Цикл

Эллисон мерно брела по узкому поребрику, почти не вслушиваясь в весёлые разговоры своих друзей. Времени было заполночь, густой сумрак окрашивал всё вокруг в тёмные тона, лишь тусклое свечение фонарей изредка препятствовало полному поглощению тьмой всего вокруг. Эти отблески света плескались в канале, что был уже пройден компанией и оставлен позади несколько метров назад. Ночной воздух был наполнен свежестью и лёгкими нотками таинственности, а тёмное, безлунное небо освещалось лишь серебряной пылью звёзд, поблёскивающих как роса. -Это прекрасно...- Почти бесшумно вздохнула Эл, подняв глаза в небо. Не заметив камня, лежащего на поребрике, девушка, споткнувшись о него и не удержав равновесия на узкой полосе, упала на одного из своих приятелей, находящегося ближе всего к месту происшествия. -Прости...- Пролепетала темноволосая на вдохе, даже не успев разобрать кого именно она задела в этот раз, кто вновь пострадал от невнимательности, тем самым спасая её. - Эллисон никак не меняется, спустя года, - спокойно выдал Норман, что и поймал девушку. Его весьма приторможенная реакция сработала гораздо лучше, чем в любые другие дни. - Аккуратнее, пожалуйста, - акцентировал тот, выдохнув. Он поставил деву на тротуар, удостоверившись в том, что на ближайшие пару минут происшествия стихнут. Его немного округленные черты лица подчеркивали характер Нормана, его замкнутость в себе, спокойность. Иногда он и вовсе предпочитал взамен шумной компании тихий вечерок в одиночестве. -Прости, Норман...- Вновь негромко, почти неслышно повторила Эллис, слегка смущённо и пристыженно отводя взгляд в сторону, на асфальт. Не из-за того, что у неё были чувства к нему... к Полку, а не асфальту... а от того, что она вновь получила выговор за свою невнимательность и растерянность, потревожила человека почём зря, готовая было уже расстроиться из-за этой мелочи, однако... - Просто будь осторожней, - с обычной для него мягкой улыбкой повторил Норман, слегка прикрыв мутные от усталости зеленовато-охристые глаза. -Конечно... - Пролепетала девушка, и понимая, что на неё никто не злиться, улыбнулась, подняв глаза на плавно изгибающиеся черты лица мужчины с благодарностью, но тут же отвела взгляд, когда услышала ангельский голосок, напомнающей о приличии. - Норман не джентльменствуй, - цыкнула Сьюзи, слабо нахмурившись.  - Он ведь даже не начинал, Сью! - вмешался Шон, а язык то и дело, что ломался от неродного для него языка. - Шон, цыц, - поднеся руку на уровень груди с поднятым указательным пальцем, шикнула она. Норман более, чем спокойно отреагировал на все происходящее - благосклонно промолчал. Похоже, ссоры между кем-то и Кэмпбелл он привык видеть и знал как лучше поступить, чтобы свести конфликт на "нет", тем более Сьюзи уже отвлечена, спасибо Шону за это, он огребал больше всех за свою неугомонность. Конечно, ведь она дама боевая, пускай и голос "ангельский", некоторых ситуациях девушка и вовсе может стать демоном. Но никто и не думал, что ей это не идёт. Сьюзи вновь отчитывала всех по поводу и без. Генри, художник-аниматор студии, улыбался, глядя на неё. Элегантная леди вновь проявляла свой взбалмошный характер, и это не могло оставить его равнодушным. Уж больно забавно подобные ситуации всегда выглядели... -Что ты лыбишься?- Раздался приятный, бархатистый голос, соответствующий этой тёмной и романтичной атмосфере, но совсем не согласованный в этом плане с произносимыми им словами. Источником столь интонационно приятных звукосочетаний был Сэмми Лоуренс, легко раздражимый и неординарный человек, языку которого никогда не сидится на месте, что совершенно не вяжется с его карьерой начинающего композитора, но несмотря на всю свою нервозность и общую невозможность, музыкант из него что надо. Он как раз рассказывал о порыве вдохновения, пришедшего внезапно прошлой ночью Штейну, вполне серьёзная тема, между прочим, а тот, мало того, что не слушал, так ещё и в голос смеётся над чем-то. -Ха-Ха-Ха... Отвали, Сэм.