Спокойствие рук зеленоглазой колдуньи

Наступил тот самый долгожданный день. Все женщины семьи Кочовалы с самого утра порхали по дому в приготовлениях к свадьбе единственной внучки Идриса Кочовалы. По крайней мере пока единственной, ведь маленькая Шифа Кочовалы должна была появится на свет только через несколько месяцев. Сомнений в том, что Эфсун Кочовалы ждёт девочку у Ямача не было. Все его сны от волшебных рук жены были о прекрасной маленькой девчушки с невероятными глазами и длинными густыми волосами. Характер девочки оставлял надеяться на лучшее, так как гены у ребёнка были самые разнообразные, как и характеры его родителей, бабушек и дедушек. Вечер после нападения. — Прости, отец, я не смог отомстить твоему убийце. — в очередной раз произносит эту фразу Салих, сидя у могилы отца. Сколько приходит — столько извиняется, умоляет вернуться, после чего опять извиняется. Внезапно раздается шорох в кустах. — Выходи, Ямач. Я знаю, что ты здесь. — вздыхает он, поднимаясь с колен. — Сын отца. — он встаёт рядом с Вартолу. — Ты…— запинается. — Я знаю, да. Жаль не услышал этого от тебя. Почему, сын моего отца? Ответь почему? — слезы заполняют его глаза, и он спешит дополнить самого себя. — Почему не сказал мне? Почему пошел по этому пути один? — Салих, знаешь, я тут убил отца, но ты не расстраивайся, пойдем по этому пути вместе? — прикинулся дурачком Ямач, смотря на брата пустым взглядом. — Как ты себе это представляешь? — крикнул он. — Ты мог придти, рассказать, объяснить как это было, сказать, что был вынужден! Но ты скрыл! Ямач, Садиш меня собралась бросить, пока я гнался в тюрьме за Зиёй! Я просил перевода, сдал Джумали, рисковал жизнью, из-за того, что ты молчал. Почему ты ничего не сказал мне, сын отца? Разве не мы понимаем друг друга как никто другой? Почему ты молчал столько времени, Ямач? — в ответ повысил голос Салих, схватывая брата за ворот пиджака, злобно сверкая грустными глазами. — Я боялся! Я не мог! Ты говоришь о себе, но знал ли ты, что переживаю я? Ты даже сейчас не можешь представить то, через что я прошёл только в те пять отсчитанных минут! Потом прошло три чертовых месяца, когда меня невменяемого приводили в себя в психушке! Ты не знаешь о чем говоришь, Салих! Я убил своего отца! — прокричал он во весь голос. — Теперь ты доволен? — Я не могу знать, как ты жил. Не могу знать, как ты себя чувствовал. Но отца ты потерял не один, Ямач. Мы все лишились отца. — Вартолу крепко обнял брата вопреки желанию ударить. Если их не будет друг у друга, что тогда с ними будет? Семья — это всё. Без семьи ты никто. — Идём домой. Садиш наверное приготовила вкусный ужин. Мама Султан испекла яблочный пирог, твой любимый. — Салих вытер набежавшие слезы, подталкивая брата в сторону выхода с кладбища. Придя домой, Ямач сразу направился наверх в свою комнату. Эфсун спокойно читала какую-то толстую книгу, сидя в наушниках и казалось даже не заметила его прихода. Переодевшись, он открыл дверь, как вдруг женский голос остановил его: — Ты привез меня сюда, чтобы я по ночам читала книги? — в её голосе отчётливо слышалась обида. — У меня дела. — холодно ответил он, мечтая уже выйти из дома. — Единственные твои дела — это я. И я вижу тебя насквозь, так что могу сделать вывод, что дел у тебя нет и либо ты убегаешь к другой, либо просто убегаешь от меня. — он тяжело вздохнул, пошатнувшись от звона в ушах и прошел внутрь комнаты, садясь на край дивана. — Я не могу здесь находится. — он протер руками лицо. — Я задыхаюсь. Этот дом — дом отца, которого этими руками я убил, да отнимутся они у меня. — Не говори так. Ты спас семью. — Ямач резко схватился за голову. — Иди ко мне. — тревожно подозвала она его к себе, укладывая его голову себе на колени.