Twins

      Это был один из обычных майских вечеров, когда Роджер возвращался из колледжа. Он был невероятно счастлив, однако причина такой радости крылась ни в закрытой с трудом сессии или переводе на следующий курс. Все было куда серьёзнее — сегодня его взяли в группу барабанщиком. Тейлору не терпелось поскорее прийти домой и рассказать все своей сестре, ибо она была единственной, кто поддержал его страсть к музыке. Роджер остановился на мгновение и поднял взгляд к весеннему небу. На голубом воздушном полотне не было ни облачка, и яркие солнечные лучи заставляли барабанщика щуриться. Тейлор невольно улыбнулся и зашагал вперед, смотря по сторонам в поисках телефонной будки.       Заприметив в конце улочки свою цель, он нашел в кармане пару центов и ускорил шаг. Тяжело дыша от быстрой ходьбы, Роджер зашел в будку и дрожащими руками погрузил монеты в телефонный аппарат. В трубке послышались короткие гудки, и Тейлор с нетерпением стал ждать, когда сестра возьмет трубку. — Как обычно ее нет дома! — разочарованно прыснул блондин и повесил трубку. Роджер не спеша вышел из телефонной будки и, понурив голову, поплелся в сторону дома. Вставив ключ в замочную скважину, отрыв ее с характерным щелком, Тейлор ввалился внутрь. — Нет ее обуви… Все еще у подруги? — с этими мыслями, парень прошел вглубь квартиры. Так как настроение уже было немного испорчено, а усталость стала ощущаться сильней, он решил лечь и немного вздремнуть, надеясь, что сестра вернётся домой не слишком поздно. Переодевшись и запрыгнув на диван, Роджер закрыл разгорячённые веки и погрузился в царство Морфея. Снился ему как обычно какой-то бред. Роджерину, так звали его сестру, утягивают какие-то руки, в полную темноту. Она кричит, зовет брата, а Роджер не может даже протянуть к ней руку, да что там, он не может ничего сказать, и лишь с паникой наблюдает за тем, как девушка отдаляется, а потом и вовсе исчезает из поля его зрения. Слышится скрежет и непонятная возня. Подскочив, попутно вытирая холодный пот, Тейлор прищурился. — Родж, это ты? — с надеждой спросил барабанщик и притих. — Да-да, Роджи, не беспокойся, это я! — прощебетала девушка с кухни, — Хочешь чаю? — Конечно, у меня такие хорошие новости! — на лице парня расцвела улыбка, и быстро надев шорты, он направился на кухню. Там, с двумя кружками крутилась светловолосая девушка, с такими же большими голубыми глазами, как у Роджера.       Из чашек шел пар, а брат с сестрой все говорили. Роджер рассказал ей о закрытой сессии, и конечно о том, что его взяли барабанщиком в новую группу. Роджерина радостно пискнула и стиснула его в объятиях. — Я знала, что ты сможешь, я так рада за тебя! На кухне раздался звонкий смех, и все никак непрекращающийся лепет двух голосов.       Следующий день казался Роджеру еще светлее и теплее, чем вчерашний. Он как зачарованный смотрел в окно, наблюдая за плавным движением облаков, похожих на кусочки такой мягкой ваты, и ждал прихода парней. — Ты куда? Скоро же придут ребята, а я обещал им, что познакомлю тебя с ними, — блондин недовольно надул губы и нахмурил брови. — Прости, но мне позвонила подруга, сказала, что ей нужна помощь с биологией, у нее завтра важный тест, — Тейлор пожала плечами и виновато посмотрела на брата, — Может, в следующий раз? — Ну ладно, я не сержусь, — отойдя от окна, он подошел к Роджерине и чмокнул ее по-детски в лоб, — не засиживайся допоздна. Она кивнула и скрылась за дверью. Между этим, светловолосый решил приготовить хоть что-то к приходу его друзей, но как только он стал наливать заварку в крутой кипяток, послышался звонок в дверь. Бросив приготовление чая, Роджер ринулся открывать гостям. На пороге стояли три молодых человека, которые шумно поприветствовали хозяина дома, а после вошли внутрь. Когда горячий чай был выпит, а печенье