интуитивно прошелся по губам. Цилинь был очень сильно поглащен своим Властителем, что даже и не заметил, как подошел и оказался рядом, за спиной Властителя. Волнение не отпускало нутро Цилиня. Знакомый до одури аромат яблок и трав стал почти ощутим физически. Так, что гнулись колени, сила стремительно покидала сильные стройные ноги юнца. Но упрямство, единственное, что держало его на плаву. Руки медленно дотянулись до хрупкой талии Властителя, а когда он коснулся, Властитель вздрогнул всем телом. - Цилинь?.. Сильвер замер, теплые руки, что обняли за талию, были настолько сильно необходимы, словно он не Холодный и Неприступный Седьмой Властитель, а мальчишка, желающий тепла. Ему хотелось прижаться к источнику тепла, согреться и ощутить свою нужность, дать слабину собственным чувствам и даже греховным желаниям. Внутри боролись два существа, одно желало лишь испить кубок с наслаждением и терпким томлением, а другое существо кричало о постыдности и праведности, о величии холодного облика с кубком кристально чистой воды. Возможно, полезнее кристальная чистая вода, но люди склонны выбирать в большинстве иной путь. Греховный, осуждаемый, но от этого не менее притягательный. Даже и думать не стоит. Сильвер круто развернулся лицом к Цилиню, заглянул в черные бездны, где уже давно полыхал огонь ада, все эти чувства и желания от Последователя передавались и ему, ниже живота скрутило тугим узлом. Член Властителя увеличился в размерах, уши горели красным закатом. Глубокий и низкий голос отдавался наботом в голове: - Господин, ты мне нужен.. Только ты в силах успокоить меня. Выдох сорвался с губ и Цилинь поймал его, захватил желанные нежные лепестки в свой плен, поймал зубами нижний розоватый лепесток и слегка прикусил, вызвав этим малым жестом волны дрожи и тихий стон. Тела, жаждущие слиться, прижались к друг другу настолько плотно, что даже воздуху негде было просочиться. Руки Цилиня прижимали Властителя еще ближе обнимая за талию, сжимая ладонями и пальцами бока, словно желал соединиться с наставником во веки вечные. Звериное желание зажглось острым копьем в душе Сильвера. Холодные глаза темного моря поделись дымкой дикого желания, став еще более завораживающими. Гортанный рык прозвучал приглушённо. Поцелуи становились неистовыми, терзающими губы в кровь. Оба отпустили себя, Сильвер сбросил оковы, словно в их первый раз. Именно в этот момент, когда они позабыв обо всем необузданно целовали друг друга плотно прижимаясь, всполохи духовной силы вновь вырвались из оков своих хозяев и плясали вокруг них. Серебристая пыльца с красноватыми всполохами пружинила вокруг обоих Мастеров Души, в то время как Золотая пыльца держалась плотным защитным кольцом и дрожала. Духовная сила Цилиня словно хотела приласкать силу Сильвера, успокоить, подарить тепло. Руки Седьмого Властителя опустились ниже и погладив Цилиня за бедра, подхватили и подкинули на верх. Рефлекторно Цилинь обнял Сильвера ногами, зацепился и сжал ими Властителя. Внушительный орган прижался к животу Сильвера, разжигая одним своим каменным возбуждением фантастические волны желания. Схватив руками Цилиня под мягкие округлости, Сильвер унес его к ложу, не прерывая поцелуй ни на секунду. Поцелуй уже причинял боль, появлялись капли крови, но они не желали отрываться друг от друга. Не терпеливый юнец ерзал под натиском крепкого тела своего наставника. Кожа горела, хотелось большего. Кожа к коже, близко, так, что от одной мысли будоражит сознание. Цилинь уже дрожащими руками развязывал пояс на Властителе, как услышал характерный треск ткани где то на заднем плане своего плывущего сознания, в принципе не особо на это отвлекаясь, ведь его безумное желание ощутить собственной зудящей кожей каждый сантиметр кожи своего Властителя был сильнее. Это необходимо было, как цветку необходимо солнце. Казалось, что если сейчас он не будет обнажен и не будет ощущать жалящие прикосновения Сильвера, то просто умрет на этой же постели. Сильвер оставил кровоточащие губы и перешёл поцелуями сначала к мочке ушей, а после плавными и влажными поцелуями перешел к шее. Вдруг, тело Цилиня прошибло словно ледяным железом. Пальцы на плечах Властителя судорожно сжались от холода, а потом пораженно