— Почему ты молчал, что тебе все ещё плохо? Я бы помогла, давай наконец избавимся от этого камня прошлого. — Эфсун положила свою руку на его лоб, рисуя пальцами на лице неведомые узоры. — Давным-давно, жил на свете один прекрасный рыцарь. Это был молодой и отважный мужчина из знатной семьи. Рыцарь очень хотел всех защитить от злодеев, но они все равно нападали, и многие члены семьи этого мужчины погибли. Рыцарь стал винить себя, что не смог их уберечь. Решил он отомстить всем своим врагам. Одного свёл с ума, другого покалечил, третьему принес сильную боль, но оставался ещё один враг. Враг-девушка, совсем молодая принцесса, которую на самом деле водили вокруг пальца. В один день рыцарь пришел, чтобы убить её, но не смог, потому что Королева-мать помешала ему, ранив в спину. Тогда принцесса выбежала к рыцарю, чтобы добить его, но тот уже упал, теряя сознание. Сияние прекрасной принцессы ослепило его. Девушка подошла к нему, девушка с волшебными руками, которыми могла лечить людей. Тогда принцесса коснулась его и перенеслась в самый счастливый свой миг. С того дня раненого рыцаря выкинуть из сердца она не могла. Шло время. Рыцарь думал, что принцесса хочет убить и виновна в смерти его близких, но на самом деле, она даже не знала о том, какие убийства в тайне от нее проворачивал её придворный. Но однажды, когда рыцарь вызвал на дуэль другого рыцаря, принцесса почувствовала неладное и поспешила спасти мужчину, которую забрал её сердце. Ударила она его молотком, и пал он, теряя сознание. Перетащила его в другое место, спасая от недоброжелателей. Долго просила прощения, наконец, касаясь его губ своими губами. — Я знал, что это была ты. — проговорил Ямач, сквозь набегающий сон. — Твой платок, пропитан твоим парфюмом. — Не перебивай. — чуть толкнула она Ямача. — После этого рыцарь стал ещё злее. Ему снова стали причинять невыносимую боль, но в нужный момент чародейка всегда оказывалась рядом. Но как-то раз, прибывая в гостях у своего знакомого, принцесса вдруг очень плохо себя почувствовала. Долго думала, что да как, а потом узнала, что ждёт ребёнка от сильного рыцаря. Долго скрывала и боялась реакции близких людей, но однажды сбежала из своего замка, когда королева узнала. Но враги не давали ей прохода, постоянно нападая. Однажды, рыцарь был тяжело ранен. Принцесса никак не могла ему помочь и сбежала в другую страну от бессилия перед смертью. Вся ее семья была мертва, и принцесса стала королевой. Но мужчина выжил и нашел её. Тогда она узнала, что на самом деле он самый настоящий король другого королевства. Стали они жить вместе в его дворце, вдвоем править их королевствами и ждать рождения новой принцессы. Принцессу звали Эфсун. Рыцаря — Ямач. Нужды узнавать пол ребёнка не было, ведь вся семья Кочовалы была уверена, что родится девочка, но Эфсун твердо решила, чтобы не было проблем с вещами для ребёнка. Уже заметный живот скрывал широкий расклешенный летний сарафан нежно-голубого цвета. Летние сандалии без каблуков впервые за долгое время появились в её гардеробе, и, признаться честно, очень нравились своей комфортностью. Свадьбу было решено праздновать поблизости, и помещение было обставлено людьми со всех сторон, дабы избежать неприятностей и проблем. Лёгкий макияж украшал лицо девушки, а тушь подчеркивала её выразительные глаза. Кудри были завиты ещё больше, а на голове красовалась диадема. Селим, Акын и Джумали стояли с лицом аля «улыбаемся только на камеру», только разве не держав друг друга за руки, чтобы они дружно не побили Азера, которого принять в семью все ещё не смогли. Караджа вышла в идеальном белом пышном платье, сшитом словно по ней, под руку с Селимом, который до последнего не мог отпустить её, сдерживая не то слезы, не то гнев. Его маленькую девочку, которой он дал так мало любви, нужно вести под венец. — Я — Караджа Кочовалы, согласна выйти замуж за помешанного на себе наркобарона Азера Куртулуша. Клянусь быть верной и самой лучшей ему до самой смерти или пока дядя Салих не уведёт его у меня. — в зале раздался смешок. — Я очень люблю тебя. — прошептала она тише, чтобы услышал только он. — Я — Азер Куртулуш, согласен взять в жены проблемную девушку Караджу Кочовалы. Клянусь быть верным и самым лучшим ей, обещаю, что не уйду к её дяде и буду терпеть и любить её до самого конца или пока ей не станет интереснее с моей мамой. — вызвал он очередные улыбки