- Заливался смехом Генри. -Нет, ну правда!- Вновь без злобы в голосе спросил парень, улыбаясь во весь рот, еле сдерживаясь, чтобы не подхватить гогот приятеля. Он хотел, чтобы тот извинился... изначально, но не удержался: все вновь расхохотались, глядя на непонимающего, но всё-же веселящегося Лоуренса, забывая о том, что произошло всего минуту назад. Очередные ссора быстро улетучилась из-за смеха, так повторялось раз за разом. Они прошли ещё дальше, вдоль, залитой светом фонарей, дороги. Переулок подходил к концу, как и совместный путь наших друзей. Здесь им предстояло разделиться и следовать в разных направлениях. -Ладно, до завтра...- Попрощался Грант, положив руки в карманы и улыбнувшись, хотя для него это было весьма и весьма редким явлением, если эта ухмылка мелькала без общего порыва. Грант Коэн - высокий, худощавый парень с бледным лицом и зелёными проницательными глазами. Всегда вежлив и практичен - бухгалтер студии. Строгая одежда, куча цифр и... не большой круг общения. Что ещё можно сказать? Есть своя харизма в этом молчаливо и задумчивом работяге, но слишком уж он скромен или "себе на уме", чтобы даже попросить пройтись с ним друга, который живёт в том же доме что и он, повезло, что этот друг самый активный из всей компании... -Я с тобой!- Раздался весёлый выкрик Уолли, который выпрыгнул откуда-то из другого края шеренги в которую все, не заметив, выстроились. Именно этого самого парня с кучерявыми волосами и вздёрнутым носом, который живёт в одном доме с Грантом, тот и ждал. Забавный юноша, ничего не скажешь. Улыбается каждый раз так, словно сегодня последний день его жизни, обожая веселить его окружение, даже когда не намерен этого делать. Возможно именно поэтому Фрэнкса и не уволили ещё - он душа компании, любящий свою работу и людей, которые его окружают, в тайне считая их своей настоящей семьёй, считая, что это тайна... Об этом знают все. Он совсем ещё мальчишка, ему и двадцати нет, так что все давно смирилась с этим "внеплановым родством". -Сладкая парочка...- Усмехнулся Лоуренс, смотря как Фрэнкс в припрыжку прилетает к Гранту, чуть не сбивая того с ног. Генри тихо засмеялся, мечтая добавить фразу о не менее сладком Сэме, но не успел, Уолли мелькнула перед глазами, послышался его недовольный возглас, сбившей Штейна с мысли. - До завтра, - ответили некоторые в один голос, отчего вновь захохотали. - Уолли! - вскрикнула от неожиданности Сьюзи, даже подпрыгнув. - Вечно пугаешь!- -Прости, Сью! Пока!- Вновь выкрикнул Уолли пятясь назад, вслед за Коэном и размахивая рукой в лево-право, как знак прощания. Закончив этот ритуал Фрэнкс развернулся и во весь опор пустился в догонку бухгалтеру, который уже ждал его, отойдя на приличное расстояние. -Идём, Уолли...- Негромко позвал Грант, когда уборщик догнал его уже идущем по дороге, уводящей за угол. Он спокойно отнёсся к шутке Сэма, зная, что никто никогда не воспринимает это всерьёз. Даже если это правда - никто не умеет читать мысли, ведь так... - Его шарахаешься только ты, Сьюзи, - подметил Шон, усмехаясь. - Я говорила тебе цыц! - ее нежный голос не вызвал страха, отчего все запугивания из ее уст казались чем-то потешным и смешным, милыми до токой степени, что порой хотелось взять это чудо на руки и крепко чмокнуть от прилив чувств умиления. Кэмпбелл повезло, что вокруг неё находятся очень сдержанные в этом плане люди. - Сьюзи, будь добрее ко всем. Один ведь коллектив, - хмыкнул Шон, отчего девушка лишь хихикнула, словно согласилась с ним. Мягкий голос Сэма, тихо пробубнивший что-то, был словно слегка раздражён, а взгляд направлен как раз на неё, что и стало роковой ошибкой Лоуренса. - Чего ж это мы скрываем? - кокетливо поинтересовалась Сьюзи, накрутив на изящный пальчик темную прядь волос. Она легко могла менять свое поведение в зависимости от ситуаций, поэтому порой так трудно было отследить её истинные эмоции, ведь она прекрасная актриса. -Ч-что?