вне сети

— Долго ты ещё будешь собираться? — донёсся голос за дверью гримёрной. — Ещё две минуты! — крикнула я, дорисовывая веснушки на щеках. Их было уже достаточно, но моё внутреннее «я» кричало: «Нужно ещё больше!» — Поторопись. Серию начинаем через десять минут, — раздражённо ответил мужчина за дверью и ушёл. Я работаю актрисой в DramaSeriesTheatre — лучшем сериал-театре в городе. Люди со всего города съезжаются, чтобы посмотреть новые и старые серии своих любимых сериалов. Возможно, кто-то чувствует здесь домашнюю атмосферу и комфорт, но не я. Для меня все эти премьеры, сцены, тексты — настоящая нервотрёпка. Каждый день я прихожу сюда и весь день репетирую, играю свои роли, меняю внешность и характер. Может, кому-нибудь это покажется профессией мечты, но мне это уже порядком надоело. С тех пор, как во всем мире запретили интернет, изменилось всё вокруг. Стали появляться новые профессии, предприятия и кампании. В культуре продвигаются постановки фильмов и сериалов (конечно, телевидение по-прежнему существует, но спектакли всё равно имеют большой успех), выставки фотографий еды, концерты с живой музыкой. Всё, что когда-то давно мы могли найти на сайтах и в социальных сетях теперь имеет свою альтернативу. Например, чтобы найти какую-либо информацию, нужно всего лишь прийти в любую библиотеку Wikipedia–особое место, где хранится множество архивов и книг. Здесь есть всё — биографии известных людей, исторические справки, различные словари и тому подобное. Трудно поверить в это — но музыкальные произведения снова начали покупать в магазинах. Они продаются на специальные карты — хранители купленных вами треков. Эти карточки можно подключить к любому устройству, что очень удобно. Но, несмотря на это, люди продолжают ходить на концерты. Живая музыка всегда остаётся чем-то более близким сердцу. И я это прекрасно понимаю — посвятив свою жизнь искусству, я тесно связала себя с концертами, спектаклями, музыкой, и конечно, со зрителями. Иногда я поражаюсь тому, как много людей приходят на представления. Неужели это на самом деле так интересно? Им на самом деле нравится то, что мы делаем? Как мы играем на сцене? Каждый раз я выхожу на сцену и вижу огромное количество зрителей. И все смотрят на меня. Их взгляды пронизывают меня насквозь, отчего становится очень неловко. И каждый выход на сцену — как дебют. В дверь снова постучали. До начала осталось семь минут. Скоро раздастся первый звонок. Я посмотрела в зеркало. Но в отражении была не я, а Алисса — мой персонаж на сегодня. Светло-голубое платье в цветочек, огромная куртка на плечах, странный парик из светлых волос до плеча. И веснушки на щеках. Как бы я хотела себе настоящие веснушки! Думаю, в этом плюс работы актрисы — ты можешь попробовать в своих образах те внешние черты, каких у тебя нет.Поправив чёлку парика, я открыла дверь, случайно ударив ей Тома — своего коллегу. — Поаккуратней, Энн, — пробубнил он, потирая ушибленный дверью лоб. — Извини, — виновато опустила я глаза. — Сильно болит? — Нет, — отмахнулся парень. — Долго ты ещё собираться будешь? — Я уже выходить собиралась, а тут ты… в двери врезаешься. — Ладно, забей. Пора идти уже, — сказал он, пропустив мои слова мимо ушей, и вышел из гримёрной. Тому досталась вторая главная роль — Джеймс. Ни один актёр всего состава не был так сильно похож на него, как Том. Но по характеру он не соответствовал своему персонажу вовсе. Он — душа любой компании и замечательный юморист — полная противоположность того бесчувственного и уставшего от жизни Джеймса. И несмотря на это, роль ему очень подходила. Как и эта красная гавайская рубашка. — А может, в этот раз без меня? — спросила я, слабо надеясь на положительный ответ. — Ты издеваешься? — вопросом на вопрос ответил он. — Вот только не начинай. — И не собиралась. — пролепетала я и взглянула на сцену, которая была ещё скрыта занавесом