А у вас есть соль?

Ему всегда казалось, что судьба — это череда случайных последствий. И эти последствия меняются в зависимости от того, что будет, было и есть. Он не принимал судьбу, как что-то конечное. Для него судьба имела размытые грани. Или не имела вовсе. В конечном итоге он убедился, что был не прав, когда на его пороге появилась девушка, протягивая небольшой кулек. Ее большие глаза смотрели куда-то мимо него, на щеках был, как всегда милый румянец. Он опустил взгляд на надпись на ее футболке, которая была вышита черными, огромными, очень нелепыми буквами: #тыможешьвсе. Несколько лет назад на свет появилась такая футболка и была она в единственном экземпляре. Такая футболка могла быть только у одного человека. Это было одним из тех совпадений, которые приводят к чему-то странному, невозможному. Когда стоишь и думаешь: разве такое может быть в жизни?  — А у вас есть соль? И, когда девушка перевела на него взгляд, ее руки задрожали, а кулек выпал из рук. Никогда он еще не видел Алину такой напуганной. И никогда не думал, что вообще ее когда-нибудь увидит. Когда ты выбираешь город подальше от всех, совсем не примечательный, подальше от столицы, ты надеешься, что никто не сможет найти тебя. И такое совпадение, как девушка, которую ты боялся встретить больше всего на свете, теперь просит соль, стоя на твоем пороге. Это была не судьба. Это был маразм. Даня захлопнул дверь и облокотился на нее, массируя виски. Наверное, от одиночества он начал сходить с ума, поскольку Алины не могло быть здесь. Она осталась где-то там, в Москве. В прошлой жизни. Между ними лежали города, года и неизвестность. Она не могла ничего знать о его местоположении, а он не хотел знать, чем живет она. У него была соль. Вопреки здравому смыслу, Даня отправился на кухню, отпинывая по пути кошку. Она юркнула на кухню, запрыгнула на стол и воззрилась на Даню. Мужчина искал соль, будто ничего особенного не произошло. Словно так оно и должно быть. Отсыпав немного в пакет, Даня бросил взгляд за окно. Погода была жуткой. За окном разыгрался нешуточный буран, он не смог отправиться сегодня на работу, остался дома. Это было, наверное, тем же самым последствием, которое привело к тому, что он увидел Алину. Интересно, она еще стоит там? Первоначальный шок прошел и теперь Даня решил, что ему она и вовсе померещилась. Почему-то с одной стороны ему хотелось, чтобы Алина просто привиделась. Тогда не придется испытывать жалкое чувство вины по поводу того, что когда-то что-то там произошло. Если она ему просто привиделась, то можно избежать нелепости, неприятных разговоров и чего-то еще, что не пошло бы им на пользу обоим. А с другой стороны… Он ждал этой встречи. Конечно, он ждал. Просто больше не надеялся. Даня открыл дверь. Она так и стояла, опустив руки вдоль тела. Наверное, у нее тоже был шок. Это было видно по приоткрытым губам Алины, она старалась дышать глубоко, но получалось как-то очень сбивчиво. Ее взгляд гулял по подъезду, будто девушка понятия не имела, как сюда попала. Но она была здесь.  — Соль. Даня протянул Алине пакет. Несколько минут, которые показались Дане особенно долгими, Алина пялилась на его руки, а после — приняла пакетик, разглядывая его. Дане почувствовал, что и Алина испытывает такие же эмоции, что и он — отрицание. Она кивнула, а он отступил на шаг, прикрывая дверь. Последнее, что он увидел, это как девушка повернулась и схватилась за ручку соседней двери, прежде чем запереть свою собственную. Квартира, в которую вошла Алина, выставилась на продажу больше года назад. С тех пор в ней никто не жил, если не считать того, что хозяин пару раз сдавал ее посуточно. Всем было интересно, кто же ее, наконец, купит. Иногда среди соседей ходили слухи, что квартира проклята. Доказательств не было, но это не мешало людям рассказывать друг другу байки. Да и чем было заняться преимущественно одиноким людям, в этом, забытом Богом, городке? Даня придумал историю для себя и этого города — сюда съезжаются все, кто так и не смог найти места в том — большом мире. Который так или иначе не смог их принять. В случае с Даней, мир не смог принять он. Но что-то сломалось. Как это называется? Эффект бабочки? Там, за его стеной сейчас сидело его прошлое. Когда-то они оба мечтали, что они друг для друга настоящее и будущее. Это было раньше. Она по сей день носила футболку, которую он собственноручно для нее украсил. Сентиментально и очень сладко. Но в последнее время Дане не хватало этой сладости. Ему много чего не хватало, но он скорее бы разбил стену кулаком, чем признался бы в этом самому себе. Уже вечером, стараясь все осознать, Даня сидел за столом, покусывая кусок черствого хлеба. В магазин он тоже не мог выйти, поскольку дороги еще