- Не понял Сэмми, немного запаниковав и начав быстро проворачивать в голове всё то, что он сказал и то, что она могла услышать из этого, чтобы понять, с чего вдруг Кэмпбелл решила, что у него есть секрет. Повезло, что на киномехаников ночной воздух не действует так опьяняюще, как на ангелов. Помощь пришла с неожиданной стороны... - Он ничего не скрывает. Ты снова из мухи слона раздуваешь, - подметил Норман, подняв взгляд на девушку. - Это еще и я раздуваю?! - запротестовала она, а в серых глазах загорелся странный огонек. - Сьюзи, - выдохнул Шон, положив руку на плечо девушки, отчего темновласая вздрогнула. Скинув его руку, дева фыркнула, будто и не признала своего поражения. При свете фонарей все эти люди были лишь силуэтами без должной палитры и красок. Их кожа серела, а одежда принимала более тёмный, насыщенный оттенок. Это всего лишь игра света и тени, ничего больше. Их мир цветной и яркий даже, казалось бы, в кромешной тьме. Они сами додумывают оттенки своего мира, окрашивая его вплоть до мельчайших деталей. Казалось, что даже эти перебранки так ничтожны, что не могут осветить цвета так, что те выцветут за секунду - они даже не померкнут. Вскоре и вся эта пустая ссора позабылась, друзья вновь звонко стали смеяться. Их смех разбегался эхом по пустынным улицам, а легкий дымчатый туман придавал всему этому облик затишья перед бурей, но её так легко не заметить... Все не затихало, а скорее засыпало, умалкивая за спинами разной ширины и долготы, но с одинаковым жизнерадостным смехом, пусть сейчас компания и была не в полном своём составе. Временами даже сверчков не слышно, но друзьям абсолютно все равно, что они нарушают своими шумными беседами покой и сон людей. Они веселятся, им радостно на душе, другие поймут и простят. Уже простили, ведь сей шумный коллектив ходит по этому пути ежедневно вот уже как несколько лет, а проблем с полицией и законодательством всё нет... К полуночному говору привыкли все улицы близлежащие к анимационной студии, откуда и выползают обычно в столь поздние часы все из "банды" Джоуи Дрю. Тускло струился свет из последнего фонаря улицы, неподалёку от которого и стояла наша компания. Лампочка странно помигивала. Около запачканного чем-то тёмным стекла кружили мошки, безнадёжно бьющиеся о него. Под фонарём на тротуаре, по которому всего мгновение назад прошли друзья, лежала чёрная тетрадь, залитая чернилами, капающими с фонарного столба, а капли этой субстанции поблёскивали на свету, переливаясь, словно расплавленный тёмный шоколад... -Ладно, я тоже пойду, до завтра.- Попрощался Генри, тоже собираясь ретироваться, как только Уолли и Грант скрылись из виду. Только на этот раз путь лежал в противоположную сторону. -Не думаю, что завтра ты встанешь с утра... У тебя не чувства меры, особенно в плане спиртного...- -Заткнись, Сэмми. Тебе вообще в другую сторону...- Весёлые голоса композитора и художника растворились в полумраке, когда они "разругавшись" больше не могли докричать свои остроумный подколы друг до друга. - Пока-пока, - пролепетала Сьюзи, все так же аккуратно передвигаясь по самому краю тротуара, балансируя над своеобразной "пропастью". - Сью, только не свались, - вздохнул киномеханик, а актриса в ответ лишь усмехнулась. Услышав предупреждение Нормана, обращённое к Сьюзи, Эллисон виновато улыбнулась, понимая, что это предупреждение было сделанно из-за неё, но не сильно печалясь по этому поводу, понимая, что Полу не со зла. - До завтра, - кивнул Шон, пускай его взгляд и был сосредоточен на другом, чём-то более завораживающим, как, скажем, небо, усыпанное бриллиантовой россыпью звёзд, отчётливо видневшихся в полночный час. - Все же, что за прелестный вечер, - пропела Сьюзи, плавно, словно белый