от зрителей. Все суетились, бегали туда-сюда, спорили о чём-то. А мне хотелось сбежать. Как и моему персонажу Алиссе. Наверно, я слишком сильно вжилась в роль. — Я никогда не понимал тебя, — сказал Том, заглянув из-за кулис в зал. — Любая девушка хочет оказаться на твоём месте и играть на сцене! — добавил он, указывая большим пальцем за спину, в сторону зала. Мимо пробежал Марк –личный Shazam нашего театра. Каждый спектакль он стоит у сцены и ждёт, когда потребуется его помощь. Любой человек может прямо во время спектакля подойти и спросить его, как называется песня, играющая в данный момент. Такие люди, как Марк — на вес золота. Их работа пользуется огромной популярностью, поэтому их можно встретить где угодно: в кафе, кинотеатре, театре, клубе, магазине и т.д. Любое хорошее заведение должно иметь своего личного Shazam. Выучиться на такого меломана-знатока очень трудно, но зато им много платят за работу. Первый звонок. Я сделала глубокий вдох. У меня пропало всякое желание находиться здесь. — Расслабься, красотка, — улыбнулся Том, — Всё будет окей. — Сегодня я не в том настроении, чтобы блистать на сцене. — Эй, ну чего ты раскисла? — нагнулся он, чтобы посмотреть мне в глаза. Этому парню невероятно повезло с ростом. — Может, обидел кто-то? — Никто меня не обидел, — отмахнулась я. — Просто настроение плохое, — на самом деле, оно было куда хуже. Второй звонок. — Нам пора. — Ни пуха ни пера, — усмехнулся парень. — К чёрту, — улыбнулась я в ответ. Через несколько минут прозвучал третий звонок. Зрителей попросили отключить сотовые, и занавес медленно открылся. И вот на ближайшие три действия мы стали Алиссой и Джеймсом — странными подростками с интересной историей и жаждой свободы. Всё шло как по маслу. Каждый знал все свои слова и действия, зрители, вроде бы, довольны. Но вдруг мой мимолётный взгляд попал в зал — на первые ряды. Он сидел почти в конце второго ряда правого партера. Меня пронзило странное чувство, чем-то напоминающее дежавю. Это был мой старый друг — Дилан. Мы дружили с детства, учились в одном классе. Но потом мы внезапно перестали общаться. Возможно, была какая-то причина, но с тех пор прошло уже довольно много лет. Иногда я хотела возобновить нашу дружбу, но меня всё время что-то останавливало. Я не знала, о чём с ним можно беседовать, не знала ничего о его личной жизни, об увлечениях. И, конечно, я не знала, хочет ли он снова начать общаться со мной. Заметив его, я смутилась и посмотрела на Тома, стоящего рядом со мной. Вроде бы, он говорил свои слова несколько мгновений назад. Но я, летая где-то в своих мыслях, совсем забыла о том, где я нахожусь и что должна делать. Том взглянул на меня, вопросительно подняв брови. Опомнившись, я снова вошла в роль и вспомнила сценарий. Дилан сидел в зале и смотрел на всех нас. Он узнал меня? Я не могла больше отвлекаться. До антракта осталось немного. Я могу найти его во время перерыва. «И что ты ему скажешь? — промелькнула мысль в голове. — «Привет, как дела?» Или позовёшь его на свой следующий спектакль? Не глупи, не надо этого делать». Вскоре наступил антракт. Мы разошлись по гримёркам, чтобы поправить свой образ. — Так, а теперь рассказывай, что там произошло, — полюбопытствовал Том, одёргивая рубашку. — Что ты имеешь в виду? — Энн, ты в ступоре стояла во время диалога! На репетиции у тебя всё отлично получалось. Что случилось? — Ерунда, — отмахнулась я, поправляя волосы. — Просто задумалась. — Из динамиков донеслось: «До конца антракта осталось десять минут». — Извини, я отлучусь на пару секунд, — протараторила я, удаляясь к выходу в холл. — Что ты задумала? — покосился на меня парень. — Неважно. Я быстро вернусь. — Только попробуй опоздать, — усмехнулся он в ответ. Я кивнула и изо всех сил побежала в холл. Должно быть, там сейчас полным-полно людей. Но мне нужно было его найти. Как ни странно, это удалось