Маяковский

Отабек рассказывает «Пришла — деловито, за рыком, за ростом, взглянув, разглядела просто мальчика…» Маяковского. Ему было все равно, что учить, и он выбрал первый попавшийся стих, лишь бы без мата. Ему ставят пятерку и отпускают на место. Выходит Юра, лыбится во все тридцать два, или сколько там у него зубов. Декламирует «Вы любите розы?», с выражением, четко, но с матом. Пожилая учительница, Анна Владимировна, устало качает головой и в начале, когда «А я на них срал», и в конце стиха, когда маты. Ставит тройку, потому что стих короткий. Юра плюхается за парту рядом с Отабеком и начинает громко возмущаться на несправедливость этого мира. — А зачем ты его выучил? — спрашивает Отабек. Он бы ни за что не сматерился при пожилой учительнице. — Ну надо было, — отвечает Юра и рисует карикатуру на Анну Владимировну. Рисует плохо и остервенело, изо всех сил давя на ручку и в конце концов разрывая металлическом наконечником бумагу. Юра вредный, это признает даже Отабек. Но все равно его любит. Литература — последний урок. Потом они, как всегда, пойдут к Юре делать домашку. У Юры только дедушка, да и тот работает до семи вечера, так что они смогут беспрепятственно целоваться хоть целый день. Потому что Юра тоже его любит. Дома у Юры бедно, но уютно. У него на стенах висят плакаты с Летовым и Янкой, а еще распечатки с текстами песен и матерными стихами. Маяковский тоже есть, «Кто есть бляди» и «Нам ебля нужна». Юра и сам матерится не меньше Маяковского, а может, даже больше. — Иди ко мне, — шепчет Юра. — Подожди, мне в туалет нужно. — Так не вовремя живот скручивает. Отабек сбегает в туалет, в нос бьет освежитель «Морской бриз» или что-то подобное. Сидя на унитазе, думает о Юре. Какой же он классный, и как ему повезло, что они вместе. Он моет руки и возвращается к Юре. — Срал на розы? — хохочет тот, черкая что-то на клочке бумаги. Отабек подходит, через плечо смотрит — на рисунке на розу наступает тяжелый армейский сапог. — Красиво. — Ну же, иди ко мне, — говорит Юра и, развернувшись на стуле, притягивает Отабека к себе, чтобы впиться в его губы поцелуем. Губы у Юры чуть шершавые от мороза, но все равно любимые. — Почему ты не пользуешься бальзамом или гигиенической помадой? Юра только фырчит и тянется пальцами к губам, чтобы оторвать кусочек кожи и отправить себе в рот. Отабек берет свою сумку и находит наполовину использованную гигиеничку. — Возьми и пользуйся. Юра кладет гигиеничку на стол и снова лезет целоваться. У Отабека срывает крышу от этого парня, у него просто сумасшедшая энергетика, не зря его Тигром прозвали. Юра покусывает его губы, ласкает языком язык, а потом лезет к уху, просовывает в него язык, копошится там, потом проводит по ушной раковине и завершает все посасыванием мочки. — Ты когда уши-то в последний раз чистил? — спрашивает он, заставляя Отабека покраснеть и отвести взгляд. — Ладно, не грузись. — Он ободряюще пихает его кулаком в плечо и берется наконец за тетради. — С чего начнем: с матеши или физики? — спрашивает Юра. — С матеши. — Ты вдупляешься в интегралы? — Да вроде. — Значит, будешь мне помогать. Точные науки — это большая пизда. Отабек не согласен, ему точные науки даются хорошо, ему все дается хорошо, он вообще почти что круглый отличник, а Юра даже с его помощью не может выйти на четверки. Только физ-рой и берет. «Я же в городском забеге участвую, поставьте четверку». А учителя ему: «Хуй тебе, держи трояк». Не в таких словах, но смысл тот же. Юра обижается, но все равно в разных физкультурных мероприятиях участвует, потому что ему нравится. Они садятся за математику, Отабек начинает объяснять Юре про первообразные, когда живот снова предательски сводит, и приходится сбежать в туалет. Сидя на унитазе, Отабек слышит, как Юра громко и с выражением рассказывает невидимым слушателям «Вы любите розы?».