Нечисть появляется в ночи

Юнги совершенно не нравится начинающий пропитываться атмосферой Хэллоуина город. Его любимая кофейня поместила на окна оранжевую гирлянду и картинки тыкв с призраками, а ещё эти тыквы с клишированными мордами стоят возле входа. Юнги не ходит туда уже три дня по этой причине, потому что этот праздник его напрягает. Его напрягает вообще всё, что с ним связано. Да и во всю эту мистическую мишуру он не верит. Из украшений и на улицах Юнги не выходит из дома. А если и выходит, то только в универ, прикрывая глаза мятной чёлкой и закутываясь от пробирающей до мурашек осени в клетчатый шарф. Сегодня совершенно особенный день. День, когда юнгиевская хандра преодолела все возможные и невозможные препятствия. Сегодня день, когда на улицу нужно выйти в выходной день. В выходной, совершенно ненавистный день. Хэллоуин. Сегодня именно тот день, когда Юнги захотелось умереть больше всего. Вот так просто захотелось. И не то, чтобы он всегда шёл на поводу у таких своих желаний, просто сегодня на него давит эта гнетущая обстановка. Парень едет до конечной на автобусе и выходит на остановке возле леса. Тут остаётся только пару километров до гущи, потому что сейчас встречаются редкие дачные домики, скорее всего пустые, потому что люди все мчатся в город, да и остаются там жить, приезжая сюда только по редким выходным. Мин идёт против ветра, который умудряется достать даже когда на тебе тёплый свитер и пальто. Но желание прогуляться в лесу, ну, или упасть там в какую-нибудь канаву немного мотивирует продолжать идти, хотя Юнги мог умереть и дома. Сегодня ведь Хэллоуин, вся эта белиберда с демонами, ведьмами и другой несусветной ересью подгоняют в лесу. Интернет ловить перестаёт, и Юнги медленно начинает волноваться, потому что у него ужасная ориентация на местности. Кажется, он заблудился. «Теперь мне только кругами ходить. Видимо, умру я мучительно» — парень хмыкает и поднимает глаза в небо, тут же падая на землю от испуга. Чёрные, как смоль, волосы, колышет ветер. А кожа белая, вот без пизды, прям б е л, а я, немного отливает перламутром, словно жемчужная. У Юнги все слова из головы вылетают. Он смотрит на парня, стоящего в шёлковом или атласном кимоно, молочной рубашке и угольных, скорее, брюках, не зауженных к низу. Это существо, потому что, блять, вот это вот человеком назвать сложно, ибо «тебе не холодно, мой хороший?» внимательно изучает Мина взглядом и усмехается, раскрывая чёрный веер из перьев и слегка обмахиваясь им. — Как будто май месяц на улице, — Юнги наконец встаёт с земли и отряхивает пальто, пока незнакомец медленно, царственно аристократичной походкой спускается с пригорка и подходит ближе. — Белоснежка, Вам не холодно в рубашечке-то? — ёрничает, пока парень обходит его вокруг, осматривая. — Юноша, попросил бы не оскорблять, — безэмоционально выдаёт чёрноволосый. — Не рекомендовал бы Вам злить лесное существо. — Ты лешего, что ли, косплеишь? — Юнги смеётся и осматривается по сторонам. В лесу становится темно. Какого чёрта, только же двенадцать утра было. — Леших не существует, — парень разворачивается и немного отходит, презрительно морщась. Он всем своим видом показывает, что ему не нравится вся грязь, которую произносит Мин, продолжая легко обмахивать себя веером. — Чувак, ты обиделся, что ли? Ну, извини, а? Слушай, ты не знаешь, как отсюда выйти? Я, типа, заблудился, — мятноволосый «догоняет» это «лесное существо» (как он про себя сказал лихо, да?) и кладёт руку ему на плечо. Его обдаёт холодом ещё пуще прежнего. — Я знаю этот лес, как свои пять пальцев, но какая мне выгода от того, что я выведу тебя отсюда? — парень оборачивается и смотрит как-то надменно, видно, слишком раздражённый от прозвищ этого дурёхи. — Ты же умереть хотел. Вот теперь ходи тут, мёрзни. — А откуда ты узнал? — Юнги осторожно делает шаг назад, недоверчиво хмурясь. Сейчас «этот» пугает до чёртиков осведомлённостью о планах Мина. — Да все вы тут такие, пришедшие осенью по одиночке, — хмыкает чёрноволосый. — Что ж вам дома-то с семьёй не сидится, раз вы такие отчаявшиеся все семьсот лет в этот лес за своей кончиной бегаете? — Нет у меня семьи, — тихо отвечает Юнги. — А ты странный. Какие ещё семьсот лет? Шутишь же, да? — Какие же вы людишки глупые, — парень смотрит в сторону, резко складывая веер. — Я не глупый, я просто не верю во всю эту фентезийную чушь в роде вампиров, оборотней и демонов, — Юнги хмыкает, вспоминая все эти сказки и небылицы. — А я не про то, во что ты веришь, а во что нет. Я говорю, что у вас, у людей, нещадно короткая жизнь, и всё, что вы имеете — это она. А вы ещё больше её сокращаете. Глупые вы, — черноволосый устало вздыхает. Он