сделать довольно легко. Мой старый знакомый сидел на мягком красном диване в коридоре, стены которого пестрели множеством картин. Его глаза по-прежнему были светло-голубыми, каштановые вьющиеся волосы так же немного растрёпаны, и даже кожа осталась такой же бледной. Он ни капли не изменился, только немного… повзрослел. Я замялась, но подошла к нему. — Привет, — дружелюбно улыбнулась я. Дилан отвел глаза от картины напротив и посмотрел на меня. — Привет, Энн, — ответил он с такой же улыбкой, как и раньше. — Ты… всё ещё помнишь меня? — заикнувшись, спросила я. Внутри я светилась от счастья. — Ну да. Присаживайся рядом, — сказал он, немного отодвинувшись. — Извини, но нет. У меня мало времени. — Тогда что ты тут делаешь? — Я… хотела увидеть тебя… — смущенно ответила я. Надеюсь, макияж скрывает мои покрасневшие щеки. — Мы так давно не общались. — Это точно, — тихо сказал Дилани улыбнулся. — Когда мы дружили, ещё всемирную сеть не удалили. Ну, — помедлив, он продолжил. — Вижу, ты стала актрисой, как и хотела. Давно здесь работаешь? — Примерно года два… с половиной. А ты бывал тут раньше? — Нет, — покачал он головой в ответ. — Очень давно хотел пойти, но всё никак не мог найти свободное время. Вот, наконец-то, выбрался с женой… — Ты женат? — с улыбкой спросила я. — Поздравляю. — Да, она ушла в буфет за кофе… Надо было пригласить тебя на свадьбу… — Сказал он и покраснел. Разговор завязался, и вот мы уже смеялись как в старые добрые времена. Прозвучал первый звонок. — Извини, мне надо идти, — торопливо проговорила я, но не сдвинулась с места. — Конечно, — пожал плечами Дилан. — Думаю, увидимся после спектакля? — Не знаю, возможно, мне придётся задержаться. Но я была бы не против, — улыбнулась я и пошла к служебному входу, ведущему за кулисы. По дороге мне встретились две девушки, которые просили меня дать автограф. Под предлогом того, что я могу опоздать, я ускорила шаг и вскоре вновь оказалась среди своих коллег, которые вечно носятся среди декораций и готовятся ко второму отделению. В конце наступил тот момент, который обожают абсолютно все артисты. Мы все кланялись под бурные аплодисменты, зрители кидали нам букеты цветов и восторженно смотрели на нас. Они любят нас и наше творчество. Мне всегда становится легче, когда я думаю о том, что приношу людям приятные впечатления своей работой. И вот, когда мы откланялись в последний раз, перед нами медленно опустились плотные бархатные алые шторы. Глубоко вздохнув, актёры поплелись к гримёркам.       *** Я не особо следила за тем, как долго я смывала грим и переодевалась, но старалась уйти как можно быстрее. Чтобы успеть. Чтобы встретиться с ним на улице. Чтобы просто увидеть его еще раз. Но в голове крутились одни и те же мысли: «А что потом? Снова будете общаться как раньше? А нужна ли ты ему? У него же семья, возможно, даже дети…» Меня переполняла неуверенность. Но я уже вышла. Оглянувшись по сторонам, я нигде не увидела Дилана. «Скорее всего, уже ушёл», — пронеслось в голове. Но вдруг я услышала позади открывающуюся дверь, и он вышел. Со своей безумно красивой женой. Мне стало неуютно. Она что-то сказала ему и пошла в машину. Наверно, так даже лучше. Дилан не спеша подошел. — Ну как ты? Сильно устала? — Нет-нет, — смущенно улыбнулась я. — Ходить могу, значит, всё нормально. — Может тебя подвезти? — Не надо. Я больше, чем уверена, что нам в разные стороны. — Тебе в центр? — Да… — лучше бы на Луну. — Тогда нам по пути, — он дружелюбно посмотрел на меня. Мы неторопливо спустились с лестницы и сели на скамейку. — А… Твоя жена не заревнует? — мне было очень неловко, но это нужно было спросить. — Нет, — рассмеялся он, — Джесси знает о тебе. Она не станет ревновать. — Вы хорошо смотритесь вместе, — сказала я, чтобы не было неприятных пауз. Как актрисе, мне это было просто ненавистно. — Расскажи что-нибудь о себе. У меня такое ощущение, что