Forever Young

      Осознавать, что ты смертельно болен, было уже не так страшно. Юнги просто привык каждый день обводить красным маркером в календарике, отмечая, что, слава Богу, ещё один день прожит. Привык ложиться спать с мыслью о том, что может не проснуться. Привык посещать многочисленных врачей, проходить химиотерапию раз в полгода, отходить от неё несколько месяцев, терять волосы, видеть в отражении зеркала худое бледное тело.       Но когда пошли осложнения, которые никак не вязались с жизнью, юноша решил, что с него хватит. Смысл цепляться за жизнь, если та всё равно ускользает? Лучше он потратит все свои последние деньги на путешествия по миру, нежели спустит бабки на безрезультатное лечение. Так Мин и принял решение отказаться от него.       Норвегия, Швеция, Германия, Финляндия, Италия, Япония, Канада. Везде он побывал всего пару дней, иногда почти неделю, но впечатлений осталось целое море. Воспоминания о разных странах яркими пятнами отпечатались на обратной стороне век – стоило парню закрыть глаза, и он будто снова оказывался там. В груди ноет от боли при мысли о том, что скоро всего этого не будет.       Нет, не так.       Не будет только самого Юнги. Все остальные люди продолжат жить и наслаждаться красочным миром вокруг них, зачастую даже не замечая всех прелестей такой хрупкой жизни, которая может разрушиться в любой момент.       Последняя страна. Франция. Детская мечта побывать здесь стала реальностью. Мин разгуливает по насыщенным жизнью улочкам Парижа весь день, покупает чуррос и ароматный кофе в кафе, садясь за столик на свежем воздухе и прикрывая голову очаровательной шляпкой, под которой скрывались тусклые редкие волосы. Фото своего перекуса обрабатывает и постит в инстаграм, селфи закидывает туда же. Даже улыбается. А ночью заваливается в нахваленный местными жителями паб, пробуя изысканное красное вино в самом дальнем углу зала. Сердце сжимается при виде разгорячённых алкоголем тел, радостных лиц и весёлых разговоров под расслабляющую музыку. Хочется тоже не думать ни о чём, хочется точно так же сидеть в кругу друзей и радоваться. Но у Юнги нет тех, с кем бы он мог поговорить, да и если бы были, то все разговоры зашли бы в тупик. Парень не может расслабиться ни на секунду.       — Привет, ты здесь один сидишь?       Чужой голос отвлекает от мрачных мыслей, и Юнги рассеянно поднимает взгляд на незнакомого юношу, кивая и только сейчас понимая, что тот говорит на его родном языке. Неужели тоже кореец?       — Разрешишь сесть рядом?       Снова кивок. Незнакомец, получив согласие, опускается рядом на тот же диванчик и ставит на столик стакан пива. Представляется Чимином, узнаёт имя своего случайного собеседника. Слово за слово, и вот парни обсуждают свою студенческую жизнь, школьные годы, разные страны. Юнги не говорит, почему резко сорвался из родной и поскакал в почти что кругосветку, лишь повторяет, что всегда мечтал об этом. А Чимин с интересом слушает его рассказы о столь разных культурах в других точках планеты, о людях, еде, климате и разных курьёзных ситуациях, что случались с Мином. Бокал вина Юна подходит к концу, как и кружка пива Чимина. Пак предлагает продолжить их беседу на улице, и они ещё несколько часов ходят по ночному городу, любуясь аккуратными зданиями, а в местах без фонарных столбов останавливаясь и смотря на тёмно-синее небо в родинках-звёздах.       Гостиничный номер Чимина, пицца и кола, ютубовские ролики популярных блогеров и один плед на двоих. Юнги не думает о своей болезни сейчас, ему просто хорошо. Он уснул с лёгкой улыбкой на лице, а Чимин так и обнимал его до самого утра, тычась в хрупкую шейку парня носом. Пак не знал, что его новый знакомый болен, но не мог не заметить его болезненную бледность. А под милой шляпкой, оказывается, скрывались тусклые редкие волосы, которые легко выпадали, стоило просто провести рукой по голове Юнги. Спрашивать на утро что-либо было неудобно и откровенно глупо, потому Чимин и не стал это делать, просто предлагая обменяться номерами и встречаться почаще.       