так редко общается с людьми, потому что они редко сюда приходят, и приходят только за одним. — Ты, типа, не человек. Приведение, да? — Ты, всё-таки глупее обычного, — парень пускает в лицо Юнги какую-то непонятную штуку, напоминающую серебряно-розовые блёстки. — Что за херня? — Мин морщится, потому что эти блёстки попали в глаза, и пытается проморгаться, но лучше бы он этого не делал. Он начинает видеть существ, отдалённо напоминающих людей, вот только выглядят они так, будто их пытали — все в крови, синяках и других гиматомах. — Что это за чертовщина? — Вот это привидения. А я Чонгук — хранитель этого леса. А вон тот идиот на дереве сюда тебя и привёл. Он сбивает людей с тропы, чтобы поразлекаться, — парень говорит по-прежнему без единого намёка на то, что у него есть хоть какие-то чувства, и указывает на стоящее на пригорке дерево, на котором сидит довольно улыбающийся во все тридцать два парень, похожий на Чеширского кота из «Алисы в стране чудес». Ну, наверное, только Юнги так кажется. Этот парень махает рукой, но ничего не говорит, предпочитая наслаждаться картиной начинающего кино. — Почему я начал видеть всю эту хуйню? — мятноволосый ещё раз осматривается и замечает, что эти призраки идут к нему. Становится более, чем жутко. — Не волнуйся, завтра всё исчезнет. Это пыльца фей, позволяющая видеть настоящую реальность, — Чонгук складывает веер, указывая им на всё происходящее. — То есть феи тоже существуют? И они исполняют желания? — Юнги, в предвкушении, вспоминает все легенды про фей, где они добрые и злые, и надеется всё же на первый вариант их характера. — Не смеши меня, они те ещё меркантильные особы. Они скорее твою душу, как черти, сожрут, чем чьё-либо желание исполнят, — усмехается Чон. — А ты? — Хочешь, чтобы я исполнил твоё желание? Мне тебя убить? — Что? Нет! Чем ты занимаешься? — Юнги суёт руки в карманы пальто, потому что руки совсем замерзли. — Я оберегаю лес и слежу за порядком. Иногда я помогаю хорошим людям уйти, если он, — парень указывает в сторону существа на дереве, — позволил им заблудиться. Зачастую людям с детьми. — Так ты поможешь мне? — с надеждой спросит Юнги и прикусывает губу. — А ты х о р о ш и й ч е л о в е к? — Ну, да. — Хах, тогда почему ты решился на убийство? — Чонгук медленно начинает идти вперёд по дороге. — Я никогда никого не хотел убить! — юноша семенит за ним. — А ты? Ты хотел убить самого себя, — поясняет хранитель, оборачиваясь. — Ну и ладно, если не можешь помочь, так и скажи. Хранитель леса, ага, ты просто шарлатан, — Мин фыркает, закатывая глаза. — Что ж, твоё право, — существо распахивает чёрные вороньи крылья и растворяется в воздухе, оставляя лишь полупрозрачные, такие же чёрные пёрышки. Юнги остаётся один, потому что даже парень, сбивший его с пути, ушёл. Но Мин не совсем один. Вокруг ходят души, это пугает до усрачки. Нужно найти Чонгука, извиниться и уйти из этого места. Он подбирает чёрное пёрышко и идёт в ещё большую лесную глушь, окликивая хранителя. Но он не появляется. Тучи всё сильнее начинают сгущаться, а на улице становится темно. Юнги включает фонарик на телефоне и замечает, что начинает идти снег. Когда он уже хрустит под ногами, юноша оказывается в месте с полностью голыми, выжженными деревьями, вероятно, после пожара, хотя тогда бы пострадал весь лес, а не только эта его частичка. — Ненавижу зиму, — слышится где-то в стороне, и младший вздрагивает от неожиданности. Он переводит фонарик на звук голоса и видит Чонгука. — Я думал, ты попросишь Тэхёна вывести тебя. — Я хотел извиниться, — мятноволосый начинает идти к хранителю, но тот жестом руки его останавливает. — Мне жаль. — Если ты сейчас пойдешь прямо, выйдешь из леса возле деревни, — Чонгук отлипает от дерева, на которое опирался до этого. — Уходи. Не хочу больше видеть тебя в своём лесу. — Это ведь ненормально, что твои крылья теряют перья, да? — Юнги решается на смелый и резкий вопрос. — Уходи, — более холодно повторяет хранитель. — У меня нет желания болтать с тобой. — Может быть, я могу чем-то помочь? — Юнги делает шаг навстречу, но тут же останавливаясь, словно его кто-то держит. Наверное, это его совесть. — Ты можешь только больше никогда сюда не возвращаться, — Чонгук отворачивается от юноши и уходит. Снова. Юнги тоже долго тут не задерживается. Он выходит из леса и возвращается домой, по пути замечая много умерших, которые гуляют рядом с живыми людьми. Видимо, нечисть может появляться только в Хэллоуин. И, видимо, только Мин может это видеть. — А этот парень разве не был похож на Бель? — Это была она. — И что теперь? В итоге, твои мысли тебя сожрут. Собираешься уйти вот так? — Если он больше не появится — да.