Околдованные Парижем

Тот трогательный вечер на крыше прошел даже лучше всех моих ожиданий. Мы с Лукой проводили закат и направились обратно домой, где все оставшиеся гости нетерпеливо тянулись к торту, который мы все вместе съели за чашечкой чая. Забыла сказать, что я подарила Луке новый чехол для гитары, где я сама вышила логотип его группы и прикрепила пару значков с Джаггедом Стоуном. Лука принял этот подарок с восторгом и отблагодарил с помощью поцелуя, после чего мы все остались на ночевку на корабле Куффенов. Мы рассказывали анекдоты, страшилки и даже представили мою победу на конкурсе, от чего я сильно смеялась. На конкурсе осталось, если быть точной, девятьсот пятьдесят семь участников, и Одри Буржуа вместе с Габриэлем Агрестом приняли решение разделись конкурс на три дня, по триста девятнадцать участников за день. Журналисты назвали этот конкурс «Неделей моды в Париже для начинающих», а как известно, неделя моды в нашем городе каждый год проводится в разных местах. В этом году местом проведения выбрали сад Тюильри, находящийся недалеко от музея Орсе. Событие показывали на всех экранах телевизоров, а когда репортеры увидели самого Габриэля Агреста вживую, все тут же забыли об Одри и побежали вырвать хотя бы пару слов от настоящего Агреста. Но тот был немногословен, и лишь сказал, что ожидает достойных работ, которые будут способны впечатлить мастеров моды за рубежом. Кроме того, о конкурсе узнали многие страны, в том числе и наши соседи: журналисты Бельгии, Испании, Германии, Италии, и даже Великобритании приехали сюда! Ажиотаж и участников не прошел стороной, у многих моих конкурентов брали интервью и оценивали их шансы на победу. Странно, участники были из разных коллежей, но выглядели они так по-взрослому, будто с рождения занимаются модой! Некоторые из них учились и в моем коллеже, но я с ними была не знакома. Я скромно отказывалась от интервью, но вопросы поступали не только по поводу конкурса. Некоторые затрагивали тему обложки для альбома Джаггеда Стоуна, другие – про дружескую связь с “Kitty Section”, которая, как оказалось, известна теперь не только во Франции. Никто не ожидал такой популярности от конкурса, кроме мадам Буржуа и Агреста-старшего. Адриан и Хлоя тоже часто высвечивались на экранах телевизоров. Адриан искренне желал удачи участникам, а Хлоя хвасталась своим родством с такими влиятельными людьми, как ее мать-модельер и отец-мэр Парижа и заявляла, что ее мысли о костюмах будут играть значительную роль в решениях ее матери. И тут во мне проснулась паранойя. Такое состояние даже с признанием Адриану не сравнится. Мои нервы с каждым днем все больше и больше беспокоили меня. Я не могла нормально спать, есть, думать и вообще любое другое дело мне давалось плохо. Меня постоянно что-то не устраивало в костюмах, и я едва не решила все переделать, но мама с папой остановили меня и уверили, что все хорошо. Но это мало чем помогло, я снова перестала выходить из дома и занимались дотошной проверкой костюмов на наличие кривых швов, пятен и невидимых пылинок. Родители сильно беспокоились за мое состояние, поэтому согласились отправить костюмы в химчистку и взяли с меня обещание, что я увижусь с друзьями и Лукой. Ребята тоже волновались за меня, Алья уверяла меня, что конкурсанты – такие же школьники, как и я. Просто многие слишком самоуверенные, но я отрицала. Я говорила, что теперь остались только лучшие, а в моде заведено так, что скромные имеют худшие работы. Алье и Нино оставалось только переглядываться, с волнением глядя на меня. Лука же после дня рождения сразу пошел учиться на права для машины, так что долгие вечера мы не общались, а поддержка мне была сильно необходима. При первой возможности, Лука звонил мне и назначал место встречи. Мы гуляли мимо строящейся площадки конкурса и обсуждали варианты развития событий. Лука утверждал, что все как раз наоборот: у самоуверенных не всегда все выходит хорошо, а те, кто не делится своими секретами на весь Париж, работает