Юнги хотел остаться в Париже дольше, чем в других местах, и так уж совпало, что Чимин был здесь до того же числа. Они действительно виделись каждый день, вместе гуляли и оставляли в памяти кучу воспоминаний. Юн правда не знает, как так вышло, но один вечер, который они решили провести в не слишком дорогом ресторане, превратился в свидание. Постоянные комплименты от Чимина заставляли парня мило хихикать и смущённо прикрывать лицо ладонью, после чего его неизменно просили не скрывать самую красивую улыбку в мире. А потом снова гостиничный номер и их первый поцелуй. После жаркая ночь, в которую Юнги выстанывал имя Чимина, царапая его плечи и спину своими короткими ногтями, подставляясь шеей под влажные поцелуи и умоляя не останавливаться. Фееричное окончание и сон в крепких объятиях, утренние ленивые поцелуи. Почти как в сказке. Только счастливого конца не будет.       Чимин не понимал, что сделал не так, когда Юнги третий день подряд не отвечал на звонки и сообщения. А потом увидел его в кафе и подсел к нему, расспрашивая, почему тот стал его игнорировать. Застывшие в чужих глазах слёзы ясно дали понять, что это разговор не для чужих ушей и глаз, и молодые люди возвращаются в номер.       — Ты будешь со мной встречаться, Юнги?       Такое предложение застаёт врасплох. Юнги уже не может сдержать слёз и ревёт в чужое плечо, сминая рубашку Чимина пальцами. Юноша откровенно не понимает, что происходит, заставляет посмотреть на себя и целует мокрые от слёз щёки много-много раз, усаживая Мина к себе на колени и крепко обнимая. Ему что-то говорят про то, что их отношения не продлятся долго, что лучше ничего не начинать, хотя Юну очень хочется, что Чимину лучше забыть о нём. И Чимин серьёзно спрашивает, в чём дело. Грешит на что угодно, но только не на настоящую причину. А когда слышит, что Юнги болен и умрёт в ближайшие месяцы, то к нему резко приходит осознание, к чему все эти резкие путешествия, попытки попробовать все блюда мира и закупиться разной одеждой. Юнги пытается наверстать упущенное. Он живёт по-настоящему только сейчас, а радости ему это совершенно не приносит. Казалось бы, вот сбылась его мечта детства — он в Париже! Но какая теперь разница? То, что раньше вызывало восторг при одной лишь мысли об этом, сейчас совсем не делало парня счастливым. Всё, что он видит, слышит и чувствует, омрачается мыслью о скорой смерти.       Чимину так жаль Юнги. И себя тоже. Может, ему вообще впервые за всю жизнь влюблённость голову вскружила, а тут такое известие. Но он столько раз слышал истории об оптимистичных больных. Почему Юнги не такой? Впрочем, Пак уверен, что тоже не выдержал бы подобной новости о себе. Юн сильный — не стал унывать, заперевшись дома, а отправился в путешествие. Просто ему не хватает того, кто выводил бы его из мрачных мыслей, не позволял бы замыкаться в себе.       — Юнги, моё предложение всё ещё актуально. Если у нас есть шанс любить друг друга хоть какое-то время, то я хотел бы воспользоваться им. Ты... согласен?       Юнги часто кивает и жмурится, тыкаясь носом-кнопочкой в чужую шею, всхлипывая громко и дыша прерывисто через рот. Его в макушку целуют и по спине гладят, просят успокоиться и рассказать подробнее о самой болезни. И он рассказывает, хоть и не совсем успокаивается.       У них есть полгода. В лучшем случае.       Круиз на теплоходе, лучшие рестораны, парки аттракционов и куча фотографий. Новые фотокарточки заполняют специально купленный для этого альбом каждый день, а инстаграмы обоих пестрят совместными селфи или же фотками друг друга. Километры переписок, лучшие поцелуи под луной, нежности во время приёма ванны с пеной и морской солью. Юнги купается в любви Чимина и правда старается отдать столько же любви в ответ. Поездка в холодную страну и игра в снежки, следом — на море, снова Франция, которая им так полюбилась. Парни много смеются и улыбаются. У Юна совсем нет времени на грусть, и иногда он действительно забывает, что никакого будущего у них нет, ляпает что-нибудь про свадьбу или про то, что мечтает подняться по работе и через лет пять-семь стать директором. Чимин в эти моменты давит из себя улыбку, хотя у самого на душе кошки скребут от боли. Нельзя напоминать.       