Time Machine

~ SNSD - Time Machine ~

Медленно, но верно светало, и на горизонте уже забрезжил красновато-оранжевый рассвет. Птицы начали кричать, встречая новый день. Совсем скоро все побегут на работу или на учебу, проживая свою жизнь. Город просыпается. Розоватый луч упал на мое лицо, я открыл глаза и подошел к окну. Вид открывался чудесный: огромное, как гигантское зеркало, озеро, по берегам которого склонили свои спинки ивы, свесив свои кроны в воду. Неподалеку стояла лавка, а перед ней раскинулся маленький пляжик с песком. И над всем этим родным великолепием просыпалось солнце, окрашивая небо в розовые, оранжевые и желтоватые оттенки, прогоняя звезды вместе с насыщенным синим цветом, властвовавшие ночью. 5:06. - Пора? – тихо проговорил я и повернулся спиной к окну, разглядывая свою тень на противоположной стене. В следующее мгновение все исчезло, и перед глазами всплыла картинка, где я, будучи еще младенцем, заливался слезами на руках у улыбающейся и плачущей со мной матери, а рядом стоял гордый отец, переполненный счастьем, обнимая жену за плечи и целуя ее в затылок. Картинки заскользили, сменяясь чередой запомнившихся моментов. Вот я учусь вставать на ножки, хожу, начинаю говорить… Теперь мне пять лет, я в садике, и со мной никто не хочет играть. Все смеются над моими оттопыренными ушами, а мне обидно, хочется спрятаться. Вдруг в комнату заходит худенький мальчик, подбегает ко мне и ставит перед моим носом большой грузовик: - Я хочу с тобой играть! А они – дураки! – указал он пальцем в сторону, где стояли все смеющиеся. – Не обращай на них внимания! Меня зовут Бен Бэкхен! - Чанель. Пак Чанель, - дрогнувшим голосом ответил я, во все глаза рассматривая нового друга. - Глаза выкатятся! – захихикал Бэкхен и сел напротив меня. Замелькали дни, когда мы не расставались ни на секунду. Вот мы бесимся у него дома, опрокидывая все, что попадется на пути, громко хохоча. Его мама бегает за нами, возвращая все на место и ругая нас, а мы выбегаем во двор, где срабатывают датчики, поливающие газон, и падаем на траву. Лежим промокшие до нитки, но счастливые и улыбающиеся во весь беззубый рот. Первый день в начальной школе, первое замечание, и наших с Бэкки мам вызывает классный руководитель. Мы стоим в коридоре и подслушиваем их разговор, в котором учительница настоятельно просит не забивать на наше воспитание, а то мы вырастем полными обалдуями. Снова картинки закружились, все мое детство, проведенное только с Бэкхеном, пролетает перед глазами. Один кусочек заинтересовал меня, и я выхватываю момент, где я и Бэкхен уже подростки, нам лет по тринадцать-четырнадцать, и мы впервые в жизни пробуем курить. Аккуратно Бэкки берет сигарету, которую мы нашли завалявшейся в коридоре, в комоде для мелочей, и поджигает ее спичкой. Подносит ко рту, затягивается… и отдает ее мне, сотрясаясь в диких приступах кашля. Я вижу, как заслезились его глаза, но все-таки тоже делаю затяжку. Я чувствую, как меня распирают клубы дыма изнутри, вырываясь наружу через ноздри, сжатый рот. Кажется, вот-вот, и повалит из ушей! Я валюсь на пол и тереблю ногу друга, который уже откашлялся и подает мне стакан с водой. Я наблюдаю за этим со стороны и хихикаю под нос. Вдруг раздается хлопок входной двери, недовольный голос матери, и я в замедленной съемке вижу, как она вбегает в комнату и начинает орать. Мы с Бэкхеном испуганно смотрим на нее, а она вдруг хватает нас за уши и выгоняет во двор, истошно вопя о том, что это – прямая смерть для нас. Эта картинка стала отдаляться и рассеиваться, а на ее месте снова возник поток всех моментов моей жизни. Я вижу, как меня впервые отшила любимая девушка ответом на мое признание, будто ей будет стыдно появиться со мной в обществе. Я раздавлен, не хочу никого видеть. Бешусь, запираясь в своей комнате. Кто-то стучится в дверь, щелчок замка, дверь тихонько отворяется, и на пороге стоит взволнованный Бэкки, который подскакивает ко мне и крепко обнимает. В моей голове проносится мысль, что хорошо, что я сделал копию ключа от своей комнаты и отдал ее лучшему, любимому другу. Вручение аттестата. Весь мой класс, с которым я проучился двенадцать лет, подкидывает вверх свои шапочки, улыбаясь и прижимая к сердцу заветную папку, где написано, что мы окончили школу. Бэкки запрыгивает на меня сзади, душа в объятиях и дико хохоча в ухо. Дальше промелькнуло празднование выпускного, вечеринка, все дела. Первый поцелуй. Я не забуду его никогда. Мы, пьяные, бредем домой после выпускного через заброшенный переулок. Я напился сильнее, меня качает по-крупному, а Бэкки идет рядом, тоже покачиваясь, и ржет во весь голос, пуская истеричные слезы. Меня повело в его сторону, я заваливаюсь и прижимаю его к кирпичной стене какого-то дома. Наклоняюсь, томно и пьяно заглядываю в глаза другу, а он резко прыснул мне в лицо, смачно обплевав его и складываясь пополам в приступах ржача. Я сползаю по стене и плюхаюсь рядом с ним. Он поворачивает голову, пытаясь успокоиться, и натыкается на мой серьезный взгляд, насколько быть серьезным