Как Чимин познал все прелести Омегаверса

      И, конечно же, Чонгук забрал его подушку.       — Почему ты ноешь? — оторвав взгляд от экрана телефона, поинтересовался Тэхён.       Они стояли возле шкафчиков и Чимин всё это время продолжал поскуливать, чувствуя себя некомфортно не обнюханным сегодня утром и даже во время обеда, а впереди были еще две пары и несколько заинтересованных взглядов альф, из-за которых его желудок сжимался в тонкую нить.       — Он даже не позвонил, — надулся Пак, ударяясь лбом о железную дверцу. Один раз, второй.       — Он оставил тебе записку.       — Записку! — вспылил Чимин. — Мне не нужна записка! Мне нужны крепкие объятия моего Альфы!       — Подожди, — лениво пробормотал Тэ, приподняв телефон так, чтобы камера была наведена на блондина. — Повтори еще раз.       — Я убью тебя, — раздражённо заявил Чимин, хлопнув дверцей собственного шкафчика.       — Это не то, что говорят Альфе в гоне.       — Он у него еще не начался, — фыркнул Чимин, направляясь прямиком в свою аудиторию, возле двери которой уже начали собираться студенты.       Парень старался не делать резких движений во время ходьбы, потому что:       1. У него в заднице была пробка       2. В его рюкзаке было несколько бутылочек смазки и лента презервативов       Ему так же нужно было зайти после занятий в магазин, чтобы закупиться закусками и сладкой водой, которую так сильно любил Чонгук. Так что, он старался вести себя тихо, дабы не начать греметь посреди коридора своими боеприпасами, хранящимися в его рюкзаке.       Сегодня утром, после того, как он забрал заказ у курьера, чувствуя, как его лицо пылает под заинтересованным взглядом незнакомца, Чимин предупредил свою мать, что останется у Чонгука на несколько дней и та была совсем не против, наслаждаясь тишиной в собственном доме.       И если вдруг у вас возник вопрос, почему в свой двадцать один год Чимин живёт с мамой? Ответ очень прост: Дом Паков находился довольно близко к Университету, поэтому ему не было нужды жить в общежитии, в отличие от Чонгука, чей родительский дом, после их переезда несколько лет назад, находился буквально в другом конце Пусана.       — Что за запах? — услышал он позади себя, тут же обернувшись.       Тэхён подёргивал носом, подходя к нему всё ближе, и Чимин знал, что если тот приблизится еще хоть на сантиметр, то его запах может остаться на Паке, что совсем не понравиться Чонгуку, находящемуся в гоне.       — Соблюдайте дистанцию, сэр, — отодвинулся от него старший, прекрасно понимая, какой именно запах учуял его друг.       — С каких пор ты пьёшь колу? — нахмурился Ким.       — Я не… — запнулся Пак, чувствуя, как горят кончики его ушей. — Захотелось.       Будь проклят интернет-магазин, вместе со своими извинениями за то, что смазку с другими вкусами раскупили и всё, что у них осталось, было кока-колой.       Благо, прозвенел звонок и Чимину не пришлось вдаваться в подробности, почему в роли напитка сегодня он выбрал Колу.       После двух дней интенсивного изучения анатомии Альфы, Пак, казалось, был готов ко всему. Уходу за волком, его ублажению и даже к узлу. Он несколько раз переворачивал учебник, пытаясь рассмотреть нарисованный узел со всех сторон, предвкушая, насколько хорошо он может чувствовать себя, замкнутый им.       Неужели его задница получит действительно хороший член?       Кое-как, с горем по полам, Чимин отсидел две пары, а затем бочком вышел из аудитории, скрываясь в толпе студентов, чтобы отвлекшийся на телефонный звонок Тэхён не смог за ним проследить.       Телефон вибрировал в его кармане несколько раз, пока он бежал трусцой в ближайший магазин, каждый раз тихо скуля себе под нос, когда пробка невзначай массировала мягкие стенки его ануса. Он знал, что от такой стимуляции уже начал протекать, поэтому постарался сделать всё как можно быстрее, выглядя нетерпеливым, стоя на кассе с закусками и водой.       Чимин решил взглянуть на экран собственного девайса только тогда, когда оказался в мужском общежитии, поднимаясь на второй этаж.       Конечно, это был Тэхён.