куда продуктивнее и лучше. - Можно сказать, что секреты делают нас даже лучше. Вот, например, ты не общаешься с прессой, не рассказываешь о костюмах, значит ты можешь быть еще интереснее для них! Когда ты вытащишь все свои тузы из рукавов, ты сразишь всех наповал эффектом неожиданности. И судьи, и пресса, и обычные зрители будут удивлены от такого, я уверен. - То есть, ты думаешь, что у конкурентов хуже работы? - Только у тех, кто сразу показывает карты. Их интервью показывают по телевизору, люди и судьи это видят и уже знают, чего ожидать. - Вау, я даже не задумывалась об этом. - Брось, ты ведь сама привела меня к этим мыслям. Когда посоветовала перенести дату выхода альбома. – он улыбнулся. - Точно. Я совсем забыла. – вяло ответила, потерев глаза. - Когда ты в последний раз спала? - Не помню. Вчера я сочиняла свою речь, а потом проверяла костюмы. - Ты переживаешь, да? - Просто этот конкурс теперь везде, в телевизоре, в интернете, даже к родителям приходят клиенты-репортеры из других стран! Как тут не переживать? – Лука понимающе кивнул. - Я ведь тоже волновался перед выходом альбома. - Да, я помню. - Нет, то было не то. Ночью перед выходом я тоже не мог очень долго уснуть, мысли постоянно крутились и крутились. Это как песня, которая заела в голове, только мысли и переживания очень тяжело остановить. - И у тебя получилось? - Нет, ты что. Я не спал, пока не вышел альбом. Правда, и потом долго разговаривал с месье Ротом, и только в обед я вырубился до следующего утра. – усмехнулся он. - Наверное, я – случай похуже. - Маринетт. - Да? - В любом случае, мы все будем рядом с тобой. Не важно, первое место или последнее, мы все будем считать, что твоя работа – лучшая. - Но для остальных я буду посмешищем! - А эти остальные так хорошо разбираются в моде, да? – я не ответила. – Милая, многих ученых и художников считали сумасшедшими, а теперь об этих ученых пишут учебники, а картины этих же художников висят в самых знаменитых галереях! - Я…я просто боюсь, Лука. – я остановилась и пялилась в асфальт. – Мне действительно страшно. – Он тоже остановился. Вздохнув и поправив волосы, он подошел ближе. – Я знаю. Мне тоже страшно. - Что? - Мне тоже страшно, как и твоим родителям, и друзьям. – я молчала. Лука тоже. – Милая, ты не одна. И никогда не будешь. – Признаюсь, эти слова мне немного помогли. Возможно, тот день может быть моим самым большим провалом, а может и нет. Это мне и предстояло узнать. За пару дней до начала первого дня конкурса, организаторы выдали всем участникам номера их выступлений. Я где-то читала, что всегда запоминаются одни из первых выступлений и несколько последних. И уж точно я не хотела оказаться где-то в середине, но и в первый день я не могла выступить! Это же сведет меня с ума. В день выдачи списка номеров, я подключилась со всеми знакомыми по видеосвязи и обновляла сайт каждые пять секунд. И вот список появился. Когда я увидела свой номер выступления, у меня отвисла челюсть. Я буду выступать девятьсот пятьдесят первой, то есть в третий и последний день конкурса. С одной стороны, это хорошо, потому что у меня больше шансов как-то заинтересовать судей, но мне придется так долго ждать! Ждать и нервничать, по тысячу раз за день перепроверять костюмы и не спать по ночам. Смогу ли я выдержать? Друзья и родители хорошо восприняли мой номер. Они сказали, что мы сможем видеть реакцию судей и работы других участников, может тогда можно быстро что-то добавить. Перед репортажем с первого дня конкурса, нам показали весь сад Тюильри, на котором построили огромный овальный купол, похожий на гигантскую палатку, внутри которого располагался длинный и идеальный подиум, который светился всеми цветами. В начале этого подиума висел экран, показывающий участника, а затем и модель с костюмом. Камера показывала сидящих в первых рядах некоторых модельеров и дизайнеров, которые, видимо, тоже высматривали свои кандидатуры в их бренды. Все смотрелось так профессионально и по-взрослому, хотя изначально