Туманное утро

На поверхности трудно понять, какое сейчас время. Свет не бьёт сквозь окна в глаза, небо никогда не сбрасывает унылую тьму, являя уставшим жителям Грязьмута хотя бы крохотного солнечного луча. Но им привычно, пусть даже таковых совсем немного: сам Старейшина, несколько торговцев, да некий «Могучий Зот», от самолюбовательных речей которого уши вянут. Была ещё одна очень милая девочка, да молчаливый призрак, да и те исчезли: одна ушла искать любовь всей своей жизни, другой, похоже, навек сгинул в проклятом подземелье. Никто Старейшину не ждёт, никто уж не послушает его истории, скорее он пожелает оглохнуть от зотовых речей. Причин подниматься с постели у Старейшины нет, но он знает, что если не встанет, то навек прирастёт к постели вовсе, всё-таки годы для него уже не те. Но встаёт он всё равно поздно, да и то только потому, что его тело как будто само устаёт лежать в кровати почти безвольным трупом. Но на этот раз он встаёт рано. Чуда не произошло: не рассеялись тучи, не пришёл рассвет, разум жуков так и остался нетронутым. Но в глаза что-то всё равно ударяет. Как будто под закрытые веки пробирается какая-то густая тёмная жижа, обволакивает глаза, проникает в самое сознание и тут же встряхивает его. От такого может не проснуться только мёртвый, но Старейшина не знает, радоваться ли этому. Он наконец открывает глаза, и ему кажется, будто сам воздух обратился в тьму. Сквозь её разрывы с трудом можно разглядеть очертания предметов и дверь, и, какой бы сильный страх не охватывал Старейшину, желание узнать, какая напасть напала на город, заставляет его приоткрыть дверь… и практически тут же захлопнуть её обратно. Где-то вдалеке, возможно, что около того самого проклятого колодца, можно заметить огромный сгусток тьмы. Если бы не белые глаза, сияющие каким-то бледным светом, он решил бы, что это просто очередной сгусток чёрного тумана. Старейшина насчитывает восемь глаз. Восемь… Чем бы эта тварь не была, это не жук. И не зверь. Может, Бог? Но какой? Старейшина отроду не слыхивал ни о каких высших существах, кроме Короля и Королевы, да и те в его памяти отзываются очень и очень слабо. Но он готов поспорить, даже никогда не видя их сам — они были гораздо меньше и светились ярким-ярким светом. Или это был только Король?.. Всё спутывается, всё погружается во тьму пред этим существом теней и Старейшина понимает: эти стены его не спасут. Да будь он хоть в замке, оно всё равно проберётся, что уж говорить о крохотном домике? Теперь он понимает, это — не туман. Но тьма. И это существо принесло её с собой. Грязьмут обречён… зато он утащит с собой в небытие и проклятые руины Халлоунеста, которые и породили это чудовище. Этому королевству слишком давно нужно было уйти на покой. Но тьма, словно уловив его ужас, как будто немного рассеивается. Зато в дверь начинают тихо стучать, а Старейшина как будто немного приходит в себя. Вряд ли оно его заметило, может, кто-то из остальных захотел найти приют в его скромном жилище… Никогда ещё Старейшина так не хотел видеть Зота, как сейчас. Но судьба решает иначе. На пороге его встречают те же восемь глаз и Старейшине ничего не остаётся, кроме как резко погрузиться в сон без сновидений, растянувшись прямо на полу. …перевоплощённый Призрак такого «тёплого» приёма не ожидал, но старику помочь всё-таки решается. Может быть, когда он поднимется, он будет больше настроен на разговор, а пока теневые щупальца осторожно подхватывают старика и укладывают в кровать, не забыв прикрыть его одеялом.