Безумный азарт

      В компании сегодня кипела работа. Все трудились целый день, дабы закрыть все дедлайны побыстрее и уйти домой. Дейдара уже с утра ходил с бумажками от отдела к отделу.       — А-аккуратно! — Тсукури обернулся, увидев, как на него летит огромная стопка бумаг.       Однако ничего не произошло, потому что сильные руки придержали ценные документы, не дав им упасть на блондина.       — Всё хорошо? — спросил владелец фирмы.       — Д-да, Итачи-сан, — щеки парня снова покрыл румянец. Ему показали ответную улыбку, после чего Учиха помог сотруднице выгрузить эту кипу на стол.       — Не стоит таскать столько бумаг за раз. Как вы видите, это может быть опасно, — девушка, которая почти опрокинула на Дея документы, стояла и, краснея, слушала своего директора.       — Х-хорошо, Итачи-с-сан…       — Постарайтесь итак сильно не усердствовать. Да, дел много, но толку от вашей спешки и суеты не будет, — мужчина ещё раз глянул на Тсукури, одернул пиджак и направился к себе в кабинет.       — Вааах, вот это мужчина! — сотрудница буквально таяла. — Дей, он просто нечто, скажи же! — она принялась трясти практиканта за рубашку.       — Да, он невероятен.       — Так ведь он ещё и завидный жених. Эх, хотелось бы и мне такого: богатый, интеллигентный, умный, красивый! Ками-сама! — работница умилительно пищала, хватаясь руками за горящие щеки.       «Как же ты неправа. Вы все не правы.»       Можно сказать, что Дейдаре немного прельщало то, что он знает о боссе немного больше остальных. Тогда, в тот вечер, Тсукури долго не отпускал Учиху из объятий, заплакав ему всё плечо, в которое утыкался. Итачи же не отстранял его от себя, позволяя такую вольность. Вообще, когда Дейдара соизволил отойти от начальника, выяснилось, что тот немного пьян от выпитого виски, поэтому был в срочном порядке заботливо уложен своим подчинённым. Теперь их отношения стали более доверительными и дружескими. Тсукури старался чаще общаться с брюнетом в перерывах, говорить с ним на другие темы помимо работы. Их первая прогулка в качестве друзей произошла довольно скоро. Дейдара и Итачи сходили в кафе близ их работы, где блондин с умилением наблюдал за одновременно краснеющим и уплетающим за обе щеки данго начальником. Тогда ими было решено назвать друг друга по именам, когда они наедине. Прогулка по парку закончилась дождём, из-за чего парочка побежала в дом Дея, так как он находился ближе всего. Мокрые, но довольные они ввалились в комнату парня, находясь в какой-то эйфории от происходящего.       Тогда же Итачи и заметил на одной из полок практиканта ту самую первую фигурку.       — Это сделал ты? — спросил брюнет, держа в руках глиняную птицу.       — Н-не смотрите на её! — художество было вырвано из рук и спрятано за спину.       — А что в ней такого? — недоумённо уставился на Тсукури Учиха.       — Она ужасна, Итачи! В ней нет ничего хорошего!       — Прошу, дай мне эту фигурку, — брюнет протянул руку.       — Не дам. Забудьте о ней, это просто неудачная фигурка.       — Дейдара, — услышав своё имя, блондин взглянул на босса. — Давай ее сюда.       — Не понимаю, зачем она вам, — бурчал парень, протягивая птицу Учихе.       Тот аккуратно взял её, будто боясь повредить. Тонкие пальцы провели по всем шероховатостям работы так нежно, словно трогали древний хрупкий артефакт.       — И что такого страшного ты нашёл в этой птичке?       — Н-но ведь она криво сделана!       — Хм, — начальник ухмыльнулся. — Да, она неидеальна, ну и что?       — Как ну и что?! Это же полный позор! Я столько старался, а ничего в итоге не вышло! Получилась только какая-то кривая птица с непонятными крыльями!       — А я вот вижу, пусть и не самую лучшую, но с любовью и трудом сделанную работу. Ты ведь прикладывал усилия, чтобы просто слепить обычную птицу, так? Не у всех с первого раза выходит идеал, поэтому люди и есть люди, нам свойственно ошибаться. Нет ничего плохого в том, чтобы сделать кривоватую фигурку, но потом, осознав свои ошибки, сделать другую работу ещё лучше, ещё совершеннее. Почему ты не продолжил, Дейдара?       — Я, я… — Тсукури и сам понимал, что поступил тогда глупо. Он ведь был так увлечён скульптурой, подарившей ему надежду. — Я просто увидел результаты моих трудов, да и родители сказали, что это никуда не годится. А отец вообще наказал забыть эту чепуху и начать готовиться к поступлению на юридический.       — А ты хотел пойти на факультет искусства?       — Не то чтобы хотел, но я одно время сильно увлекся скульптурой. Я уже как-то упоминал, что не мог найти то, что заинтересует меня, что разожжёт во мне огонь страсти к какому-то делу. Однажды я увидел на одной выставке работу, которая очаровала и вдохновила меня, поэтому и решил взяться за это дело, результат вы видите сами, — Дейдара указал на глиняную фигурку в руках Итачи.       — Ответь мне на один вопрос, Дейдара: ты хочешь заниматься этим и дальше?       — Д-да, Итачи, я хотел бы. Но отец!.. — блондин не успел договорить, как был прерван.       — Твой отец не ты, Дей! Если ты хочешь, если тебе нравится, если ты увлечён этим — твори! Если твоя душа лежит к этому, то делай, делай и делай эти фигурки! — Учиха схватил ни с того ни с сего заплакавшего Тсукури и прижал к себе.       — Я буду! Я обещаю тебе, Итачи, что сделаю самую прекрасную скульптуру, чтобы ты гордился мной! — вспоминается тот вечер, когда эти двое также стояли в объятиях друг друга, только теперь уже начальник обнимал своего подчинённого, крепко сжимавшего его его футболку.       — Глупенький, не нужно мне ничего обещать, — брюнет вложил птичку в руки студента. — Пообещай это себе.       После этого Дейдара подал заявление на перевод на факультет искусства. Да, упор там делался на другие предметы, нежели на юридическом, но его не остановило и это. Дома, узнав о его желании, устроили грандиозный скандал: отец рвал и метал, мать была в шоке и постоянно спрашивала, не тронулся ли её сыночек умом. Но Тсукури, стоя на своём, на скорую руку собрал свои вещи и пошёл прочь из родного дома. Не зная, куда идти, ведь ему ещё не выделили комнату в общежитии, а раньше он жил с родителями, он позвонил Учихе. Стыдясь, блондин просил своего босса переночевать у него ночь, с условием что потом он до заселения в комнату будет оставаться у друзей.       — Можешь оставаться у меня столько, сколько потребуется, — сказал ему Итачи, когда к нему практически ночью приехал его теперь уже бывший практикант.       — Мне будет неловко, Итачи. Я и так попросился к тебе в позднее время, — Тсукури отчаянно краснел, ища в сумке вещи, чтобы переодеться.       — Не надо стесняться, Дей. Мне одному всё равно скучновато, а тут будет с кем поговорить или фильм посмотреть.       Так они начали жить вместе. Учиха был рад тому, что его молодой сотрудник решился заниматься нравящимся ему делом. Парень прикупил некоторые книги и инструменты для факультета и работы — теперь он был настроен серьёзно. И всё бы ничего, но время — штука жестокая и беспощадная. Одним утром, спускавшийся со второго этажа на первый Дейдара, услышал обрывки разговора его сожителя с кем-то:       — Нет! Я не собираюсь потакать тебе, отец! — практикант изумленно замер за закрытой дверью кухни, где сейчас находился Итачи. «Он так на отца кричит?» — Я давно не часть клана и не обязан подчиняться тебе.! Только тронь его, и тебе несдобровать! — звук удара позволил Тсукури отмереть и войти в комнату. Его босс стоял, оперевшись руками о стол и опустив голову, телефон лежал неподалёку.       — Ита, всё хорошо? — да, теперь парень называет его Итой, и Учиха был не против этого.       — Ничего такого, Дей, — брюнет поднял глаза, снова отчаянно глядя на него. — Мне нужно побыть одному, — хозяин квартиры поспешно покинул кухню.       Тем же вечером Дейдара нашёл длинноволосого в кресле, в гостиной.       — Опять коньяк, Ита? — спросил он, видя, как его начальник потягивает напиток из стакана со льдом.       — Сейчас мне это необходимо, Дей.       — Расскажешь? — блондин присел на подлокотник кресла, запуская пальцы в шелковистые волосы Итачи, массируя голову.       — Это отец, точнее клан. Каждый год я по традиции езжу в особняк, как и брат. Однако я не встречаю его уже 7 лет. В этот год я решил не ездить, что и сообщил отцу. Как ты мог услышать из разговора, он не очень доволен, ведь я и так не на большом счету у него, так ещё и нарушаю традицию, — Учиха сделал небольшой глоток из стакана, поморщившись от того, как жидкость приятно обдаёт горло.       — Почему же ты не хочешь ехать? Если ты так жаждешь встречи с братом, то должен рваться туда всей душой.       — Хм, не всё так просто, Дей, — ещё один глоток из стакана. — Это банальный страх.       — Страх? — Тсукури хоть и знал, что Итачи не такой спокойный и непроницаемый, как кажется на первый взгляд, но то, что он может бояться встречи с горячо любимым братом, его озадачило.       — Да, именно он. Мне страшно увидеть, как он встретит меня. Почему-то кажется, что Саске просто не вспомнит меня, либо, наоборот, захочет сблизиться, как раньше.       — Ты говоришь противоположные вещи, Ита. Ты ведь хочешь увидеться с ним, поэтому вы, конечно, снова сблизитесь, может и не так сильно, как в детстве, но всё же.       — Мне просто нужно увидеть его и знать, что с ним всё хорошо. Я люблю его и хочу уберечь подальше от самого страшного.       — И этим «самым страшным» являешься ты.       — Хм, — уголок губ приподнялся, когда уста коснулись края стакана с коньяком.       — Итачи, а почему ты не встречаешься с кем-то? Это помогло бы тебе отвлечься.       — Мне незачем.       — Ты ведь уже влюблен, так? — Дейдара взглянул на Учиху. В последнее время он чувствовал влечение к этому человеку, даже стал более открытым при нем, забывая что они — начальник и подчинённый. С этим человеком Тсукури было легко и просто общаться, да даже молчать. Парень часто краснел рядом с боссом, а от похвалы в его адрес сердце блондинчика билось чаще.       — Да, — брюнет прикрыл глаза, откинувшись на спинку мебели.       — Это безответно, так?       — С чего такие вопросы, Дей?       Неожиданно студент вырвал из рук своего начальника стакан, пересел с подлокотника на ноги брюнета, расставив свои между его ног, а затем поставил коньяк на своё место.       — Используй меня, — из-за позы парня их лица находились достаточно близко друг к другу, поэтому удивление Учихи невозможно было не заметить.       — Дей, тебе не стоит…       — Ита, я устал, правда устал видеть тебя одиноким и страдающим. Можешь использовать меня, если захочешь.       — Ты хоть понимаешь, что предлагаешь? — руки длинноволосого схватили студента за плечи. — Не заставляй себя, Дей, и не занимайся глупостями.       — Ты слишком сильно запал мне в душу, Учиха. Ещё тогда, в этой самой квартире, обнимая тебя, я что-то почувствовал. Но в тот раз я списал это на жалость и желание помочь, а теперь… — брюнет почувствовал, как руки практиканта легли поверх его. — Ты так сильно помог мне, Ита. Без тебя я бы ещё долго занимался нелюбимым делом, но пытаясь помочь другим, ты ни черта не можешь помочь себе… Тогда это сделаю я, — Тсукури впивается в губы Учихи, врываясь в приоткрытый рот. На языке чувствовался горький привкус коньяка.       А дальше перед глазами мелькали нечёткие картинки происходящего. Дейдара помнит только тёплые и сильные руки, которые оглаживали его тело и дарили удовольствие. Помнит, как Итачи развернул его лицом к спинке кресла и заставил прогнуться. Помнит, как в его тело вторгалось нечто большое и горячее. Помнит, как стонал от несильной боли и невероятного удовольствия. Помнит, как что-то тёплое разлилось внутри него. Помнит, как лёжа на груди босса в эйфории, он почувствовал, что его гладят по макушке, и услышал тихое «Прости»…       Тсукури знал, что поступает неправильно. Он продаётся Учихе, ложась под него. Было бы разумно прекратить всё это, брюнет ведь не заставлял его, но студент так хотел быть рядом с ним, пусть и таким образом. Эти странные отношения продлились ни много ни мало три года. Всё это время Итачи не посещал дом, а Дейдара пытался отвлечь его от одиночества и депрессивных мыслей.       «И всё закончилось этим» — блондин лежал на кровати в спальне давно уже бывшего начальника, где они часто оставались ночевать вместе. Нет, комнату в общежитии ему дали, но он часто бывал в гостях у Учихи. С переводом на факультет искусств Тсукури ушёл из компании, чему не были рады работники, но все пожелали ему творческих успехов в будущем. Отношения с семьёй были всё ещё натянутыми. С мамой он иногда созванивался, отца же не видел и не слышал ещё с того вечера, но по словам родительницы, в фирме у него дела идут вполне хорошо.       Сейчас, находясь в такой родной квартире, Тсукури думает о том, что его любовь к Итачи была больше благодарностью и некой привязанностью, нежели настоящими сильными чувствами. Он никогда напрямую не признавался в своей любви, но, скорее всего, мужчине это было и так понятно.       — Так, хватит лежать, — он поднялся с постели. — Нужно искать новые источники вдохновения! — Дейдара вышел из комнаты брюнета с целью найти свои инструменты и начать творить.       А в углу комнаты, на небольшом столике, осталась стоять на постаменте статуэтка изящной птицы, будто вырвавшейся на свободу, маленькая табличка снизу гласила: «Я обещал»…