этот конкурс воспринимали несерьезно. Когда наступил первый день, большинство каналов были заняты конкурсом, Одри Буржуа говорила приветственную речь, хотя, судя по ее виду, она точно не хотела это говорить. Габриэль Агрест же сказал короткую, но уверенную речь, и конкурс начался. Мы с ребятами собирались у меня дома и смотрели прямую трансляцию, брав попкорн и вкусняшки. Иногда все просто падали со смеху от костюмов, а с некоторыми явно переборщили, особенно со стразами и украшениями. Мама Хлои, видя это не сдерживала себя. - Вон отсюда!!! – вскакивая со своего места, кричала она бедолагам. Меня в дрожь бросало каждый раз, когда костюм участника мне нравился, а Одри Буржуа – нет. Они даже речь свою не договаривали, а модельер из Нью-Йорка уже выгоняла их. А Габриэль Агрест лишь холодным взглядом оценивал наряды. Многие репортеры добавляли, что по взгляду строгого Агреста можно понять его отношение к костюму участника. Если он бросал короткий взгляд, а потом обратно в свой оценивающий лист – участник был в пролете. Чаще всего, он соглашался с мадам Буржуа, либо же просто молчал и смотрел в лист, пока мама Хлои рвет участников на части. Тут мне пришла мысль, что такое отношение к участникам может привести к куче акум. И, к счастью, я не одна это заметила. - Она что, не слышала про супергероев и акум? Это же настоящий подарок для Бражника! – злилась Алья, пока я готовила свой пиджак к выступлению. – Как ее еще допускают до судейства? - Она ведь всемирно известная, у нее столько влияния и власти. Никто не может ей перечить. Даже отец Адриана соглашается с ней, а костюмы то неплохи! А ведь и тут есть костюмы в честь Ледибаг и Кота-Нуара. – подметил Нино. - Думаю, сам Адриан был удивлен видеть отца в публичном месте. Я-то думала, что он опять через планшет будет оценивать. – сказала Джул. - Жаль, что мама Хлои выгнала ту милую девушку с костюмами животных. Как можно считать это бесстыдным? – воскликнула Роуз, бросив попкорн в рот. - Хлоя тоже ведь заявила, что будет как-то «влиять на решение». – дополнил Айван, изобразив кавычки. - Ну, ничего. Наша Маринетт всех порвет! – «Мда. Еще как…». Очень странно, но злодеи не появились. Айван шутил, что Бражник тоже заинтересовался модой и решил не мучить тех, кто разделяет его вкусы. На второй день ничего не менялось: интервью, чехлы с костюмами и крики Одри Буржуа. Когда после очередного унижения участники подавленно уходили, камеру наводили на нашего важного мэра Андрэ Буржуа, который с обожанием наблюдал за женой и дочерью. Хлоя тоже решила попасть на заголовки статей, постоянно возмущаясь «нелепыми тряпками», как она говорила. Но даже для ее мамы это слишком, поэтому мадам Буржуа быстро усмирила свою дочь. А Адриан порадовал моих друзей, достав билеты на конкурс, которые они с радостью приняли. Я тоже обрадовалась, что в зале я буду видеть не только угрюмое лицо отца Адриана, но и улыбающихся друзей. Но тем временем, моя паранойя не хотела отступать. Если судьи так строги, что выгоняют участников, не дав им закончить, то что будет со мной?! Папа Адриана знает меня, может он будет помягче? Хотя, о чем я говорю? Маму Хлои он знает куда дольше, чем меня. Страх рос, и только встречи с друзьями помогали отвлечься, хотя бы на некоторое время. И то, пока они смотрели конкурс, я гладила свои брюки и отпаривала пиджак. Костюмы я больше не трогала – родители заперли их у себя в шкафу, что сильно рассмешило Алью и Луку. Это тоже помогло, но я сгрызла все ногти, представляя, как пылинки садятся на костюмы. Знаю, знаю. Я похожа на сумасшедшую, но на третий день все изменилось. В ночь на день моего выступления я очень долго не могла заснуть. Тикки уже давно мирно сопела, пока я пялилась в потолок, размышляя над смыслом всего, что я сделала. Одна часть моего мозга утверждала, что я заслуживаю внимания, меня должны слушать от начала и до конца! А другая пессимистично рассуждала, что я – простая девчонка-школьница, которая слепо мечтает об учебе в стране своей