позволяет алкоголь в крови. Он замирает и наблюдает за тем, как я медленно тянусь к нему. Наши губы соприкоснулись. Легко, невинно, слегка ощутимо. Затем Бэкхен удерживает меня, запуская руку мне волосы, и углубляет поцелуй, сливаясь языком с моим. Помню, в тот момент я испытал бурный фейерверк в голове, который заставил меня протрезветь и влюбиться на всю жизнь. Помнится, и ты, Бэкки, рассказывал мне о подобных ощущениях в тот момент? Картинки опять замельтешили. Перед глазами проносились бесконечные вечера, когда мы с тобой сидели во дворе, на качелях, в тени густых деревьев, и целовались. Целовались до посинения. Целовались до разноцветных пятен в глазах. Целовались до синяков и болячек на губах. До головокружения. Далее я выхватил момент, где признался родителям, что полюбил парня. Они застывают в шоке, но поняли и приняли меня и таким. Сцена резко сменилась, и мы с Бэкхеном стоим посреди его гостиной. В доме тихо, никого нет, за окном гроза, а мы стоим и ненавистно смотрим друг на друга, тяжело дыша. Первая крупная ссора, после которой мы не разговаривали почти неделю… Затем предстала картина маслом: мы застряли в лифте офисного небоскреба, и никто нас не торопится спасать. Оба сидим на полу и угрюмо смотрим в пол, боясь даже поднять голову и посмотреть друг другу в глаза. Одновременно заговариваем: - Простишь меня? Погас свет, и через секунду Бэкки садится на мои колени, страстно целуя. Я протяжно стону ему в рот и расстегиваю его брюки. Валю на спину и нависаю сверху, теребя его волосы в ожидании, когда уже он справится с молнией моих джинсов. Дело сделано. Я провожу рукой между его ягодицами и медленно, но настойчиво вхожу. Бэкхен вскрикивает и поскуливает мне в плечо. Стираю с его щек прозрачные росинки слез и начинаю двигаться. «Чанни…» Мгновение, все исказилось, выровнялось, и я уже прижимаю Бэкхена спиной к стене лифта, вбиваясь все с большей силой. Кажется, я могу разбить его, такого хрупкого. Нежно поцеловав его в губы, я кончил, изливаясь в любимого, пока тот, задыхаясь, стонет мое имя и дрожит в моих руках. Это был наш первый секс. - Как вы там? Мы просим прощения, лифт сейчас отремонтируют. Потерпите немного, пожалуйста, - раздалось из динамика. Кабина лифта сменилась гостиной нашего с ним дома. Мы сидели на полу рядом с разожженным камином. Это был тот день, когда мы окончательно переехали в новое жилище. Я достал из нагрудного кармана малюсенькую коробочку, открыл ее и показал Бэкхену: - Будешь со мной всегда, несмотря на трудности, печальные испытания и другие невзгоды, Бен Бэкхен? Бэкхен протянул руку к коробочке и достал из нее два аккуратных колечка. Со слезами на глазах он одел одно на мой безымянный палец, я забрал у него второе и проделал то же самое с его рукой. Бэкхен сцепил наши руки в замок и поднял голову: - Я разделю с тобой не только невзгоды, но и радости, счастье и любовь, Пак Чанель. Следующая сцена стала еще одним счастливым воспоминанием: мы удочеряем маленькую девочку и ее младшего братика. Я посадил девочку себе на плечи, и та, задорно смеясь, тянула меня за кудряшки. Бэкхен же нес на ручках мальчика, которых хмуро взирал на все своими озабоченными карими глазками. Я наклонился к нему и звонко чмокнул в лоб. Прямо в то место, где была морщинка от сведенных бровей. Поцеловал – морщинка разгладилась, а мальчик тяпнул нос Бэкки своей маленькой ручонкой. Затем замелькали моменты семейной жизни, когда по всему дому валяются игрушки, орет телевизор, показывая очередной эпизод Пороро, тут и там слышится чей-то крик. Санни впервые идет в школу, а через год в первый класс пошел и малыш Кенсу. Типичные подростковые проблемы, недопонимание. Выпускной, аттестат, поступление в университет. В доме становится тихо и одиноко, когда дети покидают родительское крыло. Годовщина знакомства. Тридцать пять лет. Мы с Бэкхеном идем в ресторан, а ночью вспоминаем былые утехи. Уснули только утром, измотанные, но счастливые. Резко все прервалось. Картинка, где мне говорят, что у моего Бэкки серьезные проблемы со здоровьем. У меня все обрывается внутри, но я иду в палату к любимому, нацепив улыбку до ушей. Он знает, понимает и просит. Следующей сценой стало, как мы выпрыгиваем из вертолета, держась за руку. Прыжок с парашютом. Море визга и сумасшедшей радости. Будто мы снова стали детьми. Один... Сердце болезненно сжимается, ожидание сводит с ума. Два… Он лежит на больничной койке, почти сливаясь с белоснежными простынями. Три… 5:06. Пронзительный писк режет слух, на мониторе бежит прямая. И вот, я вижу себя со стороны. Вижу, как я отворачиваюсь от окна и смотрю на собственную тень. Где стоял я сам. Последнее воспоминание. Сердце разрывает от тоски. Прошел всего день, но больно жить без человека, который завладел всем твоим сердцем. Я улыбаюсь, слезы текут ручьем по щекам. «Я разделю с тобой все». Остановка сердца, падаю на пол. По мне скользят розоватые лучи. Смотрю на часы. 5:06. Отворачиваюсь и иду ему навстречу. Он уже заждался. Я подхватываю его на руки и слышу трепетное «Я люблю тебя».