лебедь, идя впереди и начиная делать то, что она умела лучше всего, потому все и затаили дыхание, боясь упустить самые первые ноты начала песни. Ее темные волосы небрежно спадали на хрупкие плечи, придавая лёгкости и беззаботности образу, который Сьюзи выбрала себе на этот раз. - Je remue le ciel le jour, la nuit. Je danse avec le vent la pluie. Un peu d'amour, un brin de miel. Et je danse, danse, danse, danse, danse, danse.... - запела своим сладким голосом Сьюзи, то и дело кружась и делая легкие реверансы. Ее черное платье до колен придавало ей вид ночной чудотворной птицы, которую так легко спугнуть, стоит только издать случайный звук в попытке подобраться ближе. - По-моему, кто и пил, так это Сьюзи,- подметил Шон, обращаясь к Лоуренс, который неудостоил ответом Флинна, слыша в голове фирменное "Цыц" от Сьюзи, желая произнести его, но так, как у Кэмпбелл у него точно не выйдет, поэтому Сэм и промолчал, слегка усмехнувшись уголком губ. - Вон как соловьем заливается.- Почему Флинн акцентировал на этом внимание? Сьюзи просто продолжила петь эту песню, иногда вместо обычной ходьбы передвигаясь небольшими прыжками, а у девушки всего-то прекрасное и приподнятое настроение. Тем не менее, не получив ответа Шон и сам отвлёкся. Его заворожило небо, хотя с ним это случалось очень часто. Он просто любил наблюдать часами за природой, да и пустынный переулок наполнился сладким голосом Сьюзи, который, прервав песнь, вывел его из своего сладостного гипноза так резко, что от тишины в ушах заболело и мужчине пришлось помотать головой, дабы прийти в себя и не заснуть на ходу. - Чего ты почём зря наговариваешь на Генри? - поинтересовалась Сьюзи чуть позже и чуть тише, вновь разрушая молчание переулка, остановившись. Её мягкие и нежные черты лица лишь подчеркивали её персонажа, она ведь и сама похожа на ангела, этим было трудно не любоваться, поэтому, заслушившись, Сэмми вздрогнул от неожиданного вопроса, смущённо отведя взгляд, ибо он понял, что внаглую пялится на Кэмпбелл, завороженный её небольшим представлением. -Мы просто шутим, не переживай...- Постарался сделать свой голос наиболее равнодушным Сэмми, но взгляд его был более правдив, он выдавал некоторую нервозность в ответе Лоуренс, словно тот не до конца верил самому себе в этом плане, а может так на нём сказалась работа до глубокой ночи... Словно приняв этот ответ девушка кивнула, продолжив поражать композитора своими познания и в музыкальных репертуара и языка. Вскоре Кэмпбелл устало потянулась, прикрыв зевоту рукой. Убрав руку, девушка вновь улыбнулась. Ее серые глаза переливались тысячью огней благодаря фонарям, пока пышные ресницы собирались в треугольники, придавая ее глазам лишь большей выразительности. Мраморная кожа от легкого тумана становилась более лиловой, а на руках проступали от холодка мурашки. Передние пряди волос убраны резинкой назад, но из-за небольшой влажности ее темные волосы завились, выбиваясь из общего "строя", так и призывая кого-нибудь заправить их за ухо девушки. Сьюзи, поющая что-то на французском, как предположила Эллис, вслушиваясь в приятные ноты подруги, окрашивающие эту бесшумную ночь яркими красками своего ангельского голоса, что только способствовать погружение в невероятно приятную атмосферу, расслабляющую и уютную, была как всегда неотразима, пусть и чувствовала в ней усталость, но отвести взгляд было почти невозможно, вот только... Норман не любовался этим зрелищем. Это было легко не заметить, все взгляды были устремлены на Ангела, это её работа - делать так, чтобы люди не могли отвести глаз, не замечая ничего вокруг. Но Эллисон довольно внимательна к деталям, не тем, что лежат на поребрике, мешая идти, а прочим, особенно к тем, что сейчас сидели под фонарём, пристально что-то разглядывая... Пендл подошла к мужчине со спины и заглянула к нему через плечо, привстав на носочки. Тихий