мечты. Моя голова уже не переставала болеть от постоянного потока мыслей. Я пыталась найти в интернете методы успокоения нервов, но, как бы я не старалась, ничего не выходило. Уже была глубокая ночь, когда все спали, и я ни с кем не могла об этом поговорить. Лука тоже лег спать пораньше, чтобы завтра помочь мне собраться, как и остальные мои друзья. Мне казалось, что еще одна минута размышлений, и я уткнусь в подушку с неконтролируемыми паническими рыданиями. Мне было так страшно, что никакому врагу такого не пожелаешь. Несколько месяцев назад я считала это таким пустяковым делом, доводила наряды до совершенства и думала, что конкурс пройдет незаметно. Но теперь это был не просто конкурс, это - битва за выживание. Уснула я только под утро, проспав пару часов. Выключив будильник, я еле нашла выход из комнаты. В глазах все было мутно, а не отдохнувший мозг плоховато проложил маршрут до кухни. Родители уже были на ногах и, увидев мое состояние, заволновались еще больше. - Милая, ты опять не спала? Так, с меня хватит. Нужно подать жалобу на этот конкурс! Сколько можно мучить переживаниями детей? – я села за стол и нащупала кружку с кофе. - Хорошо, что это только один день. Я видела, как она выгоняет участников со сцены. Как так можно? – удивилась мама. - Это профессионализм, мам. Это ведь не школьный конкурс поделок. Это серьезное мероприятие с большой оглаской. – сказала я неразборчиво. Язык тоже подводил меня. – Можно мне еще кофе? - Все равно, они не должны так относиться к людям. Эта Одри Буржуа не думала о психике этих ребят? Она же может с легкостью загнать человека в депрессию! – продолжал возмущаться папа. – От таких мероприятий с таким-то судейством нужно отказываться. Возмутительно! – я взглянула на него. Признаюсь, эта фраза немного разозлила меня, но старалась держать эмоции под контролем, чтобы случайно не сорваться. Мама, прочитав мои мысли, попросила папу не возмущаться сегодня. - Этот день очень важен для Маринетт. Она столько готовилась, чтобы просто отказаться? Это точно не похоже на нашу дочь. – прозвенел звоночек входной двери. Родители сегодня не работали, так что я быстро догадалась, что это Лука. - Доброе утро, Лука! Конкурс уже начался? – мама встретила его. - Да, моя мама уже смотрит. – он подошел ко мне и поцеловал в щеку. – Привет, суперзвезда. Как настрой? – я не ответила, показав уже третью полупустую кружку кофе. – Теперь ясно. – усмехнулся он. – Моя мама пожелала тебе удачи! Она будет держать за тебя кулачки. – я слабо улыбнулась. - Спасибо, удача мне сегодня точно не повредит. Мам, я могу взять завтрак к себе? - Конечно, милая. Я подготовлю костюмы. Мы поднялись ко мне в комнату с тарелкой омлета с беконом, на который у меня не хватило сил даже съесть. Лука задумчиво оглядел меня. - Волнуешься? – спросил он, засунув руки в карманы черных брюк. Лука уже был готов ехать на конкурс: он снова нарядился, как на мой день рождения и выглядел отлично. А вот я – девушка с недосыпом, которая в шаге от нервного срыва. - Я просто в ужасе. – вздохнула я, доставая свои вещи для выступления. – Почитай мою речь. Может что-то нужно корректировать. - Маринетт, ты уже несколько раз ее переделала. Лучше и речи не придумать! Эй, как ты себя чувствуешь? - Хуже некуда, Лука. Я поспала пару часов и… - Лука опустил глаза. – Знаю, я уже всех достала со своими нервами. Только я могу все так серьезно воспринимать! - Эй, ты тут совсем не при чем. Все волнуются перед важными событиями, это как с концертами. – Он сделал паузу. – У тебя все получится. Давай подготовимся к выходу. – я потерла глаза и включила телевизор, где мадам Буржуа опять разносила все в пух и прах. - Они не устают вот так сидеть и смотреть по несколько сотен костюмов в день? Я бы не смог из них выбрать шестерых победителей. - Поверь, такие люди, как они могут даже самых худших припомнить. – затем мы оба обратили внимание на телевизор. Отец Адриана успокоил Одри! Он согласился с ее решением, но попросил не так сильно