До решения присяжных

Директор компании «Тысяча горизонтов» был коренным марсианином – худым, длинноногим и тонкокожим. Звали его Вин, из-за чего все коллеги-земляне и те, кто просто был знаком с английским языком, добродушно над ним подтрунивали. Впрочем, сейчас Вин оказался совершенно определённо в проигрыше. Мысленно проклиная своё решение сэкономить на производстве заправочных катеров, он сидел на скамье возле небольшого здания Марсопортского городского суда, ожидая вердикта. За невидимым защитным куполом, укрывшим город, в небе бушевала песчаная буря, и царившие вокруг бурые (буреватые, как их в шутку называли местные) сумерки очень подходили к подавленному настроению Вина. Охраны рядом с ним не было, но на руке темнел браслет с локатором – стоило бы ему отойти дальше положенного от здания суда, и вся полиция Марсопорта об этом бы узнала, а к пунктам его обвинения прибавилась бы попытка побега. На соседней скамье сидел невысокий бледный человек в мундире ИнтерГПола – один из основных свидетелей по делу. Вин неприязненно покосился на него – он не раз видел этого субъекта в новостях, и вовсе не в героической роли. – Ну не любопытно ли, а? – не выдержав, горько сказал он. – На вашей совести столько всего, что мне и в кошмарах не снилось, и тем не менее в тюрьме буду сидеть я, а у вас хорошая должность, высоко оплачиваемая работа, космические путешествия... – Конечно, это всё очень любопытно, но комиссар Милодар и Галактический суд распорядились именно так, – пожал плечами бывший пират Крыс. – Все жалобы отправляйте им. – Не в жалобах дело! – возмутился Вин. Раз уж они были сейчас не в зале суда, он решил хоть немного отвести душу – не станут же ему увеличивать срок за ворчание! – Какая может быть вообще справедливость при подобном раскладе? Или преступность круглая, как орбита – если зайти далеко, то вернёшься обратно к законопослушности? – Моя работа в ИнтерГПоле – это точно такое же общественно полезное дело, как переработка металлолома, которой занимаются заключённые на Тисифоне. Очевидно, Милодар посчитал, что в борьбе с преступностью я просто принесу больше пользы другим. – Милодар посчитал, ага... Просто не за каждого вступится сама Алиса Селезнёва. – Это вы о чём? – повернулся к нему Крыс. – Ну это ж ясно, – хмыкнул Вин. – Она к вам и в напарницы напросилась... а вы, как я знаю, превращаться в кого угодно умеете... Нетрудно догадаться, как вы с ней проводите время. – Ах, нетрудно? Значит, так, – привстал Крыс, – ещё один подобный намёк, и я сейчас же сообщаю в суд, что вы тут надбавляете себе статей. Клеветнические высказывания, камеры со стены, – он указал в сторону двери, над которой мигал зелёный огонёк видеонаблюдения, – подтвердят. И запомните: Алиса выручила меня вовсе не из-за каких-то ткффф-зрк планов, а потому, что она хочет помочь всем и каждому перейти на сторону закона. Кстати, за вас она тоже заступалась. – Правда? – воскликнул Вин. Он действительно был поражён: с Алисой Селезнёвой он не пересекался ни разу, и личных мотивов для помощи ему у неё быть ниоткуда не могло. – Да, она надеется, что вы и ваши приспешники получат такой же условный приговор, как и я. Вину стало действительно стыдно. Он слышал о дружелюбии и всепрощающем характере Алисы, но, если честно, думал, что сплетни всё сильно преувеличивают. В суде сегодня, например, она держалась строго и была довольно немногословной – непохоже было, что она могла просить о каком-то особом милосердии для подсудимых. – Кстати, ещё: моей напарницей Алиса решила стать, потому что мы с ней дружим, – прибавил Крыс. – Именно дружим, оставьте ваши пошлые мыслишки при себе. Мы давно друг друга уважаем, и она отлично знает, чего от меня можно ждать, так что и Милодару отправлять нас вместе на задания было выгодно со всех сторон. На это Вин и не знал, что ответить. До сегодняшнего дня он и видел-то любимицу Галактики только опять же в лентах новостей, где, как правило, сообщалось о её блестящей победе над очередным космическим злом, и представить её обычным живым человеком ему было сложно. Некоторые острословы ведь даже посмеивались, что Алиса Селезнёва – на самом деле робот или вовсе голографическая проекция, этакий вдохновляющий символ Галактической Федерации. – Ну что эти заседатели там копаются? – пробурчал он через некоторое время, обернувшись и убедившись, что обратно в суд их не вызывали. Ужасно хотелось спать и есть, и Вина всё ещё не покидало ощущение, что всё ещё может обойтись, что вот это – арест, заседание, обсуждение вердикта – происходит не с ним и на самом деле его не касается... – Копаться они ещё и не начинали, – со знанием дела «успокоил» его Крыс. – Вы радоваться должны: у вас чистосердечное, все улики собраны, а разборка тянется так долго – значит, там склоняются к смягчению. Если бы заседатели вас невзлюбили, они бы быстро вынесли вам виновность по всем статьям. Между тем на парковку неподалёку спланировал воздушный пузырь, откуда