разжались от жара. - Господин.. Юнец с трудом посмотрел на Властителя, затуманенный взор плохо поддавался контролю, но Сильвер все же прочел немой вопрос, так и не слетевший с губ Последователя. Тонкие длинные пальцы оторвались от груди Цилиня и юнец увидел кусочек льда в изящных длинных пальцах, а после, Сильвер медленно вернул руку к обнаженной груди юнца и вновь провел по коже ледяным кусочком льда, при этом не отрывая глаз от Цилиня. И не зря, стон удивления и странных острых ощущений вырвался из груди слишком томный и низкий. Внушительный член Сильвера скрутило сильнее, капли сильного желания просочились на свет. Волны духовной силы распростронялись уже за пределы комнаты и оседали клубами, скрученые Золотистые пылинки с Серебристо-красными. Юнец совершенно не заметил, как оказался полностью раздет, клочья разорванной ткани валялись на полу. Ледяная дорожка вызывала волны холода, мурашки, но еще больше острых ощущений вызывали поцелуй. После льда, горячие губы и язык слизывали капельки влаги с груди и живота. Цилинь уже не мог сдерживаться и тихо постанывал закусывая израненные губы. Он больше не мог терпеть этих мучений, его собственный член отдавал болью от безумного желания, пульсировал. Мучительное желание ощутить в себе Властителя, срывало напрочь рассудок. Выгибаясь в спине и подставляя живот под обжигающие поцелуи, Цилинь схватил Властителя за шею и притянул к себе. Кусочек льда выпал из пальцев и упал на живот Цилиня где стремительно начал таять, Сильвер прижался телом и ощутив холод льда, просто сошел с ума. Глаза заволокло алым туманом. - Цилинь, я больше не могу. Прозвучало как приговор с невероятно глубоким и низким голосом с хрипотцой. Голос проник в душу Цилиня и захватил в плен. Широко разведя ноги юнца, Сильвер прижался к заветному входу, где ему обещали дать все благо и наслаждения греховного мира. Внушительный орган надавил на напряженное кольцо входа, чтобы заглушить болезненный стон, Сильвер впился в губы ученика крепким поцелуем, отвлекая и погружая в мир сладостного танца губ. Одним лишь резким толчком он ворвался во внутренний мир ученика, где позволено быть только ему, Седьмому Властителю. Полу-крик, полу-стон все же вырвался и был громким. - Господииин..Сильвеееер!.. - Прости.. Я больше не могу ждать, ты слишком притягателен на меня. Тяжело дыша, ученик ловил ртом воздух, от внушительных размеров наставника его просто разрывало, но в то же время от этого ощущения заполненности на душе было безмерно тепло и приятно. Но имя, произносимое без устали наставником горячим шепотом, словно в бреду, сводили с ума и без того воспаленный разум юнца. - Цилинь.....Цилинь..мой Цилинь.. Выдох застрял в горле, темно-синие волны океана, которые смотрели на Цилиня, излучали неудержимую любовь, от которой можно перестать дышать. Руки вцепились в плечи Властителя, ногти впились в кожу, доставляя боль. Сильвер больше не мог медлить, глаза заволокло кровью, толчки с медленных перешли в стремительные, вырывая из груди Цилиня стоны наслаждения, хрип тонул на полу-выдохе. Дыхание Властителя срывалось, но желание, что росло еще больше с каждым толчком, не отпускало. Нутро Цилиня сжимало его тисками, доставляя боль и волны удовольствия. Цилинь был очень узким, Сильвер уже рычал ему в области шеи от неудержимого наслаждения, что перекатывался под кожей. Упругий и внушительный орган врывался в тело Цилиея до основания, терпкое чувство единения снедало обоих, губы находили друг друга и медленно, влажно, с танцем языков выцеловывали друг друга. Ночь обволокла два сплетенных тела, что безудержно двигались в одном ритме, в одном возбужденном такте, ничего не слыша, никого не видя, кроме друг друга. Их сердца бились в унисон, волны томления и дрожи растекались по комнате. Толчки Сильвера усиливались, создавая характерный звук. Стоны уже перешли в хрипы и выдохи, пот катился прозрачными каплями по телам Властителя и Последователя. Им ничего больше не нужно было. Сильвер желал завладеть телом ученика безоговорочно, а Цилинь был и рад отдаться, он с не терпением подмахивал бедрами навстречу внушительному органу своего наставника, пошло стонал, совершенно не контролируя себя. Они отдавались друг друга почти до самого рассвета, не отлипая ни на минута друг от друга..***