выплескивать свои эмоции. В ответ, она лишь возмущалась про себя, но приняла совет ее друга. - Видишь? Кажется, сегодня удача на твоей стороне. Даже Буржуа утихомирилась. – Может, Лука был и прав. Когда настало время выходить, и таксист уже ждал нас на улице, я напоследок взглянула на себя в зеркале: накрашенные глаза, распущенные волосы и расчесанная челка. Надо же, как можно замаскировать уставшее лицо макияжем. Я поправила свой серый пиджак и спустилась к родителям и Луке. Теперь, назад пути нет. Когда мы приехали, нас обыскали на наличие опасных предметов и выдали бейджи. Родителей и Луку проводили в зал, а мне показали мою гримерку, где я достала свою речь и перечитывала ее несколько раз. Тишина в комнате сильно давила на меня. Ну почему они увели Луку?! Почему я оставила Тикки дома?! Вдруг ко мне зашел один из стилистов. - Добрый день, мадам. Прошу вас принести костюмы, чтобы мы знали какой за каким идет. - Хорошо, сейчас подойду. – девушка кивнула и закрыла дверь. Я взяла чехол с костюмами и сумки с обувью и пошла по узкому коридору, где толпились участники. Я одним глазом заметила крохотный экран, где участник представлял костюм, а Адриан шагал по подиуму. Надеюсь, я не пересекусь с… - А, Дюпэн-Чэн. Я и забыла, что любители тоже участвуют. – «Не отвечай.» - Понятия не имею, что у тебя там за хламье, но хочу тебя предупредить. – Я стиснула зубы. – Если мне дадут твои костюмы, и они мне не понравятся, я откажусь выходить на подиум, учти. – Сейчас мое тело – это динамит. Если поджечь фитиль, то я взорвусь, и сама начну разносить тут все. Хлоя подожгла этот фитиль. Ох, держите меня семеро, если она меня доведет. – Я столько уродливых нарядов износила, что решила тебя предупредить, ты все равно выступаешь одной из последних, а все должны знать, что нельзя провести нас, семью Буржуа, одевая меня в безвкусицу. – «Не реагируй, Маринетт.» - пронеслись у меня в голове слова Альи. Я понимала, что ТАКОЙ злобой точно привлеку внимание Бражника. Так что я, держа свой гнев на коротком поводке, выпустила вежливую улыбку и ответила младшей Буржуа. - Знаешь, может ты и привыкла к тому, что все терпят твои выходки, но я этого делать не собираюсь. Если ты не выйдешь на подиум, я заставлю тебя силой. Даже если твоя мама выгонит меня со сцены, я выйду обратно со своими же костюмами на себе. Мир не вертится вокруг тебя, Хлоя. Многие пришли сюда, чтобы исполнить свою мечту, а ты их рушишь, поступая так. – она широко открыла глаза и открыла рот, но я продолжила говорить. – А что бы ты чувствовала, если бы твою мечту вот так взяли и выкинули в мусорное ведро? Сегодня тот день, когда может решиться моя жизнь, так что имей уважение, отойди и дай мне отдать костюмы. Привет, Адриан. – я заметила внезапно появившегося друга, который тоже с открытым ртом слушал мою речь. Сердце билось как бешенное, когда я проходила мимо потерявшей дар речи Хлои и шокированного Адриана. Через минуту я чуть не разрыдалась от стыда. Отдав костюмы и рассказав распорядок, я ушла обратно и пересеклась взглядами с Хлоей, которая поторопилась убрать взгляд и холодно прошла мимо меня. Около тридцати минут спустя меня позвали готовиться к выходу. По дороге я увидела, как девушки в рыданиях выбегают со сцены, твердя о несправедливости. А по маленьким экранам операторов показывалось, как Габриэль в очередной раз успокаивает свою коллегу. Повернув на сторону, где все готовились к выходу, время начало замедляться. Этот момент настал. Через несколько минут я выйду и сделаю это. Что там у меня с боязнью сцены? А, уже неважно. Звукооператор закреплял микрофон, пока я поглядывала на огромную сидящую аудиторию в поисках своих близких. И вдруг я забыла свою речь. О нет. Нет, нет, нет, нет. Только не это! Я со страху забыла свою речь. Я обыскала свои карманы и ничего! Как можно забыть свою речь?! Ком подобрался к горлу, кровь застыла в жилах, и я была готова вырвать микрофон и убежать домой. Мне стало и жарко, и холодно одновременно. Но мама Хлои снова