в последний раз мы говорили в прошлой жизни, — добавила я с улыбкой. — Хммм, что бы тебе такого рассказать… — задумчиво произнес он, посмотрев на небо. Уже стемнело, но на небе не видно ни одной звезды. Впрочем, как и всегда в центре огромного мегаполиса. — Я менеджер по маркетингу. С Джесси мы женаты около года. У нас нет детей. У нас есть кот… — Постой. — Рассмеявшись, перебила его я. — Это не так интересно. Ты всё еще играешь на гитаре? — Нет, уже и забыл, как это, — грустно вздохнул Дилан. — У меня очень плотный график, пришлось поставить увлечения на второй план. Но кто знает, может, пару аккордов вспомню. Мне стало невыносимо грустно. Где тот Дилан, который всегда мечтал собрать свою рок-группу? Он так красиво играл… Помню, как я заставила его пойти на школьный конкурс талантов. Он боялся, что никому не понравится его собственное сочинение. Но все в зале затаили дыхание, когда услышали, как он перебирает струны. А сейчас… Почему всё вокруг так сильно меняется? — Энн? — Да? — Почему ты молчишь? — с улыбкой спросил Дилан, взглянув на меня. — Я вспомнила школу, — ответила я уже тише. — Как ты выступал на конкурсе, как мы гуляли в том сквере, как ты раскачивал меня на качелях, как мы строили домик на дереве… — На глазах навернулись слёзы. — Как мы украшали на новый год у тебя дома ёлку, — подхватил старый друг. — Помню фирменный яблочный пирог твоей мамы. Ммм, это было прекрасно, — мы оба рассмеялись. — Школьные дискотеки, звездные войны в кино… — он тоже загрустил. — И как мы пошли на первый в жизни концерт, помнишь? — Конечно. Самая крутая музыка, огромная толпа людей, качающих головами, и наш первый поцелуй. Мои щёки залились краской. Дилан заметил, что я смутилась. — Да ничего, — приобнял он меня. — Тогда мы нравились друг другу, — я взглянула ему в глаза. Они, как и мои, были на мокром месте. — Спасибо тебе. — За что? — За все эти воспоминания. — И тебе спасибо, — мы обнялись так крепко, что я слышала стук его сердца. — Мне так жаль, что мы перестали общаться, — прошептала я, не высвобождаясь из объятий. — Тебе не должно быть жаль, — ответил Дилан. — Почему? — Потому что жизнь продолжается дальше. Люди сходятся и расходятся, у них меняются увлечения, круг общения и всё остальное. И мы никогда не должны жалеть о каких-либо изменениях в жизни. Вот смотри: ты обрела работу своей мечты. Разве ты жалеешь? — Ну, может, немного… — пролепетала я. Дилан поднял бровь, словно спрашивая: «Нет, ну ты серьезно?» — Не жалей ни о чем, — взглянув в мои глаза, сказал он. — Да, грустно, что мы перестали общаться. Но так вышло. Наши пути разошлись. Сейчас нас ничего, кроме прошлого, не объединяет. Мы стали слишком разными. Настолько, что нам и говорить не о чем теперь. Ну перестань, — он вытер с моих щек слёзы. — Поверь мне, жизнь прекрасна. Мы подарили друг другу чудесные воспоминания. Сейчас тебе их дарят другие люди. Не жалей о том, чего больше нет, хорошо? — Я не смогу. — Как не сможешь? Посмотри вокруг: ты столько изменила вокруг себя! Когда мы общались, ты была совершенно другой. И ты изменилась. В лучшую сторону. И заметь, без меня. Энн, ты прекрасно справляешься. — Понимаешь, — начала я. — Я не столько приобрела, сколько потеряла. Я очень скучаю по старым временам. И по тебе. — Энн! — окликнули меня сзади. Это был Том, который только вышел из театра. Выражение его лица было весьма удивленным, когда он увидел меня в объятиях незнакомого ему парня. — Тебя подвезти? — крикнул он, направляясь к своей машине. — Иди, — тихо сказал Дилан. — Уже поздно, нам всем пора по домам. — Нет, — я крепко обняла своего друга. — Я не могу. — Энн, мы должны отпустить друг друга.  — Я понимаю. Мы попрощались. Я села в машину Тома.  — Кто это был? — немного ревниво спросил он.  — Теперь это не важно, — улыбнулась я ему в ответ. Слёзы на щеках уже высохли. — Кажется, ты хотел пойти на днях в кино?