Трепет твоей души

      Ощущения граничили с ностальгией и тишиной. Возможность вслушиваться в то, как шуршат под подошвами осенние листья, и медленно, невзирая на обязанности поднять голову вверх. На редкость солнечно, оказываясь отдаленным от цивилизации.       — Существует легенда, — Осаму выдерживает паузу, словно пытается подобрать слова, — Если человек поймает кленовый лист и встретиться с кем-то взглядами, то они обязательно влюбятся. Их любовь будет крепка и нерушима.       Чуя невольно улыбается, не имея желания колко отвечать на произнесенную фразу. Это кажется нормальным, правдоподобным, вот так прогуливаться по холму бок о бок. Временно опустить статусы, проблемы и прочее, чтобы вдохнуть свежий воздух.       Накахара Чуя является правой рукой босса, Дазая Осаму, который касается кончиком носа воротника свитера. Парная вязаная одежда — свадебный подарок от сестрицы Кое, который решили вместе надеть для прогулки. Сделать обстановку более уютной и…романтичной. На их плечах организация, что только ближе к тридцати годам нашли время провести его вдвоем. Но началось это еще в подростковом возрасте. «Двойной черный» был и остается одним из опасных дуэтов Портовой Мафии. Пора уступать дорогу молодым? Когда услышал этот вопрос от супруга у Чуи в глазах можно было заметить вспышки возмущения и недовольства, оборачиваясь не сразу в сторону более юного поколения. Ацуши не мог скрыть удивление, в отличие от Рюноскэ, когда их похлопали по плечам. На этот жест Осаму незаметно улыбнулся. Время меняло всех. Поначалу член исполнительного комитета Портовой мафии не горел желанием подчиняться напарнику, сдерживая рык, сквозь стиснутые зубы, но оба знали, что нуждаются друг в друге. Под руководством нынешнего босса организация не распалась, наоборот, развивалась и поднималась выше, сохраняя баланс с другими. Сквозь ненависть, предательство и старые обиды они смогли справиться.       Это было несколько лет назад, когда полуразрушенная стена меж напарниками развалилась. Осаму до сей поры позволяет себе передразнивать своего подчиненного по поводу этого, когда вошли в его кабинет словно вихрем. Кирпич за кирпичом, которые падали в белую бездну, ощущая на своих губы чужие. Они целовались долго, он прижимая Чую к себе крепкой хваткой рук. Соперничество при гармонии, чтобы чувствовать себя живыми. В мафии многие считают, что любовь — это слабость, которая погубит. Их глаза горели безумием, переступив черту и решив заключить брак. Им было по двадцать восемь, но азарт только больше разгорался. Совмещать свои отношения с обязанностями оказалось не так трудно, как мог подумать Чуя. Стоять за спиной босса при переговорах, чтобы склониться над его ухом, слабо кусая и оттягивая, таким образом привлекая лишнее внимание. Но супруг реагировал спокойно или подыгрывал — зависело от ситуации и ее важности. Обычно выбор останавливался на втором. Их не привлекали женщины, грубо говоря, не было времени на них. В верности не было колебаний, если только ревность. Без нее никак, ведь так? Накахара испытывал подобие эйфории, когда мог заставить босса Портовой мафии испытывать это.       — Что насчет пиццы? — негромко спрашивает Чуя, делая пару шагов вперед.       — И кофе? — уклонено ему отвечают вопрос на вопрос, в свою очередь ненадолго замедляясь.       И слышится на холме заразительный смех, ветер который подхватывает эхом. Осаму обнимает его сзади, целуя макушку. Они немного наклоняются вперед, когда второй накрывает своими руками поверх других. Испытывают родное тепло, значения которое не хотели понимать в протяжении долгого времени. Каждый заслуживает счастье? За их спинами множество смертей, выше головы в чужой крови, но только насмехаются над судьбой.       — И кофе.       Чуя поворачивает голову, сталкиваясь губами. С каждым поцелуем начинать ощущать нежность, улыбаясь во время него. Соприкасаться лбами, поправляя пальцами непослушные пряди и ловить губами тихий смех. Они не заслуживают на счастье, но испытывают его.       И после поцелуя он поправляет пальто Осаму, когда свое решил оставить в машине, припарковавшись не поблизости. Забота. У них она выражалась по-разному. Только недавно начали замечать за собой, что все возможные ссоры сходили на «нет». Новый этап в жизни: рука об руку продолжать идти в одно направление. Стоит только закрыть глаза, как воспоминания пятисекундными мгновениями начинают «сыпаться» в мыслях. До совершеннолетия они часто ночевали в одном номере дешевого хостела, делили с упреками еду на двоих. Множество заданий разного типа: мероприятия под прикрытием, долгие поездки в общественном транспорте и участие в массовых конфликтах. Они учились друг у друга, поднимали на ноги и видели слабости; опирались спиной об спину, свесив одну из ног с крыши. Встречали вместе рассветы и закаты. Это мог быть первый снег и цветение сакуры. И на этом закончилось все? Отнюдь нет.       Накахара некоторое время ассоциировался со словами «ангел» и «смерть». Жнец, который должен собственными руками убить его и забрать душу. Осаму испытывал и ранее, до ухода из мафии, ядовитый восторг. Лезвие кинжала плотно было придавлено к перебинтованной шеи, когда дуло пистолета отодвигало поначалу лениво рыжие пряди, чтобы коснуться виска. И мысли о том, когда же игра прекратила быть игрой.       — Осаму, когда ты, — и он не дает договорить ему, с неким трепетом касаясь рыжих волос.       — Чуй, мой дорогой Чуя.       И поднимается ветер, подхватывая листья, раскидывая их по холму. Дазай целует его в этот момент, целует горячо и жадно, крепко держа в своих руках лицо супруга. Второй неосознанно делает шаги на месте, касаясь родных плеч, чтобы притянуть к себе ближе и ответить на чувства.       Обнимаются, медленно кружатся вокруг оси, когда не в состоянии оторваться друг от друга. Зарываются в волосы, оглаживают щеки или бедра, бока. И воспоминания возвращаются на свои места. И вот, босс сидит на поверхности стола, насмешливо поглядывая на своего подчиненного, который воспользовался возможностью занять кресло. Губы Чуи плотно обхватывают сигарету, чтобы вдохнуть больше дыма, словно старается почувствовать ожог легких. Осаму нравится наблюдать за ним, за любимым ним. Человек, которого так близко подпустил к своим демонам, что стал неотъемлемой частью. Принимается за попытки привлечь внимание исполнителя, выравнивая неполностью свою ногу, что сидящий понимает без слов просьбу. Он снимает обувь с вытянутой конечности Дазая, принимаясь за носок, чтобы коснуться губами лодыжки. Это не унижение, они принимают друг друга.       — Нам пора возвращаться, — наигранный приказ звучит с уст Накахары, когда рука шатена спускается по спине супруга, касаясь ягодицы.       — Ошибаешься, мне решать.       — Иди к черту, Осаму, — и подхватывает его смех, заключая в «кокон» объятий.

Однажды я увижу все.