сорвалась, так что до меня оставался всего один участник, который уже был готов выйти на сцену. Пока он говорил свою речь, я вдруг поняла, каково Хлое и Адриану переодеваться в кучу костюмов и вовремя выходить на сцену! Так могут только профессионалы! Стоп. А что, если Хлоя еще до конкурса успела наговорить всякого про меня Одри Буржуа? Вдруг она заранее уже знает, что мне не победить? Точно могу сказать, чтобы не наговорила Хлоя – это ложь. Только она оскорбляла меня, если придется, я это докажу. Но полчаса назад я ей такое наговорила… О Боже. - Следующий участник, дамы и господа! Маринетт Дюпэн-Чэн! Коллеж «Франсуа Дюпон»! Поприветствуем, дорогие зрители! – волна аплодисментов и криков встретила меня. Я сделала вдох и вышла на сцену. Сейчас или никогда. Максимально быстро отыскав всю свою поддержку с плакатами в руках, я отыскала взгляд Луки, который одними губами произнес: «Ты все можешь». Не знаю каким чудом, но вся речь появилась у меня перед глазами. Прошу, хоть бы это был не сон. Зал погрузился в тишину – все ждали моего триумфа. Сколько же глаз… «Ну, вперед.» - Все знают наш город. Из любой точки мира можно спросить, чем же знаменит наш любимый Париж. Вам без раздумий ответят: Эйфелева башня, Лувр, Мона Лиза, круассаны, свежие багеты, улитки и Диснейленд. Да, много ассоциаций, но эти вещи так стереотипны в наше время. – судьи пока никак не реагировали. – Они выставляют наш город предсказуемым, который ничем уже не может удивить! Разве это справедливо? Я считаю, что нет. Соглашусь, все эти французские места и традиции делают нас узнаваемыми. Но что еще делает наш город не только узнаваемым, но и уникальным? Супергерои, дамы и господа. – Сердце пропустило удар, когда Одри Буржуа встала со своего места. Отлично. Сейчас я опозорюсь. Но насколько же все были удивлены, когда отец Адриана, не произнесся ни слова, схватил за руку Одри и посадил ее на место. Я продолжила. - Всем нам тяжело вспоминать, в каком страхе жили люди до появления наших героев. Но взгляните. Как мы все объединились после появления символов надежды и добра? Именно поэтому я взяла на себя смелость отблагодарить наших героев этими костюмами! – взгляды устремились на подиум, по которому шел Адриан. – Этот наряд был создан в цветах недавно появившегося нового героя – Вайпериона и надежного защитника наших героев – Карапаса. Их цвета выделены в голубой футболке-поло с зеленой вышивкой в виде черепахи, зеленых джинсах, а также в белых кроссовках, пятки которых окрашены в зеленый цвет. – Адриан ненадолго задерживается для позирования и уходит обратно. Следующий костюм должна представить Хлоя. «Пожалуйста выйди. Пожалуйста выйди.» - В следующем наряде я показала цвета Квин-Би и Рены-Руж, которые тоже всегда выручают наших героев в нужный момент. – Хлоя выходит и важным шагом с приподнятым подбородком идет по подиуму. Спасибо… - Представленный наряд состоит из желтой рубашки и оранжевых брюк-клеш, которые дополняются белым ремнем и туфлями. – зрители тепло приветствовали Хлою и Адриана. Я ожидала, что им будет по нраву такая тематика. Надеюсь, хотя бы на зрителей это сработало. Хлоя позирует для папарацци и уходит. - Наконец-то, я с радостью и уважением хочу представить вам наряды, цвета которых мелькают перед нашими глазами почти каждый день. Костюм в стиле Кота-Нуара! – Адриан снова выходит, и я сама сейчас заметила, как ему идет этот костюм. Наряд состоит из классической черной рубашки, белого пиджака с символикой Кота-Нуара в виде маленьких кошачьих мордочек, а также черные классические брюки и туфли. – Пока Адриан уходил, я сделала паузу. В горле уже давно пересохло, а судьи начали что-то записывать. Где-то я слышала, что, если судьи пишут – это плохой знак. Я бросила взгляд на Луку, который не переставал улыбаться, как и все остальные. Люди с овациями провожали Адриана. Настало время последнего костюма. - Когда я создавала последний наряд, меня переполняло желание показать свою работу самой Ледибаг, ведь она дарит