      «Я видел, как ты убегал, маленькое дерьмо. Оставь предсмертную записку и напиши в ней, что я тебя предупреждал»       Пак фыркнул, полностью выключив мобильный телефон, а затем глубоко вздохнул, стоя напротив двери, ведущей в комнату Чонгука.       — Всё в порядке, ты полностью готов, — подбодрил себя парень. — Ты лучше любой Омеги.       А затем вытянул руку и постучал два раза, чувствуя, как грохочет сердце в его груди.       — Ыну, я просил тебя… — распахнув дверь, замер Чонгук. — Чимин?       — Привет, детка, — с облегчением выдохнул блондин, наконец-то увидев своего Альфа-бойфренда, по которому скучал последние… сколько? Восемнадцать часов?       Чон выглядел неважно. На нём была серая футболка, почти полностью влажная и смятая. Пылающие щёки горели как два красных фонаря на его бледном лице, а пот на лбу собирался маленькими бусинками.       — Т-ты должен уйти, — запыхтел младший, раздувая ноздри и пятясь назад.       — Детка, — надул нижнюю губу Пак, давя на жалость. — Я по тебе скучаю.       — Чимин, — предупреждающе зарычал Чонгук, стоило старшему сделать шаг навстречу.       — Я принёс тебе закуски и воду, — указал он на рюкзак, спрятанный за его спиной.       А еще несколько бутылок смазки, ленту презервативов и себя.       — С-спасибо. Оставь их у двери и уходи, — пробормотал Чон, прячась за дверью.       Чимин надулся еще сильнее.       — Я не буду оставлять еду у двери на полу, Чон Чонгук, — сузил тот глаза, — где твои манеры?       Возможно, младший бы и попытался себя оправдать, но внезапно дверь, за которой он прятался, ударила ему в грудь, когда раздражённый Пак толкнул её, входя в небольшое помещение Альфы.       Застыв на месте, блондин приоткрыл рот в ужасе, потому что такого бардака в комнате Чона он еще никогда не видел. Одежда была разбросана повсюду, фантики от конфет и банки из-под молока валялись на письменном столе, а постельное белье… вряд ли его можно было теперь назвать чем-то целостным, потому что разодрано оно было в клочья, кроме одной единственной подушки, разве что, испачканной в чем-то.       — Ты что, изнасиловал мою подушку?! — возмутился Чимин, подходя ближе к своему сокровищу.       — Нет-нет! Это не то, что ты подумал! — услышал он панический крик позади себя. — Я… я нюхал её, я кусал её… я…       Чимин тут же обернулся, заметив, как барахтается Чонгук в своих ответах, краснея с головы до ног.       — Поклянись! — вытянул он руку, ткнув указательным пальцем в грудь Альфы.       — Я бы никогда, Чимин-и, — сдулся волк, тяжело сглатывая.       Позволив тишине поглотить их, блондин заметил, как потряхивало младшего и тут же почувствовал укол вины, подходя ближе к своему парню, чтобы заключить того в крепкие объятия. Он запустил пальцы левой руки в кудрявые волосы Чонгука, в то время как правой втирал успокаивающие круги в чужую спину, ощущая жар, исходящий от шатена.       — Всё в порядке, детка, я рядом, — тихо прошептал он, касаясь губами горячей щеки.       — Ты не должен, — заскулил Чон, но вырываться не стал, глубже погружаясь лицом в пространство между шеей и плечом Пака. — Скоро всё станет хуже, и я не смогу держать себя в руках.       — Тогда давай проведём это время с пользой, ладно? — мягко спросил человек, заглянув в круглые глаза.       Тот лишь молча кивнул.       Тогда Чимин дал младшему задание принять душ, пока он будет прибираться в его комнате и сменит постельное белье. У Пака было не так много времени, поэтому со скоростью, казалось бы, света, он собрал все фантики и банки с письменного стола и стянул некогда постельное белье с кровати, швырнув его в урну. Достав с верхней полки шкафа свежее постельное белье, блондин застелил только простынь и надел подушки в наволочки, что до этого валялись на полу.       