Мой хулиган

      Россия был прав. Симптомы беременности не заставили себя ждать. Но вместе с долей радости, появилось чувство страха и беспокойства. И сейчас, сидя в ванной и пытаясь привести себя в порядок, Эст размышлял о том, как скажет об этом Финляндии. По сути, с того дня, когда они были у него дома, прошло недели три. И всего лишь четвертый день омега не появляется в универе. Ммм, прекрасно. Зашибись просто. Он втайне сообщил о ситуации своему куратору, но так, чтобы он не проболтался кому не надо. Настораживало ещё одно — ему постоянно названивали. И если Россия с Америкой поняли, в чем причина, то остальные, включая и самого Финляндию, были без понятия, почему Эстония прекратил ходить на учёбу. Вроде, нормально себя чувствовал, ничего не предвещало болезни или ещё чего-нибудь. Прикол в том, что они все догадывались о беременности, но, по их мнению, что-то слишком поздно это произошло. А ещё на медицинском учатся. М-да. На телефон пришло новое сообщение от Америки. (- Милый, приходи на обследование. Уверяю, твоих тут нет, практика была вчера.) Эстония тупо пялился в экран. Его все ещё мутило от недавнего приступа тошноты. Ещё и эта омежья тоска по альфе. Аргх, он готов был волосы на себе рвать. Быстро написав ответ, что уже собирается, омега попытался подняться на ноги, опираясь рукой об стену. «Бл%дство.» — только и мог подумать Эст, направляясь в спальню. А он уже даже и забыл, каково это — беременность. А это была только третья неделя. Пи%дец. Смотря на себя в зеркало, он вынес вердикт — ему нужно чаще выходить на улицу. Так, в чем же причина? Он уже не раз замечал, что его караулят на улице, и даже в дверь звонят, лишь бы выяснить, что с ним, раз трубку не берёт. Эстонии слишком страшно выходить, даже сейчас. Но он хотел родить здорового, а главное, живого ребёнка, так что, следует находится под присмотром врачей. И это бесит. Интересно, раньше не бесило.  — Будь, что будет. — сказал сам себе Эстония, накидывая лёгкую куртку. Он с опаской вышел из квартиры. Стоило перед выходом поесть, но омега лишь выпил чай. Нормально. За дверью никого не было. Облегчённо вздохнув, прибалт направился к лифту. Уже на первом этаже выйдя из него, он, с неким трепетом, вышел из подъезда. В лицо ударили тёплые лучики солнца, Эст зажмурился. Это только апрель, но солнце не скупилось поделиться своим теплом. И сейчас, стоя под лучиками солнца, в голову омеге и не пришло о том, что он может встретить здесь того, кого сейчас не желает видеть. Ага да, конечно. Врёт он самому себе, но воспоминания трёхлетней давности всё ещё давали о себе знать. Но стоило прибалту опустить взгляд на дорогу, как его прошибло током, а сердце предательски ёкнуло. На него смотрел Финляндия. И весь вид альфы напомнил Эстонии того Фина, которого он успокаивал тогда, в архиве больницы. Такой же потерянный и грустный. Губы омеги предательски задрожали, а слезы вот вот наровились потечь по щекам. Сейчас, напротив него стоит его альфа, которого он пытался избегать все эти дни, не понимая, что своим поведением делает больно и ему. Добивал и факт того, что Эстония носит под своим сердцем его ребёнка. Их общего ребёнка.  — Ты… Все же вышел… Омега вздрогнул. Ему больно находиться рядом с Фином после всего, что Эст сделал.  — Финляндия… Я… — Эстония не выдержал. Слеза одна за другой потекли по щекам, обжигая их. Как долго Фин был здесь? Как часто он сюда приходит? Омега упал бы на колени, если бы скандинав одним рывком не очутился рядом. Эст уткнулся ему в грудь, сжимая в руках его куртку и всхлипывая. Он слишком долго этого ждал. Снова очутиться в этих сильных и крепких объятиях, почувствовать себя любимым и нужным. Им обоим этого не хватало, и прибалт понимал, что это его вина. Из-за своего страха он совсем забыл, что бояться было нечего.  — Эстония… — начал был Фин, но был грубо прерват.  — Молчи, молчи, молчи… — зашептал Эстония, крепче обнимая альфу. И Финляндия послушался, прижимая к себе прибалта. Слова были не нужны, и так все понятно. Простояли они так добрых пять минут, пока на телефон Эстонии не пришло новое сообщение.  — Ах, это от Америки. Блин! Я же должен был пойти в больницу! — встревоженный взгляд омеги метался с одного предмета на другой, что не укрылось от Фина.  — Зачем тебе туда потребовалось? — альфа опустился чуть ниже, чтобы смотреть прямо в глаза Эстонии. От этого действия, прибалт покрылся краской. Вот он, момент настал. Вперёд, Эстония.  — Мне… На осмотр… Я же, до сих пор, нахожусь под присмотром врачей… И… — с каждым словом голос омеги дрожал все сильнее, и Финляндия понял, что такими темпами Эст вновь заплачет.  — Тише, тише, всё хорошо.  — Да, я знаю. Всё хорошо. — буд-то успокаивая самого себя, повторил Эстония. Ему было слишком сложно признаться альфе. Слишком. В одни момент прибалт просто взглянул в эти голубые, наполненные теплом глаза, и понял, что он был полным идиотом.  — Фин… Я беременный. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем альфа просто притянул к себе прибалта ближе и крепко обнял.  — Я знаю.

