Возлюбленная

Макс осторожно и максимально нежно покрывает поцелуями мягкое лицо Одиннадцать. Девушка смеётся в ответ, ведь ей щекотно, но не отодвигается от любимой рыжеволосой девушки. Джейн готова сойти с ума от того как руки Мэйфилд касаются её талии, нежно поглаживая пальцами. Так мягко и тепло, как Хоппер казалось не ощущала себя никогда. Ощущения приятнее раз в сто, если сравнить их с ласками Уиллера. Он бы никогда не смог так трепетно целовать, заботясь, желая показать всю свою любовь. Рыжая бестия же, не может на любоваться своей милой и аккуратной Оди, которая так приятно улыбается, и смотрит с максимальной любовью. Макс просто любит свою Оди. Глупые мальчики не умеют проявлять свою любовь. Им сложно ласкать, хотя сами они очень требовательны, заставляют вечно слушаться их. А ведь девочки — это не их домашние питомцы. Это самодостаточные личности, что тоже хотят любви, и нежности. — Стой, Макс, — Одиннадцать заливается хохотом, и от её бархатного смеха Максин хочет завизжать, так мило это звучит. — Макс, мне щекотно, — Джейн поднимает свои чудесные шоколадные глаза на подругу, переводя дыхание. Мягкие волосы Макс лезут в лицо, но Хоппер не будет их убирать. Она не хочет портить идиллию. И Макс так сложно сдерживать в себе желание просто утонуть в глазах возлюбленной, зарываясь носом в отросшие волосы, вдыхая аромат корицы, что исходит от них. А позже, когда достаточно наиграеться с волосами девушки, Мэйфилд перейдёт на тонкую шею, от которой будет слабо доносится запах кокоса — Хоппер купил его на какой-то распродаже, и теперь Одиннадцать постоянно использует именно этот гель для душа, ведь по её словам, его запах даёт поверить в то, что он снова с ними. А вот Оди была бы не против касаться своими мягкими пальчиками, рук Максин. На её пальцах видны заусеницы — следы постоянной нервозности. А так же там есть несколько неакуратных линий ручки — что Макс получила от своей соседки по парте — глупой Мэри Коунфен, которая так не любит Мэйфилд. И Одиннадцать искренне не понимает того, как можно не любить её милую Макс, которая так забавно шутит и мило улыбается. Оди мягко целует щеку Макс, на которой останется след от новой помады Хоппер. Эту помаду ей подарила Джойс, когда они переехали на новое место. И сегодня был первый раз с того дня, как Мэйфилд смогла увидеть подругу. — Ты такая милая, — шепчет Макс на ухо своей девушке, слабо дуя, от чего Оди снова смеётся. Щекотка — её слабое место, чем Макс не по брезгует воспользоваться. Но не сегодня. Сегодня они будут любить друг друга без идиотской щекотки, которую обожал использовать Майк. А Макс совсем не похожа на Уиллера, а значит — сегодня больше не будет щекотать подругу. Девушкам весело, они счастливы вдвоём, и будут счастливы так всегда. Целовать и крепко обнимать, нежно лаская — разве мальчишки так смогут? У обеих девушек уже были парни, и потому ответ на этот вопрос очевиден — нет. Зато сечас, лёжа вдвоём в тёплой постели, без каких-либо мальчиков, что портят всю идиллию момента глупыми комментариями, они могут по-настоящему наслаждаться друг другом. — Слушай, у меня есть идея, — рыжая подпрыгивает с кровати так резко, что Одиннадцать только и охает,удивленно взирая на подругу. — Мы можем увековечить нашу любовь, — прищурив хитрый взгляд голубых глаз, Макс смотрит на Оди, от чего та готова была сойти с ума. Да — взгляд определённо серьёзен и хитер, но только Макс сможет добавить в его столько нежности и тепла. У Одиннадцать её взгляд ассоциируется с какао, что Максин так любит пить, щедро делясь с подругой. — Как мы сделаем это? — интересуеться кареглазая, пееворачиваясь на живот, и внимательно глядя на Мэйфилд. Макс лишь хмыкнула, и достав маленький ножик, принялась рассматривать его. После того как с этим было покончено, рыжая улыбаясь посмотрела на возлюбленную, вертя острый предмет в руках. — Пошли на улицу, я покажу тебе, — Мэйфилд протягивает Оди руку, за которую Хоппер тут же хватается, словно она — это единственное спасение. Поднимаясь, Джейн не сводит внимательного и удивленного взгляда с Максин, предвкушая что-то интересное. Каждая забава девушки радовала Одиннадцать, словно подарки на Рождество, ведь они всегда были чертовски приятными, и весёлыми. Когда влюбленные выходят из дома, Макс загадочно улыбается, пока тянет Оди к дереву что стояло рядом с домом, по которому она часто вылезала из окна, лишь бы старший брат её не заметил. — Это здесь, — рыжая кидает взгляд на дерево, что, кажется, уже даже поскрипывает от старости. Зато именно в его тени они с Одиннадцать любили сидеть в жаркие летние дни одни, без мальчишек. — Что это? — интересуется Хоппер, оглядывая дерево в поиске чего-то ради чего Макс могла привести её сюда. И от того, как карие глазки мило смотрят на достаточно обычный объект, Мэйфилд сжимает руку Одиннадцать, стараясь скрыть порыв тёплых эмоций, что этот самый взгляд вызывал. — Это дерево, — спокойно отвечает Максин, но после, загадочным голосом добавляет. — Здесь мы увековечим наши чувства. На немой вопрос Джейн она отвечает лишь тем, что смешно подымает рыжие брови, широко раскрывая глаза. И Оди смеётся, совсем по-детски, без фальша в идеальном голосе. А она и не умеет по другому. Когда влюбленные подходят к древу, внимательно рассматривая его, Мэйфилд достаёт тот самый ножик, и крутит его в руке, после чего поднимает взгляд на подругу. Та отвечает лишь еле заметным кивком. Кажеться, она уже все поняла.

***

«Макс Мэйфилд × Одиннадцать = любовь навсегда» — и несколько маленьких, пусть и немного корявых сердечек сверху.