мне и вам веру и надежду в то, что, какой бы не была опасность, она всегда будет рядом, как и ее верные напарники. Наряд в цветах Ледибаг! – тут зал взорвался, хлопая довольной Хлое. Все скандировали «Ледибаг!», но никто не понимал, что, когда они кричали, я чуть не расплакалась от счастья. Я – Ледибаг. Можно сказать, что я дала им обещание всегда быть рядом и не сдаваться. Мои друзья и родные тоже стояли на ногах с плакатами и кричали во все горло. Лука, Джул, Айван, Роуз, Милена, Алья, Нино и мои родители. Опустив взгляд чуть вниз, я заметила Кагами! Она широко улыбалась и аплодировала. Когда Хлоя ушла, они начали скандировать мое имя. Я сделала это! Я смогла! И никто меня не выгнал. Какое счастье… Я подняла голову, закрыла глаза и наслаждалась этим мигом. Люди не переставали хлопать и кричать. Даже ведущий не сразу смог заговорить. Я поклонилась традиционным образом, поблагодарила публику и ушла. Такого адреналина я давно не чувствовала! Буквально кинув микрофон звукооператору, я кинулась со всей дури, ловя неловкие взгляды участников. Мне было плевать смогу ли я победить. Я словно летела по помещению. Стоя там, минуты длились бесконечно, но сейчас я поняла, что будто вышла и ушла. Как одна секунда! - Маринетт! – я врезалась в Адриана, и тут же его обняла настолько крепко, как могла. – Это было невероятно! Зал просто не может угомониться! – я не ответила. – Ты такая молодец, Маринетт. А костюм просто шедевральный! – я услышала объявление другого участника, и мне пришлось отпустить Адриана. - Я найду остальных! Увидимся! – крикнула я и побежала в сторону гримерки, где меня уже ждал нарядный Лука. Когда он увидел меня, его лицо сразу осветилось улыбкой, а глаза блестели. - Лука я… я смогла! - У тебя получилось! Ты была великолепна! А костюмы смотрелись как влитые. – эмоции просто вырывались наружу. - Лука это… Какой адреналин! Они так хлопали и… когда мама Хлои встала… - Он ее остановил, я видел!! – восхищенно подхватил он. – Он хотел тебя слушать и ее заставил послушать! Милая, это чудесно! - Я так тебя люблю. – вырвалось у меня, и я поцеловала его. – Если бы не ты, я бы не… - Ты все сделала сама, Маринетт! Ты вышла на сцену и показала, как надо делать! Я так тобой горжусь. – Мы зашли в гримерку, и я принялась рассказывать все ощущения, которые переживала. Лука, не прерывая слушал меня и широко улыбался. Все дни, что я нервничала и переживала испарились в мгновение ока. Такой огромный груз упал, я никогда подобного не ощущала! Я будто прыгнула с парашютом. Но когда я заканчивала рассказ, а экран показывал последнего участника, вдруг появились телевизионные помехи. Мы с Лукой с настороженностью обратили на это внимание. И тут появилось лицо Бражника. - Дорогие парижане, не хочу волновать вас и прерывать ваше шоу. Я просто хотел бы оставить послание для вашей любимой супергероини. Не стану трогать бедолаг, которых так расстроила жена нашего уважаемого мэра. – снаружи бегали операторы, пытаясь выяснить причины прерывания. Я, не отрываясь смотрела на заклятого врага. – Ледибаг, я предлагаю устроить переговоры с тобой и твоим напарником, Котом-Нуаром. И мое условие – никаких помощников. Только вы и я. Завтра в полночь на вершине Эйфелевой башни. И прошу не опаздывать. Я не каждый день отказываюсь превращать огорченных людей в злодеев. – злобно закончил он и вернул сигнал камерам конкурса. Мы с Лукой побежали поближе к сцене, весь зал заволновался, ведущий в смятении, судьи перешептываются. Через пару минут, конкурс снова вернул эфир, и мероприятие вскоре закончилось объявлением Габриэля Агреста. - Даже не смотря на внезапное появление злодея, дамы и господа, мы благополучно завершили наш показ. Результаты конкурса мы объявим через неделю. – зрители захлопали, и ведущий снова встал перед камерой. Мы с Лукой взволнованно переглянулись. Все эмоции утихли, а в голове остались только две мысли: 1) Одна неделя ожидания, и, возможно, моя жизнь обретет новые краски; 2) Встреча с Бражником – ловушка.