We are Family

Эдди носился по квартире так, как будто энергетиков перепил, и от него разве что искры не летели. Зато летели слова. В основном наставления, как да что, и куда, вперемешку с отборным матом. Ричи и Тони сидели на диване, как в мультфильмах мотая головой справа-налево, пока Каспбрак вылетал из одной двери в другую. Тозиер медленно опускал очередную купюру в «банку-матюкалку», что держал в руках младший Каспбрак, хорошо так подзаработавший за один день, на панической атаке своего отца. — В общем, если пойдете гулять, то одевайтесь потеплее, и обязательно шапку наденете. — Эдди в очередной раз выскочил из детской, держа в руках шапку в виде медвежонка. — И ни при каких обстоятельствах не ешьте мороженое. На улице уже холодно. — Он резко замер, и посмотрел на Ричи, такого довольного от сложившейся ситуации. Не оттого, что ему против воли няней придется подработать, а скорее от того, как было тепло на душе от созерцания Эдди в домашней обстановке. — Это я тебе, мистер! — Слушаю и повинуюсь. — Так. Хорошо. — Каспбрак шумно выдохнул и запечатлел себя в одной точке хоть на мгновение. Посмотрел на двух самых любимых мальчиков в мире (Ричи конечно на мальчика с натяжкой тянул, но суть от этого не менялась). — Папа на работу. Вы завтракать. — Пап, все будет нормально. — Тони встал с дивана и обнял отца, от чего тот, пусть и ненадолго, расслабился. — Иди. — Так. Хорошо. — Ты это уже говорил. — Ричи последовал примеру малыша, тоже подошел к шатену, и положив тому руки на плечи, посмотрел в глаза. Эдди была нужна поддержка. Он ее всегда получит. — Иди уже. Раньше уйдешь — раньше вернешься. Вдвоем они его все же смогли вытолкать к выходу. — Телефон, бумаги, документы. — Каспбрак шел пункт за пунктом в своем списке, попутно складывая все в портфель. — Черт! Где мои очки? — Ты их не носишь. — От всего этого хотелось смеяться, а учитывая каким кошмаром была его жизнь последние месяцы, пока он находился вдали от Эдди, так это было просто замечательным исцелением. — Очкарики, — он перевел рукой с себя на Тони, а потом ткнул в грудь шатена пальцем. — А ты нет. — Пап, ну ты как маленький. — Зато ты у меня сильно взрослый. — Эдди легонько прошелся рукой по волосам сына, и в этот момент, его лицо было таким мягким и на удивление расслабленным. Он поднял глаза на Ричи, и увидел то же самое в любимых глазах. Тозиер всегда понимал его без слов. — Хорошо, все, ухожу. Веди себя хорошо. — Обещаю. — Вообще-то я это Тони говорил, но ты прав. — Он заговорщицки подмигнул сыну, и с псевдо- серьезным тоном добавил: — Тони, ты за старшего. — Ха-ха. Смешно. Не думал комиком работать? — Не буду же я у тебя хлеб отбирать. Самодовольно ухмыляясь, Эдди надел шапку, и уже было выскочил из квартиры, когда его поймали за руку. Он удивленно повернулся. — Пап, это моя шапка. —  Малыш заливался от смеха, и стало интересно, когда их семья была в сборе, столько ли они смеялись?! Вел ли себя Эдди так, когда Майра была рядом?! Но Тозиер отбросил от себя эти ревностные порывы. Сейчас они рядом. Это единственное, что имеет значение. — А по-моему мне она больше идет. Разве нет? — Эдди повернулся к зеркалу и улыбнулся собственному отражению. Сорокалетний мужик в деловом костюме, а на голове шапка с медвежонком. А что?! Очень даже ободряюще. — Все. Отдаю. Шатен присел на корточки, и поцеловал сына в щеку, а затем, притянул к себе Ричи, и оставил почти невинный поцелуй на пересохших губах. Большего они при ребенке позволить себе не могли, но это было все равно что-то запредельное. После всех этих потерянных лет. После всего пережитого. Просто иметь возможность целовать этого мужчину — уже исполнение мечты. Бросив быстрое: «Я люблю вас, парни» — Каспбрак наконец ушел, оставив их двоих, и предоставив Ричи возможность получить ответ на интересующий его недавно вопрос. — Папа сегодня какой-то другой. — В каком смысле, малыш? — Ну не знаю, — Тони забавно поправил очки, и задумавшись на пару секунд, ответил: — Счастливый какой-то. Это потому что вы рядом. Я так думаю. — Я тоже очень счастлив, когда твой папа рядом. — Честно ответил он малышу, и все внутри него прямо-таки трепетало от ощущения тепла, что полностью обволакивало его сердце. — И еще я счастлив, что с тобой познакомился. — Я тоже. Вы клевый. От эмоций вообще можно задохнуться?! Потому что сейчас, как никогда ранее, ему срочно требовался ингалятор Эдди. Потому что сын его любимого человека считал его клевым. Его. Ричи Тозиера. Наверное что-то в своей жизни он все же делал правильно. *** Тони не верящими глазами рассматривал лежащие перед ним на столе комиксы, и ни на секунду не переставал улыбаться. Ведь дядя Ричи сдержал свое слово, и они вправду пошли в магазин комиксов и купили их столько, сколько ему за