Thunderstorm

      Мрачные тяжелые тучи медленно ползут по небу, грозясь и вовсе скрыть серый потолок. Холодный ветер дует с большей ожесточенностью, и прохожие, сильнее кутаясь в свои плащи, быстрыми шагами продвигаются к дому, где их ждет тепло, уют, чашечка горячего чая и вторая половинка с мягким пледом в руках. Гул ветра, становящийся то тише, то громче, приглушается пока что тихим раскатом грома. Тучи продолжают поглощать город своим мраком и холодом, предупреждая о надвигающейся непогоде. Снова звучит раскат грома, более звучный, нежели прошлый, а вслед за этим город наполняет стук барабанящих о стекла капель дождя, вскоре вытесняющий все остальные звуки, за исключением грома.       Начинается гроза.       Свет в окнах меркнет, видимо, жильцы приняли меры безопасности. Гено, похоже, тоже решает поступить их примеру, раз щелкает выключателем. Вскоре, крохотная комнатка погружается во мрак, что Риперу не нравится. Совсем не нравится.       Темноты он не боялся. Даже наоборот, Рипер любил быть в тени. Может, потому что за все века своей работы, в качестве бога Смерти, он уже привык к постоянной темноте в Мире Мертвых, куда в итоге отводил осужденных душ, а после оставлял Папирусу право о них позаботиться, а может потому, что из этого самого мрака он и был создан. Но сидеть в темноте в грозу Рипер не хотел. Он не любил грозу. А если быть точнее, он ее боялся, хотя всячески скрывал этот факт.       Очередной раскат грома, ударивший с такой силой, что стоящие под окнами легковушки наперебой завыли, заставляет Рипера чуть ли не грохнуться с подоконника. Дрожа всем телом, парень уже хочет поскорее смыться куда подальше, но стоило ему только чуть отползти, как он утыкается спиной в нечто мягкое и теплое.       — Хорошенько там громыхнуло, — отмечает Гено, когда истошный вопль сразу шести сигнализаций наконец стихает. Обняв одной рукой скелета за плечи, Афтер прижимается к Смерти, внимательно рассматривая разбивающиеся об окно капли воды. Жнец натягивает на себя дрожащую улыбку и чудом заставляет себя сидеть смирно. Рипер скорее убил бы себя, плевав на свое же бессмертие, чем признался любимому, что у него эта долбанная бронтофобия. Если бы только Полумертвый знал, каких сил стоило Жнецу держать себя в руках и не накинуться на монстра с объятиями, зарыться носом ему в толстовку, а после скулить и хныкать при очередном ударе грома. И как Риперу было стыдно, что он, казалось бы, бог Смерти, самое могущественное существо всего Мультиверса, трясется от подобной ерунды. В такие моменты хотелось провалиться под землю, и больше никогда оттуда не вылазить. Забиться как мышь в угол и сидеть пищать от ужаса. И Жнец жалеет, что у него нет такой возможности.       — Не повезло кому-то, — Гено усмехается, когда замечает насквозь промокшего монстра, бегущего под стеной ливня. Подскальзываясь на мокром асфальте, чудом не падая и сжимаясь от резких раскатов, сопровождающихся вспышкой молнии, он пригибается и чудом не сталкивается с человеком, вылетевшем из-за угла. Такой же насквозь мокрый, явно недовольный, он подбегает к припаркованной темной иномарке и заползает в нее, закрывая за собой дверь. Монстр бросает на него полный зависти взгляд и, повесив уши, продолжает свой путь.       — А-ага, — Рипер кивает головой, начиная сверлить взглядом белый пластик. Очень интересно.       — Как хорошо, что у тебя сегодня выходной, милый, — мурлыкает Афтер, хитро щуря глазницу и обвивает руками талию Смерти, прижимая съежившееся тельце к себе. Отчасти Рипер, конечно, счастлив побыть в теплых объятиях возлюбленного, но, с другой, боится, что выдаст себя. И стоило только Жнецу подумать об этом, как при неожиданно громком ударе грома, чудом подавив испуганный вскрик, резко прижимается к скелету, вцепляясь в него пальцами. Тот опускает голову, уставившись на дрожащее тельце, жмущееся к нему.       — Рип? Ты чего, Рип? Что-то случилось? — с волнением и заботой в голосе интересуется Гено. Внезапная догадка осеняет Недобитыша и тот добавляет, — ты что, грозы испугался?       — Что? Грозы? Ты меня ребенком считаешь?! — Рипер тут же отцепляется от Полумертвого и дуется. Щеки горят румянцем от возмущения. — Я, вообще-то, бог Смерти!       Но, словно по закону подлости, именно в этот момент звучит сокрушительный раскат грома. А дальше все перемешалось, и единственное, что Рипер понял, что мало того, он испуганно верещит как ненормальный, так еще и летит с подоконника вниз. Впрочем, летел он недолго, всего через две секунды приземлился. Посадка, надо сказать, вышла не особо мягкой.       Гено же стоял и не знал как на это реагировать. Он еще толком не успел понять, как и что это произошло. С одной стороны монстра распирало от смеха, но с другой, Рипер ведь мог и серьезно покалечиться. Вряд ли, конечно, полета с подоконника хватило, чтобы он сломал себе все кости, но все же.       — Хей, ты там живой? Рип, — он приседает на колени рядом со сжавшейся тушкой. Осторожно коснувшись плеча скелета и, слабо потрепав его в разные стороны, монстр громко вздыхает. — Земля вызывает Рипера, прием.       