присутствующих Церемония, на которую казалось собрался весь Стамбул и Адана, прошла относительно успешно, не считая отца невесты, которого Айше и Султан держали за руки, когда тот почти вскочил в момент первого брачного поцелуя. На банкет остались лишь самые близкие, то есть семьи молодожёнов. — Ооооо, Эфсуууун! —протяжно пропел Ямач, видя неподалеку девушку, которая все же решила остаться, несмотря на плохое самочувствие. — Садись, жизнь моя. — Ямач, блин! — Азер сделал насмешливое лицо отвращения, получив толчок в бок от Караджи. — Своими милостями весь аппетит портишь! Неужели нельзя оставить это на потом? — Не бурчи, ты, фалан филян! Давай лучше выпьем. — А кто против? Разливай, друг мой. — всколыхнулся Азер. — Предлагаю за то, что несмотря на то, что никто не ожидал, мы все сидим за этим столом как члены одной семьи. — раздался звон двух стеклянных стаканов, а все присутствующие счастливо переглянулись, когда Эфсун неожиданно для всех с жалобным видом заявила: — Ямааач, а здесь есть яблочный сок с грейпфрутом? — мужчина Кочовалы нервно рассмеялся, смотря на Азера многозначительным взглядом. — Не хотелось бы портить праздник, переключая на себя внимание, но у меня есть новость. — встал Ямач, постучав ложкой по стакану, тем самым привлекая внимание присутствующих. — Как многие знают, этот год выдался тяжёлым для нас. Мы пережили очень многое, и я счастлив, что смогли восстановиться. Я рад, что наконец-то, — выделил он, рассмеявшись. — мы удачно пристроили мою племянницу Караджу. Будь счастлива, моя девочка. От всех нас желаю вам счастья и здоровья, а если что будет не так, то мы с Азером хорошо поговорим с твоими дядями. — на этих словах Куртулуш положил обвил рукой плечи жены, но вдруг раздался грозный голос Джумали: — Дамат! Руки не распускай, не положено! — Я все же продолжу. — показательно кашлянул младший Кочовалы. — Уже завтра мы с Эфсун уезжаем. — Что значит уезжаем? Куда? — Туда, где Чукур не доберётся до нашего ребёнка. — отрезал он. — Я горд нашим районом и тем, что создал мой отец, но желаю своей дочери вырасти подальше отсюда и не отдать свою молодость Яме. Хочу снова заняться химией, наверстать упущенное, возьму в руки гитару…— мечтательно произнес отключаясь.

***

Шесть лет спустя. —…Стали они вдвоем править их королевствами и ждать рождения новой принцессы. Принцессу звали Эфсун. Рыцаря — Ямач. А их маленькая принцесса, их зеленоглазая колдунья, руки которой дарили родителям невероятный покой и спокойствие, — Шифа. Шифа Кочовалы. — Эфсун ласково поцеловала на ночь дочь в щеку, поправляя одеяло. Женщина прошла к дивану, включая телевизор. Новости гласили, что «Караджа Куртулуш, находясь на седьмом месяце беременности, посетила открытие самого крупного ресторана в ее сети. Несмотря на ожидание третьего ребёнка, развитие сети она останавливать не собирается, переходя на другие города близ столицы». Ключ повернулся в замочной скважине, и Ямач зашёл в квартиру, сразу уходя в ванную, чтобы помыть руки с дороги. Проходя в гостиную, он протянул Эфсун маленький пакетик с голубым веществом. — Ямач! Что это? — Сахар. Голубой, но сахар. Попробуй. Сладкий? — Мммм. — довольно протянула она. — Действительно сладкий. — Я надеялся, что в твоей жизни сладкий только я. — он обиженно надул губы. — Ты самый сладкий. — она чмокнула его в губы, но Ямач углубил поцелуй, играясь с ее нижней губой, притягивая ближе к себе за талию, после чего прислонил её лоб к своему, обнимая. — Ложись. — мужчина сел рядом с ней, кладя голову на её колени. Она зарылась руками в его волосы, касаясь щеки пальцем. Ямач притянул её руку к своим губам, целуя. Оглядываясь на месяцы назад, Ямач понимает, что его спасение пришло в погибели. Нежные руки Эфсун околдовывали, и он хотел прижаться к ней ещё ближе, никогда не отпуская. Он искал то, что могла дать в его напряжённой жизни только она — умиротворение. Ожидая почувствовать на лбу холодное дуло пистолета, ощутил теплые пальцы, робко гладящие голову. Собирался убить — полюбил. Думал, что все — конец, но оказалось только начало.