Сильвер (Детство)

Обычно, окружающее вокруг тебя кажется знакомым, привычным. Ты не чувствуешь себя потерянным в этом мире, не чувствуешь себя каким-то одиноким. Но мне страшно. Пусто. Одиноко. Солнце уже село, погода стремительно меняла свой спокойный характер. Оглядываясь вокруг спешно и нервно, я чувствовала себя совершенно чужой в этом мире. Закованная страхом и детской паникой, я судорожно прислушивалась к шепоту густых листьев гигантских и черных деревьев, которые качались от напряженного ветра, а грозный рёв уже ночных и туманных небес как-будто гнали меня вон, угрожая ударом ветвистой  молнии. Приступ страха полностью овладел мной и я рванулась искать укрытие. Наконец , через какое-то время я нашла старый и почти развалившийся дом. Ну хоть крыша есть над головой, и я мигом забежала внутрь. Сжавшись где-то в углу развалин и сырых стен, я закрыла лицо руками и сидела в ожидании...чего-то. Мне было очень жалко себя. Отчаянно надеялась, что открыв глаза, я окажусь в спокойном месте и буду рядом с...И тут я насторожилась: -А...где моя семья?...Почему я одна? Что с ними случилось?-уставившись глазами на свои руки, спросила у самой себя. Размышляя над данным и столь важным ,казалось, вопросом, я даже не заметила, как через какое-то время  гром постепенно затих и ветер успокоился. Выйдя из дома, меня окутал запах сырости и свежей почвы. Вокруг всё сверкало: листья деревьев будто были осыпаны мелкими кристаллами, мерцающими при свете яркой полной луны. Сама земля была пропитана водой и была настолько мягкой и приятной, что казалось, будто мои ноги медленно погружаются вниз. Облака уже давно скрылись из виду, обнажив звёздное небо. Я закрыла глаза и прислушивалась к тихому пению падающих капель воды, смешанному с ещё более мелодичным пением птиц. На душе стало немного легче и я вновь осмотрелась. Бродя по незнакомому лабиринту из кустов и стволов деревьев, я внезапно почувствовала резкую тяжесть и жжение в горле, которое доходило до кончиков пальцев моих ног. Резко схватившись за горло, я издала протяжный судорожный стон, локтями устремившись к земле. Моё тело покрылось дрожью, а вздохи переменились кратким рычанием. Вскоре я совсем была похожа на скрюченного от мучений потрепанного зверька, а вокруг ни души, только тихий издевательский смех совы, исходящий не пойми откуда. И вдруг, едва неподалёку услышав короткий, но явный хруст веток, я неожиданно для самой себя резко уперлась ногами и руками в землю, встав в позу голодной пантеры при готовности к атаке.  Мои клыки уже были видны из под губ, длинные и острые, а рычание становилось более грозным, зрачки сузились и взгляд стал более каким-то диким. В пяти метрах от меня остановился медвежонок. Его глухие и писклявые рёвы резко прекращались с каждым моим рычанием. Он не хотел, видимо, на меня нападать, а наоборот сторонился медленно и неуверенно назад, всё так же издавая жалобный рёв. Возможно, я бы в тот момент дала ему убежать и не тронула, однако голод мною овладел и все мои мысли зациклились только на одном - убить его. Глубже нагнувшись и чуть-чуть отползая назад, я была похожа на одичавшего зверя, который готов вот-вот напасть на жертву и растерзать. Я уже вцепилась руками в рыхлую почву… Медвежонок уже было собирался уйти, но я резко оттолкнулась всеми конечностями и рванулась к нему, сбив малыша с места собою. Не теряя ни секунды, я быстро вцепилась в него своими острыми и крепкими клыками, да на столько сильно, что от порыва голода тут же резко откусила кусок мяса, выплюнув в сторону. Медвежонок жалобно прокрехтел, но ещё был жив. Меня это ещё больше разозлило, поэтому начала просто разрывать беднягу на куски. Кровь и мясо разлетались от него как ошмётки. Яростно и жадно поедала его остатки. Его тихий писк уже давно прекратился, я была настолько голодна, что оставила от него только обглоданные кости и разодранную шкуру. И только прекратила пировать, как резко повернула голову назад к толстому дубу. Оттуда вышла большая мохнатая медведица. Почуяв запах крови своего уже умершего и съеденного мною детеныша, она грозно прорычала и устремилась в мою сторону.  