показалась одетая в скафандр Алиса Селезнёва. Ранее, едва дав показания в суде, она куда-то торопливо убежала – Вин думал, что, с её-то занятостью и в качестве исключения из всех правил, она просто улетела на очередные приключения, не дожидаясь окончания суда. – Ничего себе погода, однако, – бодро объявила она. – Метеорологи говорят, сегодня рекордно сильная буря за сколько-то там десятков лет. Даже из поезда слышно было, как завывает! – Неужели местное метро теперь переехало на станции мелкого заложения? – ехидно спросил Крыс. – Ну ладно, на самом деле в поезде включили трансляцию с поверхности, – созналась Алиса, рассмеявшись. Вин только тут понял, что она, похоже, съездила в другой город – из общественного транспорта через марсианскую пустыню можно было передвигаться только на скоростном метро, всё из-за тех же песчаных бурь. В одиночку можно было взять ракету или марсоход (на свой страх и риск), но использовать их для регулярного сообщения было бы затруднительно. «Интересно, куда это она так спешила, что прямо из зала суда поехала?» Его вопрос недолго оставался без ответа: Алиса вынесла из пузыря аквариум, в котором что-то шевелилось, ползало и даже, кажется, бегало по воде. – Вот, уже девятое поколение вылупившихся, – гордо продемонстрировала она аквариум Крысу. Вин поёжился и на всякий случай отодвинулся на самый край своей скамьи: он не любил насекомых, даже вездесущих богомолов побаивался. – Не хотите ли и вы посмотреть? Это гибриды земной водомерки и марсианского подземного червячка, – спросила Алиса, и Вин не сразу сообразил, что она обращается к нему. – Нет, спасибо, – поспешно сказал он. – Это я была у нашего старого друга, биолога Буса – он недавно их вывел и всё хотел передать несколько десятков для Космозо, – объяснила ему Алиса. Да, точно, в новостях же писали, что её отец там директором... – Надеюсь, эта биосфера не вырастет за ночь до размеров звездолёта, как твои любимые головасты? – поинтересовался Крыс. – Не должна, – улыбнулась Алиса, вынула одного из насекомышей (Вина передёрнуло) из аквариума и протянула напарнику. – Хочешь, посмотри, что у них на молекулярном уровне. Крыс подержал насекомыша на ладони и осторожно посадил его обратно на воду: – Хм... да, действительно, не вырастут. Больше, чем вдвое, по крайней мере. – Я тогда отвезу их сейчас сразу на «Метеор», – сказала Алиса. – А ты успеешь? – Конечно, только поставлю аквариум – и сразу назад. Позвони, если вдруг пригласят в зал, пока меня не будет. Вин, всего доброго, – в её тоне Вин, вопреки ожиданиям, не услышал ни малейшей издёвки. Гордо неся перед собой аквариум, она направилась обратно к пузырю, и вскоре он взмыл в воздух и затерялся в потоке других пузырей и флаеров – был час пик, и движение над центральными районами Марсопорта было очень оживлённое. Надо сказать, Алиса Селезнёва в повседневной жизни оказалась совсем не такой, какой Вин её представлял. Не трогательное создание, молящее о помиловании всех и вся, не лихая авантюристка со страниц новостей и не суровый агент ИнтерГПола с сегодняшнего заседания – обыкновенная девушка, непринуждённо разговаривающая с другом и знакомым... – Простите меня, пожалуйста, за то, что я навыдумывал насчёт причин вашего освобождения, – сказал он вслух. – Главное, не пытайтесь распространить свои выдумки, – усмехнулся Крыс. – Если они дойдут до ушей старших Селезнёвых и они им, чего доброго, поверят, под судом окажемся уже мы с комиссаром Милодаром. ...Заседатели пришли к окончательному решению через два часа, когда Вин уже готов был поверить, что весь предполагаемый тюремный срок он так и отсидит на этой пресловутой скамейке. К его облегчению, пятерых его заместителей оправдали вообще – ну и правильно, Ксимп Ларвель из бухгалтерии, например, вообще заправочного катера от спасательного не отличит, он к производству имел только самое косвенное отношение, а о воровстве и понятия не имел... Сильней всего досталось самому Вину, оказавшемуся виновным почти по всем пунктам: и халатность, из-за которой едва не погиб бедолага-студент, и сокрытие улик, да ещё и совместно с воровской группировкой... «И почему идея выкрасть бракованные катера тогда показалась хорошей?» – уныло спросил себя Вин. Услышав от судьи «исправительные работы», он едва не прослезился от радости. Всё-таки это менее унизительно, чем тюрьма... Да и полезно для других, правильно этот Крыс сказал. Уже на выходе из зала суда он заметил, как бывший пират и Алиса Селезнёва, о чём-то тихо и весело переговариваясь, пробирались к своему пузырю на парковке, каким-то образом сумев улизнуть от толпы журналистов. «Странная у них всё-таки дружба, – подумал Вин. – Никогда и не подумаешь, что так бывает... Но ведь бывает же! И, судя по всему, что они так ловко вычислили мои финты с катерами, они действительно друг друга неплохо дополняют...» К нему пробились несколько журналистов, и он обречённо попытался напустить на лицо стойкое выражение.