шесть лет жизни, не покупали. — Считай, что это за все праздники, которые я пропустил. — Тозиер откинулся на диванчик в кафешке, куда они пришли завтракать, и довольный собой наблюдал за счастливым лицом ребенка. Его опыт как родителя был нулевым, но как любимый дядюшка, что всегда появляется на твоем пороге с подарками — это к нему. Тут ему равных не будет. — Так. Отвлекись на пару минут, и покушай, а то я потом от твоего папочки получу. — Папа не строгий. — Это с тобой. Ричи пододвинул к малышу блинчики, полив их предварительно обильной порцией клубничного джема. Почему-то вспомнилось утро, практически из прошлой жизни, когда они с Эдди сами были маленькими. Они тогда вместе ночевали, и на завтрак мама Ричи напекла им целую гору блинов, не такое распространенное блюдо в семействе Каспбраков. Его мамаша, помешавшаяся на здоровье сына, не особо-то радовала его вкусностями, и это привело к тому, что шатен практически в одиночку умял большую половину. Как раз именно с клубничным джемом, который в последствии покрывал практически все его лицо. Тозиер тогда впервые, смотря на друга почувствовал то, как его сердце бьется намного чаще, когда он рядом. Первая любовь, которую он пронес через всю свою жизнь. — Дядя Ричи, а вы с папой друзья? — Тони с глазами олененка посмотрел на брюнета, продолжая жевать блинчик. Ну прям весь в отца. Джем был даже на лбу. — Или вы встречаетесь? Тозиер, который за завтраком подобных вопросов не ожидал, поперхнулся кофе, и ему потребовалось пару минут, чтобы дыхание перевести. И вот что отвечать?! Правду. — Мы с твоим папой очень старые друзья. Мы дружим еще с тех времен, когда были такими как ты. — Он тщательно подбирал каждое слово, надеясь, что не перейдет границу, или сообщит что лишнее. Они с Эдди из-за изменения в планах, не успели обсудить количество информации, дозволенной для шестилетнего мальчика. — Но мы больше чем друзья. — Вы геи? — Что, прости?! — Так, вот к такому его точно никто и никогда не готовил. А главное Тони при этом все еще невинно «махал» своими длиннющими ресницами, ожидая ответа. В городе в котором он вырос, после таких вот предположений, можно сразу собирать чемоданы и валить куда подальше. Что привело к тому, что его признание в любви затянулось на тридцать лет. Но сейчас были другие времена. И это был Нью- Йорк. — У меня есть подруга Холли, — когда Тони произнес это имя, его щеки покрылись румянцем. Тозиер знал, что это значит как никто в этом мире. Сам через это прошел. Но это они обсудят потом, а сейчас на повестке дня (на секундочку!), его ориентация. — Так у нее два папы. Я знаю, что это значит. — Тебе точно не семь? — Нет, — малыш звонко засмеялся, и Ричи немного успокоился. Можно считать, что первый разговор о пестиках и пестиках — успешно прошел. — Может шесть с половиной?! Ты какой-то больно умный. — Я вообще-то на отлично учусь. — В этом даже не сомневаюсь. Тони покончил с блинчиками, и вернулся к разглядыванию новых комиксов, и выглядел он при этом очень довольным. Но в какой-то момент, улыбка начала таять, и он стал каким-то через чур серьезным. Это не осталось незамеченным Тозиером, заставляя задуматься, что могло так расстроить, еще секунду назад, веселого мальчика. — Что-то не так? Комикс не нравится? — Нет, просто я…можно кое-что спросить? — Все что хочешь. Мы ведь друзья. — Мама недавно сказала, что из-за того, что папа…что папа любит вас, он попадет в ад. — Что, блядь?! — У него от подобных слов аж весь воздух из легких выбило. Как?! Как такое вообще можно было сказать маленькому ребенку?! Она конечно была на эмоциях, но это уже не в какие ворота. — Поверь малыш, если кто и попадет в ад, то это точно, не твой папа. Он самый добрый, заботливый человек, которого я встречал в своей жизни. — Но мама… — Твоя мама ошиблась. — Сдерживать праведный гнев было тяжело, но Тони не должен был быть свидетелем этого самого гнева. Все злобные слова и маты — остались лишь в его голове. — Она не знает его так как я. И не любит. — Пап вас тоже любит. Он так сказал. — Откровения за откровением, а ведь даже еще не полдень. Хотя эта информация была куда приятнее предыдущей. — Когда он вернулся в город, они с мамой очень много ругались. Она кричала, что папа поступает неправильно, и что он не имеет права на это. А пап сказал, что любовь не может быть не правильной. Я тогда впервые о вас услышал. — Ты очень хороший мальчик, Тони. — Ричи этого не планировал, но руки сами потянулись и сжались тугим кольцом вокруг детского тела. А непрошеные пару слезинок скатились из глаз. Это не были слезы боли, нет, их природа была другой. - И знаешь, что мы сейчас сделаем?! Мы возьмем с собой блинчики, и проведаем папу. Потому что он не завтракал. И потому что я тоже, очень сильно его люблю.