не расчистили, а если ползти по сугробам, то рискуешь в них и остаться. Поэтому мужчина доедал остатки роскоши в виде хлеба и банки маринованных огурцов. Он никогда не имел смелости сделать первый шаг. За день Даня несколько раз порывался пойти и постучать в дверь Алины. Она бы ему открыла, может, обрадовала бы. Они могли бы обняться. Именно это до чертиков пугало Даню. Мысли о том, что он может просто взять и прийти к ней… Но ему нужны были ответы на вопросы. Почему этот город? Здесь не место для Алины. Здесь даже катка крытого нет. Раз в год, зимой заливают такой, что можно переломать себе все конечности, но это все. И почему сейчас? Когда Алина стучалась к нему в дверь и просила соли, она скорее всего руководствовалась первым пунктом: как познакомиться с соседями. Даня мотнул головой, отгоняя от себя мысли типа, пойти и попросить у нее сахара, чтобы завести разговор. Они, в конце-концов не дети. Первое, что сделал Даня, когда отрезал себя от мира, это сменил номер телефона, пообещал себе не смотреть спортивные новости (получалось очень редко, поскольку от новостей никуда не денешься). Даня нашел работу в местном детском садике, где занимался с детьми хореографией. В общем вел самую простую жизнь обычного человека. Его это не огорчало. Если бы его спросили: жалеет ли он, что все бросил, то ответил бы — нисколько. Только иногда подсознание, подсовывало ему сны, которые говорили обратное. Даня постучал в соседскую дверь. Раздался лай. Ну, конечно, Алина бы никогда не оставила Масару. Это был ее единственный друг. Так было раньше, так будет и впредь. Дверь распахнулась почти мгновенное. Даня обратил внимание, что вместо футболки Алина натянула простой свитер и что-то кольнуло у него в груди. Девушка улыбнулась. Но он не мог выдавить из себя улыбки, потому что не видел ничего хорошего в той ситуации, в которой они оказались.  — Как ты меня нашла? — спросил он. Он не собирался задать этот вопрос, но это первое, что он сказал. Слова вылетели как-то сами. Губы против его воли разомкнулись и Даня уже не мог себя остановить. Его голос звучал грубовато, но понял он это уже после того, как между Алиной и ним пробежалось что-то враждебное. Улыбка на лице Алина исчезла, сменившись надменной гримасой.  — Очень просто, — сказала она, поведя плечами, — я тебя никогда не искала. Это было ожидаемо, но Даня все равно почувствовал горький привкус разочарования, сменившийся облегчением. Значит, был шанс отправить Алину обратно. Он был готов прямо сейчас купить ей билет на поезд, чтобы больше никогда не видеть ее. А Алина прислонилась к косяку, будто это было самое обычное дело — болтать с Даней, которого не видела вот уже три года. Но ее мнимое спокойствие выдавала дрожь, которую можно было списать на холод. Здесь действительно было холодно, однако ни Даня, ни Алина не предпринимали попыток пригласить друг друга в квартиру.  — Но… — начал Даня, только слов подобрать больше не мог.  — Сама не понимаю как, — призналась Алина, — просто случайность. Я здесь уже две недели. «Просто случайность». Что-то в этом было успокаивающее, но в то же время резало по самолюбию Дани. Она никогда не искала встречи с ним, а то, что они стали соседями, это просто случайность. Две недели. Но тут Алина снова опустила руки вдоль тела и рассмеялась. Смех ее был заразительным и Даня не смог сдержаться. Они оба понимали всю абсурдность ситуации. Две недели Даня утром уезжал на работу в то время, как Алина только просыпалась и выходила выгуливать Масару. Две недели они ходили по единственному супермаркету в этом городе, теряясь среди стеллажей. Алина первой покидала магазин, пока Даня пытался выбрать себе ужин. Они оба ходили на каток, оба ворчали, что он недостаточно хорош для них, но они никогда не сталкивались. Стоило Алине надеть коньки, как Даня выползал, присаживаясь на скамейку, вытряхивая из своей обуви снег. Вечером Алина снова выгуливала Масару. Даня слышал лай, но никогда бы не подумал, что лает та самая собака. В это время он матерился, запахивая шторы, лай мешал ему уединиться с фильмом. Утром он находил снеговика, осматривался и рушил его. Алина злилась на людей, которые издеваются над ее творчеством, снова скатывала из снега шары и лепила тех самых снеговиков, которые так бесили Даню. Как это еще можно было обозвать, если не издевательством судьбы? Их смех вызвал любопытство у других соседей. Даня протянул руки. Алина вложила в их свои ладони. Шок, который они испытали уже прошел и настало время для объятий. А завтра… завтра можно было поругать жизнь за то, что она вновь их свела. Или порадоваться тому, что она дала им еще один шанс. Завтра придет время пожалеть себя. Или разозлиться, на то, что однажды, поступил так, а не иначе.