Об осенних приключениях, печеньках и лисичке-детективе

- Что? – невозмутимо переспросил Уджин, отпивая ещё немного из своей любимой чашки. Чан нервно перевёл взгляд на нарисованную на чашке улыбающуюся рожицу. Рожица ехидно ухмылялась в ответ. Чан раздражённо помахал хвостом. - Феликс пропал! – с отчаянием повторил он. - Ты уверен? – лицо Уджина снова наполовину скрылось за чашкой. – Он мог просто выйти в магазин, а ты тут кругами бегаешь. - Его никто не видел уже целый день, хён! - Чан, сейчас всего 7 вечера. - Он не пришёл на занятия! Но утром из дома оделся и вышел, как обычно. Я еле смог убедить миссис Ли, что мы с ним просто разминулись, но его нет нигде! - Пошёл к кому-нибудь из друзей, наверное. - Я был у всех них, у всех, слышишь! – размахивая руками, пытался донести свою мысль Чан. – Но его нет! Мой милый маленький Феликс, с ним точно что-то случилось! - С Феликсом что-то случилось? – донёсся вопрос откуда-то со стороны. – Так вот почему ты спрашивал о нём сегодня, Чани-хён. - Чонини? – резко развернулся Чан, выбивая кружку из рук Уджина. Уджин, закатывая глаза, ленивым движением поймал её за ручку у самого пола, и теперь задумчиво смотрел на расплывающееся по ковру пятно. Чонин подошёл поближе к столу и тоже изучающе уставился на лужу. Чан, заинтересованный таким вниманием к ковру, тоже посмотрел на него. Серые уши на секунду стыдливо опустились, но потом он вспомнил о настоящей цели своего визита. - Нам срочно нужно найти Феликса. – решительно заявил он. В ответ он получил усталый вздох и заинтересованный взгляд лисьих глаз. - Хочешь печенья, Нини? – ласково спросил Уджин. Заинтересованный взгляд тут же переметнулся к Уджину, а Чан постарался незаметно выдохнуть. Чонина в эту несомненно криминальную историю втягивать не хотелось. Делая глубокий успокаивающий вдох, он поперхнулся и обвиняюще тыкнул пальцем в Уджина: - Хён! Ты пил совсем не чай! Уджин скосил глаза на наставленный к груди палец и пробурчал что-то о бешеных мамашах и риске поседеть раньше времени. Чонин испуганно округлил глаза. Уджин ненавязчиво увернулся от возмущенно подрагивающей руки Чана и подтолкнул тарелочку с печеньем к Чонину поближе. Тот начал запихивать печенье в рот, с интересом поглядывая то на одного хёна, то на другого. Хёны мрачно смотрели друг на друга и не обращали внимания на стремительно тающее печенье. Чонин задумчиво жевал и думал, что раз Феликс пропал, то надо его спасать, а для начала – найти. *** Когда Чонин был маленьким, он любил сидеть на коленях у своего дедушки и слушать, как тот степенно рассказывает о своих приключениях, терпеливо отвечая на все вопросы непоседливого внука. Хотя с годами прекрасный рыжий хвост дедушки Яна немного потускнел, а уши стали серебристыми, проницательный взгляд тёмных глаз словно видел каждого насквозь. С молодости статный лис служил на благо закона, легко раскрывая самые запутанные дела. Но время шло, и вот он вырастил сына, а за ним и внука, который души не чаял в дедушке, и хотел пойти по его стопам. Лучшей наградой для Чонина было, когда дедушка хитро подмигивал ему, открывал дверцу шкафа из тёмного дерева и доставал свой форменный костюм, передавая его прямо в вытянутые руки лисёнка, которые немного подрагивали от нетерпения. Под тяжестью плотной ткани руки сразу тянуло вниз, но Чонин трепетно прижимал к себе воротник плаща и вдыхал его запах. В такие моменты он представлял, как он вырастет, и непременно станет, прямо как дедушка, важно вышагивать в тёмно-синем жилете и развевающемся на поворотах плаще, как будет разгадывать самые сложные загадки и с покровительственной улыбкой принимать поздравления от всех вокруг. От сладких грёз Чонина обычно отрывал тихий «бум» от клетчатой кепки, которая была велика лисёнку и забавно придавливала его пушистые уши по бокам головы. Даже непоколебимый дедушка не мог удержаться от улыбки в такие моменты, а Чонин радостно бежал крутиться перед родителями. Но несколько лет назад Чонин отчаянно плакал на похоронах дедушки, комкая в руках ту самую кепку. Уже вечером, лёжа в своей кровати, Чонин пообещал самому себе, что никогда-никогда не забудет о дедушке и о всём, чему он его научил. И вот это время пришло. Вернувшись домой, Чонин залез в шкаф и трепетно достал оттуда любимую клетчатую кепку. Подойдя к зеркалу, он надел её и опасливо поднял глаза на отражение. Кепка больше не спадала на лоб, и сидела как родная. Залихватски сдвинув её на бок, Чонин отправился продумывать план действий.