Ужин прошел относительно спокойно, если конечно, не обращать внимания на перегрызывания глоток Эннии с Эстианом. На их перепалки и взаимные колкости почти никто не обращал внимания, в обсуждение были направлены силы Эстуз, которых грядущая битва не оставит без внимания. Анима, что слушала их достаточно внимательно, призадумалась, ведь в их лесах Освимнора не было и малейших обсуждений этой темы, словно и не было ничего, словно будущая война - это пыль, который можно развеять по ветру холодным утром, а солнечные лучи, как игривые зверята, будут ластиться и играться, всем своим видом показывая, что все хорошо, что их кровожадная война завислевых даосов ну никак не касается. Они другие. Пагубное и совершенно отвратительное влияние ужасного и до чего жадного мира людей, никак не должно влиять на них ни коим образом. Скорее всего, зная мир людей и их нравы, поведение, желания, в большей степени хуже, чем у дикого зверя, Глава Лань Ванцзи и не желал открывать миру прекрасные позолоченные врата зеленой обители их прекрасного и благоприятного селения, где природу уважают, где верят в духовную суть всего живого. Скажи обычному человеку, что у вон той Ивы, что благородно растет у берега изумрудной реки, склонив свои длинные ивовые ветви словно в глубоком поклоне перед силой воды, есть душа, не поверит, еще и обсмеёт, словно даос с ума сошел и не в ладах с самим собой. Для людей вообще по истине странно и уж точно непостижимо, когда с виду человек, но может управлять силами природы, да и не только природы. Ведь в мире Властителей и Последователей, даосов и эльфов, и даже многих других невероятных животных со своей духовной силой, попадаются разные мастера и у каждого свои таланты и способности, и не обязательно, чтобы напрямую это было связано с природой. Медленно и лениво раздумывая и вспоминая наставления и умоизречения Главы, Анима услышала краем уха: - Никто нам не поможет, а сильный в нашем отряде, восстанавливает свою кисть, как ты думаешь, кто нам поможет? Вряд ли высокоодухотворенные даосы снизойдут до нас со своих удобных мест и буду сражаться с врагом. - Даже если самого первого, после Командира конечно, нет сейчас с нами, это не значит, что мы проиграем. Смелого Эстуза поддержали несколько таких же пылких воинов поддакивая и активно кивая: - Да да!!! Полностью согласен Мэн, мы не беззащитные мальчишки, чему нас учили по твоему, а Чжуй? - Да! Вот именно! Тем более, вы совсем забыли, у нас есть Сюэ Ян! Проигрыш в пух и прах ждет только Иен! - Еб твою мать, кого ты вспомнил?! Он же не просто из наших.. Он же отбитый убийца! Для него битва, это как игра, и он наслаждается ею! Некоторые Эстузы передернули плечами, они хоть и были искусны в бою и мастерски владели почти любым оружием, все же, битву многие не любили, убивать многие не желали. Хоть и воспитывали с малых дет должным образом, все же натуру человека изменить крайне трудно. Но вынужденно, эти мальчишки и убивали и выполняли свой долг перед континентом. Один из безупречно красивых юношей, благородных из Эстуз, с легкой улыбкой на губах чуть тише произнес: - Хоть он и страшен в бою и выглядит, как обезумевший, он все же очень искусно сражается, я бы не отказался быть таким. От одного его взгляда уже мурашки, хочу научится так же смотреть на людей и врагов. Чжуй фыркнул и кивнул головой: - Да ты небось, и сам с ума сходить начинаешь, раз хочешь быть как он, сам же видишь, что его с нами нет, а что это значит? - Что? Вдруг сведенные брови юнца еще больше нахмурились. - Что он не вписывается к нам. Бесстрашный юнец по имени Цзуянь, хмуря брови, улыбнулся уголком губ и изрек: - Я бы на это по другому посмотрел. Что если, вы не совсем подходите для того, чтобы вообще рядом с этим даосом стоять, не говоря уже о том, чтобы сражаться с ним плечом к плечу? Чжуй, дерзкий, считающий себя более чем достойным и превосходным, с выдающимися способностями, владеющий даром Всеобщего Пламя, был даже оскорблен таким ответом, в котором так и сочилось невозмутимое спокойствие и превосходство. Открыв свой рот, он никак не мог выдавить из себя ни единого слова, а хмыкнувшие товарищи и вовсе словно закидали камнями, безжалостно даже не задумываясь о его оскорбленных чувствах. - Цзуянь!!!! Ты..