Когда Юнги узнал, что ему точно осталось не больше двух месяцев, он проревел всю ночь. А на следующее утро написал Чимину об этом и предложил не продолжать общение. Жирный намёк на расставание был проигнорирован. Пак не собирался бросать его лишь из-за этого и обещал быть с ним до конца. И Юн верил. Искренне верил ему.       Вечер, самый обычный ужин вдвоём. Тему болезни они не затрагивают, но Юнги всё равно уже не ожидал чего-то хорошего в этот день. Но вдруг, после еды, когда парень решил быстро вымыть всю посуду, Чимин подходит к нему сзади и осторожно трогает за плечо, вынуждая обернуться. Юн роняет тарелку от неожиданности, которая, к счастью, была крепкой и не разбилась от удара о пол, а потом просто начинает плакать, не зная, куда деть свои мыльные из-за средства для мытья посуды руки, и сквозь слёзы смотрит на Пака, что сидел на одном колене и держал в протянутой руке коробочку с кольцом. Звучит ожидаемый вопрос, и Юнги произносит долгожданное «да», смывая пену с рук и накидываясь на Чимина с крепкими объятиями, через пару мгновений позволяя надеть на свой палец кольцо и следом же надевая такое же кольцо на палец юноши.       Португалия встретила пару хорошей погодой. Юнги был воодушевлён возможностью заключить брак с Чимином, хоть и чувствовал себя всё хуже и хуже с каждым днём. Всего за две недели всё было готово, и вот у них на руках официальные документы, что они теперь женаты. Возвращение в Корею и шикарный праздник только для двоих, так как Юнги не хотел устраивать из их личного счастья какое-то представление.       Месяц.       Юнги с трудом ест, его часто рвёт с кровью. Он переехал к Чимину не по собственной инициативе, и тот заботится о нём всё своё свободное время. Парню всё меньше хочется выбираться из постели по утрам и, если честно, всё больше хочется жить. Ему так хорошо с Чимином, у него внутри что-то переворачивается каждый раз, когда тот рядом. Он полон любви и чувствует, что готов отдавать её ещё лет сто, но... увы.       Неделя.       Юнги положили в больницу, и Чимин сидит у его койки круглосуточно. Мин совсем не ест и не пьёт, держится на одних капельницах и таблетках с сильным обезболивающим. Его губы очень сухие, а через бледную кожу, казалось, просвечивала каждая венка в его теле. Чимин старается быть сильным и не показывает своей печали, но Юнги знает, что тот плачет каждый раз, когда отходит из палаты. Это видно по красным от слёз глазам. Но тот всё равно дарит ему всю свою любовь, и Юн действительно чувствует себя кем-то очень драгоценным и важным. Он уже не чувствует запахи, но точно знает, каким одеколоном пахнет от его супруга, знает, что от бальзама, которым тот мажет его сухие губы, пахнет клубникой. Из последних сил тянется обниматься одной рукой, жадно терзает поцелуем пухлые губы парня и мечтает, чтобы эти мгновения никогда не заканчивались, но приходится отстраниться. У него даже слёз уже нет. Смирение со своей участью произошло только сейчас, и он просто благодарен жизни за каждую секунду рядом с этим человеком.       Чимин долго не может привыкнуть к пустоте в квартире. До сих пор носит кольцо на пальце, в одинокие вечера пересматривает альбом с общими фотокарточками и вложенный в него маленький зелёный календарик, где вплоть до последнего дня даты были обведены красным маркером. Больше никто не ворчит на него по телефону, больше никто не морщит смешно носик при поцелуях в его кончик, больше никто не смеётся с его глупых шуток, да и рассказывать их некому. Чимин жив, и Юнги будет продолжать жить в его сердце, которое принадлежит только ему одному. Но невозможно отрицать, что Пак безумно скучает по своему маленькому мальчику. В груди дыра, которую больше нечем и некем заполнить.       Короткое сообщение «я скучаю по тебе», отправленное на столь родной номер, никогда не достигнет своего получателя.