Я приняла облик летучей мыши и мгновенно взлетела вверх, пока та уже чуть ли не протаранила меня собой. Свирепая медведица только еще пуще разозлилась и проследила меня своим яростным взглядом. Мною овладело желание расправиться с этим животным тоже. Где-то недалеко от матери медвежонка я приземлилась на землю, превратившись в  человека, но ,на удивление, она же не растерялась и снова побежала на меня. Я тут же переместилась от неё к небольшому молодому дереву и со всей силы ударила по стволу ногой. Дерево громко треснуло и с хрустом упало вниз. Самка вот-вот приближалась ко мне, сломя голову, но к моменту приближения я отломила остроконечный большой кусок от коры дерева и запустила прямо ей в раскрытую пасть. Она громко рявкнула от боли и тут же рухнула вниз, успев лапой задеть моё плечо. Я отошла от мохнатого трупа, держась рукой за регенерирующую глубокую рану. Через несколько минут она зажила, а я всё стояла и смотрела на убитую семейку, чувствуя, как звериная кровь стекает по моему лицу и рукам. Отдышавшись, я кое-как пришла в себя, но яростный голод все еще кипел внутри. Медведицу ждала там же участь, что и ее дитя. Прошло примерно пять лет. И что же? Всё те же леса, поля, море, всё тот же тошнотворный скот и те же трусливые люди. Природа, окружающая меня всё это время, перестала мне быть родной, впрочем, как и всё в этой стране. Что можно было ожидать от такого озверевшего существа?  Сколько раз я пыталась убежать от этого состояния...Дважды случалось такое, что человек и даже целая семья брали меня, потерянную, к себе и пытались воспитать. Если начать с семейки, то её я убила через некоторое время и съела, потому что кормили меня какой-то гадостью: зелень и овощи. Условия проживание были ужасные, дети относились ко мне отвратительно, сами "родители" были не лучше. Из-за потерянности в себе, неуверенности во всём я не могла нормально с кем-нибудь разговаривать, что-то делать. Их это дико раздражало, приходилось каждый вечер прятаться в углу под лестницей, чтобы забыли о моем существовании, но нет. Всё чаще было такое, что меня били за непослушание, за отсутствия желания разговаривать, за то, что по ночам я всё время куда-то пропадаю. Было больно, страшно, невыносимо и противно. Долго же держала себя в руках.  Я для них была как уличная псина, которая должна была быть благодарна за их добродушие. Они не знали кто я, но это даже к лучшему. Было забавно смотреть на их изуродованные лица, которые застыли в жутком удивлении. Позже я убила и всех местных из этой маленькой деревушки, в которой и жила какое-то время с уже подохшей семьей. Вот тогда моя известность начала подниматься.  Что касается второго человека, который решил забрать меня под свое крыло, то тут уже тяжело вспоминать...Я бы не сказала, что этот дядя был стариком, скорее просто старость опережала его внешне, а не внутренне. У него были седые волосы, растрепанные и доходили до плеч, одевался все время во все черное, и сверху черный грязный плащ, а за спиной всегда выглядывали ножны и лук с колчаном стрел. Он увидел меня во время своей охоты на кабана. Тогда еще шел дождь, да такой сильный, что листья деревьев тонули в холодных каплях. Увы, но добыча, как оказалось, была занята уже мной. На удивление, я не показалась ему таким же монстром, каким видели меня другие. В его черных глазах и легкой улыбке я видела искреннюю доброту и...печаль. Я все равно не позволила так долго ему смотреть на меня. Однако даже тогда, когда я его укусила за плечо и слизывала кровь, его теплая рука на моей голове подействовала на меня весьма странно-стало стыдно, ведь он явно желал мне добра. -Рэйн…- прошептал бледный незнакомец, смотря на бесконечное серое небо. Я восприняла это, как за свое новое имя. Когда я выплакалась, было принято решение, что теперь буду жить у него. На этот раз мои опасения были напрасны.  Почти пять лет дядя Леон (так звали того самого охотника) всячески заботился обо мне, несмотря на то, что я вампир: кормил добычей, учил контролировать свой голод и даже гнев, учил заново читать и писать, учил навыкам владения катаной. Да, он оказался не обычным охотником, а бывшим телохранителем самого короля. Его поведение во время боя было предельно спокойным, но удары были точными и непредсказуемыми. Я восхищалась им. И конечно, на тренировках показывала только лучший результат. Честно, сама не понимала, почему я так быстро училась. По скорости не уступала дяде Леону и по силе. Ну, это было ожидаемо от вампира. Я росла так же быстро, как и привязанность к нему. Он мне иногда говорил, что я похожа на его погибшую внучку. Всё-таки, я считала его самым близким существом...