ты..щенок грязный, совсем забываешься!!!!! Рычащие нотки в голоске Чжуя совсем не напугали воина, он лишь закатив глаза, улыбнулся. Анима же, понаблюдав за пыхтениями и злостным красным лицом Эстуза, заинтересовалась, кто же это такой, Сюэ Ян? - Молодые господа, позвольте обратиться к вам, простите, что прерываю вашу увлекательную беседу, - Анима натянула милую улыбку и оглядела нескольких воинов, - Тот, о ком вы говорите, он в этом поселении? Цзуянь, излучая великодушие, повернулся к эльфийке. - Нет, госпожа, он с некоторыми нашими товарищами на задании у дальних границ, прибудет лишь через три дня, - ямочка на левой щеке воина при улыбке становилась еще более выразительной, - А молодой госпоже по душе опасные господа, такие, как наш Сюэ Ян? Девушка поперхнулась чаем из листьев хризантемы и ягод малины, выронив из тонких пальцев маленькую чашку. Криво улыбнувшись, девушка нахально посмотрела на столь бессмертного Эстуза: - Мне никто не нравится, господин бессмертный, я всего лишь не прочь проверить свои способности в деле и судя по вашим лестным речам, Сюэ Ян действительно силен. - Вы? Проверить свои способности? Право, госпожа, мы не хотим, чтобы вас поранил столь злобный и вероломный наглец, как наш ЧэнМэй, может вам лучше чай для нас заварить? Сверкая улыбкой превосходства и слишком сладкой лести при виде женщины, Чжуй чуть ли бровями не стрелял свои стрелы кокетства и флирта, что вызывало ощущение тошноты у чистолюбивой эльфийки, которая лучше бы притерпела дерзость, чем липкую и гадкую лесть. Злость уже протянула свои лапы к душе девушки, обвила и обняла, нашептывая достать кинжал и показать нигодному дебилу, как она может оставить порез на его шее, не смотря на меч, что лежит под его боком. С ее скоростью, он свой меч едва успеет поднять. Но нужно было быть бдительнее, не показывать свои умения. Но всем так же известно, когда человек или же другое любое существо, имеет в чем то превосходство, то безумно желает это показать, закрыть все грязные рты, что не верят, осадить и втоптать в грязь. Глаза темной ночи сузились зловеще, правый уголок губ дернулся в подобие улыбки. Видя такое выражение лица девушки и её хищный взгляд, Цзуянь пораженно выдохнул, ведь она напомнила ему ЧэнМэя, когда его кто-то недооценивает. Ничего не подозревающий эстуз и дернуться толком не успел, а эльфийка уже метнулась к нему, приставив острие кинжала к сонной артерии Чжуя. Улыбаясь уголком губ, девушка обняла мужчину за плечи, фиксируя, чтобы не дернулся и не поранил сам себя. Эльфийские кинжали слишком остры, одно неверное движение, и крови не избежать. - А что теперь мне скажет уважаемый бессмертный даос? Я настолько жалкая? Шепот обжег ухо Чжуя, но он не дернулся, все таки обучение их было строгим и беспощадным, даже если их будут убивать, они не отступят назад. - Что же вы молчите, уважаемый бессмертный? Словно обидевшись, эльфийка надавила слегка кинжалом, капля крови сразу же выступила на шеи молодого парня. Девушка в порыве злости и не обратила внимания, что за столом наступила тишина, все смотрели на нее, и Энния, которая уже вернулась, цокнула языком и мертвецки спокойным тоном повелела. - Анима, цветок мрачной и бесконечной бездны, убери кинжал в его прекрасные ножны, не пугай людей своим чрезмерно нежным нравом. Эстиан хмыкнул, из за чего получил убийственный взгляд от Анимы, которая уже послушно убрала кинжал в ножны, но подмигнула Чжую, прежде чем сесть на место. Чжуй же в этом подмигивании не увидел ничего хорошего. Сплошная головная боль. Хотя сарказм из уст Эннии все же был явным, Анима не обиделась ни чуточку, ведь они часто спорили и ругались, слова двоюродной сестры были еще сущей вежливостью. - Еще одна появилась с характером буйвола - пробубнил себе под нос Чжуй и продолжил усердно есть. Эстиан же и вовсе не обращал внимания на происходящее, но отметил способности Анимы, зорко понаблюдав за ее действиями. Но заострять, все же, внимание не стал, вопросы войны в первую очередь были все же важнее, чем девица с развитым духовным ядром. Пара бы поговорить о грядущих действиях в борьбе с вражеским континентом, война с которым, к сожалению, неизбежна.