Взволнованно вздохнув, Чимин выудил из рюкзака закуски и воду, расставив их на столе, а затем и несколько баночек смазки с лентой презервативов. Оставив рюкзак у двери и повернув замок, старший прислушался к шуму воды, удовлетворённый тем, что Чон еще не закончил свои водные процедуры.       Стянув с себя белую футболку, а затем и светло-голубые джинсы, Пак аккуратно сложил одежду на комоде у напольного зеркала, останавливаясь, чтобы взглянуть на своё тело.       Когда шум воды резко исчез, Чимин подорвался с места, падая задницей на кровать и задирая в воздух ноги, чтобы стянуть собственные боксёры, оголив интимные места, вместе с дырочкой, что сияла от смазки, которой он не пожалел залить внутрь себя.       С сердцем, грохочущим в его горле, парень раздвинул ноги, расположившись так, чтобы первое, что увидел Чонгук, была его жаждущая задница и наполовину твёрдый член.       — Хён, почему здесь так сильно пахнет колой? — услышал он крик младшего из ванной. Затем последовало шлёпанье мокрых ног о паркет. — Ты что-то… Хён?!       Блондин поднял голову, заметив в дверном проёме абсолютно потерявшего дар речи Чонгука, из рук у которого тут же выпала бутылка с водой, а глаза налились кровью.       Чимин знал, что ему нужно сделать.       — Альфа, — заскулил он, облизывая губы.       Рычание, которое издал Чонгук, он не слышал никогда прежде. На этот раз оно исходил откуда-то из глубины его груди. Оно было более продолжительным и низким. Это был Альфа.       Его Альфа.       Чувствуя себя довольным проделанной работой, Чимин шире раздвинул ноги, приглашая, так же заметив борьбу на лице шатена, что вцепился в дверной косяк.       — Ну же, детка, — мягко начал Пак, выгнув спину, как только коснулся кончиками пальцев собственного соска. — Я замёрзну здесь без тебя.       — Чимин, — внезапно заскулил Альфа и блондин резко поднял голову, заметив надутую губу младшего. Лицо Чонгука скривилось так, словно его хозяин испытывал душераздирающую боль.       — Эй! — позвал его Пак, приподнимаясь на локтях. — Иди сюда, детка. Иди… хён пожалеет тебя.       И он так и сделал. Глаза Чона вернулись к привычному, карему оттенку, пока он карабкался по кровати, полностью накрывая собой тело блондина, утыкаясь тому мокрым носом в шею.       — Ты такой красивый, — проскулил Чон, устаиваясь между ног хёна. — Такой идеальный.       — Разве Альфа не хочет своего идеального человека? — с некой обидой поинтересовался Пак, полный надежды, что в скором времени заслуженно получит член своего парня внутри себя.       — Хочу, — кивнул Чон, потираясь пахом о чужой. — Н-но я боюсь тебе сделать больно…       — Детка, ты не сделаешь мне больно, — пообещал блондин, обхватив широкие плечи Чонгука и откинув голову назад на простыни, наслаждаясь мягким трением домашних штанов о его голый, протекающий член. — Я действительно подготовился.       — Этого будет недостаточно, — с болью в голосе поделился Чон. — Он… большой.       — Хорошо, — выдохнул Пак. — Может быть, пришло время показать мне его? И тогда я решу, справлюсь ли я с этим, а? — поинтересовался он, потянув Чона за волосы на затылке, чтобы тот взглянул в глаза старшего. Кровяные капельки заполнили глаза волка, а то время как тот продолжал пускать слюни на человеческую шею, мягко толкаясь бёдрами.       