Единственное, что я не знала, так это к какой он расе принадлежит, но простым смертным он точно не являлся.  Жизнь все же решила меня потрепать. Однажды я возвращалась с озера, как вдруг увидела издалека густой дым. Я быстро прибежала к месту, где, горел склад всякого оружия и ценностей дяди. Но самое страшное было совсем не это. Настоящий ужас я испытала, когда в конце склада, среди дыма и горящего огня, я увидела кровавого, раздетого полностью и прикованного ножами к стене дядю Леона. В этот момент я забыла обо всём, кроме его имени. Я не знала, кто мог это сделать, да и не смогла бы узнать. Я так погрузилась в шоковое состояние, что и не сразу заметила, как пошел дождь, спешно падая крупными серебряными каплями на землю. Небеса покрывали меня своими слезами горя и скорби, омывая пепел с моего лица.  Тело Леона я похоронила неподалеку от озера и вместе с ним закопала его вещи. Моим убежищем остался тот самый дом, в котором хранились приятные, но тяжелые воспоминания. Того, кто создал мне цель в жизни, кто навсегда остался в моем потерянном сердце, больше нет в живых. "Рэйн...Рэйн...Сильвер Рэйн, кто ты на самом деле?". Однажды в середине зимы я нашла небольшое поселение, которое, к удивлению, было под охраной. Оно находилось не так уж и близко от моего дома, но все равно было неприятно понимать, что люди во время прогулки по лесу могут встретить нежеланного охотника за людской плотью-меня. Я сразу поняла, что здесь скопления людей больше, чем представляла себе изначально. Конечно, во мне проснулся интерес, не то что голод, и я тайком пролетела над стенами, где стояла охрана, ограждающие местное поселение для безопасности. С засыпанных снегом крыш домов я спокойно наблюдала за людьми, которые либо куда-то спешат, либо пляшут у костра, либо чем-то заняты. Их радостные лица заставляли меня сжиматься и лишь пробудили зверский аппетит. -"Я размажу ваши яркие личики по земле и изуродую, мрази" ,- раздраженно прорычала у себя в голове и вылетела с крыши, укрывшись под завалами одного, видимо, давно сгоревшего дома. Наконец, ночная пелена окутала светлое небо и взошла белоснежная луна. Тишина царила среди домов, на улице ни души. Я медленно вылезла из под досок и обрела человеческий облик. Иногда я слышала хруст от шагов местной охраны, проверяющей безопасность и безлюдность улиц. Здесь не было нищих, так что случайных грязных и растрепанных людей не встретишь нигде. Я словно тень пробегала мимо них и скрывалась среди домов.  В себе я чувствовала снова желание кого-нибудь убить, и была уже готова напасть на восьмерых людей, рискуя своей незаметностью. И только я собиралась быстро вцепиться в глотку самого ближнего из проверяющих, как вдруг почувствовала чьё-то присутствие за моей спиной. Резко обернувшись, я увидела перед собой стоящую маленькую девочку, которая смотрела на меня невинными золотистыми глазами и держала что-то в руках. -Я видела тебя. Почему ты одна? Почему без родителей? Ты не спишь по ночам?- спросила меня девочка немного дрожащим, но приятным тихим голосом, медленно и неуверенно протянув мне какой-то голубой хрустальный шарик.  Я бы наплевала на её щенячий взгляд, в котором виднелась и частичка страха, и без всяких колебаний сделала бы ее своим ужином вместо проверяющих, но...Почему-то я почувствовала какое-то тепло внутри, которое медленно давило злость и жажду убить. Её поток вопросов ввёл меня в некий ступор, ибо сама задумалась над ответом. Я медленно присела и усмехнулась, смотря на шарик в ее маленькой ручке.  -А ты почему одна?-спросила я у неё, избегая ответов на её вопросы.  -Ты узнаешь, если просто поверишь мне. Я огляделась, чтобы убедиться, что никого рядом нет кроме нас. Посмотрев ей в глаза, я неуверенно прищурилась, чтобы найти в ее взгляде что-то лживое и коварное. Блеск её очей будто поджигали во мне чувство спокойствия. Удивительно, ребёнок так беспокоится обо мне… Когда ее теплая рука коснулась моей, то она сжала шар в руке и тот лопнул, высвободив черный дым. Я не ожидала такого, поэтому случайно вдохнула его, после чего почувствовала резкую слабость и коленями устремилась в землю, упав на ее руки. Что было дальше, я уже не помнила.