***

Конец апреля. Суббота. Время — 16:34. Эстония внимательно взглянул на свою новую работу. В принципе, эта картина была новым заказом. И вполне необычным. Какой-то альфа попросил нарисовать свою жену в стиле «ню». Финляндия, конечно, долго противился этому, но Эст послал его на три весёлые буквы. Омеге было очень интересно такое рисовать, потому что в таком стиле он ещё ни разу ни за что не брался. Поэтому скандинаву пришлось смирится с этим. Эстония в праве сам выбирать, что рисовать. К тому же, это всего лишь портрет какой-то левый омеги. Не альфы же, в конце концов. Запустив руку в свои короткие синие волосы, которые совсем недавно доходили ему до поясницы (минус психика Финляндии), Эст перевёл взгляд на окно. А точнее, на живописный вид, который с него открывался. Голубое небо, как глаза его альфы, яркое солнце и яркие тюльпаны в клумбах. Правда, наличие в саду парочку яблонь никто не отменял. Помнит Эстония, что год назад была такая же прекрасная погода. Правда, тогда он не жил в загородном доме отдельно с Финляндией в качестве его жены и матери его ребёнка. Зашибись просто.  — О чем задумался?  — Да так. — прибалт перевёл взгляд на Америку, что сидел сзади него на диване. Собственно, шестилетний Бенджамин расположился на полу с альбомом. Любовь альфы к рисованию не убавилось. Что касается американца — то он просто спихнул младшего сына-омегу, Ассию, России, а сам прихватил Бенджамина и свалил к Эстонии, типо в гости.  — Нет, тебя явно что-то беспокоит. Дело в картине? — Аме взял со стола очередное печенье и запил его чаем.  — Ну… Почти. — Эстония перевёл взгляд на свою работу. А точнее, на грудь неизвестной ему омеги, которая была обтянута шелком, — Тебе не кажется странным, что во время беременности и после, в период кормления, наша грудь не свойственна увеличивается в размерах? Меня это смущает. Прибалт сжался. Сейчас его-то грудь была спрятана под кофтой, а не под шелком. Хотя, второй вариант Финляндии понравился бы больше.  — Это скорее неудобно. — пробурчал США, поправляя бюстгальтер, — Но ребёнка надо же чем-то кормить. Так что, сиди там и не жалуйся. И съел ещё одно печенье. Эст скептически взглянул на него. В проёме гостиной материализовался Финляндия с обеспокоенным видом. Эстония уже и забыл, что альфа дома, а не на работе. Выходной, как-бы.  — Что случилось?  — Он никак не хочет заснуть. — чуть ли не плача пробормотал Фин. Прибалта всегда забавляло, как Финляндия нянчится с четырёхмесячным ребёнком. Собственно, маленький альфа, Эмис, с трудом засыпал. А если у него все же получалось заснуть, то спал как убитый. В этом он был похож на своего отца. Так говорил Ингрия. Эстония тихо прыснул. Встав со стула и сняв фартук, испачканный в акриловых красках, подошел к мужу.  — Я, тогда, пойду. Канада просил зайти. Он все ещё не может разобраться, во что одевать собственного ребёнка. — Америка засмеялся, приводя волосы сына в хаос.  — Ну мааам! — Бендж возмущённо взглянул на мать, собирая альбом и краски в рюкзак.  — Как-нибудь ещё зайдите. — Эст проводил гостей до двери.  — Обязательно, если меня Россия не привяжет к себе.  — Скорее, к Ассии. — подал голос Бендж, пытаясь привести волосы в порядок.  — И это тоже. Смотря им вслед, Эстония вернулся в гостиную, а оттуда направился в детскую. Финляндия сидел на стуле возле кроватки, всеми силами пытаясь успокоить разбушевавшегося сыночка. Эст подошел ближе к мужу и нагнулся через кроватку. Эмис прекратил хныкать и взглянул на мать синими глазками. Погладив его по белёсым волосам, омега аккуратно взял его на руки.  — Возможно, он просто хочет есть.  — Я так и понял. — пробормотал Фин.  — Не обижайся, у тебя нет молочных желез в груди, чтобы его кормить. Скандинаву пришлось только возмущённо уставиться на жену, пока Эстония освобождал грудь из плена бюстгальтера. Омега удобней расположился на софе, смотря, как Эмис медленно закрывает глаза, присосавшись к соску.  — Смотря на то, с каким упоением он ест, я все ещё удивлён, как он тебе грудь не оторвал. — Фин подошел сзади, облокотившись локтями о спинку маленького диванчика.  — Силёнок мало. — хмыкнул Эстония, чувствуя, что сам скоро уснёт. Видя состояние омеги, Фин присел рядом, на что Эстония сразу положил свою голову ему на плечо. Через пару секунд на телефон Финляндии позвонили. Это был Дания по видеозвонку. Прибалт встал с места, чтобы уложить Эмиса обратно в кровать, пока он не проснулся. Тем временем альфа принял звонок, поубавив громкость. { — Ох, привет, Фин! У меня новости! — всем своим видом датчанин так и светился, — Мы с Беларусью наконец-то решили усыновить ребёнка! И сейчас находимся в одном из детских домов. О, привет Эст! } Прибалт неожиданно подошёл и сел рядом с мужем.  — Привет!  — Уже выбрали себе сына? { — Скорее, выбрал Бел. Он уже минут десять разговаривает с двухлетним омегой. — датчанин повернул камеру, где белорус увлечённо говорит о чем-то с маленьким мальчиком, — Я, уже даже, ревную. Чуть-чуть совсем.}  — Ну, по крайней мере, он такой же рыжий, как и вы. — усмехнулся Фин, чувствуя, что Эстония уже тихо сопит на плече. { — Ой, да ну тебя. Ну, может и рыжий, но глаза карие, а у меня голубые, у Беларуси зелёные. Короче, мы друг другу понравились. И зовут его — Клерис. Через пару минут мы будем одной семьёй! Это круто! }  — Говори чуть тише, Эмис и Эстония заснули. { — Ой. — к стушевавшемуся Дании подошел Беларусь с мальчиком на руках, — Смотри, Клерис, это один из твоих многочисленных дядей, Фин. А рядом спит твоя одна из многочисленных тётей, Эст. — чуть тише добавил скандинав, — Короче, ещё увидимся. А нам надо оформлять бумаги. Пока! }  — До скорого. В комнате образовалась полная тишина. Лишь Эмис и Эст сонно сопели. Фин чувствовал себя максимально расслабленным. Он перевёл взгляд на Эстонию. Лицо умиротворенное, розовые губы чуть приоткрыты, а длинные ресницы слегка дрожат. Медленно перебирая короткие синие пряди, альфа поцеловал прибалта в скулу, где красовался гребаный шрам от ножа, за который ему постоянно было стыдно перед Эстом.  — Я люблю тебя.  — Я тоже. От такого Финляндия чуть коньки не откинул.  — Бл%ть. Напугал.  — Хихи. — в следующую секунду Эстония навалился на перепуганного скандинава и уронил его на софу, удобно распологаясь на груди альфы, — Давай поспим. Эмису можно, а нам нет? Финляндия лишь хмыкнул, слушая тихое дыхание жены. Через пару минут в детской умиротворённо спала вся семья.

~The End~