Нехотя приподнявшись над телом своего парня, Чонгук сел на пятки и шмыгнул носом, неуверенно схватившись длинными пальцами за пояс домашних штанов. Сердце Чимина забилось быстрее от предвкушения, а рот наполнился слюной, как только ему стали открываться участки загорелой кожи и симпатичные родинки, рассыпанные по низу живота младшего.       Он захлопнул свой рот, как только Чон опустил домашние штаны до самых колен и застенчиво взглянул на своего парня.       — Твою мать, он действительно огромный! — выпалил Пак и его анус инстинктивно сжался вокруг пробки.       Довольный рык сорвался с губ младшего и он тут же выпятил грудь.       — Сейчас не время гордиться, Чонгук-а! У нас проблема, — выдохнул Чимин, задрожав всем телом.       Его Альфа тут же нахмурился и заскулил, опустив голову, чтобы взглянуть на собственный, возбуждённый член. Он смотрел на него так, будто его половой орган был виноват во всех смертных грехах.       — Ладно, — пробормотал Чимин, облизывая губы. — Просто сними с себя футболку, а я подумаю о том, как принять в себя два человеческих члена, — карабкаясь на простынях, блондин затаил дыхание, наблюдая за тем, как открывается его взору загорелый пресс и подкачанная грудь. — Гребаный Аполлон!       Отшвырнув майку на пол и туда же штаны, Чонгук, полностью голый схватился за бёдра Пака, приподнимая таз того над кроватью.       — П-подожди, — запаниковал Чимин, барахтаясь. — М-может быть, давай я буду сверху?       — Альфам не место снизу, — тут же нахмурился Чон, выглядя обиженным.       — А если мы попробуем? Я никому не скажу, — пообещал Пак, вытянув вперед мизинец, как чёртов ребёнок. — Чёрт! — выругался он, как только понял, что его затея не прокатит.       — Хён? — позвал его Чон, выглядя измученным и расстроенным. — Ты можешь уйти.       Два дня мучений? Ожидания неизвестности, предвкушения? Чимин никуда не уйдет! Он поможет своему Альфе! Он лучше Омеги!       — Я никуда не уйду, детка, — уже более спокойно сообщил Пак, опускаясь на простыни. — Просто… будь со мной понежнее.       — Ты уверен? — сквозь зубы переспросил Чон, хмурясь от боли и жажды, пожирающей его изнутри. Его человек лежал под ним, а он стоял как истукан, всё еще не заперев его узлом.       — На все сто! — пообещал Чимин, медленно расслабляясь. — Чуть больше прелюдий, ладно?       — Всё что угодно, для моего ангела, — уже более грубо прошептал Чон, опускаясь на тело человека, и наслаждаясь тем, каким холодным оно казалось рядом с его пылающей кожей.       Чонгук начал с малого, он терпеливо ласкал рукой бедро старшего, облизывая и покусывая соски, изредка царапая их клыками, что прорезались, как только его настигла первая волна гона. Позже, он вынул черную пробку из дырочки Пака, медленно массируя грубую кожу вокруг, растирая смазку и прислушиваясь к тому, как тихо стонет Чимин, стоило ему засунуть два пальца внутрь.       — Чонгук-и, — тихо заскулил старший, вцепившись пальцами в волосы на затылке Чона. — Я сейчас кончу.       — Давай, хён, — подбодрил его Альфа. — Запачкай свой прелестный живот, и я слижу всё до последней капли.       Что ж, Чонгук пообещал — Чонгук сделал.       Вылизал его дочиста, не забыв оставить несколько поцелуев на искусанных губах человека, позже спускаясь ими к самой дырочке, которую ему удалось растянуть до четырёх пальцев.       Когда в работу пошёл язык Чонгука, Чимин совсем потерялся в ощущениях, закатывая глаза от удовольствия и счастливо похлопывая себя по плечу за то, что не побоялся прийти к своему парню в гоне.       Однако, удовольствие длилось не вечно, в особенности, когда наслаждаться надо было не только ему, но и выпустить пар самому Альфе, что склонился над ним, пристраиваясь кончиком своего члена к его дырочке.       — Ч-Чонгука, — жалобно заскулил он, хмурясь от боли, пронзившей его изнутри. — П-подожди, мне…       Младший тут же остановился, хоть и боролся со взбешенным волком в его груди, что брыкался и царапался, желая быть как можно быстрее внутри своей пары.       — Прости, — искренне извинился Чон, нависая над Чимином и глядя тому прямо в наполовину прикрытые глаза. Пот скапливался на его шее и висках от напряжения и того, как сильно ему нужно было сдерживаться.       — П-просто… дай мне немного привыкнуть, — тяжело выдохнул Пак, откинув голову назад. — Понюхай меня.       — Но хён…       — Давай же, — настаивал Пак, зная, что никакого эффекта это не возымеет, но по крайне мере, он почувствует себя защищённым его Альфой.       Чонгук был послушным щенком, поэтому тут же опустил голову, утыкаясь носом в чужую, мягкую кожу, жадно слизывая соленый пот.       Спустя некоторое время тихих поскуливай исходящих от блондина, старший дал добро на то, чтобы Чонгук двигался, с плотно сжатой челюстью принимая огромный член, кажется, выталкивающий из него весь воздух.       — Медленнее, — нахмурив брови, умолял Чимин.       Чон, наблюдавший за мучениями своего парня, протянул правую руку вниз, нащупав мягкий член своего человека, медленно поглаживая, благодаря чему Пак тут же дернулся, расслабляясь. Спустя некоторое время, звуки боли сменились на тихие стоны удовольствия, и младший решил толкнуться дальше, довольный тем, что хён принимал его всё лучше, обволакивая теплом со всех сторон.       Как только он вошёл полностью, Чимин кончил во второй раз, откинувшись на простыни и шумно дыша.       — Не вздумай завязывать узел, — прохрипел он, чувствуя, как душа покидает его тело.       — Я бы этого не сделал, — согласился Чонгук, прекрасно понимая, что завяжи он узел, всё могло закончиться очень плачевно. — Чимин?       — М-м? — устало отозвался старший, повернув голову и взглянув в карие глаза с красными вкраплениями напротив.       — Я сейчас выйду и войду снова, — предупредил своего парня Чон, устраиваясь на локтях и подкладывая обе ладони под голову Пака, притягивая лицо того к себе ближе для поцелуя.       — Ладно, — согласился блондин, прикрыв глаза. — Только продолжай меня целовать.       — Я так и сделаю, — вымученно улыбнулся Чонгук, коснувшись аккуратными губами щеки своего человека.       И он не солгал.       Медленно толкаясь бедрами навстречу хёну, Чонгук ни на секунду не оставил его губы в покое, постоянно посасывая или покусывая, тихо скуля в приоткрытый рот Чимина. Кажется, что за всё это время он несколько тысяч раз повторил слова «Я люблю тебя», продолжая нахваливать Чимина, ласкать его тело, грудь, живот и бёдра.       Когда Чонгук наконец-то кончил — Чимин отключился.       В следующий раз, когда он распахнул глаза, то первое, что он увидел — было умиротворённое лицо его Альфы, тихо посапывающего рядом с ним, закинув одну ногу на бедро Чимина.       Медленно протянув руку вперед, Пак заправил за ухо спутавшуюся прядь волос, проведя кончиками пальцев по мягкой щеке младшего, прислушиваясь к тихому, довольному урчанию, исходящего от его большого щенка, запутавшегося в белые простыни с рукой у рта.       Чимин взглянул в сторону письменного стола, на котором стояли еще четыре бутылки смазки и потянулся за шоколадным батончиком, откусывая кусок, как только развернул упаковку.       Что-то влажное и твердое коснулось его бедра, поэтому блондин смиренно отложил недоеденный батончик в сторону, скидывая с себя одеяло и с распростертыми объятиями встретил только что проснувшегося Альфу, полностью готовый ко второму раунду.