Love & Hate

Отношения с ним как война, каждый секс лишь очередное сражение. Хочется присвоить себе этого черноволосого дьяволёнка, посадить на цепь. Но Локи не дастся, как бы сильно не желал, порвёт любые оковы, сломает клетку и сбежит, чтобы потом вернуться снова. Его выдуманные правила тверже закона. Но ему нравится, когда я нарушаю их; нравится, как злюсь, ревную, круша все вокруг. Нравится быть жертвой: подразнить пушистым хвостом, спрятаться и вновь мелькнуть в чаще. Он необычайно отзывчив: плавится в моих руках, как пломбирное мороженное, сгорает в нашей страсти. Каждое моё прикосновение, каждая ласка порождает дрожь. Но даже в такие минуты он не подпускает к своей душе. О чем думает, чего боится? Я, наверное, никогда не узнаю. Хотя, возможно, дело во мне. Приложив больше усилий, я мог бы его поймать. Мешает страх. Боязнь надоесть, показаться скучным и остаться одиноким, брошенным. Снова. В его подкорку прочно въелась привычка предавать всех и вся. Вот он стоит у стены, такой открытый, доступный. Я чувствую, как он дрожит изнутри, как мышцы судорожно сжимаются вокруг моей плоти. Протяжный стон, столь сладкий для меня, раздается в череде тяжелого дыхания и пошлых хлопков. — Что ты на этот раз натворил? — Я не обязан перед тобой отчитываться, братик, — издевается. Это злит. Вхожу резко, на всю длину, ни капли не сдерживаюсь. — Нет! — хрипит Локи между стонами. — Пожалуйста, я больше не выдержу! — Признай, что принадлежишь мне! Он выгибается и, обессиленный, сползает по стенке. Бесит. — Ты ещё не отработал наказание, — мурчу на ухо, толкаясь внутрь. Щеки «братишки» заливает румянец, затишье разрезает прерывистый вдох. — Давай-ка сменим локацию, — шепчу я и, не церемонясь, тяну его на кровать. Он усаживается сверху, лицом ко мне, и начинает медленно опускаться, до крови закусывая губу. Пару секунд я наслаждаюсь зрелищем, а затем опускаю его до конца. Локи вскрикивает, но замолкает, лишь взирая каким-то нечитаемым взглядом, полным ярости. Его колени трясутся, ягодицы саднит от недавней порки, двигается с трудом. Стоит ему немного привыкнуть, я тянусь к горошинкам сосков. Если чуть подразнить, оглаживая ореол, и внезапно до боли защипнуть горошину, он выгнется, выкрикивая мое имя. Мне нравится. Пара глубоких толчков — и Локи кончает, так и не притронувшись к себе, крепко обхватывает меня нутром. Приятная нега разливается по всему телу. — Может, останешься? — спрашиваю едва слышно, перебирая в ладони длинные черные пряди. — Нет, — быстро отрезает он и встает. — А будешь так стараться, в следующий раз пришлю свой фантом. Я падаю на постель, бездумно глядя в потолок. Сколько же будет продолжаться наша игра в кошки мышки?