В ответ доносится нечленораздельное бурчание.       — Рип, вставай. Не будешь же ты теперь всю жизнь валяться на полу и игнорировать меня до самой своей смерти, — Афтер поглаживает скелета вдоль позвоночника, стараясь привлечь его внимание хотя бы глупым каламбуром. Рипер что-то ворчит, но так и не встает. Даже не шевелится. Тяжело вздохнув, монстр осторожно переворачивает тушку и подхватывает ее на руки. Смерть всего колотит, а от ненавистного звука на улице снова передернуло, да так, что еще чуть-чуть, и парень совершил бы полет с рук возлюбленного, такой же недолгий, как и с подоконника. Но тот вовремя сжимает Жнеца в объятиях, уже готового разрыдаться, и крепко прижимает к себе.       — Дурак ты, — тихо произносит Гено, но в его голосе не было злости или отвращения. Скелет говорит это мягким, добродушным голосом, потрепав парня по черепушке. — Сказал бы раньше, что грозы боишься. Я же не буду смеяться над тобой.       — Я... — Рипер всхлипывает и утирает выступившие слезы. — З-звезды, это так низко, б-бояться грозы... Я...       — Рипер, Ласт тебя побери, — одноглазый укладывает почти что плачущего любовника на диван, внимательно осматривая на наличие повреждений. — Ты же знаешь, что я над тобой стебаться не буду. Да и подумаешь, велика проблема. Грозы боишься. Звезды, Рип, нашел из-за чего плакать и переживать.       — Но я же... Я... — Рипер вздрагивает, чувствуя, как Гено крепко обнимает его и прижимает к себе. За окном раздается глухой удар, и по телу вновь пробегает дрожь. Но теплые объятия, такие успокаивающие и согревающие, кажутся такими безопасными. Смерть всхлипывает и утыкается носом в ключицу любовника.       — Успокоился? — интересуется скелет, одной рукой крепко обнимая Рипера, а другой поглаживая его поясницу.       — Боги Смерти не должны бояться грозы... — сдавленно пробормотал в толстовку Жнец. — И теперь ты будешь считать меня трусом.       Гено громко фыркает на это и закатывает глаза.       — Я считаю тебя дурачком, который переживает из-за какой-то ерунды. Ну подумаешь, грозы боишься. Ничего страшного не произошло, конец света не случился, так что прошу, милый, перестань плакать, — глубоко вздыхая, Афтер прикасается челюстями к челюстям Рипера, мягко целуя и сразу же отстраняясь. Второй придушенно всхлипывает и приподнимает голову. Парень уже собирается что-то сказать, но бушующая стихия за окном не дала ему такой возможности. Снова раскат грома и снова Рипер вжимается в Полумертвого, как в единственное спасение. Объятия становятся крепче, скелет нежно целует любимого в макушку, поглаживая его вдоль позвоночника, надавливая на поясницу и стараясь успокоить.       Так тепло и уютно, что Смерти хочется просто раствориться в родных руках. Он пытается хоть как-то подавить дрожь, но единственное, что он может сейчас, это скулить Гено в ключицу. Чтоб черти подрали его, и эту грёбанную грозу.       — Ну всё, всё, всё хорошо, мой мальчик, всё хорошо. Я с тобой. Со мной ты в безопасности.       Рипер хочет сказать, что это он тут Смерть и вполне способен за себя постоять, вот только никак не унимающаяся дрожь в костях говорит совершенно об обратном. Монстр прерывисто выдыхает, замирая и вслушиваясь в собственный бешеный стук души, которая вот-вот выскочит из грудной клетки. Но эти крепкие согревающие объятия, нежные поглаживания по позвонкам и пояснице, ласковые легкие поцелуи в шею и ключицы, всё это заставляет его невольно почувствовать себя в безопасности. В конце концов, Гено прав, он с ним, а значит, Рипер в безопасности. Одноглазый ни за что не даст свое солнышко в обиду, ведь так?       Дыхание скелета постепенно выравнивается, а пульс души возвращается в привычный спокойный ритм. Он уже не так сильно жмется к Глюку, но, чувствуя как тот легонько пытается отстраниться, мгновенно пресекает эти попытки, вцепляясь коготками в плечи монстра и притискивая его к себе. Гено усмехается, но продолжает обнимать бога, отмечая, что тот уже не вздрагивает при каждом раскате грома.       — Успокоился? — Афтер треплет Рипера по черепушке, мягко улыбаясь. — Дурачок, видишь, ничего страшного не случилось. Я же говорил, что со мной ты в безопасности.       Смерть что-то невнятно бурчит, прикрывая глазницы и зарываясь переносицей в алую ткань шарфа. И всё же, с Гено было уютно и спокойно.       — Люблю тебя, — тихо фырчит он, выдыхая и наслаждаясь чужим теплом, совсем не обращая внимания на грозу, бушующую за окном, сосредоточив все внимание на Полумертвом. На его руках, что так уверенно и мягко его обнимают, и на ставшем родным запахе крови, что чертовски успокаивает. Глючный посмеивается.       — Знаю, — он откидывается спиной на кровать, прижимая монстра к себе, совершенно не имея никакого желания отпускать его. — И я тоже люблю тебя, солнце.       Рипер улыбается. Он таки успокоился и теперь лишь нежился в руках любимого скелета. В конце концов, что может быть лучше?