Норман слегка отстал от своих друзей. Его внимание привлекла та самая тетрадь. Присев рядом с ней на корточки, его рука потянулась к ней, но тут же отдернулась, словно почувствовав жар, что если он прикоснётся к этому блокнот, то он обожжётся, как о горячий чайник. "Не думаю, что будет хорошей идеей ее трогать" - подумал про себя Полк, задрав голову на фонарный столб, что то и дело моргал. Парень немного насторожился, собираясь было подняться обратно, пускай его и одолевало любопытство, однако с фильмов, особенно в жанре хоррор, он знал, что бывает после таких забытых тетрадей на дороге, которые поднимает случайный прохожий в час столь же поздний, как и нынешний. Но, видимо, Эллисон не поняла всей опасности. -Что это?- Спросила кареглазая, протягивая к тетради руку с намерением её взять. От неожиданного голоса Норман дернулся, что девушка не упустила из вида. От очередного докучения киномеханику, которого в этот раз ей удалось напугать, не специально, наверное, Эллисон вновь стало не по себе. Ей не хотелось причинять ему неудобств, но возможно, в глубине души девушка ликовала, что смогла обратить на себя внимание, смогла вызвать эмоции на этом красивом, в своём спокойствие, лице. Но если это и так, то даже она сама должна была бы нырнуть так глубоко в подсознание, насколько это возможно, чтобы отыскать это ликование... Проще принять чувство вины. - Ох...Эллисон, пожалуйста, не пугай меня так больше, - выдохнул Полк, инстинктивно хватаясь за сердце в знак своего искреннего испуга, но поднять книгу киномеханик ей не дал, быстро взяв за тонкое запястье, чтобы остановить любопытную даму. Мужчина держал её кисть, не так сильно, чтобы не причинить вред, слегка касаясь охлаждённой кожи, но и не слишком слабо, чтобы не дать руке коснуться тетради. Это было довольно легко осуществимо, ведь запястья у Пендл были довольно узкие. Эллисон была похожа на куклу, с тоскливо-печальным выражением лица, слегка курносым носиком, чуть бледноватми губами и чёрными глубокими глазами, чей взгляд коснулся пальцев Нормана, всё ещё держащих её руку в тот момент. Глаза скользнули выше, поднявшись к лицу Полка, смотря на юношу своими блестящими карими глазами с непонимание. Но через секунду последовали объяснения, принесшие ясности в действия киномеханику. - Лучше я, а то упаси бог что-то случится, - после этих слов мужчина отпустил руку девушки, подняв тетрадь с тротуара, где осталось тёмное "масляное" пятно на месте прежнего пребывания блокнота. Тетрадь уже лежала в пальцах юноши, пачкая его руки вязкой жидкостью, которую, по своей неосведомлённости, девушка приняла бы за кровь, будь она чуть менее наивна, так что... Она решила, что это древесная смола. -Это твоё? или кто-то уронил?- - Нет, это не мое. Я просто заметил её, - отозвался тот, рассматривая в руках тетрадь, пока по его руке стекала странная черная жидкость. Субстанция уже начинала затекать в рукав белой рубашки парня и девушка поспешила убрать её пальцами. Она осторожно преградила каплям путь, начиная вести их обратно, до кончиков ногтей мужчины, холодными пальцами, слегка щекоча кожу нежными прикосновениями, затем, тонкие пальцы кареглазой скользнули на слегка шершавую, словно кожаную, обложку тетради. От этой книги веяло холодом, обжигающим руки морозом... От неё веяло чем-то недобрым, неминуемым, от чего Эллисон отдёрнула руку, пытаясь стряхнуть чернила с пальцев, тряся ею как в судороге, чтобы прогнать это паршивое чувство. -Какая вязкая штука.- Тихо прошептала Пендл, всё ещё пытаясь стереть жидкость с рук. - И довольно прилипчивая, - с обыкновенным спокойствием добавил Норман, продолжая изучать тетрадь. Казалось, что он не заметил её взглядов, её прикосновений. Полк будто забыл на время об "ощущениях", его вниманием завладела тетрадь, внутри которой корявым местами почерком было написано что-то неразборчивое, но смутно знакомое...