закончилось, речь зашла о сестре Роджера. — Так, где же твоя сестра, дорогуша? — удивленно спросил Фредди, откидываясь на спинку стула. — Она ушла к подруге, помогать с подготовкой к тесту, — буркнул Тейлор и стал собирать чашки. — А так хотелось увидеть и ее тоже, — заключил Джон. На некоторое время в комнате воцарилось молчание, а после, хлопнув в ладоши, блондин направился в зал. Он подошел к тумбочке, которая стояла напротив дивана, и аккуратно взял пару фото. Решив, что рассматривать эти фото он сможет потом и сам, барабанщик поспешил вернуться на кухню. — Вообще, у меня есть несколько фото с ней, вот, можете посмотреть, — протянув пожелтевшие от времени фотографии, Роджер продолжил говорить, — Она единственная из родственников, кто поддержал меня в моем увлечении. Знаете, мать говорила идти на дантиста, отец твердил то же, пришлось идти, а она даже помогла поднакопить денег на мою будущую установку, представляете? А в детстве мы были совсем не разлей вода. — Ого, вы так похожи, — Брайан рассматривал черты лица каждого, — неужели вы близнецы? Говорят, у них особая связь. На фото красовались мальчик и девочка, лет пяти, оба ребенка улыбались и держались за руки, а большие глаза светились детской наивностью и счастьем, сзади уже выцветшая подпись: «Роджер и Роджерина Т., 7 августа, 54 г.» — А у тебя есть фото, где она старше? — снова подал голос парс, откладывая фотографии. — Увы, нет, Роджи совсем не любит фотографироваться, а раньше так любила, мечтала быть моделью, — забирая фотографии, ответил блондин, — надеюсь, вы сможете познакомиться с ней позже.       На улице вечерело, солнце уходило за горизонт, рисуя на небе, словно акварелью, разноцветные узоры - желтые, бледно - красные и розовые.Все давно разошлись по домам, оставляя Роджера наедине с самим собой и своими мыслями.       Роджерина снова задерживается, а у парня начинает болеть голова, да так сильно, что кажется, под самой черепной коробкой что-то шумит и стучит. Появляется противный писк в ушах, громкий, что в уголках глаз выступили слезы. — Где же ты? Почему ты снова ушла? — раскачиваясь туда-сюда начал шептать Тейлор, — Где же ты? Где? Гуляющий за окном ветер раздувал небольшие занавески и завывал, вызывая в груди щемящее и гложущее чувство пустоты. Было страшно, становилось темно, а в глазах все плыло. — Роджер, почему ты тут сидишь? Да еще и под открытым окном… Ты что, плачешь? — обеспокоенная и до ужаса напуганная девушка присела рядом, начиная аккуратно поглаживать по голове Роджера и шепча все успокаивающее, что могло ей прийти на ум, — Иди сюда, все хорошо, я рядом. Я всегда буду рядом. Размеренное биение ее сердца унимало волнение и начало погружать в беспокойный сон. Длинные склеенные от слез ресницы подрагивают, а дыхание сбивается, Роджеру снова снится тот сон. Только теперь Роджерину утягивает еще быстрее, а сам он стоит еще дальше. Но не было никакого скрежета, а лишь плотная, давящая тишина, которая резко пропала с глубоким вдохом. Рядом не было ни сестры, ни до ужаса глубокой тьмы. На маленьких часиках показывало без четверти девять, а окно было все еще открыто. Раздался звонок домашнего телефона, и Роджеру, несмотря на ноющую боль в пояснице и шее, пришлось встать, как он обнаружил из-под стола, и пройти в прихожую. — Да? Джон, привет. Вы сможете прийти сегодня? Замечательно! — на лице расцвела улыбка, — Пока. Повесив трубку и оглядевшись по сторонам, парень обнаружил сапожки сестры на месте. «Дома» - спокойно выдохнул Тейлор, направляясь к двери комнаты Роджерины. Постучав в нее ровно три раза, как обычно, ответа не последовало. Неужели спит?       Стрелки двигались к полудню, а за кофейным столиком уже сидели четверо музыкантов. Воцарилась полностью рабочая обстановка, Фредди и Брайан что-то активно обсуждали, пока первый пытался подобрать, как лучше напеть строчки, написанные самим Мэем, Роджер подстраивался под темп и настукивал по столу, ища хороший ритм для песни, а Джон писал что-то в общем блокноте. Но по виду Роджера, можно было подумать, что тот в любой момент может сорваться и закричать. — Да сколько раз я тебе говорил, не мешай мне, когда я работаю! — вскочив и посмотрев в сторону кресла напротив, гаркнул Тейлор. Все трое устремили полные смятения и непонимания взгляды. Джон нервно сглотнул и начал рыскать глазами по тому самому креслу. — Роджер, у тебя все в порядке? — с неподдельным беспокойством за друга прошептал Фредди. Сердце гулко стучало, а щеки покрыл густой румянец. Неужели Роджерина мешала только ему? Стало немного стыдно перед ребятами и сестрой за срыв. — Простите, — усаживаясь на свое место, ответил Родж, — я иногда не переношу постороннего шума. Прости, Ро, — в глазах девушки он увидел слезы.       Далее для группы все происходило очень странно: Тейлор прошел в другую комнату, начиная плакать. Хоть тот и закрыл дверь на замок, но из-за довольно тонких стен можно было слышать его диалог с самим собой. Были слышны всхлипы, после напротив спокойный голос, снова плач. Извинения и снова плач. — Что это, черт возьми, с ним происходит? Только что он кричал на пустое кресло, а сейчас ушел плакать в другую комнату, — дрожащим голосом проговорил Дикон. — А тебя не смущает, что он ведет диалог от двух сторон сразу? Причем называя себя в женском роде? — Гитарист полностью повернулся в сторону двери и нахмурился. Вскоре щелчок заставил утихнуть перешёптывания и устремить взгляды на показавшуюся из-за двери светлую макушку. — Еще раз прошу прощения, мы немного поругались с сестрой… — раскрасневшиеся от слез глаза изучали рисунок на полу. — Но тут никого не было. В этот момент у Роджера что-то щелкнуло. Как никого?       Часто ли вы бываете у врача? Это не столь важно, важно то, у какого вы врача. Теперь и Роджер сидел в маленьком коридорчике, ожидая, когда назовут его фамилию. Он не верил, а может ему просто не хотелось верить, что сейчас он находится тут, а рядом нет ее. — Мистер Тейлор, прошу Вас пройти за мной… — но врач не успел договорить, как его перебили. — Где Роджи? Где она?! — надрываясь, кричал светловолосый, оглядываясь, — Почему я вообще тут? Кто вы? Врач-мозгоправ? Зачем Вы мне? Пока я в своем уме! Воздуха стало не хватать, а крики остановило ощущение чей-то руки на плече. — Успокойся, не устраивай тут сцен, думаю, стоит хотя бы выслушать этих людей, Родж, — рядом сидела Роджерина и смотрела с максимальным теплом и заботой, — Не волнуйся, я буду рядом. Стены больницы казались Роджеру холодными и давящими со всех сторон, и от этого накатывала паника. — Мистер Тейлор, прошу Вас пройти за мной, для простого разговора, — выждав немного, продолжил врач спокойным тоном, — я просто задам Вам пару вопросов. Тяжело дыша, Роджер оглянулся на сестру, а та одобрительно кивнула и улыбнулась, что он сам невольно ступил за порог кабинета. Там было довольно уютно, а пахло неожиданно приятно — лаванда и лимон. Честно сказать, Роджер думал, что будут белые стены и два стула, но все оказалось намного лучше: кофейный столик, а с двух сторон от него кресла, свет был мягким, что неким образом успокаивало. Лечащий врач указал на одно из кресел, а сам сел в другое. Все еще немного опасаясь, Роджер прошел дальше и сел напротив. — Сейчас я задам Вам пару вопросов, Вы готовы? — услышав в ответ положительное бормотание, мужчина кивнул и продолжил, — Можете ли Вы описать то, как выглядит ваша сестра сейчас? — Конечно. Блондинка, одного роста и возраста со мной, большие светло-голубые глаза, тонкие губы. Волосы по бокам собраны в два хвостика, а сзади распущенные, — барабанщик говорил отрешенно, смотря на закрытую дверь, в маленьком окошке которого можно было увидеть силуэт Роджерины, — я знаю, что Вы говорили с моей матерью, мистер… — Роджер присмотрелся к бейджику, — Мистер Стоун. Тот лишь шумно выдохнул. — Да, это так, но об этом позже. Следующий вопрос, как давно в вашем кругу семьи шла речь про Роджерину? — Моя мама, да и отец обычно не говорят ни с ней, ни о ней, но думаю, Ро опять с ними поссорилась, — фыркнул Роджер, явно недовольный тем, что врач ушел от темы, — о чем Вы говорили с ней? Могу я с ней поговорить, в конце концов? — Мистер Тейлор, об этом позже, еще пара вопросов и Вы обязательно сможете с ней поговорить.       Блондину казалось, что часы превратились в нугу, и теперь тянутся очень долго. Но вот, спустя, по его мнению, вечность, Роджер стоял рядом телефонным аппаратом и ждал, слушая гудки. — Алло, привет, мам. Мне сказали, что ты должна мне что-то рассказать, — судорожно выдохнул он в трубку, ожидая ответа. Но все, что он услышал — это плачь, стало страшно. Сквозь него, миссис Тейлор стала объяснять сыну, что случилось и почему он тут. — Дорогой, понимаешь, Роджи...ее нет, нет уже пятнадцать лет, — из трубки снова послышался плач, только казалось, в два раза громче, — тебе было пять, как и ей, вы гуляли в парке, помнишь? Вернулся только ты.… Твоя сестра мертва. Голова резко заболела, а из широко распахнутых глаз покатились слезы. Роджер ничего не смог ответить, лишь повесил трубку. Он не верил, ударил стену, еще раз и еще, пока руку не пронзила ноющая боль. - Нет, ты слышала? — обращаясь к сестре, светловолосый повернулся, подходя ближе, — почему они так с нами поступают? Роджи, я не понимаю. Роджер не выдержал и заплакал навзрыд, падая в объятья девушки, которая молчала и гладила брата по спине.       Дни тянулись неделями, а сами они были одинаково серыми для Роджера. Одни и те же кабинеты, ненавистная палата и никакой возможности заниматься музыкой в полную силу. Но все становилось еще более невыносимым, когда озвучили диагноз и он, как клеймо отпечатался на самой подкорке мозга. «Шизофрения»       После такого дни стали скрашивать лишь часы, проведенные в компании друзей и сестры. Группа приходила лишь днем, Джон приносил свежие апельсины, которые так любил Роджер, Брайан брал с собой гитару, а Фредди исполнял текста песен, которые успел написать блондин, за время проведенное тут.       А вот с сестрой он проводил всю ночь, рассказывая ей, разные истории и иногда жалуясь на то как ему тут надоело. Но с каждым днем что-то менялось, Роджерина стала молчаливой и отрешённой, но смотрела все так же, с той самой сестринской нежностью и заботой. Стрелки на часах стремительно двигались к отметке в четыре часа утра. — Роджи, — с томным вздохом начала девушка, — ты же все понимаешь, я чувствую, что ты понимаешь. — О чем ты? — тот оторвался от письма, устремив взгляд на рядом сидящую. — Ты понимаешь, что меня тут нет, но послушай, — Роджерина придвинулась ближе и обняла брата, который хотел что-то возразить, — я всегда буду здесь, в твоем сердце, - девушка коснулась его груди, - Но сейчас мне нужно уйти... — Нет… Нет-нет-нет! Ты же мне обещала, что всегда будешь рядом! Ты обещала, — Роджер чувствовал, что к глазам снова подступают слезы. В грудной клетке кололо и сдавливало, слова ощущались как самый больной удар в сердце, — Я не хочу, чтобы ты уходила...Пожалуйста, ты нужна мне, не уходи, — теперь парень шептал, захлебываясь, сильней прижимая ее к себе. — Прости, — отпуская из объятий своего брата, Роджерина положила свои руки на его плечи, даря прощальный поцелуй в щеку, — я люблю тебя. Лучи солнца, проходившие через окно, попадали в палату яркими брызгами золотистого света и провожали уходящий от кровати силуэт. По щеке Роджера невольно скатилась слеза. Он все равно будет любить ее, несмотря ни на что.